Они стояли друг против друга: молодой оруженосец с кинжалом Розой в руке и студент третьекурсник с посохом на перевес. Пока что они только боролись взглядами, давили друг друга волевым прессингом, пробуя на прочность внутренний стержень.
Маят чувствовал, как Сила внутри него собирается в один тугой клубок, а по телу растекается приятное тепло, предвещая скорый взрыв. Он знал, что его противник чувствует то же самое. Аура цвета тусклого золота пульсировала, повторяя ритм сердца, слепила глаза яркими вспышками – ещё чуток и он тоже взорвётся.
Воздух вился вокруг них, сплетаясь в причудливые узоры и образуя ещё более причудливые завихрения. Стонал от скопленной в одном месте магической энергии. Энергетический ветер шевелил полы тёмно-красной мантии студента и ерошил короткие рыжие пряди оруженосца. Ни один из них не дрогнул, потому что оба были одинаково сильны и одинаково хорошо знали себя и свои способности.
Маят мысленно выругался, но тут же призвал себя к спокойствию. Бой обещал быть напряжённым, ну и что с того? Иного и не должно было быть, потому что если «назвался груздем - лезь в кузов». А Маят «груздем» назывался уже не раз и не два. Вот они последствия!..
- Претенденты, вы готовы? – голос Мастера Эланда прозвучал над полем будущей битвы, обдав обоих волной спокойствия и скрытого могущества. Казалось, даже энергетические узоры дрогнули, когда он заговорил.
- Да, господин ректор.
- Я готов, мастер.
Волшебник в сером слегка улыбнулся и кивнул. Демон, стоящий за его спиной, придвинулся ближе и напрягся, ложа руки на рукоять меча. Точно также напрягся и Азакгал, закрывая собой отца, который даже не шелохнулся: как стоял, скрестив руки на груди, так и продолжал стоять, только диковинные зелёные глаза чуть-чуть прищурились.
- Начинайте!
Студент взмахнул посохом и выкрикнул целую череду непонятных слов. Навстречу Маяту понесся рой огненных бабочек, которые он блокировал проверенным в бою «воздушным щитом», а потом нанёс удар сам. Молния раскалённым копьём вылетела из раскрытой ладони и рассыпалась сотнями искр, когда столкнулась с выросшей перед третьекурсником каменной стеной. Теперь он не тратился на словесные формулы, больше работал мыслью и меньше махал посохом. Экономил энергию, паршивец.
Маят ещё несколько раз ударил по стене молниями, дробя в пыль глыбы и выискивая слабое место, изъян в плетении. Нашёл и аккуратно дёрнул – убивать студента в его планы не входило. Камень послушно рассыпался, открывая вспотевшего от натуги магика. Видимо, поддерживать эту штуковину было очень тяжело. Но надо отдать парню в мантии должное: бойцовский дух в нём определённо присутствовал.
Не успел Маят опомниться, как в него полетели три огромные ледяные сосульки. Сработали рефлексы, которые Азакгал в нём так старательно вырабатывал. От двух ледяных глыб он проворно увернулся, а третью попросту разрубил на две половины Розой, которую почти бессознательно преобразовал в серо-стальной клинок.
Дуэлянты на мгновение замерли, приводя в порядок мысли перед следующей атакой. Маят видел, как его противник стремительно бледнеет, как руки, удерживающие посох бьёт лёгкая дрожь, и как он стремиться от неё избавиться, всё больше сжимая деревянное древко. Казалось, парень вот-вот свалиться от накатившей слабости. Сам оруженосец даже не устал и уж точно не вспотел – был слишком тренирован для этого.
Неожиданно студент атаковал, вложив в удар все оставшиеся в наличии силы. Фигуру в красной мантии в одно мгновение охватило синеватое пламя, в котором Маят с тревогой узнал инфернальные всполохи. Через ещё пару секунд вокруг третьекурсника образовался настоящий огненный смерч, преобразовавшийся в огромную огненную змею, которую противник с силой метнул через поле прямиком в наскоро выстроенную завесу из двухметрового магического льда.
Змея прошила преграду насквозь и с хищным шипением рванулась к тихо ругающемуся молодому чародею. И стёрлась в пыль в тоненькой неуверенно сделанной, но всё же «косе крови», которая сама разбилась сотнями осколков от столкновения.
Противников разбросало взрывной волной. Маята впечатало спиной в молодой клён, а его противник пропахал животом клумбу в трёх метрах слева от того места, где он недавно стоял. Посох, разломанный на три части, валялся неподалёку. Признаков жизни его недавний противник не подавал.
Их отнесли в лазарет. Маят потерял сознание только тогда, когда руки симпатичной пятикурсницы коснулись его висков.
***
Сознание приходило медленно и болезненно. Голова раскалывалась разом на три части, а к горлу подкатывался большой рвотный ком. Маят начал опасаться, что едва откроет рот и его тут же вывернет наизнанку.
Он открыл глаза и, страдая от навалившейся тошноты, огляделся. Два ряда белых низких коек вдоль стен и мягкая ковровая дорожка между ними. У каждой койки стояла деревянная тумбочка и табурет. Свет проникал в помещение через большие стрельчатые окна, украшенные витражами в виде бабочек и цветов.
Вокруг витали ароматы лекарственных зелий, целительных настоек и бальзамов, от которых голова шла кругом, и клонило в сон. Этим запахом было пропитано здесь всё: от воздуха до простыней. Маят ощутил резкую потребность вдохнуть свежего воздуха, полного нормальных естественных запахов. Но вместо требовательного крика, из груди вырвался лишь негромкий страдальческий стон.
На соседней койке зашевелился его бывший противник. Парень тяжело приподнял голову и уставился на стонущего соседа. Из-под обхватывающих голову бинтов показалась пара ярко-коричневых глаз.
- Ты чего стонешь? – с трудом выговорил студент, переворачиваясь на бок. Маят последовал его примеру. Они несколько минут разглядывали друг друга, и только после этого оруженосец ответил:
- Здесь нечем дышать.
Студент понимающе кивнул, а потом, перевалившись обратно на спину, махнул дрожащей рукой в сторону одного из витражей.
- Там окно. Видишь, рядом выступ в форме головы льва?
Маят легко нашёл взглядом указанное место. Рядом с окном как раз находились два таких выступа, а на какой жать он не имел ни малейшего понятия. Поэтому он переспросил:
- Над столом или ближе к шкафчику?
- Над столом. Тот второй не трогай, я не знаю, что он делает.
Маят попробовал подняться, но тело внезапно пронзила игла боли, и маг ухнул обратно в койку. Тогда он решил действовать по-другому. С левитацией у него никогда не было особых проблем, но ещё никогда ему не приходилось левитировать в таком плохом состоянии.
Выбрав предмет поувесистей – собственный сапог – Маят начал его медленно поднимать. Сапог поддавался с трудом, но вскоре всё-таки взлетел и, покачиваясь, поплыл к цели. Слишком медленно.
- Ты хорошо левитируешь? – обратился он к соседу, по-прежнему фиксируя взглядом сапог. Тот едва заметно качнул головой в знак согласия и сказал:
- Не хуже чем ты.
- Поможешь разогнать мою калошу? Может, вместе у нас что-нибудь дельное получиться.
- Попробовать стоит.
Объединив усилия, два бывших противника вместе разогнали сапог до нужной скорости и запустили его в нужный выступ. Успеха они добились только с третьей попытки, но результат с готовностью окупил все их старания.
Порыв ветра ворвался в лазарет, разом вытеснив аптечные ароматы. Пролетев по комнате, он расшевелил занавески, взвил парочку покрывал на аккуратно застеленных кроватях и вылетел прочь, потрепав Маята за волосы и подёргав его соседа за нос.
- Ты его знаешь? – обратился к Маяту сосед, вволю надышавшись природными запахами сада. Тот только качнул головой.
- Не очень хорошо. По-настоящему дружен он только с моим отцом. Кстати, меня зовут Маят.
Сосед слегка улыбнулся ему из-под бинтов и тоже представился:
- Филиас Фог, но для тебя можно просто Фил. Славно мы сразились, правда? Руку даю на отсечение, что теперь из-за тебя факультеты драться между собой будут.
Маят окинул Фила недоверчивым взглядом. Магией он не занимался уже три с лишним года, отдавая предпочтение занятиям с Азакгалом. Это было просто чудо, что он, позабывавший все заклятия, продержался так долго.
- Я что был настолько хорош?
- Ты был великолепен! На прошлой неделе я принимал вступительные экзамены у одного адепта из Ориона, который закончил там шесть курсов. Предполагалось, что он меня сделает за два хода, а в результате сам две недели отлёживался вон на той койке в углу.
- Не преувеличивай, Фил. Лучше скажи, меня приняли?
- Приняли, конечно. Мастер Эланд, наш новый ректор, мудрый и дальновидный человек.
- Откуда такая уверенность?
- Меня он испытывал лично, - Фил помрачнел на мгновение, а потом откинулся на подушку. – Он был единственным, кто не испугался.
Теперь настал черёд Маята понимающе кивать. Перед глазами всплыла картинка из воспоминаний: он, держащий «воздушный щит», Аэлита, закрывающая его своим телом, и толпа безумных людей, бросающая в них камни и кричащих «колдун».
Фил продолжил:
- До Академии я был учеником мага в небольшом городке на западе Гондора. Он научил меня всему что знал, и научил меня справляться с моими способностями. Когда он умер, я отправился на поиски нового учителя. В итоге заработал два года каторги на одном из горных рудников близь Нарнийского Леса.
- Там ты заработал эту болезнь?
Маят заметил, как Филиас улыбнулся в потолок. На фоне его бледного, наполовину замотанного бинтами лица улыбка выглядела распустившемся цветком.
- Да. Почти все болели ею, и я тоже заболел. Если бы не старый эльф, с которым мы вместе долбили камни, я бы наверняка умер. К концу второго года, на рудник напали морделлы, вырезали почти всех, забрали своих сородичей, а старый эльф прихватил и меня с собой.
- И что было дальше?
- Я лечился в Нарне, Маят. Через «танец». Старый эльф, который меня спас, оказался знаменитым воином.
- Каким оружием ты владеешь? – Маят окинул своего соседа резко изменившимся взглядом. Теперь он смотрел на Фила так, как один воин смотрит на другого воина. Фил ощутил это и вмиг растерял всю свою студенческую непосредственность.
- Цепью – особенно хорошо. А ты?
- Ножи и кинжалы. Если сильно припечёт, могу мечом выполнить несколько простых ударов.
- А дерёшься ты как?
Маят картинно хмыкнул, и сделал какой-то аристократический жест рукой.
- Я тебе потом покажу, ладно?
Фил рассмеялся, в его золотых глазах мелькнули весёлые огоньки. Атмосфера мрачности, витавшая вокруг него, треснула и раскололась на две половинки. За окном снова запели птицы, а ветер впихнул в лазарет ещё одну порцию цветочных запахов.
- Замётано!
****
Маята приняли сразу на третий курс. Теперь ему полагалась красная мантия с тремя золотыми полосами, посох, допуск к библиотеке и около десятка различных книг. Свои три тома по гибридной магии, Маят благоразумно не показывал никому, кроме Фила. То, что Филиас не проболтается даже под пытками, молодой студент был уверен на все сто процентов.
Для бывшего оруженосца это был первый день в мире магии и волшебников. И как только они с Филом вошли в столовую на завтрак, он понял, что жизнь в этом новом мире будет для него едва ли не тяжелее, чем жизнь за пределами академических стен.
В столовой собралась вся Академия. Огромная зала легко вмещала в себя около тысячи учеников и весь преподавательский состав. Каждый факультет занимал свой собственный стол и та тысяча волшебников, что занимала зал, была разделена на пять неравных частей.
Фил и Маят оказались в составе немногочисленного факультета пятой стихии – Духа. Как потом выяснилось, здесь учились те, чьи способности были либо слишком опасными, либо слишком неопределённы, чтобы развивать их в определённом русле. Студенты этого факультета были изгоями. Духовников, как их здесь называли, среди учеников не очень любили и, как только учитель отворачивался, всячески отравляли им жизнь. Сегодняшний завтрак не был исключением.
Как только все расселись по своим местам, и ректор произнёс ритуальную фразу, Маят смог как следует разглядеть своих сокурсников. Их было всего трое: два парня и девушка. Можно было поспорить на что угодно, что эти трое владели оружием не хуже, чем он или Фил. Позже Маят познакомился с ними поближе.
Вильям, пепельноволосый паренёк с прозрачными голубыми глазами, был родом из Ориона, отучился там два первых курса и был переведён сюда по программе обмена студентами. Здесь он и остался, когда выяснилось, что он обладает способностью противостоять ледяным заклятиям и вообще иммунитетом к ледяной магии.
Ксор был прирождённым некромантом. На родине его прокляли, родители от него отказались. Даже старый колдун, которого он учился, и тот, в порыве ужаса, попытался уничтожить своё детище. С тех пор у парня были белые волосы и холодные, лишённые жизни, жёлтые глаза.
А ещё была Фиориэль. Рядом с ней даже каменное сердце Ксора начинало биться чуть сильнее, а льдистые глаза Вильяма теплели. Она была особенной. У неё было счастливое, богатое детство и обеспеченная жизнь впереди. Она радовала родителей своими рисунками и песнями. Пока не заболела. Болезнь изменила её настолько, что родители мигом забыли о своей любви и о том, что она их единственная дочь.
Фиориэль была на три четверти демоном: вертикальные зрачки в зелёных глазах, остроконечные ушки, фиолетовые разводы, похожие на следы когтей, по скулам и на запястьях, когти на руках и клыки во рту. Но все без исключения сидящие за этим самым столом находили их единственную подругу чертовски привлекательной молодой особой.
Завтрак прошёл на удивление мирно: их всего лишь закидали вымоченным в жирном соусе хлебом. Как говорил Фил, так происходило почти каждое утро. До этого момента обидчики, студенты пятикурсники все как один из обеспеченных семей, уходили безнаказанными. Но появление Маята, его уверенность и скрытое за вуалью спокойствия могущество, что-то изменили в забитых универсалах. Они вдруг осознали, что ничем не уступают остальным и даже во многом их превосходили. Они были уникальны, и впервые им захотелось эту уникальность отстоять.
Ксор одним гибким смертоносным движением подхватил сочную спелую сливу из вазы неподалёку и, не глядя, метнул через всю столовую, угодив одному из шести обидчиков между глаз. Сладкий сок мгновенно растёкся по окаменевшему лицу и липкими каплями потёк на воротник.
В это же мгновение Вилли выхватил из-за пазухи мешочек с орехами и с ледяным спокойствием на лице подбросил в воздух. Пара гортанных созвучий древнего наречия и на перемазанного в сливовых внутренностях пятикурсника набросился рой полярных шершней.
Они не долетели до цели всего какой-то метр – кто-то додумался швырнуть в них заклятие антимагии. И в следующую секунду о голову умника разбился здоровенный персик, который пустил Маят, а потом атаковали самые настоящие пчелы, полученные путём превращения оставшихся слив.
Униженные пятикурсники повскакивали со своих мест. Тот, в кого угодили сливой, оказался их бравым предводителем. И ему принадлежала та первая молния, которая мгновенно вознесла их конфликт на новый уровень.
Парень метил в Ксора, но тот вовремя увернулся и электрический заряд угодил в грудь Маяту и скрыв его в зареве бело-серебристой вспышке. Линии разрядом потекли от его груди по плечам, обвили шею и скользнули по рукам… и исчезли, как будто их и не было.
Зал смолк, люди даже перестали дышать. Было слышно, как над головами учеников деловито прожужжала по своим делам одинокая муха. Пятикурсник медленно опустил посох и так же медленно глянул на возвышение, где в мёртвом молчании сидели преподаватели.
Одни соревновались друг с другом в бледности, другие смотрели на новенького с профессиональным, почти медицинским интересом, а третьи – и ректор в том числе – наблюдали за происходящим с хорошо прикрытым одобрением. Ещё он чувствовал на себе проницательный, чуть насмешливый взгляд отца, который сидел справа от ректора и это придало ему уверенности и сил. А также подсказало верное решение.
Маят медленно, очень медленно, поднялся. Окружающие не видели его рук, потому что он намеренно держал их под столом. Взгляд тёмно-синих глаз с хорошо знакомым прищуром вперился в пятикурсника с опущенным посохом. Так смыкаются на цели перекрестья прицела. А потом с демоническим выражением на лице выбросил правую руку вперёд и вверх.
Молния, которую он держал в руке как кнут, с тихим шипением рассекла их стол, и ещё три стола, что разделяли их от противников, в придачу, а самым концом прошлась в сантиметре от лица окаменевшего колдуна, выжигая брови, усики и жиденькую бородку. И гибкой змеёй втянулась в раскрытую ладонь с явственными следами от мозолей. Мозолей, которые обычно украшают руки воинов.
- Господа, - спокойный голос ректора подействовал как ведро ледяной воды за шиворот, - я полагаю конфликт исчерпанным?
Маят медленно сел обратно на своё место. Окружившие его универсалы молча последовали его примеру. Их заляпанные жиром красные мантии начали стремительно светлеть, очищаться и менять цвет на серый. Серебристое шитьё на рукавах и по линии застёжки добавляло обычной ткани праздничности и какое-то внутреннего сияния.
Ксор неожиданно улыбнулся и, обернувшись в сторону одетого в чёрное ректора, произнёс:
- Да, дин Эланд. Этот конкретный конфликт мы исчерпали полностью.
- Замечательно. Готовы ли вы принять соответствующее наказание?
Ксор переглянулся со своими новыми друзьями с вопросом в глазах. И везде получал короткие кивки.
- Да, дин Эланд.
- После занятий жду вас в своём кабинете. Как штыки!
Ответом ему были пять утвердительных взглядов. Теперь, когда они нашли друг друга, все наказания мира были им ни почем.
1. Старший брат.
Первая ночь в стенах Академии встретила друзей беспробудным сном, вызванным крайней, почти нечеловеческой усталостью. Друид Марк знал, как утомить почти неутомимых существ. Всё началось с вольера трёхголовой гидры, который они чистили вручную, и так и не закончилось, потому что отрабатывать повинность они должны были весь первый месяц вечера напролёт. Фиориэль в силу крови демона, что текла в её жилах, устала меньше всех.
Сон не шёл. Девушка зажгла слабый магический огонёк и потянулась к альбому, где хранила свои рисунки. Нашла под подушкой карандаш и лихим жестом заложила его за остроконечное ухо, потом улыбнулась спящим. И бесшумной тенью пробравшись между кроватями, выскользнула в окно.
Она не чувствовала присущего людям и некоторым магам страха, пролетая один ярус за другим. Встречный ветер взвивал её длинные белые волосы, обнажая точёный профиль и тёмно-фиолетовые росчерки, украшающие её скулы. Перескакивая с одной галереи на другую, молодая демонесса наслаждалась свободой и скоростью движений. Она увлеклась…
Фиориэль остановилась, когда в нос ударил запах крови. Будь то человеческая кровь, она бы без колебания продолжила путь. Людей она не слишком любила из-за того, что они не слишком любили её. Сейчас случай был особый – где-то неподалёку пролилась кровь демона.
Девушка осторожно, стараясь не шуметь, положила альбом на каменную крошку и оглядела развалины, что её окружали. Порыв занёс её в заброшенную часть Академии, где, если верить слухам, уже почти две тысячи лет, как никто не живёт.
Кровью пахло всюду, но слева запах был особенно силён. Одновременно острый слух выхватил из ночной тьмы металлический скрежет, будто кто-то поймал два меча в захват, а некий противник пытается силой выдернуть клинок из ловушки. Мгновение и два клинка, высекая искры, освободились, чтобы со звоном столкнуться снова. Несомненно, там впереди шёл бой, в который демонесса предпочла бы не вмешиваться. Но всё равно вмешалась.
Пригибаясь к земле, она быстрым бесшумным шагом побежала на звуки. Здравый смысл вопил, предупреждая об опасности, но так и остался проигнорированным.
Некоторое время невидимые противники обменивались ударами, а потом всё внезапно затихло. Девушка замерла, вслушиваясь. Тишина забила уши ватой, и Фиори пришлось тряхнуть головой, чтобы восстановить слух. Через секунду она пожалела об этом, потому что голоса заставили её выглянуть из-за гранитной колонны, что служила ей укрытием.
Их было двое. Один из них, истекая кровью, стоял на одном колене и в дрожащей руке держал клинок. Бело-серебристая одежда на руках, груди и животе была изрезана и сочилась тёмно-багровой кровью. Так же кровь текла из рассечённой чуть ниже фиолетовых росчерков щеке, стекала по подбородку из уголка плотно сжатых губ и тяжёлыми каплями падала на шею. Фиориэль не смогла разглядеть его лица из-за длинных белых волос, но этого и не требовалось. Она знала, кто перед ней.
Второй участник боя явно торжествовал. Торжество было в каждой его черточке, каждом жесте и движении. Черное с алыми вкраплениями одеяние идеально сочеталось с красными росчерками на его лице, алыми глазами и, самое главное, кроваво-бардовыми искрами, что играли на поверхности его воронёного клинка. Этот демон был полностью невредим, если не считать разодранной в клочья глотки, которая уже успела зарубцеваться, и борозд от когтей на правой щеке, которые также превратились в рубцы.
- Я вижу, ты ранен, старший брат, - в голосе чёрного звучало откровенное издевательство. – Ты истекаешь кровью, словно какой-то жалкий человечишка. Честно говоря, я ожидал от тебя большего. Даже отец показал больше прыти, чем ты.
Его противник едва заметно вздрогнул, но не проронил ни слова. Только крепче сжал рукоять меча. Черный это заметил и расхохотался, выражая своё презрение. Два плавных шага и он стоял уже вплотную, прижимая свой вороненый клинок к окровавленной шее беловолосого. Ещё на волосок и он напрочь снесёт ему голову и это знание доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
- Ты наверняка гадаешь, почему я это сделал? Всё просто! Мне надоело ждать, пока старик помрёт. Ты даже не представляешь, с каким облегчением я вонзал вот этот меч ему в грудь. Но ещё большее облегчение я получу, когда проткну этим мечом тебя. Ну, что скажешь, старший брат? Ты готов умереть сегодня? По-моему, ты достаточно долго пожил.
Демон занес вороненый меч для удара. Фиориэль сжала зубы, готовая броситься вперёд и впиться острыми, как бритва, когтями чёрному в горло. Она знала, что совершает большую глупость и что против этого убийцы ничего не стоит. Но она ничего не могла с собой поделать.
Внезапно белоголовый рывком вскинулся на ноги и по самую рукоять вонзил клинок противнику в живот. Чёрный сдавленно охнул и выронил оружие. Потом демон выдернул меч и раскроил черного от плеча до самого пояса. Фиориэль только удивилась, откуда силы взялись.
- И планирую пожить ещё. Кто тебя послал?
Черный, захлёбываясь собственной кровью, выплюнул:
- Дроган.
- Кто дал тебе этот меч?
- Мару… сделал его… на заказ.
- Тоже Дроган?
Черный начал закатывать глаза. Кровь хлестала из раны ручьями, но белоголовый не обратил на это никакого внимания. Только коротко, без замаха, ударил умирающего по лицу.
- Нет… Хсар…. Убей меня, старший брат… ты победил…
На измазанном кровью лице демона появилась лёгкая улыбка, которая абсолютно ничего не выражала.
- Убить… нет, я тебя не убью. Я хочу, чтобы ты испытал… СЛАБОСТЬ. Я хочу, чтобы ты умер, как Смертный.
Он вложил меч в ножны и, не оборачиваясь, побрёл прочь с поля боя. Его шатало, кровь сочилась из всех ран сразу при каждом движении, ещё больше пропитывая одежду. Каждый шаг приближал его к смерти, и он это знал, но всё равно шёл. Потому что должен был идти. Фиориэль ненавидела его за это.
Девушка кралась за ним, умело скрываясь в том обилии теней, которые давали развалины. Кралась, и думала, какова будет его реакция на её появление. Из сотен вариантов, она с горькой усмешкой выбрала молчание. В его исполнении оно всегда было красноречивее любых слов.
Белоголовый воин упал только спустя полчаса медленной, шаткой, но всё-таки ходьбы. Фиориэль подхватила его на полпути к земле, уложила и сразу же приложила указательный и большой пальцы к вискам. Целительная энергия потекла по открывшимся каналам, заживляя и оживляя. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы этот конкретный демон умер у неё на руках.
- Что ты делаешь?
- Ты прекрасно знаешь, что я делаю.
- А почему ты это делаешь?
- И на этот вопрос ты тоже знаешь ответ. Если опять прикинешься немым дураком, я не пожалею и такую оплеуху тебе засвечу - ввек не оправишься! И мне плевать, кто ты такой и где родился!
Его желтые глаза потеплели, когда он едва заметно улыбнулся. Его шёпот заставил девушку чуть-чуть покраснеть, вспомнить, что она до сих пор в белой пижаме, а её альбом бесхозно лежит где-то в развалинах.
- До сих пор удивляюсь, что я в тебе нашёл.
- И я тоже… удивляюсь. Идти можешь?
- В таком состоянии, разве что ковылять. Знаешь, я совершил глупость, когда оставил там этот меч.
Девушка мысленно чертыхнулась, наскоро перебинтовала его раны и только потом подставила ему плечо. Совместными усилиями они снова приняли вертикальное положение и побрели обратно.
Меч по-прежнему лежал там, где убийца его выронил. Воронёный клинок сыпал красными искрами, которые с шипением гасли в пропитанной кровью земле. Фиориэль даже показалось, что меч разгневан подобным исходом.
- Даймон, к нему ножны есть?
Белоголовый, которого она оставила прислонённым к дереву у края поляны, отрицательно покачал головой.
- Тогда как его нести?
- Попробуй замотать в тряпки. Плащ как раз подойдёт – он достаточно крепок, чтобы не порваться в первые минуты.
- Настолько острый? – девушка сноровисто обмотала меч в кусок плаща. – Или дело в магии, которая в него вложена?
- Я не знаю. Но раны, нанесённые этим мечом, не заживают.
Она остановилась и пронзила демона внимательным взглядом. Тот в ответ только пожал плечами и усмехнулся. А потом попытался её успокоить.
- За меня не волнуйся. Глубоких ран нет, а все остальные прошли по касательной. Надо разобраться с мечом, а когда мы разберёмся, то сможем разобраться и с моими ранами.
Девушка не ответила: только молча подошла и подставила плечо. Почему-то она не разделяла оптимизма Даймона на этот счёт. Всё могло оказаться далеко не так просто, как казалось.
До жилого корпуса они добрались минут за двадцать. По пути она всё-таки забрала свой альбом, на что её белоголовый спутник только слегка улыбнулся в своих мыслях. Она по-прежнему рисовала, и он хорошо помнил, что большая часть рисунков в своё время была посвящена именно ему.
Взобраться обратно через окно не представлялось возможным, по крайней мере с раненым на плечах. Но Даймон, по-видимому, считал иначе. Несмотря на все её протесты, он оценил взглядом высоту здания, хмыкнул и… воздух с рёвом ворвался в уши, заглушая все прочие звуки. Фиориэль внезапно ощутила странную слабость – это Даймон позаимствовал у неё толику энергии, необходимой ему для прыжка.
Они приземлились на небольшой карниз, как раз под нужным окном. Беловолосый демон внезапно покачнулся и осел в её руках – наконец-то потерял сознание. Девушка едва успела схватиться за одну из створок, предохраняя их от неизбежного падения.
Она поняла, что в одиночку ей не справиться и приняла единственное, верное решение: начала звать на помощь.
- На помощь! Ксор! Маят! Вилли! Пожалуйста, помогите!
В комнате раздался активный шорох одеял, недовольное ворчание и в окне показалась голова Вилли. Длинные пепельные волосы, которые он обычно носил завязанными в хвост на затылке, теперь свободно падали на лицо, закрывали блестящие глаза. Его тихий голос был полон тревоги.
- Что такое?
- Помоги мне забраться внутрь.
Парень молча протянул ей руку, а когда она схватилась за неё, помог забраться на подоконник. Потом они затащили в комнату потерявшего сознания Даймона. Вилли не задавал вопросов, когда они уложили демона на его кровать. Демонический меч Фиориэль бросила на свою койку, не в силах больше держать его в руках.
Клинок, как и предсказывал демон, действительно разрезал ткань плаща и теперь торжествующе сыпал искорками. Казалось, клинок хохотал, наблюдая за их потугами. Фиориэль явственно захотелось разбить его на мелкие частички.
Пока она возилась с мечом, Вилли попробовал заняться ранами незнакомца. Это оказалось нелёгким делом, потому что ни одно целительное заклятие, которое он применял, не действовало больше пары секунд: взрывалось, не выдержав напора отрицательной энергии. Тогда молодой маг решил попробовать что-то другое, более действенное. Он соединил пальцы домиком и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
В комнате неожиданно похолодало. С потолка начал сыпаться мелкий снежок, покрывая всё вокруг тонким серебристым пушком. На одной из тумбочек с треском рассыпался хрустальный графин, где хранили воду. От шума проснулся Фил. Глаза парня стали размером с блюдца, когда он увидел покрытые инеем книжные полки и заледеневшую воду, принявшую форму разбитого графина. Потом лёд дал трещину и распался на три прозрачных куска, возвещая о том, что температура в комнате продолжала падать.
Вскоре проснулись от холода Маят и Ксор. Оба мага тут же закутались в одеяла по самые носы и во все глаза наблюдали за манипуляциями Вилли. Ледяной магии так близко никто из них ещё не видел.
Между сложенными домиком пальцами волшебника появился маленький ослепительно белый огонёк. Вилли произнёс какое-то непонятное слово, и он рассыпался роем сияющих крупинок. Маг поймал их ловким движением и высыпал в зияющий провал в груди Даймона. Крупинки засветились ярче, и рана начала медленно затягиваться.
Потом маг занялся ранами поменьше. Снова сложив пальцы домиком, он вызвал в них маленькое серебристое облачко. Когда оно обрело нужную плотность, Вилли разомкнул пальцы и, держа руку с вызванной магией перед лицом, сдул серебристый туман на тело демона, а потом несколькими движениями «намазал» его на кровоточащие порезы на лице, животе и ногах демона. Как только туман впитался в тело, кровотечение остановилось, а края ран стянулись, образуя свежие шрамы.
Закончив с ранами, парень глубоко вздохнул, расслабляясь, и в комнате снова стало по-летнему тепло. Лёд на тумбочке дрогнул и распался водяными струями. Фил рефлекторно ткнул в них пальцем, превратив воду в безобидный пар.
- Вилли, ты вылечил его? – Фиориэль склонилась над бесчувственным демоном, вслушиваясь в его прерывистое дыхание. Тот только неопределённо качнул головой.
- Не совсем. Он сам вылечился, когда я убрал чары с его ран. Твой приятель очень сильный. Любой другой на его месте бы давно умер. Кто он, Фи?
Фиориэль, чувствуя на себе вопросительные взгляды друзей, покраснела. Потом достала альбом и молча показала им один из своих ранних рисунков. Тот, который изображал Даймона в полный рост таким, каким его обычно рисуют в справочниках по демонологии, и каким она впервые увидела его на одном из официальных приёмов при дворе Тёмного Повелителя. Хотя рисунок Фиориэль был намного более точный, чем в книгах.
Первым понял, с кем они столкнулись, Ксор. Парень слегка побледнел, потом недоверчиво замотал головой, сжимая указательными пальцами виски. Как некромант, он имел честь ознакомиться с подобной литературой раньше. Чтобы распознать демона высокого полёта, ему много времени не потребовалось. Поражало другое – как такой могущественный дух вообще оказался в их хрупком мире.
Вслед за Ксором догадался Филиас. Ярко-коричневые глаза повелителя пламени снова стали размером с плошки. А через секунду он уже скрылся в темноте под своей кроватью, что-то передвигая, бряцая чем-то металлическим и восторженно что-то бормоча по-эльфийски.
Вилли и Маята осенило одной и той же мыслью только через минуту. Оба мага с криком «Это он!» вскочили из постелей и, как были босиком и в одних штанах, вылетели в коридор, громко хлопнув дверью.
В комнате воцарилось тяжёлое молчание. Только Фил шуршал чем-то под кроватью, а Ксор мерил шагами небольшой промежуток между кроватями, силясь вспомнить что-то очень и очень важное.
***
Апартаменты Верховного Мага Академии поражали своей сдержанной роскошью. Богатство и простота переплетались в них причудливыми сочетаниями: к примеру безумно дорогой многорукий идол харадского бога мудрости Ганеша, использованный под вешалку для плащей.
Здесь царила атмосфера тихого уюта, в котором можно одинаково хорошо пить чай с друзьями и строить планы захвата мира. Это ощущение одновременно удивляло и смешило, потому что под словом «дом» Рад Тангредин, который имел честь находиться у Верховного Мага в гостях, понимал только одно место – Серые Башни.
Один из самых великих чародеев Авалона свободно раскинулся на пушистом узорчатом ковре, намерено пренебрегая правилами этикета и вежливостью. Взгляд блестящих зелёных глаз увлечённо всматривался в ветвистые узоры, украшающие высокий куполообразный потолок гостиной. Иногда волшебник переводил взгляд на божественно красивый гобелен эльфийской богини вод Эрьин, чтобы в очередной раз восхититься её недосягаемой красотой.
- Эланд, откуда у тебя этот гобелен?
Высокий наполовину седой волшебник в простом чёрном костюме отпил чаю из изящной фарфоровой чашечки и поставил её на широкий полированный подлокотник кресла, на котором сидел.
- Остался от прежнего хозяина. Восхитительный, правда?
- Угу, - с улыбкой подтвердил Тангредин и снова уставился в потолок. – Помню, как я жаждал заполучить их все, когда увидел копии в «Анналах». А когда повесил в главном зале гобелен Найриса, понял что пожадничал. Кстати, как тебе мой сын?
Эланд задумчиво покрутил чашечку между пальцев, а медленно кивнул:
- Способный мальчик, нечего сказать. Хотя много знает из того, что адепту его уровня знать совсем не положено.
- Если ты про «косу крови», то я здесь не при чём.
- Неужели? – Эланд нагнулся и внимательно посмотрел в глаза своего давнего знакомого. Тангредин неприятно поморщился, но взгляда не отвёл. Наконец, он нехотя признался:
- Ладно, сдаюсь. Я действительно показывал ему, как работает ЭТО заклинание. Но мы же не виноваты, что твой архивариус снабдил нас всем необходимым.
Эланд скептически вскинул бровь.
- Старик Флинт?! Это что-то новенькое, потому что он обычно никому не доверяет даже касаться своих книг, не говоря о том, чтобы их дарить.
Неожиданно Тангредин рассмеялся и плавным движением сел. Зелёные глаза, казалось, сыпали зелёными искорками.
- Не можешь простить ему того, что он тебя «мальцом» называет? Или есть другая причина?
Верховный Маг не ответил. Только чуть заметно скривился, откидываясь на кресло. Лицо волшебника превратилось в каменную маску, когда он заговорил:
- А ты всё такой же пустоголовый болван, каким я тебя впервые и встретил. Джерх возьми, Авалон превратиться в прах, прежде чем ты изменишься в лучшую сторону.
Рыжеволосый чародей опустил голову и криво усмехнулся. Что-то в его усмешке заставило старого Блэкдрэгона внутренне содрогнуться.
- Они отняли у меня всё, что было мне когда-либо дорого. Они убили мою любимую женщину и едва не отняли у меня сына. И отняли бы, не приставь я к нему Азакгала. Потом начался этот идиотизм с цветовой дискриминацией… и я построил замок, в котором мы, подавленное меньшинство несогласных, укрылись от внешнего мира. Там мой сын получил свои первые уроки магии, если тебе это интересно.
- Очень даже интересно, Рад, - Эланд хмыкнул. – Кто из вас, обормотов, научил его бессознательно менять структуру плетения материи?
- Молния, рассекающая заговоренные на несокрушимость столы? – Тангредин слегка улыбнулся. – Зэлгадис. Парень как-то раз увидел, как Зэл дробит мифрил ниткой для чистки зубов. Это его так захватило, что он даже забыл испугаться его внешности.
- А волшебный лёд? Тоже Зэл?
- Нет, - Рад помрачнел, окунаясь в воспоминания. – Фьорн. И Маглор. Весёлые парни были. Они погибли, когда пробили брешь во внешней стене. Их задавило падающими блоками. Потом Чейз и толстяк Фидж. Магов убивали одного за другим, так чтобы мы слышали их крики. Кимберли попыталась их спасти, но сама попала в плен.
Мастер Эланд тихо выругался, вспоминая улыбчивую бойкую девчонку с гривой густых каштановых волос, которые на солнце переливались всеми оттенками золотого. Пожалуй, она была единственной из этой компашки, которая была ему по-настоящему дорога.
- Что было потом?
- Её пытались насиловать. А потом, когда она начала сопротивляться, избили и распяли посреди лагеря, как живой щит. Зэл чуть не погиб, спасая её полумёртвую. А потом едва не погиб окончательно, намереваясь стоять со мной до конца. Я его вовремя уговорил забрать Ким и убираться прочь.
- А Маят?
- Его я отправил из замка с за несколько дней до побоища. А потом попросил Гайдина присмотреть за моим телом, пока я не вернусь. Если бы не он, Эланд, я бы сейчас перед тобой не сидел.
- Охотно верю. Он чуть моих учеников не поубивал, когда они свернули ни в тот коридор. Его остановило только то, что один из них был универсалом.
Тангредин фыркнул.
- Не это остановило, поверь мне. Я его знаю почти всю свою жизнь.
- Тогда почему?
- Просто они понятия не имели, что за одной из панелей есть потайной ход, ведущий в подземелье. Вот и вся загадка.
Неожиданно дверь в гостиную распахнулась, и на пороге показался взволнованный Азакгал. За его спиной маячили силуэты двух полу раздетых подростков. Нихилим исчез.
Оба мага переглянулись. Потом Рад спросил:
- Что-нибудь произошло?
Демон коротко кивнул, прежде чем заговорить. Его обычно невозмутимый голос заметно подрагивал.
- Старший брат здесь. Поторопитесь, иначе мы можем не успеть.
***
Нихилим вышел из Промежутка в коридоре перед комнаткой, которую занимали Маят и его друзья. Изнутри доносился грохот ломаемой мебели, треск стеллажей и режущий слух металлический скрежет, который обычно издаёт боевая цепь, обвивая лезвие клинка. Потом последовал глухой удар, и деревянная дверь взорвалась сотней щепок, которые силой удара разметало по противоположной стене коридорчика.
Вслед за дверью в коридор вылетел одетый в пижаму темноволосый паренёк. Извернувшись в воздухе, он мастерски приземлился на стену, а потом, оттолкнувшись ногами, стрелой влетел обратно в тёмный проём. Невысокий демон успел заметить его ярко сверкающие светло-карие глаза и обмотанный вокруг правой руки «хвост» стальной змеи, исчезающей где-то в комнате.
Секунду спустя раздался оглушительный звон рвущейся цепи, и парня снова выкинуло в коридор, но на этот раз он не успел перегруппироваться и спиной ударился о твёрдый мрамор. Больше он не встал.
Нихилим выхватил меч и метнулся, было, внутрь, но резкий запах чёрной магии заставил его остановиться. И как раз вовремя, потому что внутри что-то ухнуло, чмокнуло и стена в шаге от дверного проёма пошла трещинами, а потом и вовсе рассыпалась. Среди мраморных обломков демон с удивлением разглядел перекрученные останки одного из теневых танцоров Тёмного Повелителя. А потом увидел седоволосого парня с ничего не выражающими глазами, чьи руки всё ещё светились зловещим красным светом смертоносного заклинания. Они некоторое время изучали друг друга, потом молодой некромант холодно усмехнулся и, выпрыгнув через пролом, метнулся к бесчувственному другу.
Старый демон выругался и бросился в черноту тесного пространства. В первые же секунды боя он убил троих – все как один теневые танцоры. Демоны, которых он собственноручно учил побеждать. И которые вместо восхищения, вызывали у него только чувство досады.
Инстинкт бросил его в сторону, спасая от упавшего откуда-то сверху тела. Этот тоже был теневым танцором, но это не помешало неведомому противнику разорвать ему горло в клочки. Разорвать так, что даже феноменальная регенерация не смогла ничего поделать с раной. Демон вложил бесполезный меч в ножны и вскинул голову. На лицо густо капала тёмная кровь, но Нихилим даже не моргнул. Губы сами по себе растянулись в довольную улыбку, обнажая белоснежные клыки.
Над его головой на одной из потолочных балок стоял Даймон. Демон с ничего не выражающим лицом отирал окровавленную по самый локоть руку о тёмную штанину. У его ног лежал только что убитый им враг – и этот теневой танцор. Несчастный ещё трепыхался, когда на Старшего Брата начали наступать снова. Теперь их было трое.
Нихилим видел маску равнодушия на его лице, и старому демону стало немного не по себе. Потому что он один знал, что Даймону действительно всё равно, сколько врагов ему противостоят. Он мог убивать любое их количество с равным успехом. Если бы был в полной силе, конечно.
Нихилим одним резким движением стянул перчатку, обнажая татуированные кисти рук с длинными отливающими стальным блеском когтями. Короткое размашистое движение рукой, и четыре серо-стальные полосы с хищным шипением рассекли тяжёлый воздух в считанным сантиметрах от скрытого под белой чёлкой лица благородного демона. Балка под его ногами треснула и разломалась пополам. Белоголовый был вынужден отпрыгнуть на соседнюю, чтобы сохранить выгодную позицию.
Одна из полос самым краем задела одного из танцоров, но и этого хватило, чтобы разрубить его почти надвое. Не спас даже пропитанный особой магией доспех, делавший бойца практически неуязвимым.
Тем временем, остальные двое обратили внимания на нового противника. За их спиной раскрылся межуровневый портал, выпуская новую порцию врагов. Нихилим с ухмылкой стянул вторую перчатку, предвкушая недалёкую схватку. Боковым зрением он пытался найти маленькую леди и облегчённо вздохнул, когда нашёл её за спиной у невозмутимого Даймона. И только после этого позволил себе отвлечься на подошедшего почти вплотную врага…
Когда Мастер Эланд появился на «месте преступления», всё уже было кончено, хотя и далеко не в лучшую сторону. На шум сбежалась едва не половина Академии, в то время, как вторая половина осталась трястись от страха под одеялами в своих комнатах.
Особого внимания удостоились, конечно, демоны. Даймон на добрую голову возвышался над людьми и выглядел несколько удивлённым. Перемазанный в чужой крови, в серебристо-белом жилете поверх чёрной одежды воина Старший Брат резко выбивался из общей картины. Также как и Фиориэль, которая стояла рядом с ним и держала за руку.
Чуть в стороне Вилли и Маят пытались привести в чувство Фила. Рядом с ним стоял мрачный Ксор и качал головой. Он не умел лечить других и впервые в жизни проклинал себя за то, что не имел возможности учиться. Вдруг ему в спину упёрся чей-то взгляд. Неизвестный сосредоточенно впивался глазами в голую спину парня, стараясь прожечь насквозь. Молодой некромант, мысленно подобравшись, обернулся. И почти сразу столкнулся взглядом с парой ярко-жёлтых глаз с вертикальными зрачками.
Он стоял прямо посреди толпы, незамеченный и незримый. Высоченный рыжеволосый демон с бледно-красными росчерками на лице и знакомым красным мечом в правой руке. Клинок исторгал водопады искр, подсвечивая тёмно-красное, почти чёрное, одеяние зловещим сиянием. На груди под мантией пришелец носил массивный салатовый камень на вороненой цепи. Ксор испытал мимолётный приступ благоговения, глядя на странный самоцвет. Такого огромного скопления Силы он ещё нигде не видел.
Ксор напрягся, вытягивая магическую энергию буквально отовсюду. За спиной удивлённо переглянулись его друзья, и насторожился Рад Тангредин. Некромант их не замечал. Перед глазами стоял этот смертельно опасный демон с кровожадной усмешкой, которого надо было непременно уничтожить. Или хотя бы остановить.
Демон, видя его приготовления, только издевательски расхохотался, сверкая длинными кривыми клыками. С вершины его могущества Ксор, наверное, выглядел не меньше букашки. Маг страшно усмехнулся и размял кисти рук. А через секунду ударил. У букашки оказалось припрятано очень острое жало.
Тангредин понял, что сейчас произойдёт, едва только чёрное сияние окутало высокую худощавую фигуру молодого волшебника. Руки в чёрных перчатках рефлекторно создали массовый телепорт и силой столкнули туда ничего не понимающих академиков – не место учёным на поле битвы.
Некромант неожиданно оскалился и с диким выражением жёлтых глаз выбросил вперёд руку. С кончиков пальцев сорвался язык чёрного пламени и, хищно изгибаясь, метнулся в пустоту на другом конце коридора. И разнёсся в мелкие осколки, столкнувшись с ядовито-зелёным пламенем на груди сбросившего невидимость демона. Улыбка превосходства на его лице несколько поблёкла.
Не успел рыжий опомниться, как в него полетело заклятие, которому смело можно было присудить седьмой уровень сложности по эльфийской шкале. Ксор, добившись видимости врага, старался стереть его в пыль. От его чар плавился мрамор, и шли волнами несокрушимые каменные плиты пола. Зелёный огонь встречал каждое его творение, но уже не мог спасти своего владельца от всех побочных эффектов. Красная мантия висела на его плечах лохмотьями, а красивое лицо покрывали ожоги и сажа. А Ксор всё колдовал и колдовал, импровизируя на ходу…
И вдруг мир качнулся. Демон вскинул меч и стремительным рывком метнулся в сторону мертвенно спокойного студента, сокращая расстояние с каждой секундой. Им двигала злоба, приправленная ущемлённой гордостью. Ни один высший демон никогда не признает себя побеждённым от руки Смертного. Ксор спустил на врага своё последнее заклинание и приготовился «принять нагрузку». На время он даже забыл о друзьях, которые были за его спиной. А зря.
Неожиданно над плечом у некроманта пролетел льдисто-голубой жгут, в котором Ксор с удивлением узнал Плеть Нергала. Он видел это сокрушительное оружие в действии всего один раз, когда первокурсник Вилли спас первокурсника Ксора от группы зазнавшихся тогда ещё четверокурсников. Тогда молодой маг разрубил Плетью колонну, чтобы продемонстрировать серьёзность своих намерений.
Демон, заподозрив неладное, попытался закрыться мечом. Вилли только этого и ждал. Лихо изогнув Плеть, он заставил её обвить пышущий красным пламенем клинок. А потом дёрнул на себя, одновременно пропуская через магический жгут сгусток ледяной энергии. Пахнуло озоном, и красный меч с хрустом разлетелся на части.
Потом рука Вилли схватила Ксора за плечо, развернула и толкнула в противоположную сторону коридора, где Маят поддерживал повисшего на его плече Фила. Инфернал поднимал дрожащую руку. Потом они побежали, оставляя за собой стену голубого огня.
2. Наставники.
- Ну, господин Тангредин, что ты думаешь о наших особых универсалах? – взгляд старого ректора был тяжёл; маг сидел за огромным дубовым столом, откинувшись на спинку стула. – И куда мне их, таких особенных, девать?
- А никуда, - Рад Тангредин задумчиво теребил манжет куртки, сидя перед ним на кресле для гостей. – Учить их надо. Это же самородки! И все разные, заметь! Инфернал, гадес и ледяной демон – все в одной упряжке! Эгида! И мой Маят вместе с ними.
- Как я вижу, тебя это не радует, - Эланд чуть заметно усмехнулся, наблюдая за своим собеседником. Тангредин скривился и довольно кисло сказал:
- Я не мазохист, чтобы меня это радовало. К тому же подставил под удар друзей. Мы все чуть не умерли в этом треклятом городишке. И, несмотря на то, что прошло уже около четырёхсот лет после этой джерховой битвы, никто из нас так и не смог восстановиться полностью. Такой участи своему сыну я никогда не пожелаю.
- А если он решит повторить?
- Это его жизнь. Он имеет полное право распоряжаться ею, как считает нужным. Кстати, Эланд, этот парень Ксор… откуда он знает заклятия седьмого уровня? Насколько я понимаю, этому на уроках не учат.
Ректор неопределённо пожал плечами.
- Ксор – бывший ученик старика Зангулуса.
- Это тот самый чёрный маг, который написал трактат о временных пузырях?
- Ты читал его? – Эланд недоумённо вскинул бровь. Рад презрительно хмыкнул.
- Конечно, читал. Редкостный бред. Старый пень ещё жив?
- Три года назад умер. Говорят, так размазало по пещере, что ни одного целого кусочка не нашли. Все его волшебные книги, посох и три мантии из гардероба исчезли. Потом, правда, их нашли, но книги уже были с пустыми страницами, посох сточен почти до половины, со следами грубой починки и совершенно «сухой». А ещё через неделю после этого банда разбойников во главе с каким-то седоволосым парнишкой ограбила обоз, перевозящий золотые слитки из шахты на севере Гондора в столицу. Не выжил никто, кроме седоволосого парнишки и маленького полосатого котёнка, который привязался к обозу за несколько дней до нападения. Думаю, говорить, что золото исчезло вместе с парнем, излишне.
- Это Ксор? – Рад слушал со сдержанным интересом, что было совершенно для него не свойственно. – Если это он, то я восхищён.
- Действительно, есть чему восхититься. Сюда он добирался почти три месяца, по пути вербуясь в самые разные банды, продавая свои таланты за хорошие и не очень деньги. Экзамены он прошёл с лёгкостью.
- Лично испытывал?
- Конечно. Я бы его сразу на пятый принял, но, как оказалось, он совершенно не знает простых, даже очевидных вещей.
- Для такого хаотичного развития – это нормально.
- Я знаю. Но знаешь, что меня поразило в нём больше всего?
- Расскажи.
- Ксор может легко бросаться семиступенчатыми чарами собственного сочинения, но не может создать элементарный огненный шарик. И точно такие же проблемы рано или поздно возникают и у остальных.
- Так давай рассказывай и про остальных. Должен же я знать, с кем водиться мой сын!
- Да успокойся ты! Они, в целом, нормальные ребята. О ком ты хочешь знать в первую очередь?
Волшебник вспомнил Плеть Нергала и знакомое выражение торжества на лице голубоглазого парня, когда ледяной кнут вдребезги разнёс демоническое оружие и заставил демона едва не наложить в штаны.
- Про того, кто умеет управлять Плетью Нергала.
- Я так и знал, что ты начнёшь именно с Вилли, - Мастер Эланд чуть заметно улыбнулся и сотворил чашку безумно дорогого харадского кофе. – Парень из довольно обеспеченной семьи. Пришёл к нам по программе обмена студентами из Ориона. Хотя правильнее было бы сказать, что его оттуда просто выгнали. Когда я спросил его за что, он молча продемонстрировал мне Плеть Нергала и парочку довольно сложных фокусов с ней в главной роли. Готовый третьекурсник, если бы не маленькая неувязка с элементарной магией. Не прошло и пары недель, как он сумел подружиться с Ксором.
- Они ладят?
- Довольно хорошо. Раньше это был союз во имя выживания, но во что он вылился спустя три года, я ответить затрудняюсь. Эти парни умеют скрывать свои чувства.
Рад ловким движением сотворил и себе чашку кофе и довольно осклабился.
- Если ты спросишь, почему Зэлгадис и Тлантос всегда держаться вместе, они тоже назовут это союзом выживания. У кого учился этот Вилли?
- Самоучка от начала до конца. В Орионе универсалов почти не осталось, а ледяных демонов среди них не рождалось вот уже несколько столетий. Чтобы выучить те крохи знаний, которыми он владеет, парню пришлось перелопатить едва ли не всю королевскую библиотеку.
- Занятно. А инфернал? Это что за фрукт?
- Филиас Фог учился у Логайна Де Брасси. Прежде чем попал в Нарн, парень едва не умер в одном из рудников Серых гор. Эльфы вылечили болезнь, но кое-какие последствия всё же остались.
- Слабость?
- Главным образом.
- Так, - Тангредин вскочил с кресла, едва не расплескав горячий напиток, и принялся расхаживать по комнате. – Что говорят местные эльдары?
- Говорят, что Филу повезло. Но не это главное, - Эланд залпом выпил напиток и с громким стуком опустил кружку на лакированную столешницу. – Где я, джерх задери, им учителей возьму?
Тангредин резко остановился. В зелёных глазах заплясали электрические бесенята, а на лице застыло выражение торжества. Эланд насторожился, потому что знал, что когда на лице Рада Тангредина появляется такое выражение – жди беды. А потом рыжий волшебник вскричал:
- Азакгал!
Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился одетый в красный балахон теневой танцор и вопросительно вскинул бровь.
- Найди мне Зэла и доставь сюда!
Демон невозмутимо кивнул и на всякий случай спросил:
- Что-нибудь ещё?
Рад на мгновение задумался.
- Разузнай про Ваэруна. По-моему, он опять влип в историю. Кстати, как там молодёжь себя чувствует?
- Фил совсем недавно пришёл в себя. Маят и Вилли не отходят от его постели. Старший брат и молодая леди отбыли обратно в Призрачный Предел незадолго после этого. Ксор и Нихилим обследуют «место преступления». Я волен идти?
- Валяй.
И демон исчез. В комнате воцарилась атмосфера тягостного ожидания. Минут через десять Азакгал появился снова, сказав, что проблемы требуют его личного присутствия. Рад молча кивнул и через мгновение исчез в серебристом мареве портала, не спросив дороги.
Они стояли на плоской крыше одного из немногочисленных гномьих банков. Здание было идеальным наблюдательным пунктом, если ты вор, планирующий набег… или волшебник, задумавшийся над этой же проблемой.
Банк располагался в центре города, глядя закрытыми окнами на широкую площадь. За его спиной в каких-то паре метров переулка росли жилые дома, а впереди и справа располагались два самых важных дома столицы: городская тюрьма и столичный суд. Взгляд невысокой фигуры в светло-коричневом плаще был обращён в сторону крепостеподобного сооружения тюрьмы, в то время как глаза второго незнакомца, одетого в темно-синюю мантию, безучастно обшаривали площадь под их ногами.
Рад, ступив на глиняную поверхность крыши за их спинами, стал невольным слушателем их разговора. В этот момент незнакомец в синем, наконец, произнёс:
- Вижу ещё четверых на площади. Прибавь их к тем семерым, которых мы насчитали на стенах и в ближайших коридорах – итого одиннадцать. Все как один старшие ученики. Неплохо, Зэл.
Тот, кого назвали Зэлом, усмехнулся в ответ:
- Воистину. Но запомни, Тлан, нам нет нужды поднимать излишний шум. Хватит и того, что Старый Гончий Пёс здесь намутил. Продыху нет. А что если снять вон тех двоих на крыше и прокрасться внутрь через чердак?
- Их хватятся в первую очередь.
- Тогда дай мне подумать ещё немного…. Никогда не любил стратегии …
Рад скрестил руки на груди и, собравшись с духом, весело заявил:
- А я их всегда обожал.
Оба мага дёрнулись от неожиданности, услышав его голос. Рука Зэлгадиса сжала до хруста рукоять меча, что висел у него на поясе. Тлан в свою очередь к оружию не тянулся, но Рад сразу ощутил, как внутри гадеса щёлкнула какая-то невидимая пружина, толкая своего обладателя в «боевой транс». Тангредин слегка улыбнулся и уже нормальным голосом произнёс:
- Вы чего шушукаетесь, друзья? Никак брать штурмом тюрьму собрались?
Пальцы Зэла на рукояти меча разжались, и маг облёгчённо вздохнул. Невидимая пружинка где-то в сознании Тлана с характерным стрекотом встала на место. Рад, убедившись, что его узнали, подошёл ближе.
Ни один из его друзей не изменился. Зэлгадис по-прежнему скрывал своё лицо под маской, а Тлантос так и не изменил своим аристократическим привычкам. Рад не к месту вспомнил, что у его друга гадеса далеко на западе осталось графское имение, три взрослых сына, пятеро внуков и десятилетний правнук. Нильфгаардцу было что терять.
Что было за душой у Зэла, Тангредин не знал. С равным успехом ледяной демон мог быть и хранителем несметных сокровищ, и бездомным бродягой, который всё своё имущество носит на себе. Почему-то рыжий волшебник больше склонялся ко второй версии.
Тем временем, Тлан меланхолично произнёс:
- Мы рассуждаем, как вытащить нашего эльфа так, чтобы никто не заметил. Тюрьма охраняется лучше, чем королевская сокровищница. А Зэл не может придумать ничего путного.
- Но какой-то план у вас есть?
- Их несколько: выкуп, природный катаклизм или нагло подстроенный побег. Второй и третий варианты отпадают за отсутствием подходящих условий. Вариант с выкупом мне кажется самым приемлемым.
- И сколько просят?
Тлан улыбнулся и поправил и без того идеально сидящую на его плечах мантию. Обычно он так делал, только когда был сильно чем-то взволнован.
- Пятьсот тысяч золотом. Честно говоря, Рад, я остался под впечатлением от ваших южных расценок. Даже у нас берут вполовину меньше.
Тангредин понимающе хмыкнул:
- Это столица, Тлан, а не какие-то джерховы кулички. Здесь всё на вес золота. Хотя, с другой стороны, что-то действительно дороговато. Так будто наш дорогой Ваэрун ограбил по меньшей мере королевскую казну и вывинтил из царской короны самый крупный адамант накануне коронации.
Зэл пренебрежительно хмыкнул и сделал в воздухе замысловатый знак рукой. Между пальцев ледяного демона пробежали льдистые искры Плети Нергала, и так же стремительно исчезли, как и появились. Воздух вокруг после его жеста похолодел на несколько градусов.
- Держи карман шире, Рад! Многоликий бог воровства давно уже играет по крупному. Теперь его поймали на Укрывательстве, и это не просто какой-то рядовой демон, которым можно пожертвовать, а по-настоящему «редкая птица».
- Королевских кровей?
- Выше, - Зэлгадис скинул капюшон и внимательно посмотрел на искривлённый в вечной кривой ухмылке профиль друга. – На порядок или на два выше.
- Выше только Повелители Хаоса. И Дикие Волки, которые на контакт с людьми даже под угрозой конца всего сущего не пойдут. Так кого из них он пытался провести в наш мир?
- Обоих в одном лице.
- О… бедный Ваэрун…
Филиас Фог чувствовал себя ужасно: усталость разрывала измотанное тело, в то время как дикая боль в груди комом стояла в горле и мешала дышать. Ледяных чар Вилли хватало только на то, чтобы держать его в сознании. Фил чувствовал, как силы медленно его покидают. Парень слабел на глазах.
- Мастер Эланд, почему он не поправляется? – Маят обернулся к стоящему за его спиной ректору. – Ведь мы перепробовали всё.
Тот неопределённо махнул рукой. На бледном лице старого волшебника была ясно видна печать дикой усталости – он был одним из первых, кто пожертвовал своей Силы на лечение.
- Видимо, не всё… Маят, что произошло в коридоре? Возможно, мы проглядели что-то важное.
Бывший оруженосец слегка нахмурился, а потом, сделав глубокий вдох, чётко по-военному доложил обстановку:
- Когда открылся портал, и в комнате появились первые демоны, Фил был первым, кто принял удар. В первые секунды он успел вывести из строя троих. Он сдерживал противника, пока Фиориэль и Ксор будили Даймона. Потом эльфийская цепь лопнула, и он выбыл из боя.
- Расскажи мне про огненную стену.
- Инфернальный щит шестого класса, способный выдержать одну или две атаки высшего демона. Фил создал его за три секунды, хотя стандартная формула читается минуты за три. Он уже тогда был очень плох. Потом я услышал Зов…
Эланд едва заметно вздрогнул. Нихилим, что сидел у дверей комнаты, приподнял голову и прислушался. Маят, тем временем, продолжал:
- Больше всего это напоминало вопль отчаяния, пронизывающий Промежуток слой за слоем от глубин дна до самых вершин. Сначала я подумал, что он зовёт какого-то демона, но потом… Мастер Эланд, демона так не зовут: совсем другие тональности, совсем другие интонации. Что это было?
Вместо ответа он задал новый вопрос:
- Ответ был?
- Почти мгновенно. Что-то очень сильное и страшное неслось на нас. А потом, когда уже должен был бы открыться портал, оно куда-то исчезло. Так что это было?
- Если я скажу тебе, что это был бог, ты мне поверишь?
Маят скептически вскинул бровь и с уверенностью бывалого знатока заявил:
- Богов не существует. Они исчезли вместе с Повелителями Хаоса во время пришествия Спасителя в первые циклы формирования Авалона.
Мастер Эланд дёрнул уголком губ в снисходительной улыбке:
- А Маннон?
- Всегда есть место исключениям.
- Тогда вполне можно ожидать, что есть исключения и в этом случае.
- Ладно, допустим, - Маят признал своё поражение. – Тогда, господин ректор, объясните мне одну очень интересную вещь: какое отношение имеет бог к какому-то, простите, полуживому недоучке?!
- Самое прямое.
В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только тихими шепотками Вилли и хриплым прерывистым дыханием Фила. Маят видел, как губы Нихилима растягиваются в кривую даже издевательскую ухмылку, и не мог понять причину. Пока не взглянул на новоприбывшего собственными глазами.
Это был невысокий худощавый человек в одежде, подобной той, что носил Даймон, но исполненной в красно-белых тонах. Длинные волосы ярко-красного цвета пышной гривой ниспадали на плечи и спину, частично закрывая выточенное из белого мрамора лицо. На его левой щеке красно-синими росчерками блестела замысловатая татуировка, а в зелёных глазах тускло тлели рубиновые искры.
Молчание нарушил Нихилим. Старый демон лениво выпрямился и, чуть наклонив голову, поинтересовался:
- Ты, как я вижу, решил всё-таки сменить свою позицию по отношению к Смертным. Что-то изменилось, Дрэн?
- Просиди вечность в кандалах, Нихилим, и я посмотрю, останется ли в тебе хоть капля любви к чему бы то ни было, - Дрэн сверкнул глазами. – Ненависть не дала мне сойти с ума. И дала мне силы освободиться.
- А зачем ты парня к себе привязал?
Дрэн не ответил. Просто прошёл через комнату и, отстранив в сторону измученного до предела Вилли, занял его место. Руки с отливающими стальным блеском когтями замелькали, продолжая прерванный танец. Фил тихо застонал, а потом снова затих. Ответ бога был неожиданно мягким:
- У Фила в груди коррекционный блок. По мере роста и развития его как инфернала и мага в блоке отпала надобность, но его почему-то не убрали. Сейчас это заклинание попросту «душит» своего владельца.
- А что будет, если его не убрать? – подал голос Вилли, утирая пот со лба. – Это его убьёт?
- Чувствовать себя калекой намного хуже смерти, Вильям де Вольдеморт. Знать, что ты когда-то знал и мог многое, а теперь даже свечи зажечь не можешь без посторонней помощи. Я знал одного великого чародея, который в один миг лишился всех своих сил, не смог выдержать бледной жизни простого Смертного и вскрыл себе вены.
Маят увидел, как Вилли стал белым, как мел, а в прозрачных голубых глазах зажглось дикое пламя. Воздух в комнате заледенел настолько, что при каждом вдохе резал гортань и лёгкие. Эта была, наверное, самая бурная эмоция, проявленная молодым ледяным демоном за последние несколько лет. У бывшего оруженосца внезапно появился несвойственный ему интерес к чужому прошлому.
- Неправда!
- Ты действительно так думаешь? – Дрэн сделал резкий пас правой рукой, будто вырвал стрелу из раны. Вилли холодно усмехнулся и хорошо знакомым Мастеру Эланду движением вложил руки в карманы пижамных штанов, оставив снаружи только большие пальцы обеих рук:
- Это очевидно. Немного шаманской магии, немного ритуальной крови и ты уже не отвечаешь не только за свои действия, но и за собственные мысли.
- Это же великий Нергал!..
- Подумаешь!.. Если Нергал, то не живой что ли? Вот возьмём, к примеру, тебя, о Бог Битв, который похоронил в себе великого оружейника и с трудом контролирующего свою кровожадную демоническую половину…
Руки Дрэна едва заметно дрогнули, но своей размеренной пляски не прервали. Тем не менее, укол попал в цель. А Вилли невинно продолжал:
- Фил мне рассказывал, как он сжёг больше полусотни людей, когда прорывался. Он соврал, потому что тех людей хладнокровно уничтожил ты. И в Нарне, когда Фил учился «танцевать» с цепью, ты убил шестерых эльдаров только потому, что они ПОДУМАЛИ о том, что какой-то не эльф находиться в пределах лесных границ. Потом, когда Фил появляется в Эвиале, в огне НЕОЖИДАННО погибает едва ли не целая деревня. Это было не инфернальные всполохи, а характерное только для Диких Волков «чёрное пламя», - взгляд Вилли упёрся в точёный профиль божества. – Ты ведь Дикий Волк, не правда ли?
- Да, - Дрэн слегка улыбнулся и выпрямился, отворачиваясь от спящего волшебника. – Я Дикий Волк. А ты знаешь, что только что себя глупейшим образом подставил?
Вилли расправил плечи, пристроил руки поудобнее в карманах и, глядя на Мастера Эланда сквозь пряди пепельных волос, уверенно заявил:
- Конечно, на это и был весь упор. Я – Нергал, изобретатель Плети Нергала, Снежного Эха и ряда целительных заклинаний под общим названием «ледяное дыхание», успешно ле
Маят чувствовал, как Сила внутри него собирается в один тугой клубок, а по телу растекается приятное тепло, предвещая скорый взрыв. Он знал, что его противник чувствует то же самое. Аура цвета тусклого золота пульсировала, повторяя ритм сердца, слепила глаза яркими вспышками – ещё чуток и он тоже взорвётся.
Воздух вился вокруг них, сплетаясь в причудливые узоры и образуя ещё более причудливые завихрения. Стонал от скопленной в одном месте магической энергии. Энергетический ветер шевелил полы тёмно-красной мантии студента и ерошил короткие рыжие пряди оруженосца. Ни один из них не дрогнул, потому что оба были одинаково сильны и одинаково хорошо знали себя и свои способности.
Маят мысленно выругался, но тут же призвал себя к спокойствию. Бой обещал быть напряжённым, ну и что с того? Иного и не должно было быть, потому что если «назвался груздем - лезь в кузов». А Маят «груздем» назывался уже не раз и не два. Вот они последствия!..
- Претенденты, вы готовы? – голос Мастера Эланда прозвучал над полем будущей битвы, обдав обоих волной спокойствия и скрытого могущества. Казалось, даже энергетические узоры дрогнули, когда он заговорил.
- Да, господин ректор.
- Я готов, мастер.
Волшебник в сером слегка улыбнулся и кивнул. Демон, стоящий за его спиной, придвинулся ближе и напрягся, ложа руки на рукоять меча. Точно также напрягся и Азакгал, закрывая собой отца, который даже не шелохнулся: как стоял, скрестив руки на груди, так и продолжал стоять, только диковинные зелёные глаза чуть-чуть прищурились.
- Начинайте!
Студент взмахнул посохом и выкрикнул целую череду непонятных слов. Навстречу Маяту понесся рой огненных бабочек, которые он блокировал проверенным в бою «воздушным щитом», а потом нанёс удар сам. Молния раскалённым копьём вылетела из раскрытой ладони и рассыпалась сотнями искр, когда столкнулась с выросшей перед третьекурсником каменной стеной. Теперь он не тратился на словесные формулы, больше работал мыслью и меньше махал посохом. Экономил энергию, паршивец.
Маят ещё несколько раз ударил по стене молниями, дробя в пыль глыбы и выискивая слабое место, изъян в плетении. Нашёл и аккуратно дёрнул – убивать студента в его планы не входило. Камень послушно рассыпался, открывая вспотевшего от натуги магика. Видимо, поддерживать эту штуковину было очень тяжело. Но надо отдать парню в мантии должное: бойцовский дух в нём определённо присутствовал.
Не успел Маят опомниться, как в него полетели три огромные ледяные сосульки. Сработали рефлексы, которые Азакгал в нём так старательно вырабатывал. От двух ледяных глыб он проворно увернулся, а третью попросту разрубил на две половины Розой, которую почти бессознательно преобразовал в серо-стальной клинок.
Дуэлянты на мгновение замерли, приводя в порядок мысли перед следующей атакой. Маят видел, как его противник стремительно бледнеет, как руки, удерживающие посох бьёт лёгкая дрожь, и как он стремиться от неё избавиться, всё больше сжимая деревянное древко. Казалось, парень вот-вот свалиться от накатившей слабости. Сам оруженосец даже не устал и уж точно не вспотел – был слишком тренирован для этого.
Неожиданно студент атаковал, вложив в удар все оставшиеся в наличии силы. Фигуру в красной мантии в одно мгновение охватило синеватое пламя, в котором Маят с тревогой узнал инфернальные всполохи. Через ещё пару секунд вокруг третьекурсника образовался настоящий огненный смерч, преобразовавшийся в огромную огненную змею, которую противник с силой метнул через поле прямиком в наскоро выстроенную завесу из двухметрового магического льда.
Змея прошила преграду насквозь и с хищным шипением рванулась к тихо ругающемуся молодому чародею. И стёрлась в пыль в тоненькой неуверенно сделанной, но всё же «косе крови», которая сама разбилась сотнями осколков от столкновения.
Противников разбросало взрывной волной. Маята впечатало спиной в молодой клён, а его противник пропахал животом клумбу в трёх метрах слева от того места, где он недавно стоял. Посох, разломанный на три части, валялся неподалёку. Признаков жизни его недавний противник не подавал.
Их отнесли в лазарет. Маят потерял сознание только тогда, когда руки симпатичной пятикурсницы коснулись его висков.
***
Сознание приходило медленно и болезненно. Голова раскалывалась разом на три части, а к горлу подкатывался большой рвотный ком. Маят начал опасаться, что едва откроет рот и его тут же вывернет наизнанку.
Он открыл глаза и, страдая от навалившейся тошноты, огляделся. Два ряда белых низких коек вдоль стен и мягкая ковровая дорожка между ними. У каждой койки стояла деревянная тумбочка и табурет. Свет проникал в помещение через большие стрельчатые окна, украшенные витражами в виде бабочек и цветов.
Вокруг витали ароматы лекарственных зелий, целительных настоек и бальзамов, от которых голова шла кругом, и клонило в сон. Этим запахом было пропитано здесь всё: от воздуха до простыней. Маят ощутил резкую потребность вдохнуть свежего воздуха, полного нормальных естественных запахов. Но вместо требовательного крика, из груди вырвался лишь негромкий страдальческий стон.
На соседней койке зашевелился его бывший противник. Парень тяжело приподнял голову и уставился на стонущего соседа. Из-под обхватывающих голову бинтов показалась пара ярко-коричневых глаз.
- Ты чего стонешь? – с трудом выговорил студент, переворачиваясь на бок. Маят последовал его примеру. Они несколько минут разглядывали друг друга, и только после этого оруженосец ответил:
- Здесь нечем дышать.
Студент понимающе кивнул, а потом, перевалившись обратно на спину, махнул дрожащей рукой в сторону одного из витражей.
- Там окно. Видишь, рядом выступ в форме головы льва?
Маят легко нашёл взглядом указанное место. Рядом с окном как раз находились два таких выступа, а на какой жать он не имел ни малейшего понятия. Поэтому он переспросил:
- Над столом или ближе к шкафчику?
- Над столом. Тот второй не трогай, я не знаю, что он делает.
Маят попробовал подняться, но тело внезапно пронзила игла боли, и маг ухнул обратно в койку. Тогда он решил действовать по-другому. С левитацией у него никогда не было особых проблем, но ещё никогда ему не приходилось левитировать в таком плохом состоянии.
Выбрав предмет поувесистей – собственный сапог – Маят начал его медленно поднимать. Сапог поддавался с трудом, но вскоре всё-таки взлетел и, покачиваясь, поплыл к цели. Слишком медленно.
- Ты хорошо левитируешь? – обратился он к соседу, по-прежнему фиксируя взглядом сапог. Тот едва заметно качнул головой в знак согласия и сказал:
- Не хуже чем ты.
- Поможешь разогнать мою калошу? Может, вместе у нас что-нибудь дельное получиться.
- Попробовать стоит.
Объединив усилия, два бывших противника вместе разогнали сапог до нужной скорости и запустили его в нужный выступ. Успеха они добились только с третьей попытки, но результат с готовностью окупил все их старания.
Порыв ветра ворвался в лазарет, разом вытеснив аптечные ароматы. Пролетев по комнате, он расшевелил занавески, взвил парочку покрывал на аккуратно застеленных кроватях и вылетел прочь, потрепав Маята за волосы и подёргав его соседа за нос.
- Ты его знаешь? – обратился к Маяту сосед, вволю надышавшись природными запахами сада. Тот только качнул головой.
- Не очень хорошо. По-настоящему дружен он только с моим отцом. Кстати, меня зовут Маят.
Сосед слегка улыбнулся ему из-под бинтов и тоже представился:
- Филиас Фог, но для тебя можно просто Фил. Славно мы сразились, правда? Руку даю на отсечение, что теперь из-за тебя факультеты драться между собой будут.
Маят окинул Фила недоверчивым взглядом. Магией он не занимался уже три с лишним года, отдавая предпочтение занятиям с Азакгалом. Это было просто чудо, что он, позабывавший все заклятия, продержался так долго.
- Я что был настолько хорош?
- Ты был великолепен! На прошлой неделе я принимал вступительные экзамены у одного адепта из Ориона, который закончил там шесть курсов. Предполагалось, что он меня сделает за два хода, а в результате сам две недели отлёживался вон на той койке в углу.
- Не преувеличивай, Фил. Лучше скажи, меня приняли?
- Приняли, конечно. Мастер Эланд, наш новый ректор, мудрый и дальновидный человек.
- Откуда такая уверенность?
- Меня он испытывал лично, - Фил помрачнел на мгновение, а потом откинулся на подушку. – Он был единственным, кто не испугался.
Теперь настал черёд Маята понимающе кивать. Перед глазами всплыла картинка из воспоминаний: он, держащий «воздушный щит», Аэлита, закрывающая его своим телом, и толпа безумных людей, бросающая в них камни и кричащих «колдун».
Фил продолжил:
- До Академии я был учеником мага в небольшом городке на западе Гондора. Он научил меня всему что знал, и научил меня справляться с моими способностями. Когда он умер, я отправился на поиски нового учителя. В итоге заработал два года каторги на одном из горных рудников близь Нарнийского Леса.
- Там ты заработал эту болезнь?
Маят заметил, как Филиас улыбнулся в потолок. На фоне его бледного, наполовину замотанного бинтами лица улыбка выглядела распустившемся цветком.
- Да. Почти все болели ею, и я тоже заболел. Если бы не старый эльф, с которым мы вместе долбили камни, я бы наверняка умер. К концу второго года, на рудник напали морделлы, вырезали почти всех, забрали своих сородичей, а старый эльф прихватил и меня с собой.
- И что было дальше?
- Я лечился в Нарне, Маят. Через «танец». Старый эльф, который меня спас, оказался знаменитым воином.
- Каким оружием ты владеешь? – Маят окинул своего соседа резко изменившимся взглядом. Теперь он смотрел на Фила так, как один воин смотрит на другого воина. Фил ощутил это и вмиг растерял всю свою студенческую непосредственность.
- Цепью – особенно хорошо. А ты?
- Ножи и кинжалы. Если сильно припечёт, могу мечом выполнить несколько простых ударов.
- А дерёшься ты как?
Маят картинно хмыкнул, и сделал какой-то аристократический жест рукой.
- Я тебе потом покажу, ладно?
Фил рассмеялся, в его золотых глазах мелькнули весёлые огоньки. Атмосфера мрачности, витавшая вокруг него, треснула и раскололась на две половинки. За окном снова запели птицы, а ветер впихнул в лазарет ещё одну порцию цветочных запахов.
- Замётано!
****
Маята приняли сразу на третий курс. Теперь ему полагалась красная мантия с тремя золотыми полосами, посох, допуск к библиотеке и около десятка различных книг. Свои три тома по гибридной магии, Маят благоразумно не показывал никому, кроме Фила. То, что Филиас не проболтается даже под пытками, молодой студент был уверен на все сто процентов.
Для бывшего оруженосца это был первый день в мире магии и волшебников. И как только они с Филом вошли в столовую на завтрак, он понял, что жизнь в этом новом мире будет для него едва ли не тяжелее, чем жизнь за пределами академических стен.
В столовой собралась вся Академия. Огромная зала легко вмещала в себя около тысячи учеников и весь преподавательский состав. Каждый факультет занимал свой собственный стол и та тысяча волшебников, что занимала зал, была разделена на пять неравных частей.
Фил и Маят оказались в составе немногочисленного факультета пятой стихии – Духа. Как потом выяснилось, здесь учились те, чьи способности были либо слишком опасными, либо слишком неопределённы, чтобы развивать их в определённом русле. Студенты этого факультета были изгоями. Духовников, как их здесь называли, среди учеников не очень любили и, как только учитель отворачивался, всячески отравляли им жизнь. Сегодняшний завтрак не был исключением.
Как только все расселись по своим местам, и ректор произнёс ритуальную фразу, Маят смог как следует разглядеть своих сокурсников. Их было всего трое: два парня и девушка. Можно было поспорить на что угодно, что эти трое владели оружием не хуже, чем он или Фил. Позже Маят познакомился с ними поближе.
Вильям, пепельноволосый паренёк с прозрачными голубыми глазами, был родом из Ориона, отучился там два первых курса и был переведён сюда по программе обмена студентами. Здесь он и остался, когда выяснилось, что он обладает способностью противостоять ледяным заклятиям и вообще иммунитетом к ледяной магии.
Ксор был прирождённым некромантом. На родине его прокляли, родители от него отказались. Даже старый колдун, которого он учился, и тот, в порыве ужаса, попытался уничтожить своё детище. С тех пор у парня были белые волосы и холодные, лишённые жизни, жёлтые глаза.
А ещё была Фиориэль. Рядом с ней даже каменное сердце Ксора начинало биться чуть сильнее, а льдистые глаза Вильяма теплели. Она была особенной. У неё было счастливое, богатое детство и обеспеченная жизнь впереди. Она радовала родителей своими рисунками и песнями. Пока не заболела. Болезнь изменила её настолько, что родители мигом забыли о своей любви и о том, что она их единственная дочь.
Фиориэль была на три четверти демоном: вертикальные зрачки в зелёных глазах, остроконечные ушки, фиолетовые разводы, похожие на следы когтей, по скулам и на запястьях, когти на руках и клыки во рту. Но все без исключения сидящие за этим самым столом находили их единственную подругу чертовски привлекательной молодой особой.
Завтрак прошёл на удивление мирно: их всего лишь закидали вымоченным в жирном соусе хлебом. Как говорил Фил, так происходило почти каждое утро. До этого момента обидчики, студенты пятикурсники все как один из обеспеченных семей, уходили безнаказанными. Но появление Маята, его уверенность и скрытое за вуалью спокойствия могущество, что-то изменили в забитых универсалах. Они вдруг осознали, что ничем не уступают остальным и даже во многом их превосходили. Они были уникальны, и впервые им захотелось эту уникальность отстоять.
Ксор одним гибким смертоносным движением подхватил сочную спелую сливу из вазы неподалёку и, не глядя, метнул через всю столовую, угодив одному из шести обидчиков между глаз. Сладкий сок мгновенно растёкся по окаменевшему лицу и липкими каплями потёк на воротник.
В это же мгновение Вилли выхватил из-за пазухи мешочек с орехами и с ледяным спокойствием на лице подбросил в воздух. Пара гортанных созвучий древнего наречия и на перемазанного в сливовых внутренностях пятикурсника набросился рой полярных шершней.
Они не долетели до цели всего какой-то метр – кто-то додумался швырнуть в них заклятие антимагии. И в следующую секунду о голову умника разбился здоровенный персик, который пустил Маят, а потом атаковали самые настоящие пчелы, полученные путём превращения оставшихся слив.
Униженные пятикурсники повскакивали со своих мест. Тот, в кого угодили сливой, оказался их бравым предводителем. И ему принадлежала та первая молния, которая мгновенно вознесла их конфликт на новый уровень.
Парень метил в Ксора, но тот вовремя увернулся и электрический заряд угодил в грудь Маяту и скрыв его в зареве бело-серебристой вспышке. Линии разрядом потекли от его груди по плечам, обвили шею и скользнули по рукам… и исчезли, как будто их и не было.
Зал смолк, люди даже перестали дышать. Было слышно, как над головами учеников деловито прожужжала по своим делам одинокая муха. Пятикурсник медленно опустил посох и так же медленно глянул на возвышение, где в мёртвом молчании сидели преподаватели.
Одни соревновались друг с другом в бледности, другие смотрели на новенького с профессиональным, почти медицинским интересом, а третьи – и ректор в том числе – наблюдали за происходящим с хорошо прикрытым одобрением. Ещё он чувствовал на себе проницательный, чуть насмешливый взгляд отца, который сидел справа от ректора и это придало ему уверенности и сил. А также подсказало верное решение.
Маят медленно, очень медленно, поднялся. Окружающие не видели его рук, потому что он намеренно держал их под столом. Взгляд тёмно-синих глаз с хорошо знакомым прищуром вперился в пятикурсника с опущенным посохом. Так смыкаются на цели перекрестья прицела. А потом с демоническим выражением на лице выбросил правую руку вперёд и вверх.
Молния, которую он держал в руке как кнут, с тихим шипением рассекла их стол, и ещё три стола, что разделяли их от противников, в придачу, а самым концом прошлась в сантиметре от лица окаменевшего колдуна, выжигая брови, усики и жиденькую бородку. И гибкой змеёй втянулась в раскрытую ладонь с явственными следами от мозолей. Мозолей, которые обычно украшают руки воинов.
- Господа, - спокойный голос ректора подействовал как ведро ледяной воды за шиворот, - я полагаю конфликт исчерпанным?
Маят медленно сел обратно на своё место. Окружившие его универсалы молча последовали его примеру. Их заляпанные жиром красные мантии начали стремительно светлеть, очищаться и менять цвет на серый. Серебристое шитьё на рукавах и по линии застёжки добавляло обычной ткани праздничности и какое-то внутреннего сияния.
Ксор неожиданно улыбнулся и, обернувшись в сторону одетого в чёрное ректора, произнёс:
- Да, дин Эланд. Этот конкретный конфликт мы исчерпали полностью.
- Замечательно. Готовы ли вы принять соответствующее наказание?
Ксор переглянулся со своими новыми друзьями с вопросом в глазах. И везде получал короткие кивки.
- Да, дин Эланд.
- После занятий жду вас в своём кабинете. Как штыки!
Ответом ему были пять утвердительных взглядов. Теперь, когда они нашли друг друга, все наказания мира были им ни почем.
1. Старший брат.
Первая ночь в стенах Академии встретила друзей беспробудным сном, вызванным крайней, почти нечеловеческой усталостью. Друид Марк знал, как утомить почти неутомимых существ. Всё началось с вольера трёхголовой гидры, который они чистили вручную, и так и не закончилось, потому что отрабатывать повинность они должны были весь первый месяц вечера напролёт. Фиориэль в силу крови демона, что текла в её жилах, устала меньше всех.
Сон не шёл. Девушка зажгла слабый магический огонёк и потянулась к альбому, где хранила свои рисунки. Нашла под подушкой карандаш и лихим жестом заложила его за остроконечное ухо, потом улыбнулась спящим. И бесшумной тенью пробравшись между кроватями, выскользнула в окно.
Она не чувствовала присущего людям и некоторым магам страха, пролетая один ярус за другим. Встречный ветер взвивал её длинные белые волосы, обнажая точёный профиль и тёмно-фиолетовые росчерки, украшающие её скулы. Перескакивая с одной галереи на другую, молодая демонесса наслаждалась свободой и скоростью движений. Она увлеклась…
Фиориэль остановилась, когда в нос ударил запах крови. Будь то человеческая кровь, она бы без колебания продолжила путь. Людей она не слишком любила из-за того, что они не слишком любили её. Сейчас случай был особый – где-то неподалёку пролилась кровь демона.
Девушка осторожно, стараясь не шуметь, положила альбом на каменную крошку и оглядела развалины, что её окружали. Порыв занёс её в заброшенную часть Академии, где, если верить слухам, уже почти две тысячи лет, как никто не живёт.
Кровью пахло всюду, но слева запах был особенно силён. Одновременно острый слух выхватил из ночной тьмы металлический скрежет, будто кто-то поймал два меча в захват, а некий противник пытается силой выдернуть клинок из ловушки. Мгновение и два клинка, высекая искры, освободились, чтобы со звоном столкнуться снова. Несомненно, там впереди шёл бой, в который демонесса предпочла бы не вмешиваться. Но всё равно вмешалась.
Пригибаясь к земле, она быстрым бесшумным шагом побежала на звуки. Здравый смысл вопил, предупреждая об опасности, но так и остался проигнорированным.
Некоторое время невидимые противники обменивались ударами, а потом всё внезапно затихло. Девушка замерла, вслушиваясь. Тишина забила уши ватой, и Фиори пришлось тряхнуть головой, чтобы восстановить слух. Через секунду она пожалела об этом, потому что голоса заставили её выглянуть из-за гранитной колонны, что служила ей укрытием.
Их было двое. Один из них, истекая кровью, стоял на одном колене и в дрожащей руке держал клинок. Бело-серебристая одежда на руках, груди и животе была изрезана и сочилась тёмно-багровой кровью. Так же кровь текла из рассечённой чуть ниже фиолетовых росчерков щеке, стекала по подбородку из уголка плотно сжатых губ и тяжёлыми каплями падала на шею. Фиориэль не смогла разглядеть его лица из-за длинных белых волос, но этого и не требовалось. Она знала, кто перед ней.
Второй участник боя явно торжествовал. Торжество было в каждой его черточке, каждом жесте и движении. Черное с алыми вкраплениями одеяние идеально сочеталось с красными росчерками на его лице, алыми глазами и, самое главное, кроваво-бардовыми искрами, что играли на поверхности его воронёного клинка. Этот демон был полностью невредим, если не считать разодранной в клочья глотки, которая уже успела зарубцеваться, и борозд от когтей на правой щеке, которые также превратились в рубцы.
- Я вижу, ты ранен, старший брат, - в голосе чёрного звучало откровенное издевательство. – Ты истекаешь кровью, словно какой-то жалкий человечишка. Честно говоря, я ожидал от тебя большего. Даже отец показал больше прыти, чем ты.
Его противник едва заметно вздрогнул, но не проронил ни слова. Только крепче сжал рукоять меча. Черный это заметил и расхохотался, выражая своё презрение. Два плавных шага и он стоял уже вплотную, прижимая свой вороненый клинок к окровавленной шее беловолосого. Ещё на волосок и он напрочь снесёт ему голову и это знание доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
- Ты наверняка гадаешь, почему я это сделал? Всё просто! Мне надоело ждать, пока старик помрёт. Ты даже не представляешь, с каким облегчением я вонзал вот этот меч ему в грудь. Но ещё большее облегчение я получу, когда проткну этим мечом тебя. Ну, что скажешь, старший брат? Ты готов умереть сегодня? По-моему, ты достаточно долго пожил.
Демон занес вороненый меч для удара. Фиориэль сжала зубы, готовая броситься вперёд и впиться острыми, как бритва, когтями чёрному в горло. Она знала, что совершает большую глупость и что против этого убийцы ничего не стоит. Но она ничего не могла с собой поделать.
Внезапно белоголовый рывком вскинулся на ноги и по самую рукоять вонзил клинок противнику в живот. Чёрный сдавленно охнул и выронил оружие. Потом демон выдернул меч и раскроил черного от плеча до самого пояса. Фиориэль только удивилась, откуда силы взялись.
- И планирую пожить ещё. Кто тебя послал?
Черный, захлёбываясь собственной кровью, выплюнул:
- Дроган.
- Кто дал тебе этот меч?
- Мару… сделал его… на заказ.
- Тоже Дроган?
Черный начал закатывать глаза. Кровь хлестала из раны ручьями, но белоголовый не обратил на это никакого внимания. Только коротко, без замаха, ударил умирающего по лицу.
- Нет… Хсар…. Убей меня, старший брат… ты победил…
На измазанном кровью лице демона появилась лёгкая улыбка, которая абсолютно ничего не выражала.
- Убить… нет, я тебя не убью. Я хочу, чтобы ты испытал… СЛАБОСТЬ. Я хочу, чтобы ты умер, как Смертный.
Он вложил меч в ножны и, не оборачиваясь, побрёл прочь с поля боя. Его шатало, кровь сочилась из всех ран сразу при каждом движении, ещё больше пропитывая одежду. Каждый шаг приближал его к смерти, и он это знал, но всё равно шёл. Потому что должен был идти. Фиориэль ненавидела его за это.
Девушка кралась за ним, умело скрываясь в том обилии теней, которые давали развалины. Кралась, и думала, какова будет его реакция на её появление. Из сотен вариантов, она с горькой усмешкой выбрала молчание. В его исполнении оно всегда было красноречивее любых слов.
Белоголовый воин упал только спустя полчаса медленной, шаткой, но всё-таки ходьбы. Фиориэль подхватила его на полпути к земле, уложила и сразу же приложила указательный и большой пальцы к вискам. Целительная энергия потекла по открывшимся каналам, заживляя и оживляя. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы этот конкретный демон умер у неё на руках.
- Что ты делаешь?
- Ты прекрасно знаешь, что я делаю.
- А почему ты это делаешь?
- И на этот вопрос ты тоже знаешь ответ. Если опять прикинешься немым дураком, я не пожалею и такую оплеуху тебе засвечу - ввек не оправишься! И мне плевать, кто ты такой и где родился!
Его желтые глаза потеплели, когда он едва заметно улыбнулся. Его шёпот заставил девушку чуть-чуть покраснеть, вспомнить, что она до сих пор в белой пижаме, а её альбом бесхозно лежит где-то в развалинах.
- До сих пор удивляюсь, что я в тебе нашёл.
- И я тоже… удивляюсь. Идти можешь?
- В таком состоянии, разве что ковылять. Знаешь, я совершил глупость, когда оставил там этот меч.
Девушка мысленно чертыхнулась, наскоро перебинтовала его раны и только потом подставила ему плечо. Совместными усилиями они снова приняли вертикальное положение и побрели обратно.
Меч по-прежнему лежал там, где убийца его выронил. Воронёный клинок сыпал красными искрами, которые с шипением гасли в пропитанной кровью земле. Фиориэль даже показалось, что меч разгневан подобным исходом.
- Даймон, к нему ножны есть?
Белоголовый, которого она оставила прислонённым к дереву у края поляны, отрицательно покачал головой.
- Тогда как его нести?
- Попробуй замотать в тряпки. Плащ как раз подойдёт – он достаточно крепок, чтобы не порваться в первые минуты.
- Настолько острый? – девушка сноровисто обмотала меч в кусок плаща. – Или дело в магии, которая в него вложена?
- Я не знаю. Но раны, нанесённые этим мечом, не заживают.
Она остановилась и пронзила демона внимательным взглядом. Тот в ответ только пожал плечами и усмехнулся. А потом попытался её успокоить.
- За меня не волнуйся. Глубоких ран нет, а все остальные прошли по касательной. Надо разобраться с мечом, а когда мы разберёмся, то сможем разобраться и с моими ранами.
Девушка не ответила: только молча подошла и подставила плечо. Почему-то она не разделяла оптимизма Даймона на этот счёт. Всё могло оказаться далеко не так просто, как казалось.
До жилого корпуса они добрались минут за двадцать. По пути она всё-таки забрала свой альбом, на что её белоголовый спутник только слегка улыбнулся в своих мыслях. Она по-прежнему рисовала, и он хорошо помнил, что большая часть рисунков в своё время была посвящена именно ему.
Взобраться обратно через окно не представлялось возможным, по крайней мере с раненым на плечах. Но Даймон, по-видимому, считал иначе. Несмотря на все её протесты, он оценил взглядом высоту здания, хмыкнул и… воздух с рёвом ворвался в уши, заглушая все прочие звуки. Фиориэль внезапно ощутила странную слабость – это Даймон позаимствовал у неё толику энергии, необходимой ему для прыжка.
Они приземлились на небольшой карниз, как раз под нужным окном. Беловолосый демон внезапно покачнулся и осел в её руках – наконец-то потерял сознание. Девушка едва успела схватиться за одну из створок, предохраняя их от неизбежного падения.
Она поняла, что в одиночку ей не справиться и приняла единственное, верное решение: начала звать на помощь.
- На помощь! Ксор! Маят! Вилли! Пожалуйста, помогите!
В комнате раздался активный шорох одеял, недовольное ворчание и в окне показалась голова Вилли. Длинные пепельные волосы, которые он обычно носил завязанными в хвост на затылке, теперь свободно падали на лицо, закрывали блестящие глаза. Его тихий голос был полон тревоги.
- Что такое?
- Помоги мне забраться внутрь.
Парень молча протянул ей руку, а когда она схватилась за неё, помог забраться на подоконник. Потом они затащили в комнату потерявшего сознания Даймона. Вилли не задавал вопросов, когда они уложили демона на его кровать. Демонический меч Фиориэль бросила на свою койку, не в силах больше держать его в руках.
Клинок, как и предсказывал демон, действительно разрезал ткань плаща и теперь торжествующе сыпал искорками. Казалось, клинок хохотал, наблюдая за их потугами. Фиориэль явственно захотелось разбить его на мелкие частички.
Пока она возилась с мечом, Вилли попробовал заняться ранами незнакомца. Это оказалось нелёгким делом, потому что ни одно целительное заклятие, которое он применял, не действовало больше пары секунд: взрывалось, не выдержав напора отрицательной энергии. Тогда молодой маг решил попробовать что-то другое, более действенное. Он соединил пальцы домиком и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
В комнате неожиданно похолодало. С потолка начал сыпаться мелкий снежок, покрывая всё вокруг тонким серебристым пушком. На одной из тумбочек с треском рассыпался хрустальный графин, где хранили воду. От шума проснулся Фил. Глаза парня стали размером с блюдца, когда он увидел покрытые инеем книжные полки и заледеневшую воду, принявшую форму разбитого графина. Потом лёд дал трещину и распался на три прозрачных куска, возвещая о том, что температура в комнате продолжала падать.
Вскоре проснулись от холода Маят и Ксор. Оба мага тут же закутались в одеяла по самые носы и во все глаза наблюдали за манипуляциями Вилли. Ледяной магии так близко никто из них ещё не видел.
Между сложенными домиком пальцами волшебника появился маленький ослепительно белый огонёк. Вилли произнёс какое-то непонятное слово, и он рассыпался роем сияющих крупинок. Маг поймал их ловким движением и высыпал в зияющий провал в груди Даймона. Крупинки засветились ярче, и рана начала медленно затягиваться.
Потом маг занялся ранами поменьше. Снова сложив пальцы домиком, он вызвал в них маленькое серебристое облачко. Когда оно обрело нужную плотность, Вилли разомкнул пальцы и, держа руку с вызванной магией перед лицом, сдул серебристый туман на тело демона, а потом несколькими движениями «намазал» его на кровоточащие порезы на лице, животе и ногах демона. Как только туман впитался в тело, кровотечение остановилось, а края ран стянулись, образуя свежие шрамы.
Закончив с ранами, парень глубоко вздохнул, расслабляясь, и в комнате снова стало по-летнему тепло. Лёд на тумбочке дрогнул и распался водяными струями. Фил рефлекторно ткнул в них пальцем, превратив воду в безобидный пар.
- Вилли, ты вылечил его? – Фиориэль склонилась над бесчувственным демоном, вслушиваясь в его прерывистое дыхание. Тот только неопределённо качнул головой.
- Не совсем. Он сам вылечился, когда я убрал чары с его ран. Твой приятель очень сильный. Любой другой на его месте бы давно умер. Кто он, Фи?
Фиориэль, чувствуя на себе вопросительные взгляды друзей, покраснела. Потом достала альбом и молча показала им один из своих ранних рисунков. Тот, который изображал Даймона в полный рост таким, каким его обычно рисуют в справочниках по демонологии, и каким она впервые увидела его на одном из официальных приёмов при дворе Тёмного Повелителя. Хотя рисунок Фиориэль был намного более точный, чем в книгах.
Первым понял, с кем они столкнулись, Ксор. Парень слегка побледнел, потом недоверчиво замотал головой, сжимая указательными пальцами виски. Как некромант, он имел честь ознакомиться с подобной литературой раньше. Чтобы распознать демона высокого полёта, ему много времени не потребовалось. Поражало другое – как такой могущественный дух вообще оказался в их хрупком мире.
Вслед за Ксором догадался Филиас. Ярко-коричневые глаза повелителя пламени снова стали размером с плошки. А через секунду он уже скрылся в темноте под своей кроватью, что-то передвигая, бряцая чем-то металлическим и восторженно что-то бормоча по-эльфийски.
Вилли и Маята осенило одной и той же мыслью только через минуту. Оба мага с криком «Это он!» вскочили из постелей и, как были босиком и в одних штанах, вылетели в коридор, громко хлопнув дверью.
В комнате воцарилось тяжёлое молчание. Только Фил шуршал чем-то под кроватью, а Ксор мерил шагами небольшой промежуток между кроватями, силясь вспомнить что-то очень и очень важное.
***
Апартаменты Верховного Мага Академии поражали своей сдержанной роскошью. Богатство и простота переплетались в них причудливыми сочетаниями: к примеру безумно дорогой многорукий идол харадского бога мудрости Ганеша, использованный под вешалку для плащей.
Здесь царила атмосфера тихого уюта, в котором можно одинаково хорошо пить чай с друзьями и строить планы захвата мира. Это ощущение одновременно удивляло и смешило, потому что под словом «дом» Рад Тангредин, который имел честь находиться у Верховного Мага в гостях, понимал только одно место – Серые Башни.
Один из самых великих чародеев Авалона свободно раскинулся на пушистом узорчатом ковре, намерено пренебрегая правилами этикета и вежливостью. Взгляд блестящих зелёных глаз увлечённо всматривался в ветвистые узоры, украшающие высокий куполообразный потолок гостиной. Иногда волшебник переводил взгляд на божественно красивый гобелен эльфийской богини вод Эрьин, чтобы в очередной раз восхититься её недосягаемой красотой.
- Эланд, откуда у тебя этот гобелен?
Высокий наполовину седой волшебник в простом чёрном костюме отпил чаю из изящной фарфоровой чашечки и поставил её на широкий полированный подлокотник кресла, на котором сидел.
- Остался от прежнего хозяина. Восхитительный, правда?
- Угу, - с улыбкой подтвердил Тангредин и снова уставился в потолок. – Помню, как я жаждал заполучить их все, когда увидел копии в «Анналах». А когда повесил в главном зале гобелен Найриса, понял что пожадничал. Кстати, как тебе мой сын?
Эланд задумчиво покрутил чашечку между пальцев, а медленно кивнул:
- Способный мальчик, нечего сказать. Хотя много знает из того, что адепту его уровня знать совсем не положено.
- Если ты про «косу крови», то я здесь не при чём.
- Неужели? – Эланд нагнулся и внимательно посмотрел в глаза своего давнего знакомого. Тангредин неприятно поморщился, но взгляда не отвёл. Наконец, он нехотя признался:
- Ладно, сдаюсь. Я действительно показывал ему, как работает ЭТО заклинание. Но мы же не виноваты, что твой архивариус снабдил нас всем необходимым.
Эланд скептически вскинул бровь.
- Старик Флинт?! Это что-то новенькое, потому что он обычно никому не доверяет даже касаться своих книг, не говоря о том, чтобы их дарить.
Неожиданно Тангредин рассмеялся и плавным движением сел. Зелёные глаза, казалось, сыпали зелёными искорками.
- Не можешь простить ему того, что он тебя «мальцом» называет? Или есть другая причина?
Верховный Маг не ответил. Только чуть заметно скривился, откидываясь на кресло. Лицо волшебника превратилось в каменную маску, когда он заговорил:
- А ты всё такой же пустоголовый болван, каким я тебя впервые и встретил. Джерх возьми, Авалон превратиться в прах, прежде чем ты изменишься в лучшую сторону.
Рыжеволосый чародей опустил голову и криво усмехнулся. Что-то в его усмешке заставило старого Блэкдрэгона внутренне содрогнуться.
- Они отняли у меня всё, что было мне когда-либо дорого. Они убили мою любимую женщину и едва не отняли у меня сына. И отняли бы, не приставь я к нему Азакгала. Потом начался этот идиотизм с цветовой дискриминацией… и я построил замок, в котором мы, подавленное меньшинство несогласных, укрылись от внешнего мира. Там мой сын получил свои первые уроки магии, если тебе это интересно.
- Очень даже интересно, Рад, - Эланд хмыкнул. – Кто из вас, обормотов, научил его бессознательно менять структуру плетения материи?
- Молния, рассекающая заговоренные на несокрушимость столы? – Тангредин слегка улыбнулся. – Зэлгадис. Парень как-то раз увидел, как Зэл дробит мифрил ниткой для чистки зубов. Это его так захватило, что он даже забыл испугаться его внешности.
- А волшебный лёд? Тоже Зэл?
- Нет, - Рад помрачнел, окунаясь в воспоминания. – Фьорн. И Маглор. Весёлые парни были. Они погибли, когда пробили брешь во внешней стене. Их задавило падающими блоками. Потом Чейз и толстяк Фидж. Магов убивали одного за другим, так чтобы мы слышали их крики. Кимберли попыталась их спасти, но сама попала в плен.
Мастер Эланд тихо выругался, вспоминая улыбчивую бойкую девчонку с гривой густых каштановых волос, которые на солнце переливались всеми оттенками золотого. Пожалуй, она была единственной из этой компашки, которая была ему по-настоящему дорога.
- Что было потом?
- Её пытались насиловать. А потом, когда она начала сопротивляться, избили и распяли посреди лагеря, как живой щит. Зэл чуть не погиб, спасая её полумёртвую. А потом едва не погиб окончательно, намереваясь стоять со мной до конца. Я его вовремя уговорил забрать Ким и убираться прочь.
- А Маят?
- Его я отправил из замка с за несколько дней до побоища. А потом попросил Гайдина присмотреть за моим телом, пока я не вернусь. Если бы не он, Эланд, я бы сейчас перед тобой не сидел.
- Охотно верю. Он чуть моих учеников не поубивал, когда они свернули ни в тот коридор. Его остановило только то, что один из них был универсалом.
Тангредин фыркнул.
- Не это остановило, поверь мне. Я его знаю почти всю свою жизнь.
- Тогда почему?
- Просто они понятия не имели, что за одной из панелей есть потайной ход, ведущий в подземелье. Вот и вся загадка.
Неожиданно дверь в гостиную распахнулась, и на пороге показался взволнованный Азакгал. За его спиной маячили силуэты двух полу раздетых подростков. Нихилим исчез.
Оба мага переглянулись. Потом Рад спросил:
- Что-нибудь произошло?
Демон коротко кивнул, прежде чем заговорить. Его обычно невозмутимый голос заметно подрагивал.
- Старший брат здесь. Поторопитесь, иначе мы можем не успеть.
***
Нихилим вышел из Промежутка в коридоре перед комнаткой, которую занимали Маят и его друзья. Изнутри доносился грохот ломаемой мебели, треск стеллажей и режущий слух металлический скрежет, который обычно издаёт боевая цепь, обвивая лезвие клинка. Потом последовал глухой удар, и деревянная дверь взорвалась сотней щепок, которые силой удара разметало по противоположной стене коридорчика.
Вслед за дверью в коридор вылетел одетый в пижаму темноволосый паренёк. Извернувшись в воздухе, он мастерски приземлился на стену, а потом, оттолкнувшись ногами, стрелой влетел обратно в тёмный проём. Невысокий демон успел заметить его ярко сверкающие светло-карие глаза и обмотанный вокруг правой руки «хвост» стальной змеи, исчезающей где-то в комнате.
Секунду спустя раздался оглушительный звон рвущейся цепи, и парня снова выкинуло в коридор, но на этот раз он не успел перегруппироваться и спиной ударился о твёрдый мрамор. Больше он не встал.
Нихилим выхватил меч и метнулся, было, внутрь, но резкий запах чёрной магии заставил его остановиться. И как раз вовремя, потому что внутри что-то ухнуло, чмокнуло и стена в шаге от дверного проёма пошла трещинами, а потом и вовсе рассыпалась. Среди мраморных обломков демон с удивлением разглядел перекрученные останки одного из теневых танцоров Тёмного Повелителя. А потом увидел седоволосого парня с ничего не выражающими глазами, чьи руки всё ещё светились зловещим красным светом смертоносного заклинания. Они некоторое время изучали друг друга, потом молодой некромант холодно усмехнулся и, выпрыгнув через пролом, метнулся к бесчувственному другу.
Старый демон выругался и бросился в черноту тесного пространства. В первые же секунды боя он убил троих – все как один теневые танцоры. Демоны, которых он собственноручно учил побеждать. И которые вместо восхищения, вызывали у него только чувство досады.
Инстинкт бросил его в сторону, спасая от упавшего откуда-то сверху тела. Этот тоже был теневым танцором, но это не помешало неведомому противнику разорвать ему горло в клочки. Разорвать так, что даже феноменальная регенерация не смогла ничего поделать с раной. Демон вложил бесполезный меч в ножны и вскинул голову. На лицо густо капала тёмная кровь, но Нихилим даже не моргнул. Губы сами по себе растянулись в довольную улыбку, обнажая белоснежные клыки.
Над его головой на одной из потолочных балок стоял Даймон. Демон с ничего не выражающим лицом отирал окровавленную по самый локоть руку о тёмную штанину. У его ног лежал только что убитый им враг – и этот теневой танцор. Несчастный ещё трепыхался, когда на Старшего Брата начали наступать снова. Теперь их было трое.
Нихилим видел маску равнодушия на его лице, и старому демону стало немного не по себе. Потому что он один знал, что Даймону действительно всё равно, сколько врагов ему противостоят. Он мог убивать любое их количество с равным успехом. Если бы был в полной силе, конечно.
Нихилим одним резким движением стянул перчатку, обнажая татуированные кисти рук с длинными отливающими стальным блеском когтями. Короткое размашистое движение рукой, и четыре серо-стальные полосы с хищным шипением рассекли тяжёлый воздух в считанным сантиметрах от скрытого под белой чёлкой лица благородного демона. Балка под его ногами треснула и разломалась пополам. Белоголовый был вынужден отпрыгнуть на соседнюю, чтобы сохранить выгодную позицию.
Одна из полос самым краем задела одного из танцоров, но и этого хватило, чтобы разрубить его почти надвое. Не спас даже пропитанный особой магией доспех, делавший бойца практически неуязвимым.
Тем временем, остальные двое обратили внимания на нового противника. За их спиной раскрылся межуровневый портал, выпуская новую порцию врагов. Нихилим с ухмылкой стянул вторую перчатку, предвкушая недалёкую схватку. Боковым зрением он пытался найти маленькую леди и облегчённо вздохнул, когда нашёл её за спиной у невозмутимого Даймона. И только после этого позволил себе отвлечься на подошедшего почти вплотную врага…
Когда Мастер Эланд появился на «месте преступления», всё уже было кончено, хотя и далеко не в лучшую сторону. На шум сбежалась едва не половина Академии, в то время, как вторая половина осталась трястись от страха под одеялами в своих комнатах.
Особого внимания удостоились, конечно, демоны. Даймон на добрую голову возвышался над людьми и выглядел несколько удивлённым. Перемазанный в чужой крови, в серебристо-белом жилете поверх чёрной одежды воина Старший Брат резко выбивался из общей картины. Также как и Фиориэль, которая стояла рядом с ним и держала за руку.
Чуть в стороне Вилли и Маят пытались привести в чувство Фила. Рядом с ним стоял мрачный Ксор и качал головой. Он не умел лечить других и впервые в жизни проклинал себя за то, что не имел возможности учиться. Вдруг ему в спину упёрся чей-то взгляд. Неизвестный сосредоточенно впивался глазами в голую спину парня, стараясь прожечь насквозь. Молодой некромант, мысленно подобравшись, обернулся. И почти сразу столкнулся взглядом с парой ярко-жёлтых глаз с вертикальными зрачками.
Он стоял прямо посреди толпы, незамеченный и незримый. Высоченный рыжеволосый демон с бледно-красными росчерками на лице и знакомым красным мечом в правой руке. Клинок исторгал водопады искр, подсвечивая тёмно-красное, почти чёрное, одеяние зловещим сиянием. На груди под мантией пришелец носил массивный салатовый камень на вороненой цепи. Ксор испытал мимолётный приступ благоговения, глядя на странный самоцвет. Такого огромного скопления Силы он ещё нигде не видел.
Ксор напрягся, вытягивая магическую энергию буквально отовсюду. За спиной удивлённо переглянулись его друзья, и насторожился Рад Тангредин. Некромант их не замечал. Перед глазами стоял этот смертельно опасный демон с кровожадной усмешкой, которого надо было непременно уничтожить. Или хотя бы остановить.
Демон, видя его приготовления, только издевательски расхохотался, сверкая длинными кривыми клыками. С вершины его могущества Ксор, наверное, выглядел не меньше букашки. Маг страшно усмехнулся и размял кисти рук. А через секунду ударил. У букашки оказалось припрятано очень острое жало.
Тангредин понял, что сейчас произойдёт, едва только чёрное сияние окутало высокую худощавую фигуру молодого волшебника. Руки в чёрных перчатках рефлекторно создали массовый телепорт и силой столкнули туда ничего не понимающих академиков – не место учёным на поле битвы.
Некромант неожиданно оскалился и с диким выражением жёлтых глаз выбросил вперёд руку. С кончиков пальцев сорвался язык чёрного пламени и, хищно изгибаясь, метнулся в пустоту на другом конце коридора. И разнёсся в мелкие осколки, столкнувшись с ядовито-зелёным пламенем на груди сбросившего невидимость демона. Улыбка превосходства на его лице несколько поблёкла.
Не успел рыжий опомниться, как в него полетело заклятие, которому смело можно было присудить седьмой уровень сложности по эльфийской шкале. Ксор, добившись видимости врага, старался стереть его в пыль. От его чар плавился мрамор, и шли волнами несокрушимые каменные плиты пола. Зелёный огонь встречал каждое его творение, но уже не мог спасти своего владельца от всех побочных эффектов. Красная мантия висела на его плечах лохмотьями, а красивое лицо покрывали ожоги и сажа. А Ксор всё колдовал и колдовал, импровизируя на ходу…
И вдруг мир качнулся. Демон вскинул меч и стремительным рывком метнулся в сторону мертвенно спокойного студента, сокращая расстояние с каждой секундой. Им двигала злоба, приправленная ущемлённой гордостью. Ни один высший демон никогда не признает себя побеждённым от руки Смертного. Ксор спустил на врага своё последнее заклинание и приготовился «принять нагрузку». На время он даже забыл о друзьях, которые были за его спиной. А зря.
Неожиданно над плечом у некроманта пролетел льдисто-голубой жгут, в котором Ксор с удивлением узнал Плеть Нергала. Он видел это сокрушительное оружие в действии всего один раз, когда первокурсник Вилли спас первокурсника Ксора от группы зазнавшихся тогда ещё четверокурсников. Тогда молодой маг разрубил Плетью колонну, чтобы продемонстрировать серьёзность своих намерений.
Демон, заподозрив неладное, попытался закрыться мечом. Вилли только этого и ждал. Лихо изогнув Плеть, он заставил её обвить пышущий красным пламенем клинок. А потом дёрнул на себя, одновременно пропуская через магический жгут сгусток ледяной энергии. Пахнуло озоном, и красный меч с хрустом разлетелся на части.
Потом рука Вилли схватила Ксора за плечо, развернула и толкнула в противоположную сторону коридора, где Маят поддерживал повисшего на его плече Фила. Инфернал поднимал дрожащую руку. Потом они побежали, оставляя за собой стену голубого огня.
2. Наставники.
- Ну, господин Тангредин, что ты думаешь о наших особых универсалах? – взгляд старого ректора был тяжёл; маг сидел за огромным дубовым столом, откинувшись на спинку стула. – И куда мне их, таких особенных, девать?
- А никуда, - Рад Тангредин задумчиво теребил манжет куртки, сидя перед ним на кресле для гостей. – Учить их надо. Это же самородки! И все разные, заметь! Инфернал, гадес и ледяной демон – все в одной упряжке! Эгида! И мой Маят вместе с ними.
- Как я вижу, тебя это не радует, - Эланд чуть заметно усмехнулся, наблюдая за своим собеседником. Тангредин скривился и довольно кисло сказал:
- Я не мазохист, чтобы меня это радовало. К тому же подставил под удар друзей. Мы все чуть не умерли в этом треклятом городишке. И, несмотря на то, что прошло уже около четырёхсот лет после этой джерховой битвы, никто из нас так и не смог восстановиться полностью. Такой участи своему сыну я никогда не пожелаю.
- А если он решит повторить?
- Это его жизнь. Он имеет полное право распоряжаться ею, как считает нужным. Кстати, Эланд, этот парень Ксор… откуда он знает заклятия седьмого уровня? Насколько я понимаю, этому на уроках не учат.
Ректор неопределённо пожал плечами.
- Ксор – бывший ученик старика Зангулуса.
- Это тот самый чёрный маг, который написал трактат о временных пузырях?
- Ты читал его? – Эланд недоумённо вскинул бровь. Рад презрительно хмыкнул.
- Конечно, читал. Редкостный бред. Старый пень ещё жив?
- Три года назад умер. Говорят, так размазало по пещере, что ни одного целого кусочка не нашли. Все его волшебные книги, посох и три мантии из гардероба исчезли. Потом, правда, их нашли, но книги уже были с пустыми страницами, посох сточен почти до половины, со следами грубой починки и совершенно «сухой». А ещё через неделю после этого банда разбойников во главе с каким-то седоволосым парнишкой ограбила обоз, перевозящий золотые слитки из шахты на севере Гондора в столицу. Не выжил никто, кроме седоволосого парнишки и маленького полосатого котёнка, который привязался к обозу за несколько дней до нападения. Думаю, говорить, что золото исчезло вместе с парнем, излишне.
- Это Ксор? – Рад слушал со сдержанным интересом, что было совершенно для него не свойственно. – Если это он, то я восхищён.
- Действительно, есть чему восхититься. Сюда он добирался почти три месяца, по пути вербуясь в самые разные банды, продавая свои таланты за хорошие и не очень деньги. Экзамены он прошёл с лёгкостью.
- Лично испытывал?
- Конечно. Я бы его сразу на пятый принял, но, как оказалось, он совершенно не знает простых, даже очевидных вещей.
- Для такого хаотичного развития – это нормально.
- Я знаю. Но знаешь, что меня поразило в нём больше всего?
- Расскажи.
- Ксор может легко бросаться семиступенчатыми чарами собственного сочинения, но не может создать элементарный огненный шарик. И точно такие же проблемы рано или поздно возникают и у остальных.
- Так давай рассказывай и про остальных. Должен же я знать, с кем водиться мой сын!
- Да успокойся ты! Они, в целом, нормальные ребята. О ком ты хочешь знать в первую очередь?
Волшебник вспомнил Плеть Нергала и знакомое выражение торжества на лице голубоглазого парня, когда ледяной кнут вдребезги разнёс демоническое оружие и заставил демона едва не наложить в штаны.
- Про того, кто умеет управлять Плетью Нергала.
- Я так и знал, что ты начнёшь именно с Вилли, - Мастер Эланд чуть заметно улыбнулся и сотворил чашку безумно дорогого харадского кофе. – Парень из довольно обеспеченной семьи. Пришёл к нам по программе обмена студентами из Ориона. Хотя правильнее было бы сказать, что его оттуда просто выгнали. Когда я спросил его за что, он молча продемонстрировал мне Плеть Нергала и парочку довольно сложных фокусов с ней в главной роли. Готовый третьекурсник, если бы не маленькая неувязка с элементарной магией. Не прошло и пары недель, как он сумел подружиться с Ксором.
- Они ладят?
- Довольно хорошо. Раньше это был союз во имя выживания, но во что он вылился спустя три года, я ответить затрудняюсь. Эти парни умеют скрывать свои чувства.
Рад ловким движением сотворил и себе чашку кофе и довольно осклабился.
- Если ты спросишь, почему Зэлгадис и Тлантос всегда держаться вместе, они тоже назовут это союзом выживания. У кого учился этот Вилли?
- Самоучка от начала до конца. В Орионе универсалов почти не осталось, а ледяных демонов среди них не рождалось вот уже несколько столетий. Чтобы выучить те крохи знаний, которыми он владеет, парню пришлось перелопатить едва ли не всю королевскую библиотеку.
- Занятно. А инфернал? Это что за фрукт?
- Филиас Фог учился у Логайна Де Брасси. Прежде чем попал в Нарн, парень едва не умер в одном из рудников Серых гор. Эльфы вылечили болезнь, но кое-какие последствия всё же остались.
- Слабость?
- Главным образом.
- Так, - Тангредин вскочил с кресла, едва не расплескав горячий напиток, и принялся расхаживать по комнате. – Что говорят местные эльдары?
- Говорят, что Филу повезло. Но не это главное, - Эланд залпом выпил напиток и с громким стуком опустил кружку на лакированную столешницу. – Где я, джерх задери, им учителей возьму?
Тангредин резко остановился. В зелёных глазах заплясали электрические бесенята, а на лице застыло выражение торжества. Эланд насторожился, потому что знал, что когда на лице Рада Тангредина появляется такое выражение – жди беды. А потом рыжий волшебник вскричал:
- Азакгал!
Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился одетый в красный балахон теневой танцор и вопросительно вскинул бровь.
- Найди мне Зэла и доставь сюда!
Демон невозмутимо кивнул и на всякий случай спросил:
- Что-нибудь ещё?
Рад на мгновение задумался.
- Разузнай про Ваэруна. По-моему, он опять влип в историю. Кстати, как там молодёжь себя чувствует?
- Фил совсем недавно пришёл в себя. Маят и Вилли не отходят от его постели. Старший брат и молодая леди отбыли обратно в Призрачный Предел незадолго после этого. Ксор и Нихилим обследуют «место преступления». Я волен идти?
- Валяй.
И демон исчез. В комнате воцарилась атмосфера тягостного ожидания. Минут через десять Азакгал появился снова, сказав, что проблемы требуют его личного присутствия. Рад молча кивнул и через мгновение исчез в серебристом мареве портала, не спросив дороги.
Они стояли на плоской крыше одного из немногочисленных гномьих банков. Здание было идеальным наблюдательным пунктом, если ты вор, планирующий набег… или волшебник, задумавшийся над этой же проблемой.
Банк располагался в центре города, глядя закрытыми окнами на широкую площадь. За его спиной в каких-то паре метров переулка росли жилые дома, а впереди и справа располагались два самых важных дома столицы: городская тюрьма и столичный суд. Взгляд невысокой фигуры в светло-коричневом плаще был обращён в сторону крепостеподобного сооружения тюрьмы, в то время как глаза второго незнакомца, одетого в темно-синюю мантию, безучастно обшаривали площадь под их ногами.
Рад, ступив на глиняную поверхность крыши за их спинами, стал невольным слушателем их разговора. В этот момент незнакомец в синем, наконец, произнёс:
- Вижу ещё четверых на площади. Прибавь их к тем семерым, которых мы насчитали на стенах и в ближайших коридорах – итого одиннадцать. Все как один старшие ученики. Неплохо, Зэл.
Тот, кого назвали Зэлом, усмехнулся в ответ:
- Воистину. Но запомни, Тлан, нам нет нужды поднимать излишний шум. Хватит и того, что Старый Гончий Пёс здесь намутил. Продыху нет. А что если снять вон тех двоих на крыше и прокрасться внутрь через чердак?
- Их хватятся в первую очередь.
- Тогда дай мне подумать ещё немного…. Никогда не любил стратегии …
Рад скрестил руки на груди и, собравшись с духом, весело заявил:
- А я их всегда обожал.
Оба мага дёрнулись от неожиданности, услышав его голос. Рука Зэлгадиса сжала до хруста рукоять меча, что висел у него на поясе. Тлан в свою очередь к оружию не тянулся, но Рад сразу ощутил, как внутри гадеса щёлкнула какая-то невидимая пружина, толкая своего обладателя в «боевой транс». Тангредин слегка улыбнулся и уже нормальным голосом произнёс:
- Вы чего шушукаетесь, друзья? Никак брать штурмом тюрьму собрались?
Пальцы Зэла на рукояти меча разжались, и маг облёгчённо вздохнул. Невидимая пружинка где-то в сознании Тлана с характерным стрекотом встала на место. Рад, убедившись, что его узнали, подошёл ближе.
Ни один из его друзей не изменился. Зэлгадис по-прежнему скрывал своё лицо под маской, а Тлантос так и не изменил своим аристократическим привычкам. Рад не к месту вспомнил, что у его друга гадеса далеко на западе осталось графское имение, три взрослых сына, пятеро внуков и десятилетний правнук. Нильфгаардцу было что терять.
Что было за душой у Зэла, Тангредин не знал. С равным успехом ледяной демон мог быть и хранителем несметных сокровищ, и бездомным бродягой, который всё своё имущество носит на себе. Почему-то рыжий волшебник больше склонялся ко второй версии.
Тем временем, Тлан меланхолично произнёс:
- Мы рассуждаем, как вытащить нашего эльфа так, чтобы никто не заметил. Тюрьма охраняется лучше, чем королевская сокровищница. А Зэл не может придумать ничего путного.
- Но какой-то план у вас есть?
- Их несколько: выкуп, природный катаклизм или нагло подстроенный побег. Второй и третий варианты отпадают за отсутствием подходящих условий. Вариант с выкупом мне кажется самым приемлемым.
- И сколько просят?
Тлан улыбнулся и поправил и без того идеально сидящую на его плечах мантию. Обычно он так делал, только когда был сильно чем-то взволнован.
- Пятьсот тысяч золотом. Честно говоря, Рад, я остался под впечатлением от ваших южных расценок. Даже у нас берут вполовину меньше.
Тангредин понимающе хмыкнул:
- Это столица, Тлан, а не какие-то джерховы кулички. Здесь всё на вес золота. Хотя, с другой стороны, что-то действительно дороговато. Так будто наш дорогой Ваэрун ограбил по меньшей мере королевскую казну и вывинтил из царской короны самый крупный адамант накануне коронации.
Зэл пренебрежительно хмыкнул и сделал в воздухе замысловатый знак рукой. Между пальцев ледяного демона пробежали льдистые искры Плети Нергала, и так же стремительно исчезли, как и появились. Воздух вокруг после его жеста похолодел на несколько градусов.
- Держи карман шире, Рад! Многоликий бог воровства давно уже играет по крупному. Теперь его поймали на Укрывательстве, и это не просто какой-то рядовой демон, которым можно пожертвовать, а по-настоящему «редкая птица».
- Королевских кровей?
- Выше, - Зэлгадис скинул капюшон и внимательно посмотрел на искривлённый в вечной кривой ухмылке профиль друга. – На порядок или на два выше.
- Выше только Повелители Хаоса. И Дикие Волки, которые на контакт с людьми даже под угрозой конца всего сущего не пойдут. Так кого из них он пытался провести в наш мир?
- Обоих в одном лице.
- О… бедный Ваэрун…
Филиас Фог чувствовал себя ужасно: усталость разрывала измотанное тело, в то время как дикая боль в груди комом стояла в горле и мешала дышать. Ледяных чар Вилли хватало только на то, чтобы держать его в сознании. Фил чувствовал, как силы медленно его покидают. Парень слабел на глазах.
- Мастер Эланд, почему он не поправляется? – Маят обернулся к стоящему за его спиной ректору. – Ведь мы перепробовали всё.
Тот неопределённо махнул рукой. На бледном лице старого волшебника была ясно видна печать дикой усталости – он был одним из первых, кто пожертвовал своей Силы на лечение.
- Видимо, не всё… Маят, что произошло в коридоре? Возможно, мы проглядели что-то важное.
Бывший оруженосец слегка нахмурился, а потом, сделав глубокий вдох, чётко по-военному доложил обстановку:
- Когда открылся портал, и в комнате появились первые демоны, Фил был первым, кто принял удар. В первые секунды он успел вывести из строя троих. Он сдерживал противника, пока Фиориэль и Ксор будили Даймона. Потом эльфийская цепь лопнула, и он выбыл из боя.
- Расскажи мне про огненную стену.
- Инфернальный щит шестого класса, способный выдержать одну или две атаки высшего демона. Фил создал его за три секунды, хотя стандартная формула читается минуты за три. Он уже тогда был очень плох. Потом я услышал Зов…
Эланд едва заметно вздрогнул. Нихилим, что сидел у дверей комнаты, приподнял голову и прислушался. Маят, тем временем, продолжал:
- Больше всего это напоминало вопль отчаяния, пронизывающий Промежуток слой за слоем от глубин дна до самых вершин. Сначала я подумал, что он зовёт какого-то демона, но потом… Мастер Эланд, демона так не зовут: совсем другие тональности, совсем другие интонации. Что это было?
Вместо ответа он задал новый вопрос:
- Ответ был?
- Почти мгновенно. Что-то очень сильное и страшное неслось на нас. А потом, когда уже должен был бы открыться портал, оно куда-то исчезло. Так что это было?
- Если я скажу тебе, что это был бог, ты мне поверишь?
Маят скептически вскинул бровь и с уверенностью бывалого знатока заявил:
- Богов не существует. Они исчезли вместе с Повелителями Хаоса во время пришествия Спасителя в первые циклы формирования Авалона.
Мастер Эланд дёрнул уголком губ в снисходительной улыбке:
- А Маннон?
- Всегда есть место исключениям.
- Тогда вполне можно ожидать, что есть исключения и в этом случае.
- Ладно, допустим, - Маят признал своё поражение. – Тогда, господин ректор, объясните мне одну очень интересную вещь: какое отношение имеет бог к какому-то, простите, полуживому недоучке?!
- Самое прямое.
В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только тихими шепотками Вилли и хриплым прерывистым дыханием Фила. Маят видел, как губы Нихилима растягиваются в кривую даже издевательскую ухмылку, и не мог понять причину. Пока не взглянул на новоприбывшего собственными глазами.
Это был невысокий худощавый человек в одежде, подобной той, что носил Даймон, но исполненной в красно-белых тонах. Длинные волосы ярко-красного цвета пышной гривой ниспадали на плечи и спину, частично закрывая выточенное из белого мрамора лицо. На его левой щеке красно-синими росчерками блестела замысловатая татуировка, а в зелёных глазах тускло тлели рубиновые искры.
Молчание нарушил Нихилим. Старый демон лениво выпрямился и, чуть наклонив голову, поинтересовался:
- Ты, как я вижу, решил всё-таки сменить свою позицию по отношению к Смертным. Что-то изменилось, Дрэн?
- Просиди вечность в кандалах, Нихилим, и я посмотрю, останется ли в тебе хоть капля любви к чему бы то ни было, - Дрэн сверкнул глазами. – Ненависть не дала мне сойти с ума. И дала мне силы освободиться.
- А зачем ты парня к себе привязал?
Дрэн не ответил. Просто прошёл через комнату и, отстранив в сторону измученного до предела Вилли, занял его место. Руки с отливающими стальным блеском когтями замелькали, продолжая прерванный танец. Фил тихо застонал, а потом снова затих. Ответ бога был неожиданно мягким:
- У Фила в груди коррекционный блок. По мере роста и развития его как инфернала и мага в блоке отпала надобность, но его почему-то не убрали. Сейчас это заклинание попросту «душит» своего владельца.
- А что будет, если его не убрать? – подал голос Вилли, утирая пот со лба. – Это его убьёт?
- Чувствовать себя калекой намного хуже смерти, Вильям де Вольдеморт. Знать, что ты когда-то знал и мог многое, а теперь даже свечи зажечь не можешь без посторонней помощи. Я знал одного великого чародея, который в один миг лишился всех своих сил, не смог выдержать бледной жизни простого Смертного и вскрыл себе вены.
Маят увидел, как Вилли стал белым, как мел, а в прозрачных голубых глазах зажглось дикое пламя. Воздух в комнате заледенел настолько, что при каждом вдохе резал гортань и лёгкие. Эта была, наверное, самая бурная эмоция, проявленная молодым ледяным демоном за последние несколько лет. У бывшего оруженосца внезапно появился несвойственный ему интерес к чужому прошлому.
- Неправда!
- Ты действительно так думаешь? – Дрэн сделал резкий пас правой рукой, будто вырвал стрелу из раны. Вилли холодно усмехнулся и хорошо знакомым Мастеру Эланду движением вложил руки в карманы пижамных штанов, оставив снаружи только большие пальцы обеих рук:
- Это очевидно. Немного шаманской магии, немного ритуальной крови и ты уже не отвечаешь не только за свои действия, но и за собственные мысли.
- Это же великий Нергал!..
- Подумаешь!.. Если Нергал, то не живой что ли? Вот возьмём, к примеру, тебя, о Бог Битв, который похоронил в себе великого оружейника и с трудом контролирующего свою кровожадную демоническую половину…
Руки Дрэна едва заметно дрогнули, но своей размеренной пляски не прервали. Тем не менее, укол попал в цель. А Вилли невинно продолжал:
- Фил мне рассказывал, как он сжёг больше полусотни людей, когда прорывался. Он соврал, потому что тех людей хладнокровно уничтожил ты. И в Нарне, когда Фил учился «танцевать» с цепью, ты убил шестерых эльдаров только потому, что они ПОДУМАЛИ о том, что какой-то не эльф находиться в пределах лесных границ. Потом, когда Фил появляется в Эвиале, в огне НЕОЖИДАННО погибает едва ли не целая деревня. Это было не инфернальные всполохи, а характерное только для Диких Волков «чёрное пламя», - взгляд Вилли упёрся в точёный профиль божества. – Ты ведь Дикий Волк, не правда ли?
- Да, - Дрэн слегка улыбнулся и выпрямился, отворачиваясь от спящего волшебника. – Я Дикий Волк. А ты знаешь, что только что себя глупейшим образом подставил?
Вилли расправил плечи, пристроил руки поудобнее в карманах и, глядя на Мастера Эланда сквозь пряди пепельных волос, уверенно заявил:
- Конечно, на это и был весь упор. Я – Нергал, изобретатель Плети Нергала, Снежного Эха и ряда целительных заклинаний под общим названием «ледяное дыхание», успешно ле
Обсуждения Академия