Старый дом

Александрина Афанасьевна, дочь горного начальника, проснулась очень поздно. Февральское пасмурное солнышко мягко светило в окно её девичьей спальни, дробилось мелкими бликами в хрустале и фарфоре на туалетном столике и в зеркале, убранном белоснежными кружевами и лентами.

В его рассеянном свете лоснился атлас розового пухового одеяла. Сквозь сон Александрина услышала возню за дверью, придушенный вскрик горничной девушки и сердитый голос тётушки Зинаиды:

- Агапка, холера! Куды лезешь...

-Ой, что же я наделала! - звонкий , почти истерический крик девушки услышали даже соседи этажом ниже.

Крупные жемчужины любимых бус Александры, недавно подаренных отцом к окончанию школы, громко захлопали по деревянному полу и с необычайным проворством разбежались по всей комнате.

Их хозяйка так спешно собиралась на свой выпускной бал, что зацепила нитку жемчуга за спинку стула, на котором развесила посреди комнаты свое выпускное платье. Ах, какое это было платье! Легкая кружевная...

Никто не знает, когда это было, да и было ли... Но старики сказывали, что в одном селе жили-были три брата: Фома - полны закрома, Ерема - ленивая истома и Кузьма – малый шустрый весьма. И вот однажды поехали они в город на ярмарку, один себе за прибытком, другой отдохнуть с избытком, а третий на люд городской поглядеть, что-то нового уразуметь.

Дорога была не близкая, а поклажа у братьев не легкая. Фома всю дорогу молчал, да в уме барыши прикидывал, Ерема на телеге лежал, то спал, то ворон...

Эту удивительную историю рассказала мне одна женщина, русская немка, которая недавно побывала у родственников в Германии, там она её и услышала от одной пожилой прихожанки. Добавив к её рассказу немного «литературности», хочу поведать вам эту удивительную историю.

Ещё в тридцатых годах предыдущего века в большом посёлке на два десятка тысяч жителей, расположенном в восьмидесяти километрах от крупного промышленного города, жила своей жизнью добрая, сплочённая христианская община. Настоятель...

Тихо покачиваясь в старом кресле-качалке, под крики чаек и лёгкое дуновение солёного утреннего ветерка, в тени большого зонта, отдыхал археолог. Суматоха первых дней после переезда в Гутарлау немного улеглась, и Адам позволил себе немного расслабиться, вспоминая события, произошедшие с ним, как в столице, так и на этом курортном побережье.

Любопытство, которое подталкивало археолога разобраться со всеми предметами, появившимися из шкатулки, не давало ему покоя ни днём и ни ночью, но какая-то...

— Гера, возьми чуть левее.
— Неужели я сбился с курса?- удивился Герон.
— Нет. С курса ты не сбился. Но нам нужно подойти к дому с другой стороны,- ответил Илмар.

— Зачем?
— Затем, что в этом месте нас может ожидать засада.

События сегодняшнего утра настолько отвлекли внимание Герона, что он совсем забыл о сыщиках.

"Мне нельзя быть таким рассеянным. Я должен помнить о них каждую секунду",- подумал журналист.

"Тебе необходимо научиться делить своё сознание",- подсказал ему Яфру...

Глава 10. Дополнительная консультация

- Александр Степанович! Куда же вы? Александр Степанович! - Наконец дошло до слуха Колымагина. И он обернулся.

Рядом стояла Берта.
- Что же вы! Я кричу, кричу! Мы же договорились: у входа.

- А! - Сонно произнес Колымагин, медленно приходя в себя. - Да, да, у входа, через пять минут. Разве пять минут уже прошло?

- Что с вами, Александр Степанович? Вы не здоровы?
- Нет, нет! Что вы! Да, я же должен вас проводить!

Берта нахмурилась:
- Вы...

Как-то наткнулся я в интернете на описание путешествия по подземному ходу какого-то любителя приключений, который по пояс в воде и на корточках преодолевал читинские катакомбы во время обследования системы местных подземелий.

Путешественник описывал труднейшие маршруты подземных коммуникаций с наличием мха и слизи, на стенах сетуя на то, что официальные власти отказываются признавать существование «подземной Читы».

К этому путешествию есть комментарий местного краеведа А. Лыцуся, который...

ПРОЛОГ

Колыхались, полыхали жаркими солнечными лучами первые дни наступающего лета 1941 года. Раскалённый воздух маревом стелился над набирающими силу пшеничными колосьями. Только стрёкот кузнечиков тревожил эту бесконечную тишину. Жарко!

Колька Морозов возвращался домой! Кажется, что и не было никогда ни трёхлетней разлуки, ни тряски в теплушке с далёкого Урала, ни напутствия начальника лагеря с пожеланиями честной жизни!

Знал Морозов, что не мог Женька Марчук после драки побежать с...

Доброволец Васятка

Васятка лежит под огромным толстокорым вязом, растопырившим над ним свои ветви-ручищи и с удовольствием вдыхает свежий, чуть с сыринкой, ночной воздух. Сквозь ветви вяза ярко желтым проплавлялась круглая луна, будто пытаясь высмотреть сквозь завесу ветвей, лежащего на спине Васятку.

- Где ты Васятка? Лежишь? Вижу тебя Васятка! Вижу! Хоронишься, а я все вижу, -

луный блик упал на лицо Васятки в подтверждение того, что Васятка обнаружен. Буквально физически ощутив...