Поляна

Жила-была на свете луковичка. Она была самая обыкновенная и росла на самом обыкновенном огороде среди других луковиц. Много разных почтенных овощей жило по соседству: болтливая морковь, гордые томаты, смешливые огурцы, ворчливый картофель и серьезная тыква. Каждый день заботливый хозяин поливал их, очищал от сорняков и удобрял. И не было у овощей большей мечты, чем побыстрее оказаться у него на столе, чтобы оказать свою благодарность. С самого первого ростка все жили одним: получали пищу, вели...

Наслышаны мы все об этих деликатесах, не правда ли? Многим приходилось их хоть однажды вкушать. Поешь – и «все внутренности улыбаются». И никто из нас совсем не против иметь их постоянно в своём холодильнике. Ан не тут-то и было…

В низовьях Волги есть село Икряное и посёлок Оранжерейное Икрянинского района, где прошли моё детство и юность.

Бытует легенда, что название Икряному придумал Пётр I. Мол, когда царь шёл «воевать Персию», его солдат в здешних местах накормили чёрной кашей. Еда так...

По дороге большого города, мигая сиренами, мчится скорая помощь. Машина ловко маневрирует между рядами и кажется, что она не едет, а летит. Там в ней работает целый механизм борьбы за жизнь человека, которому сегодня выпала смерть на рельсах метро.

Только никто не знает, что рядом со скорой рука об руку идут два ангела: один белый, а другой темный и ведут они не спор, а борьбу за душу…

***

Новость в деревне, как воробей - от края до края. Вот опять она пришла, откуда прибыла, к порогу...

Васька с раннего детства был тяжело и безнадёжно болен. Хвороба, правда, напрямую ещё не угрожала его физическому здоровью: он был болен потребностью любить. Когда и где подцепил он сей недуг, Васька не задумывался, а неуёмную жажду удовлетворял весьма незатейливым образом: выбирал объект для обожания и влюблялся.

В первом классе роль дамы сердца досталась малютке Яне. Небольшого росточка, в очках с толстыми стёклами она не казалась привлекательной, но зато была отличницей, что, вероятно, и...

Высокие железные ворота во двор с улицы всегда были открыты настежь. Во двор вел достаточно широкий проход, с одной стороны которого тянулось одноэтажное строение, где первая дверь за номером 36 была наша и которое отделяло двор от территории высшего мореходного училища, а с другой стороны – торец трехэтажного кирпичного дома, вход в который осуществлялся непосредственно со двора. Двор всегда выглядел старым, сероватым, не очень уютным, видимо его история была еще довоенная, и ничего особо на...

Во все времена становления человечества охота всегда относилась к уважаемому роду занятий. Вид стелющегося в беге юноши, преследующего свою добычу с копьем наперевес, обязательно вызывал эротические ассоциации у видавших виды прекрасных представительниц матриархата. А такие способы удовлетворения древнего инстинкта, как охота на лис, охота с борзыми или соколиная охота, буквально составляют предмет национального самоуважения как развивающихся, так и загибающихся народов.

Впрочем, не без...

Один человек, придя к развилке дорог, долго ломал голову, куда ему лучше свернуть, чтобы избежать возможных неприятностей. После долгих колебаний он свернул направо. На этом пути его ограбили.

Другой путник, придя к этой же развилке, также долго выбирал направление, чтобы избежать беды. Он поплевал через левое плечо и свернул налево. На этой дороге его избили хулиганы.

Третий путник, на этой же развилке, метался очень долго. В конце концов он трижды перекрестился и бодро зашагал прямо. Ему...

Рассвет поднимался по курсу корабля, на небе проступал слабый розоватый отсвет. Волны набегают на бриг со стороны океана, и она мерно кренится с боку на бок. Впереди погасли звезды. Привычный глаз мог уже видеть на милю вокруг судна.

И вот, когда «Пацифик» приподнялся на волне, на востоке блеснуло над горизонтом золотистое зернышко, исчезло, вновь появилось и стало расти. Солнце поднимается из воды из тонкого-тонкого облачка, громадное, алое. Оно быстро превратилось в ликующий свет и...

…Однажды, после одной грандиозной попойки, меня угораздило вляпаться в мерзкую, гадкую, крайне нелепую и, очевидно, не свойственную моему тепличному характеру ситуацию. Не знаю, как это вышло, но, только, проснувшись, я понял, что очутился в Казани.

За сто километров от дома. Зимой! В жуткий злющий январский мороз, без документов и, разумеется, без копейки в кармане.

Как назло, в этот самый момент, в этом городе, у меня не было ни одного знакомого мне человека.

А на мне было чёрное...

Чувства к отцу у меня были более негативные, чем положительным. Его поведение как- будто не имело границ ни к маме, ни ко мне, ни к Лене, пока она жила у нас. Он не зря называл себя аморалом, ибо это подтверждалось на каждом его шагу. Но родственные узы заставляли все претерпевать, все принимать, и понимать, что очень многое в нем привлекательно, и очень многое в нем тяжело, и эта тяжесть давила собой постоянно, и жизнь в родительском доме становилась невыносимой, больной, затравленной, горчащей...