Пропуск

Поможет ли нам Душа?
Размышления Ивана-Царевича пока никак не прекращались:

– Как нам может помочь наша Душа осуществить преобразование в новый вид?

– Как нам из «гусеницы» стать «бабочкой» и можно ли?

– Как нам стать, хотя бы, новым переходным видом?
Размышляя подобным образом, он брёл по тропинке тридевятого царства. Снова он пришёл к дому Старца, который встретился ему в самом начале пути. Он так и ходит между домами Матери, Старца и ещё Звездочёта, как будто бы у него нет...

Глава шестая
- 12-
Получив, распоряжение срочно придти к директору школы Розенфельду,

военрук Пётр Иванович Вахрушев отпустил десятиклассников, с которыми изучал устройство автомата АКМ, лучшего стрелкового оружия второй половины двадцатого века.

Спрятав, в своей подсобке учебный автомат, который можно было легко разобрать и собрать, но стрелять из него было уже невозможно, военрук прибыл в кабинет директора. Розенфельд приказал школьной секретарше никого не пускать в кабинет, и...

Медленно возвращалось сознание. Наполняя разум и принося осознание жизни. Последнее несло с собой горечь, тоску и отчаянье. Если есть жизнь – впереди ещё один грязный день. Необходимо большое усилие, чтобы открыть глаза навстречу этому дню.

Вслед за болью душевной, шла боль тела. Разрывало голову, во рту было сухо-сухо.

В комнату вошла мать. Я слышал её медленные шаркающие шаги и знал, что она сейчас скажет. Мама присела на край кровати:

- Сына, опомнись. Тебе 27-м. Ты уже несколько лет...

Родины. Наш посёлок Гаркуша, немцы всех вывезли на работы, поэтому «изменниками» были все. Но так как я там родился, и мне там выдали свидетельство о рождении, на котором красовались фашистские кресты, поэтому для всех «изменников» я был самым изменником страшным.

После войны, все кто был в плену у немцев, были приравнены к изменникам.

Бабы оскорбляли меня, те, кто был сильнее меня, избивали. Кого я был сильнее, дразнили. Вот мне ничего не оставалось делать, как только заниматься спортом...

Всё началось довольно обычно. Я ощущал некоторое напряжение и беспокойство, в течение дня. Но связывал это с изменениями в нашей области срединного пространства. Или с физическим самочувствием.

Поздно ночью появилось едва заметное, но навязчивое желание медитации.

Я подумал, что стоит это сделать. Одновременно надеясь выяснить, с чем именно связано дневное нервное состояние. Сел на своё место и закрыл глаза.

Неконтролируемые изменения обрушились мгновенно, словно в темноте ступил в...

Кирюша просыпается, когда ночь улеглась на крышу дома, и свесила хвост на окошко.

Из подкроватя Кирилл умеет выныривать сам – всё-таки достаточно большой. Это очень приятное место. Это был «дом», в том смысле, в котором это слово говорят Большиши – с теплотой и каким-то облегчением в голосе. Его дом. Когда он удостоверится, что все эти беспечные Большиши уже мерно дышат в своих кроватях, он погружал руки подподушку, и просачивался через многочисленные упругие поверхности в тёплую темноту...

- Откуда они взялись?! – в смятении произнесла Алена, сдунув со лба непослушную прядь волос, – Ненавижу пауков!

Она отступила на шаг, продолжая удерживать под прицелом самую агрессивную особь.

- Их много, и нам с ними не справиться, – запаниковал Василий.

Насекомые были огромными. Некоторые из них достигали размеров крупной собаки.

Оценив обстановку, Константин быстро достал из кейса пиротехническое устройство, запалил и осторожно, чтобы не задеть головы товарищей, зашвырнул горящий...

Тот день был ужасен. Как и последующие за ним. Все было так странно… Слишком странно. А я не привыкла к такому. Анжелика внесла в мою жизнь все эти странности, и продолжала вносить снова и снова… И я, почему-то, принимала их. И не пыталась прекратить это…

Ее телефон был отключен, а он был единственным, что могло помочь в ее поиска. Тогда я поняла, что не имею никакого представлении, где она может находиться – я не знала ни адреса ее тетки, ни одного имени и уж тем более телефона кого-нибудь...

Грязное от пороховой дымки солнце привычно отразилось в тёплой, пузырящейся жиже, высветило омшелые брёвна под земляной насыпью, упало в узкий проём бойницы. Сан Саныч приподнял каску на ручке лопатки, и тотчас грохнуло, взвизгнуло, дёрнуло, — и пуля рикошетом ушла в жухлую дерновину, свисающую с края обрыва.

— Засел, гад, — сквозь зубы процедил Саныч, разглядывая вмятину в болотного цвета металле под рваной маскировочной сеткой, — поди выкури, нос отсюда не высунешь.

— А на хер выкуривать...

Шум нарастал. Казалось, приближается грозовой фронт, несущий тропический ливень. Но это явление напоминало скорее не дождь, а нечто иное. Да и какие могут быть осадки под землей, где нет атмосферы! Плот разогнался так быстро, что управлять им получалось всё сложнее. В сердца путешественников закрался страх. Неизвестность порождала панику. Поведение спокойной до недавнего времени реки становилось непредсказуемым. Спирали водоворотов трепали деревянную конструкцию нещадно, словно испытывая ее на...