Места под солнцем

17

В ворота павильона киностудии въехала с улицы бронированная военная агит-машина.

– Так! Ну-ка, вышли все быстро из студии, уроды! Я – спонсор показа!

В золочёном резном кресле сидел Режиссёр – в белом кепи, зрелый, импозантный, стильно одетый мужчина с перстнями на пальцах.

– Ефремовна, объясни мальчику, что спонсор нашего показа - проказа!.. – полуобернувшись в сторону броневика, он договорил: – Динь-динь? Или - до другого раза?..

Ассистент режиссёра Ефремовна, с прижатым к...

19

Режиссёр снова сидел в своём кресле в павильоне киностудии и разглядывал стоящую перед ним Ефремовну, всю в зелёных водорослях. С её одежды ещё стекала вода. Она сняла с себя всё и надела сухую мужскую одежду. Режиссёра вовсе не смутило то, что перед ним – гермафродит. Прикрыв зевок, он спросил:

– Чего вернулся? Я уж думал, что возьмут тебя, грешного, в семью. Нет, выходит, что правда - «в семью не включат». Ох, жалко мне вас волчат, которые не молчат. Робите, робите, как каторжные, а...

25

А поезд набирал ход. В кабине машиниста электрички небритый, заросший Фаргипэ говорил по трансляции:

– Ничего подобного! Все антрактные остановки отменены! Во-первых, в связи с территористической угрозой… – разогнавшаяся электричка летала в узком горле меж двух склонов, с которых по её окнам вёлся перекрёстный огонь из всех видов орудий; командовали расстрелом Первый и Второй.

– А во-вторых, по причине участившихся случаев отклонения участников от раз и навсегда заданной траектории...

29

Весь аэровокзал покорно ждал, пока Контрабандист очнётся. Шли дни, ползли недели, таяли месяцы; с мягким стуком падали в прошлое годы и уже несколько раз, грохоча, обрывались в небытие их десятки. К Контрабандисту приближалось время его смерти.

Кто-то или что-то закопошилось в ржавых конструкциях аэровокзальной крыши и потом с шелестом сорвавшись с высоты, пролетело над людской неподвижностью. Голубь. На щеках той пассажирки стали таять ледяные полосы слёз.

– Да! – очнулся...

Твое солнце такое холодное.
Не греет никого, но сжигает до тла всех, кто посмеет к нему прикоснуться. Хотя, это весьма спорный вопрос.

Был ли в твоей жизни кто-то, достоенный быть заживо сожженным? С болью, с криками, с покрытой волдырями кожей, бывшей некогда прекрасной и пахнущей приторно-сладким запахом вероятной и постоянной лжи. You know, я просто перевожу тему в неприятную плоскость, туда, где наиболее уязвима твоя кожа, твое солнце, твои глаза, твое аристократическое самосознание...

Еще один день пробежал мимо ее сознания.
«Понедельник. Ненавижу понедельники»,-подумала Она и начала собираться на нежеланную работу.

Еще в детстве Она разлюбила понедельники. Нет, не потому что школа входила в ежедневное расписание.

Было множество иных причин. Первая, и наверное самая весомая, уход Лары. Лара – очень чуткий и отзывчивый человек, искренний и жизнерадостный…был. Зеленые глаза, белоснежная улыбка и волосы, волосы цвета восходящего солнца. Вообще, людей с таким набором...

Некий царь имел обычай спрашивать всех саньясинов, приходивших в его страну: “Кто выше - тот ли, кто, отрёкшись от мира, становится саньясином, или

тот, кто живёт в мире и исполняет обязанности мирского человека?” Многие мудрецы пытались разрешить эту задачу.

Некоторые утверждали, что саньясин выше, тогда царь требовал, чтобы они доказали это. И когда они не могли этого сделать, он приказывал им жениться и жить в миру. Затем приходили другие и говорили: “Семьянин, исполняющий свои...

Люди растут, как и растения, некоторые в свете, другие в тени. Есть многие, кому нужна тень, а не свет

К.Г.Юнг

Всё было другим. То, что казалось ранее рассудочным, теперь не было обусловлено такой важной необходимостью.

Делитель, как и его делимое, были насквозь пропитаны запахом свежего миндаля. Стояла по-настоящему холодная зима третьего солнца шестого года. Массивное, пепельное пятно за горизонтом светило монотонно, меланхолично, буднично, искренне серьёзно, и в тоже время по-другому...

Апрель. Хозяйки моют окна. Они так увлечены своим занятием, что не замечают весеннего ветра, гоняющегося по небу за облаками и за крик-ливой детворой.

Собака сидит на солнце, опьяненная ветром, полного запаха весны.

У меня такое чувство, словно молодой пес принес с собой солнце, и мать-мачеха зажелтела на ветру. И мое тоскливое настроение, как накану-не празднеств, растворилось в незримой пустоте. Я, вздрогнув, позавидо-вала детскому серебристому голосу, позвавшего кого-то:

“Христина-а...

Проходя по мосту, он не заметил ни лодки, которая плыла по реке, ни деревьев с пожелтевшей листвой, разместившихся по берегам. Он шел домой и ни о чем не думал. Только изредка его голову посещали короткие мысли. Но даже они не были важны ему.

Эти мысли были о том, сколько дней осталось до зарплаты, что он будет сегодня есть, когда он наконец купит новую машину.

Ноги сами вели его домой. Солнце садилось за горизонт и окрасилось в яркий рыжий свет. Редкие облака на небе стали такими же...