Нему

Убийство плохо, но терпимо,
Тому пример Авессалом.
Судьбой до этого гонимый,
Вновь стал обласканным, любимым,
К Давиду переехал в дом.

Завёл себе сын колесницы
И скороходов пятьдесят.
Он к власти сызмальства стремился,
За честь поруганной сестрицы
Вступился пару лет спустя

Того момента, как в столице
Амнон завлёк Фамарь в свой дом,
Где изнасиловал девицу.
За это, в Книге говорится,
Убил его Авессалом.

Но в очереди к власти первым
Стоял Амнон, за ним вторым
Авессалом. Не...

Что в несчастьях искать женщину -
В ночь не проглядеть глаза,
То левитами подмечено
Много сотен лет назад.

Больше дня не мог бездействовать
Израиль, в субботу пьян
Стал негодный блудодействовать
С дочерьми моавитян.

Хорошо бы в дни рабочие,
Что не запрещал закон,
Он же, как кретин законченный,
Лез с цветами на балкон,

Напрягался в дни субботние
Племенной наш жеребец.
Ну, а кто в тот день работает,
Ждёт того плохой конец.

Наступило поражение,
Покраснение и зуд,
Жжение и...

Здесь Моисею велел Иегова
Волю народу свою передать:
За приношенье не взыщет сурово,
Всех к приношению впредь обязать,
А несогласных кнутом наказать.

«По сердцу Мне приношенья ходящих,
Ведь приношенье совсем не дары,
Те, что в слепцов превращают всех зрячих.
Я ж, Иегова, свои топоры
Не затуплю об дары до поры.

Вот приношенья, которые должно
Вам принимать и перечить не сметь,
Приоритеты запомнить не сложно:
Золото – раз, серебро, дальше медь,
(Сталью чуть позже все будут греметь...

Дело то случилось в Иудее,
Там Филистимляне для войны
Собрались в Сокхофе. Прочих злее
Они были. Ну, а им евреи
Со своей вредили стороны.

Встал Саул в долине дуба станом
С войском, подготовленным к войне.
Склон горы один Израильтяне
Держат, на другом – Филистимляне,
А долина дуба в стороне.

(Хоть написано в Писанье – между
Ними та долина пролегла.
Переписчик видно был невежда
Иль гора, что возвышалась прежде,
Опустилась ниже сапога).

В стане не в спортивном, в Филистимском...

Я молилась: Господи, Господи!
Дай взглянуть на него хоть издали
Дай сквозь время бесшумной поступью
Мне пройти к нему, пусть лишь мысленно

Я звала его: милый, что же ты?
Не приходишь ко мне в видениях?
Или просто мое ничтожество
Карты спутало провидению?..

Или это моя растерянность
И границы - словами, числами?
Или просто в себя не верилось?
Смертной смерть обмануть - немыслимо?..

Что ни говорите, а комплекс вины
Живёт в нас, как в шизике мания,
Иначе Иуда с родной стороны
Не шёл бы к Одолламитянину.

Из дома прогнал непоседливый нрав,
А может быть, совесть замучила
Иль страх пред отцом, что Иаков, прознав
Про Осю, замочит по случаю?

За двадцать монет похотливый сатир
Взял в жёны дочь Хананеянина.
Она родила. Сыну имя дал - Ир,
Короткое как восклицание.

(Кукушка-провидица, Леты кума,
Годков накукуй на прощание.
Кукушка...

Иосиф (не Сталин, тот с рабством - борец,
Всю жизнь проходил в одном кителе),
Иакова сын угодил во дворец
К начальнику телохранителей.

Был тот Потифар интриган, хлеще нет,
Оправдывал в целом доверие.
Портрет бы поставить его в кабинет
Наркома Лаврентия Берии.

До женского пола – такой же герой
(Кобель похотливый, по-нашему).
И юношей любят на службе порой,
Наскучив женой с секретаршею.

(Будь со мной, будь со мной,
Будь со мной всегда ты рядом…
В наши дни рефрен такой
Всюду...

Случилось потом - виночерпий царя
(Египетские нравы строгие)
В тюрьму прохиндей загремел почём зря -
Процесс нарушал технологии.

Лил в выжимку гад неочищенный спирт,
Чтоб позже продать за креплёное.
С народа Египта еврейский наймит
Снимал барыши миллионные.

По делу врачей осудили, о чём
Пришло предписанье заранее,
Хоть не был евреем, тем паче врачом,
А просто попал под кампанию.

За бытность свою начерпал он вины,
Что боты худые в распутицу.
На нарах теперь протирал он штаны...

Авиценна, Гиппократ, Путина полпреды...
Исцеляют доктора, лечат мироеды.
По прошествии двух лет Фараону снилось:
Ставит он кабриолет у кормильца Нила,

У того, что жёлтый ил гонит из пустыни,
Что крестьянин из всех сил прёт в своей корзине,
Что, рискуя жизнью, взял из-под крокодила,
Чтобы матушка-земля хлеба народила.

Ветерок слегка явил слабое движенье,
Пока царь свой вклад вносил в дело орошенья.
В руку сон к нему пришёл, он и отличился.
По нужде, видать, большой Фараон мочился...

И сказал Ахитофел Авессалому:
Я возьму двенадцать тысяч человек,
На Давида я обрушусь снежным комом
В эту ночь, когда он утомлённый
Свой народ устроит на ночлег.

Приведу его людей я в ужас дикий.
В страхе разбежится весь его отряд.
В спешке побросав свои мечи и пики.
Под стенания толпы и крики
Я убью Давида, их царя.

Обращу к тебе людей, заблудших, скопом,
Кроме одного, чью душу ищешь ты.
И тогда народ забудет про окопы.
По домам пойдёт тушёнку лопать,
А царя Давида ждут...