Страх

Волки уходили. Где-то на краю горизонта небо было уже другого цвета, что предвещало скорое наступление утра. Волки покидали деревню, оставляя ее до будущей ночи.

Зверь выл от отчаяния, но не мог успеть за ними. Ему оставалось только спрятаться где-нибудь в укромном месте, чтобы зализать рану. Приближалось утро, и не следовало никому видеть, как зверь превращается в человека.

Где-то недалеко слышались крики стражи, скрип лежалого снега под сапогами. Звон оружия и брань. Бородач кольчуге...

Ему так надоел этот трон.

Если бы не покойный отец, которому он обещал сесть на трон – эх, вот он точно был настоящим Королем, и он точно не сомневался в том, что делает! – он бы с удовольствием учил детишек чистописанию.

«Все могут короли», – убегал он мыслями от разговора с Советником. Как же! Шиш могут. Даже детей чистописанию по собственному желанию учить не могут.

– Звезды говорят об обратном, мой Король, – встрял в разговор Звездочет. – Вам нужно сделать так, как подскажет вам...

Мне приснился сон, знакомый всем взрослым людям. Сон сексуальный, в котором субъект сна, ассоциируемый с моим "я", вел себя совершенно распутно. После пробуждения мой "цензор" (понятие Зигмунда Фрейда) дал категорический запрет на подобное поведение. И это было понятно для моего бодрствующего сознания. Но сон не давал мне покоя. Было стыдно и некомфортно.

"Как же так, - думал я, - получается, что моя бессознательная часть не хочет считаться с моральными принципами. Она им не подчиняется. Она...

В лощинках снег еще лежал. Тяжелый, темный, ноздреватый словно брынза. Зеленая трава уже пробивалась на пригорках. Зайчоныш ущипнув травинку с младенческой беспечностью метнулся в снег.

По гребню сопки пробежал корсак. Зайчишка вдавил своё тельце в снег и замер. Страх, ужас распластал душонку, но внешне было не заметно – самообладание? Но внутри, по каждой клеточке организма пронесся шторм. Краем глаза заметил, что опасность миновала, но страх не отпускал.

Наконец-то дрожь утихла, он...

Любой живой организм наделён антиципацией-умением представлять себе что-то до момента опознания. Так, хищник на охоте представляет себе свою жертву, повар или пекарь-готовое изделие, мыслитель предугадывает нечто, творчески создавая модель, пользуясь при этом интуицией, сформированными в памяти образами и подобиями и впечатлениями, отпечатанными в памяти. В антиципации практикуется приставка «пред»-предвосхищение в преддверии предвестия, предугадывание и предуведомление с предубеждением...

(XII в до н.э. где-то на Балканах. Период архаики)
Самое ужасное из зол, смерть,
Не имеет к нам никакого отношения;
Когда мы есть, то смерти ещё нет,
А когда смерть наступает,
То уже нет нас.
Я сидел под омелой, задрав лицо вверх... небо было такое чистое, прозрачное... Голубое, выжженное солнцем, оно начинало розоветь под его заходящими лучами. Если бы я был птицей, поднялся вверх, маленькой чёрной точкой завершая всю картину. Как раз там, высоко-высоко, не хватало этого штриха.
- Эгер.., - кто...

Эту историю в разное время рассказали мне незнакомые между собой люди. Поставив точку в конце Ханифкиного повествования, я перечитал и обеспокоился: не всё в ней вяжется и стыкуется. Упущен самый драматичный момент – визит на кладбище бравого прапорщика и пальба из пистолета. Хотел было отложить написанное до лучших времён, но пришла мысль: быть может, после публикации ещё кто-нибудь из участников событий откликнется, объявится и расскажет свою версию той кошмарной ночи иль дополнит уже...

Ирочка была сумасшедшей. Она и сама не помнила, как и когда сошла с ума. Когда-то, довольно давно, Ирочка была умненькая, молоденькая и хорошенькая и вместе с родителями жила в старинном красивом доме неподалеку от университета. Училась она на мехмате, где ее отец профессорствовал, и редкий однокурсник не был влюблен в нее. Личико у Ирочки было простенькое, французское, но прелестно освещалось карими выпуклыми глазками и яркими безукоризненными зубами, и фигурка была хороша, тоненькая, идеальной...

Тимка бежал по лавам, инстинктом понимая, что если отец и погонится за ним, то здесь он отстанет. Ему, пьяному, да еще ночью, лавы ни за что не пройти. Слишком узки дощечки, проложенные по столбикам запруды, перегораживающей Пскову, бог ведает с какой целью.

На той стороне лавы упираются в рыхлый известняк взгорка, а по нему над каменистым берегом прямо от крайней доски разбегаются вправо и влево хорошо набитые тропинки к двум крошечным улочкам, что нестройными рядами огоньков светятся...

Лукавые люди, вы облекаетесь в одежды морали, а мораль ваша - гробница Духа и склеп души вашей. Подобны вы устрицам, ползающим по дну морскому, и раковины ваши, которыми вы так гордитесь, это оковы ваши, которые не разбить изнутри никак. Пробудить души ваши и освободить Дух, может только ловец, ловец душ человеческих. Но не думайте, что придёт он как защитник, как заступник и утешитель - ласковыми поглаживаниями не разбить оковы ваши, а придёт он как разрушитель на огненных крыльях Армагедонна...