Почти смирившись с перспективой провести остаток ночи на улице, он вдруг увидел горящую неоном вывеску и даже охнул от собственной глупости. Еще бы, ведь гениальная в своей простоте идея - снять номер в гостинице даже не пришла в голову неприкаянному бродяге.
Оформление заняло всего десять минут, а уже через полчаса Петров устроился удобнее на жестком гостиничном матрасе и сладко заснул.
Разбудил его звонок сотового телефона. Ошалело оглядев незнакомую обстановку, он кое- как сообразил, где находится и нащупал трубку .
Звонил начальник отдела. Шеф не поленился разыскать номер его сотового и теперь справлялся причиной отсутствия на работе.
"Проспал", - охнул Петров и, неловко соврав про внезапную простуду, выклянчил три дня отгулов.
"Хочешь, не хочешь, а вставать нужно, - вспоминая события прошедшего дня, вздохнул Петров. - И думать, как жить дальше. Главное не попасть в лапы обиженного дельца. Что еще? Ага. Пострадавшая. Вера, кажется. Если старуха расслышала правильно, ей грозят приличные неприятности. А я каким-то образом теперь за нее отвечаю. Как говориться -мы в ответе за тех кого не убили…
Петров невесело усмехнулся: Всего и дел. Как это у Мюнхаузена: "После обеда спасаю мир"...
Он торопливо оделся и спустился в фойе. Проходя мимо стойки, заметил вывеску.
"Заодно и помыслю в спокойной обстановке", - решил он, усаживаясь в кресло. Парикмахер оценила фактуру клиента и в ответ на пожелание подстричь, как было, только короче, презрительно скривила губы.
- Доверьтесь профессионалу. Вашу, - она потрогала реденькие волосики клиента,- так сказать, прическу, исправить невозможно. Сделаем иначе.
Мастер вынула из шкафчика с инструментами дорогую немецкую машинку и приступила к работе. Уже через полчаса в зеркале отражался подтянутый мужчина средних лет, отдаленно похожий на актера Брюса Уиллиса.
- В вашем возрасте длинные волосы носить не рекомендуется, даже вредно. Старят куда сильнее, чем трехдневная щетина, а теперь вышло вполне современно и стильно. Хотите совет? - Она всмотрелась в его лицо. - У нас по соседству отличный салон оптики. Даже если у вас идеальное зрение, в хорошей оправе ваше лицо будет смотреться гораздо лучше. Элегантней.
Петров рассчитался и, решил воспользоваться советом. Выбор оправы оказался достаточно трудоемким занятием, но когда мучения закончились, узнать в нем затурканного жизнью неудачника не смог бы и сам. Очки в тонкой золотой оправе придали недостающую солидность. Чувствуя себя совсем другим человеком Петров двинулся домой.
Неудивительно, что ожидающие его возле подъезда головорезы на появление солидного джентльмена в дорогом прикиде внимания не обратили. Сергей Иванович покосился на автомобиль с бритыми под ноль пассажирами и прошел в подъезд.
Соседка открыла дверь и настороженно уставилась на гостя. На руках ее вальяжно развалился дремлющий кот. Надо отдать должное, Василий опознал кормильца на раз. Он приветливо заурчал.
- Здравствуйте, Анна Григорьевна, - поклонился Сергей, улыбаясь. Старуха подслеповато сощурилась и заохала.
- Чисто гусар. - И посторонилась, приглашая зайти в дом.
Пообещав проконтролировать замену двери, бабка аккуратно сложила купюры в карман старого халата.
- Побегу я, - глянул в окно Петров. Он вдруг обратил внимание на стоящий под окном джип и отодвинулся он в глубь комнаты. - Только вот боюсь, не по мою ли душу джигиты эти…
- Чегой-то? - заинтересовано вскинулась деятельная старуха. Подвинула гостя сухоньким плечиком в сторону от окна и всмотрелась в картинку. – Эти?- ткнула бдительная активистка тонким пальцем в сторону засадной группы.
-Ты погоди. Мигом эту проблему решим. - Произнесла она, натягивая свое пальтецо.
Несколько секунд отделяло тишину утреннего двора от дикого скандала. Вопли старой склочницы гулко разнеслись во все уголки дома. Соседи, хорошо знакомые с тяжелым характером Бабы Ани, встревать не рисковали, но с интересом прильнули к окнам. А еще через минуту, спасаясь от бешеной старухи, сотрудники Кротовской службы охраны торопливо покинули двор.
- Ишь, понаехали, - пробурчала победительница, ставя в угол сучковатую трость. - Педофилы треклятые, - добродушно усмехнулась она, сбрасывая образ скандалистки. И закончила уже своим обычным голосом: - Теперь не скоро вернутся. Я им мозги вправила. Иди спокойно.
"Ох, не простая старушка", - восхитился Петров артистическими способностями соседки.
Теперь, когда за сохранность квартиры можно было не волноваться, он решил заняться более важным делом.
Первое, на что он обратил внимание, войдя в огромную палату, был запах. Что говорить, лечиться в наших больницах может позволить себе только очень здоровый человек.
Он оглядел ряды кроватей, подсчитывая количество пациентов. "С ума сойти, двенадцать человек. И это нейрохирургия. Представляю, что творится в травме".
Виденную всего раз, и то мельком, женщину, признал с трудом. Лицо пациентки выглядело белее наволочки. Она даже не повернула головы, когда Сергей Иванович присел рядом с кроватью.
- Здравствуйте, - произнес гость.
Больная мазнула взглядом по незнакомому лицу и вновь замерла, будто прислушиваясь к себе.
- Как вы себя чувствуете? - задал он дежурный вопрос, пытаясь начать беседу.
-Хорошо, - безразлично произнесла пациентка. - Вы из милиции? Ко мне ведь уже приходили. Но я ничего не помню. Совсем. Неужели трудно понять? Я даже имени своего не помню, - добавила она с горечью.- Что вам еще нужно?
Петров озадачено оглянулся. Ему и в голову не могло прийти, что все так плохо.
"И о чем теперь говорить. Она и слушать меня не станет". Он сосредоточился, ища выход из непростой ситуации.
- Вы меня не знаете. Я вытащил вас из машина…тогда. - наконец подобрал он, как ему показалось, нужные слова. Женщина промолчала.
- Ну и ладно, - успокаивающе продолжил он.- Не буду утомлять. Я отлучусь ненадолго, - предупредил он больную, словно та могла куда-то уйти.
- Вы знаете, - доктор, отвечавший на вопросы Петрова, был вальяжен и убедителен. - Голова предмет тонкий. Состояние вашей подруги стабильное, даже хорошее, если не считать амнезии.
Наметанным глазом врач определил платежеспособность посетителя и продолжил.
- Конечно, бывает всякое, но пока гарантий никаких. Конечно, если применить интенсивную терапию, то шансы могут повыситься, но... Это дорогое и трудоемкое мероприятие, - ненавязчиво намекнул он на возможные варианты.
- Лечите. Только скажите кому и сколько платить? Еще ей будет нужна сиделка и отдельная палата. - Выслушав стоимость.- Петров решительно вытянул из кармана бумажник и отсчитал требуемую сумму.
- Переводите. Прямо сейчас. Я очень, очень близкий знакомый. Вы меня понимаете? - Сергей Иванович добавил еще пару оранжевых купюр к стопке лежащих на столе доктора бумажек.
- Все, считайте, уже перевели. - Доктор смахнул деньги в стол. - Давайте выпьем кофе, пока больную разместят в другой палате.
Изрядный жулик в финансовых делах, собеседником доктор оказался превосходным.
Выслушав с десяток занимательных врачебных историй Сергей Иванович заглянул в маленькую, но уютную палату. Женщина лежала, глядя в одну точку.
"Нужно что-то делать, - решился маг-самоучка, входя в комнату. - Или пан, или пропал".
Он энергично растер ладони и положил их на голову пациентки. В ладони тут же кольнуло.
- Вы спите, - произнес Сергей уверенным голосом.- Легко и спокойно. Как в детстве. Сон глубокий и легкий. Спать. - Чуть громче закончил он короткий сеанс гипноза. Глаза ее медленно закрылись, дыхание выровнялось. Лицо приобрело умиротворенное выражение.
Петров сформировал над головой сферу и наполнил ее цветом. Фиолетовый оттенок сменился молочно белым, чуть мерцающим неоновым свечением. Энергия начала жить сама по себе. Возник едва заметный, но с каждым мигом увеличивающийся вихрь. Подобно маленькому торнадо, он вырвался из замкнутого пространства и проник в поле спящей. Внутренним зрением целитель увидел, как громадный, грязно-багровый, сгусток в районе виска пациентки начал поглощать этот волшебный цвет. А затем, словно растворяясь изнутри, очаг болезни дрогнул, и теряя зловещие очертания, стал исчезать в этом молочном тумане.
Несколько минут борьбы завершились безоговорочной победой. И скоро уже вся голова засияла чистым голубым сиянием.
- Вот и ладненько, - выдохнул Петров, чувствуя себя выжатым. Ему дико захотелось чего-нибудь сладкого. Почувствовав себя лучше, провел рукой, снимая гипнотическую сеть.
Женщина вздрогнула и открыла глаза. Но если до сеанса это были безжизненные глаза человека без памяти, теперь в них сквозила боль и печаль.
- Вера, ты помнишь, как оказалась здесь, в больнице? - осторожно спросил Петров.
Она оглянулась и вздохнула.
- Да, помню... Выходит я жива? - Не радость, а непонятное разочарование и усталость прозвучали в ее голосе.
Петров коротко, чтобы не волновать больную, рассказал, как увидел вмятую в столб машину, как вытащил наружу тело гонщицы. Пришлось коснуться проблемы с сумкой и вспыльчивым бизнесменом. Под конец скромно намекнул, что имеет кое-какие способности и сумел вернуть ей память.
Женщина слушала молча.
Когда окончил, внимательно глянула ему в глаза, и вдруг спросила:
- Вас как зовут?
Сергей Иванович представился и вздрогнул от ее слов.
- И откуда ты такой взялся? - раздумчиво протянула она. - Кто тебя просил лезть со своей помощью? - голос ее вдруг сорвался на крик, звякнули окна.
- Пошла отсюда, - рявкнула Вера заглянувшей на шум медсестре.
- Я, может, неделю готовилась, решалась. А тут этот… спаситель, блин... - Из глаз ее выкатилось несколько слезинок. - И что мне теперь делать? Назад в Урюпинск? А у меня мать уборщица и две сестры младшие. Так им бы хоть страховку, а теперь что?
Растерянно выслушав монолог, Петров не нашел ничего умнее, как спросить:
- А зачем тогда вы ему про сумку сказали?
Несвоевременное любопытство вернуло женщину в реальность. Она решительно смахнула слезинки и уже другим тоном ответила:
- Да никакой сумки у меня и не было. Хотела Гнусу хоть перед смертью напакостить, чтобы помучился, сволочь. А ты знаешь, что теперь будет? - собеседница перешла на доверительный и слегка насмешливый тон. - Теперь он нас обоих в третью позицию поставит. А после Крот обоих вместе и прикопает. Ты Крота знаешь? Нет? А я знаю. Ему человека убить, как два пальца…как высморкаться.
Она выговорилась и замолчала, бессмысленно глядя в стену.
- А ты, случайно, не олигарх? - спросила Вера после короткой паузы. - Тогда возьми меня к себе, на содержание. Незадорого. Я все умею. Нет? Ну, выходит, лежать нам с тобой под одной березой. - Она вздохнула. - Ладно. Собрались. Выдохнули. Живем дальше. - И словно сняла маску.
Петров вдруг отчетливо понял, что это вовсе не игра. И она действительно очень боится этого неведомого Крота.
"Как, должно быть, невмоготу стало жить, если она спокойно, продуманно организовала собственную гибель".
"Чудны дела твои, господи", - пробормотал он в раздумьи.
- Конечно, можешь говорить что угодно, - он стряхнул оцепенение. - Но с минуты на минуту могут появиться мордовороты твоего ухаря.
Вера хмыкнула.
- Вот то-то.
Она уже внимательней осмотрела собеседника.
- Ты кто по жизни? - несколько бесцеремонно поинтересовалась спасенная. - Инженер? И где это так здорово платят инженерам, чтобы покупать костюмы от Гуччи?
Сергей Иванович смутился и поведал, как раздобыл деньги.
Продемонстрировав в заключение бумажник, он заметил, как блеснули глаза слушательницы.
. - Чтобы Гнус сам отдал, это его надо до смерти напугать... А что касается его ребятишек, то теперь тебе да и мне тоже валить надо, куда угодно. Пока не поздно. - Без перехода добавила странная девчонка. Она оглянулась в поисках одежды. - Вот, засада, и барахло мое спрятали...
Дверь распахнулась, и в палату заглянул заведующий. Видно, медсестра, встревоженная криками, решила подстраховаться.
- Что случилось? - спросил врач, глядя на пациентку.
- Пациентка хочет выписаться, - ответил Петров. - Больной стало лучше, и она хочет домой.
- Но... как? Она-же без памяти? - оторопел эскулап. - Нет, что вы! Исключено... - Он даже взмахнул руками, отвергая саму идею досрочной выписки.
Петров потянулся к карману, собираясь вынуть стопку купюр. Но не успел.
Вера хлопнула его по карману пиджака и с извинением вытянула телефон.
Открыв трубку, набрала номер и вдруг спросила у доктора, Вышло это у нее просто и задушевно, словно говорила с хорошим приятелем:
- А вы знаете, куда я звоню?
Врач удивленно поднял брови.
- А звоню я в редакцию "Московского комсомольца", - сама же и ответила девчонка. - У меня там приятель в журналистах. Сейчас я поведаю ему горячую историю о том, как в вашем отделении персонал насилует больных. Прямо в реанимации, пользуясь, так сказать, беспомощным состоянием. Ага, в извращенной форме. - Она заговорщицки подмигнула доктору.
Сергей Иванович, сраженный ее наглостью, подобрал челюсть и выдохнул. Не лучше выглядел и завотделением. Он пробормотал:
- Как вы можете, это ведь неправда.
- Я знаю, - сочувственно махнула коротко стриженой головой хулиганка. - Ну и что? - Она подняла палец, словно призывая к тишине.
- Алло. Редакция? Витя, ты? Узнал? Здравствуй. Погоди минуту.
- Ну что? Мы договоримся? Или...- поинтересовалась Верка у бледного как мел доктора.
Врач замер. Но видя, что шутками и не пахнет, представил, как будет выглядеть заголовок газеты, и сломался.
- Черт с вами, уматытывай, - он хотел что-то добавить, но девчонка уже захлопнула крышку телефона и двинулась к выходу.
На пороге оглянулась и удивленно спросила:
- И что стоим, кого ждем?
Сраженный напором администратор отдал пакет с документами и черкнул записку в камеру хранения, сопровождая все это неразборчивыми, но весьма похожими на матерные, выражениями.
- Ничего, - весело рассмеялась девчонка, выйдя в коридор. - Гнус ему еще не так вставит, за то, что он меня проворонил. Пусть привыкает. Разомнет так сказать… анус.
- А почему Гнус? - заинтересовался Сергей, старательно пропустив мимо ушей пошловатую шутку.
- Да его все так зовут, за глаза, конечно, - обернулась спутница. - За доброту его, за душевность. А звать Ильей. Илюша Скуратов. - Она сверила номер на двери. - Стоп. Дальше я одна. Все же переодеваться нужно, а я девушка манерная, стесняюсь, - фыркнула Вера.
Петров смущенно затоптался у входа.
"Вот тебе и самоубийца, - удивился он, разглядывая жизнерадостную табличку, регламентирующую время “выдачи одежды умерших”. - С таким характером - и в столб. Странно. Да по ее характеру, она должна скорее этого, как его, Гнуса, на тот свет оформить, малой скоростью, чем сама. Хотя, что гадать. Разберемся".
Глава 6
Сергей Иванович стоял у окна своего номера, бездумно вглядываясь в осенний пейзаж за стеклом. Природа словно сговорившись с толстосумом, навевала стойкое желание развязаться с проблемами, посредством мыла и веревки.
Что до новой знакомой, то она, вдоволь наплескавшись в ванной и словно смыв энергию и напор, сидела молчала, автоматически переключая каналы гостиничного телевизора.
Наигравшись, отбросила пульт и с интересом уставилась на Петрова.
- Я ладно, рискнула, переоценила свои шансы, а когда стало ясно, что он меня выгонит, сорвалась. Ну а ты-то? Какая муха... Вместо того, чтобы получить превентивно по носу и жить себе дальше, влез в историю. Я, честно, не понимаю.
Он вскинулся, собираясь поставить на место зарвавшуюся нахалку, но раздумал. Вместо этого опустился в кресло и, мучительно подбирая слова, начал рассказ. Странное дело, чем дольше он говорил, тем сильнее становилось его недоумение собственной глупостью. Рассказ о череде магических поступков вызвал острое чувство неловкости. Похоже, и слушательница его испытала сходное впечатление.
- Сергей Иванович, а вы случаем не сумасшедший? - вдруг спросила Вера. - Не обижайтесь, но, как мне кажется, вы и сами понимаете несерьезность своей истории.
Видя, что он судорожно сжал кулаки, поправилась:
- Я говорю вовсе не про формальное описание. Допускаю, была и победа неизвестного никому спортсмена, и стычка алкашей возле гастронома, и все остальное. Но, послушайте, нельзя же вот так. Даже неудобно. Ладно, сказал вам о ваших возможностях этот профессиональный маг, что, кстати, синоним шарлатана. - Она попыталась смягчить жесткость слов улыбкой. - Его-то как раз вполне можно понять. Что человек желает услышать, то он и говорит. Работа такая. А вот принимать на свой счет все, что твориться вокруг, это уже диагноз.
Тем более, что я, как теперь выяснилось, влетела в столб совсем не по вашей вине. И память, с вероятностью в девяносто процентов, вернулась ко мне сама собой. Что до способа, которым вы обчистили моего бывшего…, - ну так ведь и актеры в роль входят. Нормальное состояние. Они что – тоже экстрасенсы?
- Возможно вы и правы. - Внутренне соглашаясь с доводами собеседницы, глухо спросил Петров. - Ума не приложу, что теперь делать.
Вера сочувственно вздохнула.
- Кто я, советы давать? У самой проблем выше головы. Отыщет меня суженый, убить может и не убьет, но мало не покажется. Хотя, скорее всего, покажется. Не так за свой тарантас будет мстить, как за страх. Он дико боится чего-то. И даже намек на возможный компромат воспринимает в штыки. А уж такой наезд и подавно. А впрочем… наверное все таки убьет. Давно обещал.
Петров, которого железная логика постороннего человека отрезвила и ввергла в уныние, предпринял попытку вернуть уверенность. Он лихорадочно осмотрелся и, увидев на столике флакон туалетной воды, схватил ее в ладони. Сосредоточился и представил, что ароматизированная спиртовая жидкость теряет свои качества. Запах исчезает. Выдержав положенное время и ощутив уже привычные покалывания в ладонях, открыл флакон.
- Понюхайте, чем пахнет?
Она принюхалась.
- Дешевой туалетной водой. Польская версия "Рашель". - Побрызгала на обшлаг. - И что? Вы мне хотели показать какой-то фокус?
Петров зажмурил глаза, борясь с острым разочарованием. "Праздник кончился, время платить".
А Вера, не замечая его состояние, продолжала.
- Я и сама вовсе не такая целеустремленная, даже не знаю, что со мной случилось в больнице. Всегда хотелось быть жесткой и решительной, наверное, тоже навыдумывала. - Она улыбнулась, вспоминая. - А здорово я этого врача - вредителя отшила. Как в кино. На самом деле, обычная секретарша. Нашло какое-то затмение, придумала, что смогу вырваться из нищеты, стать мадам олигархиней. А в итоге... Кто бы знал, что пришлось вынести от этого урода, и все зря. Правду говорят. Куда нам с кувшинным рылом в калашный ряд...
Раздумчивый монолог решимости не добавил. Он глянул на себя чужими глазами.
Невзрачный служащий вырядился в роскошный костюм, сидит в номере заштатной гостиницы рядом с отвергнутой любовницей авторитетного предпринимателя. И перспектив у него никаких. Было от чего загрустить.
Тишину прервал звонок ее телефона. Вера глянула на экран и вздрогнула.
- Вот и все, приплыли…- Беззвучно пробормотала беглянка. Выслушала собеседника и опустила дорогую игрушку на стол.
- Крот, - объяснила она. - Предложил самой явиться к хозяину. Пока не поздно. Думаю, врет. Поздно.
- Вот что, Сергей Иванович, - поднялась она с дивана. – Нужно уезжать. Мне в Урюпинск, а вам, не знаю, куда-нибудь, все равно. Главное отсидеться. С полгода. Может, забудется, или хотя бы накал спадет. Ничего другого в голову не приходит.
Петров задумался. – “ Уехать? А куда? Положим, уволиться с работы можно и телеграммой. Ничего страшного. А куда ехать? Впрочем, сейчас важнее просто исчезнуть.
- А что, в вашем Урюпинске инженер-сметчик работу может найти?
Вера пожала плечами.
- У нас шлюхе работу найти сложно. Все друг друга знают и норовят на халяву попользоваться, а вот слесарю - запросто. Сметчику… не знаю. Наверное можно.
- Тогда я с вами, - решительно заявил Петров. - Какая разница куда. А так... - Он не закончил.
- Как хотите, - согласилась она.- Только билеты придется вам уважаемый идальго, брать самому. И жить у меня, простите, не выйдет. Не потому, что жаль места. Просто в комнате и так четверо. Но в провинции снять квартиру вовсе не так дорого, как здесь. Переможетесь.
Уже выйдя из отеля и поджидая попутку, он сообразил, что в суете забыл про Василия.
- Мне нужно заехать домой, я у соседки кое что, кое кого… вобщем, забыл... - Сообщил Петров, когда они уселись в такси. Вера, не пытаясь отговорить, попросила:
- Как желаете. Только деньги за проезд оставьте. Если вас на входе тебя возьмут, хоть какая польза от вас будет.
- Ну не могу я его бросить...- Петров оборвал себя и смутился, не в силах объяснить, что не может расстаться с котом.
Остановились, не доезжая до дома. Петров, не считая, разделил остатки содержимого бумажника пополам, протянул одну часть Вере, и выбрался наружу.
- Жду десять минут, потом - извини, - открыв окно, бросила Вера вслед спутнику. - Мне жизнь дорога.
Он не испытывал страха перед ожидающими его во дворе людьми. Хотя и плана, как миновать наблюдателей, не было. Апатия и в то же время уверенность в своей правоте. Странное сочетание.
Удивительно, возле дома не стояло ни одной посторонней машины. Только запаркованные на ночь соседские автомобили. Он осмотрелся. В вечернем сумраке все казалось немного чужим. И двор, в котором он вырос, и тополь, и детская площадка.- : Неужели именно здесь, в месте, где памятен каждый уголок, и предстоит встреча с головорезами, которые взяли на себя роль вершителей его судьбы? Волна ярости захлестнула. "Суждено, значит будет. Хоть одному, да в глотку вцеплюсь". Ненависть придала сил. Он выпрямился и, внимательно следя за пространством, двинулся к подъезду. Никто не кинулся к одинокому пешеходу из арки, не прыгнул из темноты тамбура. Петров захлопнул дверь и поднялся на второй этаж. Успел заметить, что в почтовом ящике что-то белеет. "Квитанции?" - мелькнула несвоевременная мысль. Однако на свой этаж идти не рискнул. "Может, там ждут?" - умножая сущности, решил обыватель.
Позвонил в квартиру соседки и с удивлением услышал истошный вой Василия, донесшийся из-за двери. Никто не открывал.
"Странно... Может, спит? Или ушла?"
Но тут приоткрылась соседняя дверь. Открыл хозяин.
- Привет Серега, - беззубо прошамкал пенсионер Сидоров. - Аньку ищешь?
- Да вот, кота ей оставлял, теперь забрать хотел, - объяснил интерес Петров.
- А я сегодня что-то ее и не слышал, - поскреб затылок доброхот. - Обычно с утра орет как оглашенная, а тут... Котяра только заливается. Странно.
Непонятная тревога заползла в душу Сергея Ивановича. Не решаясь озвучить догадку, он затоптался на месте. Выручил сосед.
- Может, случилось что? – Старик прислонил ухо к бабкиной двери и затих.
- Слушай, она мне как-то ключ оставляла, а забрать не забрала. Давай я открою. Но, чур, ты свидетель, иначе она меня загрызет. - Простота соседских нравов объяснялась не только отсутствием дорогих вещей в квартире старой склочницы, но и давним знакомством стариков.
Сгоняв за ключом, Сидоров покрутил им в стареньком английском замке и распахнул, как оказалось, закрытую только на язычок защелки дверь. Изодранный обезумевшим котом дерматин - первое, что увидел Петров внутри. Василий кинулся к хозяину и заорал еще громче, прижимаясь к ногам. В голосе приятеля Сергею почудился человеческий вопль страха. Он подхватил дрожащего котофея и сунул за пазуху. Кот нырнул под мышку и затих, не переставая мелко дрожать.
- Ох, твою... - донесся из комнаты озадаченный возглас прошедшего вперед соседа. Сергей Иванович обмер, и уже почти не сомневаясь в том, что предстоит увидеть, двинулся на звук. Но вместо тела сраженной инфарктом старухи увидел он картину никак не ожидаемую. Нет, тело действительно было. Однако лежащая посреди комнаты старуха никак не походила на умершую от естественных причин. Голова ее была разбита. Из раны набежала приличная лужа крови. Содрогнувшись от зрелища, Петров отступил назад и едва не вскрикнул, наткнувшись спиной на кого-то, стоящего позади него. Обернулся. В прихожей стояла Вера.
Чем уж было вызвано ее решение последовать за ним, неизвестно. Но сейчас она с ужасом глядела на убитую.
Первым от шока оправился приземленный старикан. Убедился, что помогать уже бессмысленно, попятился и вытянул Петрова на площадку.
- Влипли мы, Серега, в историю, - озадачено протянул дедок. - Но что тут, все под богом ходим... Звонить надо, ментов вызывать. Хорошо хоть, трое нас, - глянул он на Веру. Приняв за случайную гостью, он решил привлечь ее в качестве свидетельницы.
Милиция, в лице помятого участкового и по совместительству дознавателя капитана Бурцева, появилась на удивление быстро.
Участковый быстро пробежался по соседям. Получив типовые ответы: "не видел, не слышал", вернулся на место трагедии.
- Странно... - искренне озадачился живущий в соседнем доме и хорошо знакомый с крутым характером покойной старухи, лейтенант. - Чтоб Григорьевну и без крика укокошили? Чудеса. Или наши соседушки не хотят в непонятное дело лезть, или… я и не знаю.
Почесав за ухом Василия, он цепко глянул на Петрова.
- Ты, Сергей Иванович, сегодня, типа, как жених. Наследство, что ль получил? - без особого, впрочем, интереса спросил участковый. - А это кто?- кивнул околоточный на спутницу.
Петров напрягся и склонился к уху дознавателя.
- Ко мне это. Ну... знакомая.
- Ага. Понятно, - милиционер заинтересовано обвел взглядом ладную фигурку. - То-то я смотрю, вырядился. Завидую по доброму, Иваныч...
-Все, все, - замахал он ладонью. - Да тебе сейчас кого сторожиться? Вольный казак. Это нам, женатикам надо…
Криминалист и следователь прибыли через тридцать минут. Следак, выяснив, со слов криминалиста, что смерть наступила приблизительно шесть часов назад, составил протокол осмотра, допросив свидетелей, наконец, отпустили. Тело увезли, квартиру опечатали.
Уже без опаски взойдя на четвертый этаж, Петров увидел вместо своей треснутой картонки массивную, с тремя солидными замками, дверь. Подергал ручку и сообразил, что ключи, если он и были, остались в квартире убитой.
Вера облокотилась на стену и поинтересовалась.
- Что, потерял?
- Я просил за установкой дверей проследить. - Сергей, имея в виду соседку, почему-то не смог произнести ее имя в прошедшем времени.
- Мне эти сволочи дверь выбили, все перевернули, - зачем-то стал объяснять он. И оборвал себя. "Неужели? ... Но зачем? Хотя... Она их прошлый раз со двора шуганула, могла и сегодня зацепить. А мало ли ей нужно".
Петров взглянул на Веру. А та, видимо, что-то поняв, смотрела на него. Наконец, оторопь уступила место желанию как можно быстрее уйти из опасного места. Они, не сговариваясь, двинулись вниз по лестнице. Проходя мимо опечатанной двери, Петров остановился и неожиданно для себя перекрестился и поклонился. "Еще одна жертва моего идиотского увлечения эзотерической ерундой", - печально подумал он.
Они вышли из подъезда, направились прочь от дома. И едва не столкнулись с входящим в арку.
Человек был настолько велик, что заслонил собой весь проем. Петров шатнулся в сторону, уступая дорогу, и оказался сжат в железных объятьях. Он обмер и задергался, безуспешно пытаясь вырваться из захвата. Спасла Вера: с неестественной для пигалицы силой она толкнула силуэт к стене и дико завизжала. Руки незнакомца разжались.
- Ну, вы блин, даете, - озадачено пробасил он.- Серега, ты что, не признал? - Растеряно закончил громила.
Петров поднял голову, заглядывая в лицо незнакомцу. Всмотрелся, лихорадочно вспоминая, и охнул.
- Сергей? Ты?
Перед ним стоял пропащий сын Анны Григорьевны. С их последней встречи, которая состоялась лет пятнадцать назад, он изменился почти до неузнаваемости. Короткий ежик седых волос, грубые, словно рубленые топором, черты лица. Громадный шрам через всю щеку прятался за ухом, на неохватной шее. Приятель подобрал необъятную сумку и обижено загудел.
- Вот ты как друзей встречаешь. - Он глянул на спутницу школьного товарища и слегка сбавил тон. - Хотя, от такой красавицы и по морде получить не страшно.
- А я вот домой приехал. Все бросил, и самолетом... Что-то прямо аж прижало... - несвязно поведал он. - Прямо из аэропорта. Сейчас мать обрадую, а вечером к тебе заскочу с бутылочкой. Посидим, вспомним старое. - Он стрельнул глазами. - Хозяйка, не против будет? - спросил он, приняв ее за жену Петрова.
Сергей Иванович только промычал что-то неразборчивое.
- Там это, Анна Григорьевна...
- Чего? - повернулся к нему одноклассник. И тут в разговор вступила Вера. Как она смогла составить общую картину из сумбурных диалогов в доме покойной и объяснений Сергея, непонятно, однако, видя, что Петров не способен ни на какие объяснения, взяла на себя тяжкую миссию.
- Сергей. У нас горе. Крепись. - Она взяла его за руку. - Анна Григорьевна погибла.
Он уронил сумку в грязь.
- Что?
- Не ходи туда. Квартиру опечатали. Поплачь. - Она нашла верный тон, и как могла, пыталась успокоить несчастного.
Сжав зубы, Сергей замер. Он смотрел на окна своей квартиры. В вечерней полутьме они выглядели бездонными провалами.
Не слыша более ничего и забыв про оставленный багаж, кинулся в подъезд.
Вернулся нескоро.
- Как? - скрипнул его голос.
- Не здесь, - покачал головой Петров. - Идем. Здесь рядом кафе. Там сейчас никого. Согреемся, и расскажу. Тебе сейчас одному не надо быть.
Сергей безвольно ухватил баул и двинулся за ними.
Они уселись за столиком пустого кафе. Петров отошел к стойке, протянул бармену купюру.
- У моего товарища горе. Если можно, не включайте музыку..
Увидев достоинство банкноты, халдей едва не щелкнул каблуками.
- Все сделаем. А если еще парочку дадите, табличку повешу, чтобы не беспокоили.
- Это выход, - кивнул Сергей, доплачивая.
Он взял бутылку и три фужера.
- Закуску сам придумай, но только холодное. И сок какой-нибудь.
Старый приятель сидел на стуле, засунув громадные кулаки в карманы кожаной куртки, и глядел в одну точку.
- На, - протянул полный фужер Сергей Иванович. - Выпей.
Сергей поднял глаза.
- Не надо. Я справлюсь. - Он набрал в грудь воздуха и резко выдохнул.
- Как это случилось? - твердо сжатые губы и взгляд человека, контролирующего свои чувства.
Петров замялся. "Рассказывать всю историю с идиотскими выдумками и воображаемыми причинами? Дурость. Но что тогда?"
- Я не знаю деталей, - наконец собрался он с мыслями. - Ее нашли в своей квартире. Удар в висок. Сегодня. Это факты. Остальное догадки.
- Говори.
- Вчера я стал свидетелем аварии...- Начал рассказ Петров. Он поведал о сломанной двери, поисках кота, беседе с соседкой.
- Ты считаешь, что это были те, кто следил за твоей квартирой? - сделал вывод слушатель.
Тяжело вздохнув, Сергей Иванович промолчал. В этот момент Василий, сидевший за пазухой, попытался выбраться наружу. Петров ухватил кота, удерживая.
Вспышка, и все окружающее исчезло. Постепенно искры начали тускнеть, но вместо интерьера кафе он увидел комнату соседки. Причем смотрелось все окружающее так, словно зритель лежит на потертом линолеуме. Черно-белые стены, экран телевизора, окно, занавешенное тюлем. И Анна Григорьевна еще живая, она стоит напротив кажущегося снизу великаном, человека в темном плаще. Они говорят. Но сколько ни пытался, слова так и не разобрал. Рокот и резкие звуки, заставляющие болезненно морщиться. Независимо от его желания, голова повернулась в сторону. И в необычайно широком секторе обзора мелькнул еще один силуэт. Фигура машет обутой в громадный ботинок ногой, и в боку возникает боль. Невольно вякнув, зритель понял, что это не его ударил чужак, а Василия, чьи глаза и видят все происходящее.
Не тратя эмоции на удивление, Петров следил за происходящим. Более всего стараясь разглядеть лица гостей. Однако Василию было глубоко плевать на его желание. Он потянул носом, внюхиваясь в чужие запахи. Острый и резкий от первого и тошнотворно приторный от обидчика. Голоса усилились и зазвучали куда громче. Странно, обычно крикливая старуха отвечала негромко и презрительно. И это словно дразнило ее оппонентов. И вот один из них кидается к худенькому силуэту. Взмах чем-то зажатым в кулаке, и падение тела.
В отчаянии Петров старался поднять голову, чтобы увидеть лицо убийцы. Увы, перепуганный кот попятился и начал выть, чувствуя нечто, доступное только его кошачьему восприятию.
Ощущая, как крик этот вырывается из широко разинутого рта, Сергей Иванович, уже не контролируя себя, увернулся от хватающей его руки. Но она и зашевелила пальцами совсем близко, хватая не перестающего орать Василия за шерсть. Взмах когтистой лапы, и рука отдергивается. Вопль боли, стук, и тяжелые удаляющиеся шаги.
И вдруг опять темнота. Он очнулся от едкого запаха нашатыря. Открыл глаза и, вяло отталкивая едкую вату, совсем рядом увидел лицо спутницы. Она встревожено смотрела на него, держа за шкирку испуганного кота.
- Все, все. - Петров сел на холодный бетон. Покрутил головой, возвращаясь в реальность.
Тяжело выпрямился и вернулся за столик. Сергей внимательно взглянул ему в лицо, но промолчал.
- У того, кто ударил Анну Григорьевну, на руке глубокие царапины. Кота хотел поймать. - Петров прикусил язык, пугаясь, что его выдумки в который раз принесут непоправимые беды. - Я не уверен, мне кажется, - замямлил он.
- Разберусь, - отрезал слушатель. Он рывком поднялся. - Я должен идти. Сейчас много всего нужно ... устроить. Где вас найти?
Петров, не решаясь, замялся.
- Мы хотели уехать, - ответила за него Вера.
- Куда? - Сергей наклонил голову, показалось, что шрам его придал лицу особо зловещее выражение.
- Ну, пока не знаем, подальше, - схитрила та.
- Бежите? - Он не осуждал, а констатировал. - И думаете, полегчает? Знание, что вас могут найти и в любой момент придавить, как тараканов, это жизнь? Ну- ну. Хотя вам, пожалуй только это и остается. - Громадная фигура развернулась и направилась к выходу.
У самой двери он повернулся к Вере.
- Только СИМку выбросить не забудь.
Он взялся за поручень, и в тот же момент стеклянная дверь распахнулась от могучего рывка. Удар в голову отбросил уходящего на ближайший столик. Массивное тело, разломив хлипкую утварь, скатилось на пол и затихло. Видимо, страшный удар лишил его сознания.
Петров ошарашено уставился на вошедших. Трое мужчин, значительно габаритней его, в руках у главного оружие. Большой, матово сверкающий пистолет.
"Петр", - узнал он водителя олигарха.
А тот, сделав короткий шаг, неуловимым движением ткнул Сергея Ивановича в солнечное сплетение. Страшная боль согнула пополам и заставила опуститься на колени.
- Это задаток, - прорычал нападающий. - Остальное после.
- Верка, я тебе предлагал по-хорошему? Отказалась. Теперь придется по-плохому, - без перехода обратился он к девушке. Вместо ответа она схватила со стола бокал и бросила ему в лицо. Легко отбив тяжелый кусок стекла, Петр хмыкнул и осклабился. - Я тебе за это лишнюю порцию выдам. Мало не покажется. - И повернулся к спутникам. - Берите их, и в машину.
Бандиты двинулись к жертвам, и тут из угла, где до этого лежал Сергей, раздался тихий голос.
- Эй, рыжий. Руку покажи. - Нападающие мгновенно повернулись к новому персонажу.
- В сторону, - скомандовал главарь подельникам. - Я его сейчас валить буду. - Он щелкнул затвором, поднимая вооруженную руку.
Как умудрился великан, расслаблено стоявший в нескольких метрах, оказаться рядом, стрелок даже не понял.
Вылетел из Петиного кулака пистолет. Рыжая шевелюра мотнулась от сильного удара в скулу, и уже на возврате Сергей подхватил оружие.
- Стоять, - не повышая голоса, предупредил он, наведя ствол на спутников поверженного главаря. Выстрел пробил гипсокартон в каком-то сантиметре от головы одного из них.
Ствол уперся в лоб второму.
- На колени. - После демонстрации боевой мощи оружия команду выполнили без промедления. - Руки за голову. - Бойцы замерли, сидя в неудобных позах.
Сергей склонился к лежащему ничком Петру. Ухватил безвольную кисть и повернул к свету. На руке отчетливо выделялось четыре глубоких царапины. Они еще не успели затянуться и темнели каплями засохшей крови.
Удар согнутой фаланги указательного пальца пришелся точно в висок лежащего. Голова дернулась, раздался деревянный стук, и совсем рядом от покрытого веснушками уха, на рыжих волосах начало проступать багровое пятно. Тело Петра дернулось в конвульсии. Умирающий мозг, посылая сумбур сигналов к нервным окончаниям, заставил мышцы сокращаться. Не глядя на “отходящего в вечность”, Сергей повернулся к Вере. - Помоги ему. - Кивнул на Сергея Ивановича, все еще стоящего на коленях.
- Ждите на улице. Я сейчас.
Но Петров смог подняться самостоятельно и ухватил забившегося под стол Василия.
Они с опаской проскользнули мимо лежащих полу и выскочили наружу. А через несколько минут вздрогнули от звука выстрелов. Миг, и Сергей, уже без оружия, появился на крыльце.
- Уходим, - буркнул он, забрасывая свой огромный баул за спину.
- И куда теперь? - растерянно покрутил головой Петров. Он безуспешно пытался отогнать мысль о том, что произошло в кафе.
- У тебя же здесь квартира? Зачем выдумывать сложности? - произнес Сергей.
- Открыть нечем,- не желая касаться больной темы, уклончиво ответил хозяин.
Спутник вытянул из кармана связку. - Эти?
- Может быть. - Сергей Иванович покрутил в пальцах новенькие ключи.- А откуда?
- Оттуда. Идем, чего стоять.
- А эти... там еще бармен. Он ведь на нас покажет.
- Никого он не сдаст, - скупо отозвался Сергей, уже шагая к дому. - Бармен за пять минут до их появления сбежал. Сам, поди, их и вызвал. Все, хватит. Пошли.
Вера ухватила Петрова за руку.
- Он же их убил, - прошептала она. - Я его боюсь.
Однако идущий впереди здоровяк умудрился расслышать ее слова.
- А они нас медалью наградить хотели? Что за дурь? Вас стрелять будут, а вы о гуманизме. – Пробормотал Серега помолчал, а потом добавил.- Меня бояться не стоит. Вам и без меня есть, кого опасаться.
Глава 9
Зайдя в приемную генерального директора, Крот понял: Илюша в очередной раз дрессирует секретаршу.
Девушка в белой блузке и короткой юбочке входила, а через короткий промежуток времени выскакивала из кабинета босса. Ждала несколько секунд и стучала, испрашивая разрешения войти.
Илья Андреевич, вальяжно развалясь в удобном директорском кресле, вежливо интересовался целью визита секретаря.
- Факс пришел, срочный, - кратко информировала служащая руководителя.
- Фак-с? Странно, обычно его получают. Приходят, как правило, с обыском, -глуповато пошутил Илья. - А вы знаете милочка, что выполняете свои обязанности халатно? Нет? Ну, выйдите, подумайте, что не так, и зайдите снова.
Прогнав девочку по кругу раз пять, Гнус, которому развлечение прискучило, рявкнул в своей обычной манере:
- Бегом нужно нести. Бегом. Ты поняла? Факс. Срочный. А она еле тащится. Так. За опоздание, - глянул на часы, - на пять минут, штраф. Двадцать долларов за минуту. Итого сотка "бакинских". Ферштейн? - Он уже завелся и почти визжал. - Ходить ты, блин, по панели будешь, когда я тебя с работы выкину. А здесь должна бегать. Идиотка...
На глазах девочки выступили слезы.
- Илья, - оборвал процесс воспитания Крот, входя в просторный кабинет. -Срочное дело.
- Кыш! - скомандовал босс секретарше. И едва она выскочила в приемную, попенял визитеру: - Гриша, я все-таки босс. Постарайся хоть немного ...
- Да хватит, - оборвал Кротов. - У нас проблема.
Илья недовольно поморщился:
- Ну что у тебя случилось?
- У нас, - поправил помощник. - Петя твой в доме, где этот лох живет, бабке какой-то голову проломил. Наглушняк.
- А старуху-то зачем? - удивленно хекнул Илья.
- Любимчик твой совсем с катушек соскочил от дури, - нервно закуривая, ответил Крот. - Я тебе сколько раз говорил - его лечить нужно. Психанул, она чего-то вякнула, и привет. А старухе много ли надо, - пояснил Григорий Кротов. Давно порвав со службой в милиции, он никак не мог избавиться от уголовного жаргона.
- Ну и что теперь? - сощурился Илья Андреевич. - Ты мне обещал доставить этих... а рассказываешь о какой-то соседке. Достоевский, гхы, - блеснул эрудицией он.
- Мы их обложили. Дело одного дня. - Крот прошел из ушла в угол. - Правда, от подъезда машину пришлось убрать. Там сейчас менты, соседи. То, се. Не светить же. Сделаем. Дай срок. И вообще. Я выяснил. Нет у нее никаких бумаг, ничего нет. Точно.
- Я знаю, - отмахнулся Илья. - Но найти и наказать необходимо. Это дело принципа.
Григорий открыл рот, собираясь высказать мнение о принципах ,которые хороши, особенно когда для их соблюдения не приходиться пачкать свои руки. Но отвлек вызов сотового телефона.
Он выслушал абонента, задумчиво посмотрел на аппарат, словно пытаясь услышать еще что-то. И перевел взгляд на шефа. Прежде чем озвучить неприятную новость, провел ладонью по лысой голове. Вытирая потную ладонь о белоснежный платок, медленно произнес:
- В кафешке возле того дома обнаружили Петра и его ребят. Все холодные.
И по раскладам, так выходит. Петя корешей завалил, а потом себе в висок "маслину" загнал. И порошком все засыпано. Странно. Он, конечно, отмороженный был и на кочерге, но чтобы застрелиться? Не понимаю. Что же там вышло? А?
Впервые в голосе бывалого опера прозвучала растерянность.
Илюша скривился.
- Все как-то у тебя последнее время, прости, не слава богу. То старуха, то это... Может, мне лучше Артуру позвонить? Пусть он разберется, - сблефовал Гнус, зная нелюбовь бывшего мента к уголовнику.
- Ага, звони, - легко согласился Крот. - Только потом, когда непонятки ровнять придется, не жалуйся. Артурчик стелет мягко, да спать, сам знаешь...
- Ладно, ладно, - примирительно махнул Илья, видя, что компаньон всерьез озадачен. - Но ты все же выясни, что это за странности. А дело нужно делать, - не опасаясь микрофонов, по привычке старался избежать ненужного слова ученый жизнью делец.
Кротов поморщился, словно глотнул кислого.
- Не время сейчас. Переждать надо. Три мокрухи - а менты отлично знают, чей человечек Петька был, да бабка эта. И так крутить начнут. Выждать нужно. Хоть чуть-чуть. Пусть накал спадет.
Илья, понимая правоту соратника, лицемерно вздохнул.
- Ты у нас в этом вопросе спец. Тебе виднее.
Однако его маленькие чуть поросячьи глазки на заплывшем лице блеснули недобро. "А не пора ли, друг Григорий, тебе"... Он вильнул взглядом в сторону. Мысль, которая уже не раз посещала его, могла отразиться на лице. А опытному физиономисту достаточно одного намека.
Интересно, но и Крот, проходя мимо заплаканной секретарши, думал о чем-то сходном.
Кошка, пробежавшая между ними, требовала принятия срочных мер. "Тянуть не стоит, иначе этому хряку всякая ерунда начнет лезть".
Илья, которого события последних дней заставили начать суетиться, уже принял решение. И едва за Кротом хлопнула дверь, набрал номер.
- Артур, здравствуй дорогой, - произнес он, посматривая на вход. - Я тебе денег должен, за билеты. Ага. На пароход. Два плацкартных и один люкс. Давай встретимся, переговорим. - Немудреный шифр означал, что есть заказ. - Завтра. Нет? А когда? Три дня? Ладно. Три дня терпит, но не дольше, - смирился Гнус.
***
Петров уступил диван Вере, сам уместился на старенькой раскладушке. Сергей от предложения вздремнуть отказался. Он прошел на кухню и, заварив крепкий, почти черный чай, сел за стол, уперев лобастую голову в сомкнутые ладони.
Встав утром, хозяин увидел, что гость сидит в той же позе. Только количество спитой заварки указало на то, что он не сомкнул глаз.
От помощи в организации и денег Сергей отказался.
- Все сам сделаю. А деньги эти, извини, принять не могу.
Посоветовав сидеть дома, едва за окном посветлело, он ушел.
Вера проснулась поздно и, заварив себе крепкого кофе, вновь вернулась к личности товарища Сергея Ивановича.
- Зря ты так, нормальный мужик, - отозвался Петров. - Мы с ним за одной партой десять лет просидели. Потом его призвали, он там, где служил, и остался. Я с покойной разговаривал. "Пишет, - говорила. - Все нормально". Лет пятнадцать назад сам приезжал. Посидели. Сказал, где-то в Восточной Сибири живет. Лесхоз, что ли... - Сергей Иванович замолк, вспоминая. - А вообще, я о нем и не знаю почти ничего. Как-то вышло, он все больше спрашивал, - удивленно пожал плечами.
- Он ведь троих убил, и не поморщился, - ответила Вера.
Не зная, что ответить Петров замолчал. Память невольно вернулась к происшествию в кафе. А именно к тому видению, что настигло его, когда взял в руки кота.
В сомнении покосился, на уютно устроившуюся возле батареи собеседницу. "Рассказать"?
Но тут же одернул себя. "И так за психа держит, и вряд ли пропустила мимо ушей эту фразу про царапины. Ни к чему усугублять". Он допил кофе и заметил на подоконнике забытый Сергеем портсигар. Убрать нужно. Потянулся к безделушке. Тяжелая вещь удобно легла в ладонь. "Ого, - мимолетно удивился Петров. -Интересно, все же чем он занимался все это время. Золото, что ли, добывал?"
И тут навалилось. Мелькание цвета, уже знакомые искры, все это закружилось в голове, выбрасывая из реальности. Ноги подкосились, и он рухнул на пол. Он не потерял сознание. Переход прошел, словно нырнул в глубокий омут. И вынырнув, обнаружив, что как и в первый раз, перенесся в тело хозяина предмета. Однако не растворился в его сознании. И хотя все окружающее видел именно глазами Сергея, воспринималось это слегка отстраненно, как в стереофильме. И звук чуть приглушенный и нечеткий. Мозг осознавал эту двойственность.
Небольшая чистая комната. Светлая. Краска серая, но не мутная, а даже в некотором роде приятная. Две кровати, аккуратно застеленные однотонными покрывалами. Стол и вкрученные в пол табуреты, чуть в отдалении умывальник и невысокая перегородка, за которой, судя по всему, скрыт унитаз. Только решетка на пластиковом окне и плотно закрытая глухая дверь говорит о несвободе.
"Камера?" - удивился Петров. Странная какая. В маленьком зеркале виден профиль Сергея. "Без шрама еще", - успел разглядеть Сергей Иванович.
Сергей делает шаг и садится напротив соседа. Его напарник - маленький человечек в очках с огромными диоптриями, отчего глаза его кажутся похожими на глаза большой рыбы.
- Понимаете, Сергей, - обращается старик к собеседнику, - Ваше заблуждение в том, что говоря о гипостазировании, вы ошибочно приписываете абстрактным объектам статус особых, пространственновременных объектов, присутствующих наряду с обычными, эмпирическими объектами внешнего мира. Абстрактные объекты нельзя смешивать не только с внешними, но и с внутренними перцепциями.
Сергей задумчиво кивает, слушая эту абракадабру, однако отвечает хоть и доброжелательно, но с долей несогласия:
- Марк, в этом я с вами полностью согласен. Однако, дорогой профессор, если мы примем в качестве принципа тождества интуитивного очевидный постулат, который выразил еще великий Бользано: "Во вселенной нет двух совершенно равных вещей, а следовательно, и двух совершенно одинаковых атомов и простых субстанций".
Петров потерял нить беседы и воспринимал диалог скорее как шумовое оформление картинки.
Дверь заскрипела, щелкнул замок.
- Эй, Иван, на выход, - скомандовал бесстрастный голос. Служащий в непонятной форме стоял на пороге, держа в руках резиновую дубинку.
Неторопливо кивнув собеседнику, Сергей поднялся, и, привычно заложив руки за спину, шагнул в коридор.
Чистые коридоры, на полу квадраты разноцветного пластика. "На тюрьму как-то не похоже", - удивился Петров.
В помещении, куда ввели заключенного, его ожидал вальяжный господин. Тоненькие усики, взгляд довольного жизнью человека. Он сидит за безликим столом. За его спиной квадрат окна с неизменным перекрестием решетки.
- Садись, - кивнул хозяин вошедшему. - Ну, что, подумал? Времени у тебя было предостаточно. Или профессор совсем утомил философскими беседами? Он хоть и сумасшедший, но весьма эрудированный человек. Маньяк, правда, ну так это только ночью, - с плохо скрытой издевкой приветствовал гостя человек.
Сергей задумчиво глянул на произнесшего свой монолог и перевел взгляд на окно, в котором виднелся кусочек голубого, с кучками белоснежных облаков неба. "Такое небо, наверное, бывает над безбрежным океаном", - мелькнула в сознании Петрова нелепая идея.
-Ну? - уже нетерпеливо повторил пижон.
От малопонятной сцены Сергея Ивановича отвлек новый голос или голоса. Но звучали они не в комнате, а скорее, если можно сказать, в мозгу Петрова.
Да он и не смог бы однозначно утверждать, где. Слышались, это главное. И возникло чувство неловкости, как у человека, застигнутого за подглядыванием.
Голоса обсуждали его, Петрова, персону.
Причем, вовсе не старались скрыться от слушателя, или им это было совершенно безразлично.
- Растет, - констатировал первый, чуть дребезжащий, но разборчивый и понятный голос.
- Не спорю. Это объективно, - отвечает второй. Этот звучит чуть глуше. Они словно продолжают начатую беседу. - Но это неосознанный рост. Метание духа, схоластические попытки уловить суть вселенной. Сомнения, страх. Обычный набор неофита. Ничего особенного.
- Однако, магистр, вы, как всегда, привередничаете. - Звонкий голос оппонента явно настаивает на своем. - И что, пускать на самотек? А что в итоге? Зачатки будут на корню задавлены логикой. Поверьте, не лучший способ ...
- Это не ко мне, - обрывает старший из говорящих. - Делать выводы - не наша прерогатива. В одном я согласен. Предлагаю не торопиться, пусть идет как идет... Хотя, возможно, имеет смысл упорядочить, зачем все сразу, и кучей... - Голос вдруг прерывается. - А вы знаете, ведь он нас слышит. Да, да, не спорьте. Определенно.
И тут щеку Петрова обожгла нестерпимая боль. Это собеседник Сергея, внезапно рассвирепев, взмахнул чем-то, зажатым в руке, и со всего маху ударил его по лицу. Падение и темнота.
Пробуждение вышло медленным и плавным. Напрягая зрение, разглядел силуэт спящего на раскладушке. "Вера"?
Как и в первый раз, возникло дикое желание съесть что-нибудь сладкое. Нехотя встал с постели и, шлепая босыми ногами по прохладному линолеуму, отправился в кухню. Без особой надежды потянул дверцу древнего "Саратова". И обомлел. Такого обилия разнообразных продуктов аппарат не имел никогда. Забитые полки вызвали чувство голода. Он наугад вытянул пакет с кефиром и несколько сырков. Подумал и захватил пластиковый контейнер с салатом из овощей.
-Ожил? - Чуть хрипловатый после сна голос Веры оторвал его от трапезы.
- Угу, - кивнул Петров с набитым ртом. Быстро прожевал и запахнул полы старенького халата.
- А я думала, все. Привет. Как Ильич три дня лежал, - пошутила она, присаживаясь на табурет.
Помедлила, но все же решилась спросить.
- И часто это у тебя? Так.
Он развернул еще один батончик. Съел и честно признался.
- Второй раз. Впервые после того, как тебя из машины вытащил, и сейчас.
- Ну, ну. - Она неодобрительно глянула на помятую физиономию путешественника в нирвану. - Вам, Сергей Иванович, побриться бы не мешало, а то на вурдалака похож, - путаясь в обращениях, посоветовала Вера. - Я, кстати, вашего Василия три дня вырезкой кормила, а он, паршивец, так на руки и не идет.
- Ревнует, наверное, - неловко пошутил Петров.
- Ага, - хмыкнула гостья, - к холодильнику.
- Три дня? - удивился Сергей Иванович. - А словно пять минут. Странно.
- Да, Вера, - крикнул он уже из ванны, размазывая пену по отросшей щетине. - Что слышно?
- Тихо пока, - ответила Вера. - Ни машины под окном, ни звонков. Вчера похороны были. Сергей все организовал. Зашел вечером, забрал портсигар. Еле руку разжали. Обещал сегодня заглянуть.
- С работы вам звонили, интересовались, - вспомнила она. - Спросили, кто, я ответила - любовница, ничего? А про вас сказала, мол, утомился, спит, - сообщила Вера.
- Пропади они пропадом, - ответил он, пропустив мимо ушей рискованную шутку. - Я для себя решил. Увольняюсь. Все равно, пока с твоим олигархом не прояснится, ни на работу, ни на улицу не выйти.
- А что потом? - поинтересовалась соседка. - Я смотрю, накоплений особых у тебя нет. Так, что... Хотя, хозяин барин. Ладно. Ты ожил, пора мне и честь знать. - Она поднялась, собираясь, и тут прозвенел входной звонок.
Глухой голос из-за двери сообщил, что пришел Сергей.
За эти дни он словно похудел на несколько килограмм. Шрам обострился, глубокие морщины словно прорезали громадный лоб.
Прошел в комнату и без особого удивления констатировал:
- Проснулся? Хорошо. Я ей говорил, это нервное. Бывает.
Сергей уселся на скрипнувший под ним стул.
- Чаем угостишь, хозяин?
- Сиди, я налью,- Вера, протянула руку к шкафу.
Они уселись за стол. В кухне тут же стало тесно.
- Я так думаю, нужно что-то решать, - отхлебнув горячего чаю, произнес Сергей. - Муха, ты как знаешь, а я с этим делом хочу разобраться.
- Как? - Вера удивленно глянула на него.
Он поднял тяжелый взгляд.
- Что?
- Как ты сказал, Муха?
- А,- Петров махнул рукой, - у меня в школе прозвище было. Муха. А его мы Танком звали. Помнишь, Серега? - вскинулся он и осекся, вспомнив о трагедии.
Сергей вздохнул.
- Был танк, да весь вышел. Короче, пойдем, прогуляемся, - кивнул он за окно, явно не желая посвящать женщину в свои планы.
- Сейчас, - вскинулся Сергей Иванович. - Оденусь.
Сергей встал.
- Я на улице покурю. А ты побудь дома. Не выходи никуда. Хорошо? - обратился он к Вере. - Не сердись. Это мужские дела. - Он улыбнулся, отчего его лицо внезапно и разительно изменилось.
Она невольно кивнула, не в силах перечить.
Дверь хлопнула.
Петров накинул пальто и шагнул в коридор. Обернулся.
- Дождись, ладно, и двери не открывай,- зачем-то предупредил он об очевидном.
Выйдя из подъезда, увидел белый седан, за рулем которого сидел Сергей. Приоткрыл дверь и окликнул приятеля.
- Садись.
Аккуратно развернул автомобиль в узеньком проезде и плавно выехал со двора.
- Купил, - немногословно объяснил он, предупреждая вопрос. - Без колес сейчас никуда. Особенно... - Он замолчал, внимательно следя за дорогой. Вписав машину в поток, наконец произнес то, что собирался. - Откуда ты про царапины узнал?
Петров задумался. Вопрос естественный, но ответить правдиво...
И тут вспомнил свое видение. Комнату, беседу со смешным профессором. И задал встречный вопрос.
- Сначала ты ответь, ладно? А потом расскажу.
- Ладно. - Сергей обогнал попутную машину и вновь вернулся в свой ряд.
- Что такое гипостазирование?
Приятель ответил не задумываясь:
- Понятие логики. В переводе с латыни - сущность, субстанция. Зачем тебе?
Петров дождался, когда они объедут стоящий у остановки троллейбус, и произнес:
- А ты откуда знаешь?
- Читал где-то, - пожал плечами Сергей, не отрываясь от дороги.
- А может, это Марк тебе рассказал? - закончил Петров.
- Какой Марк?...
То, что пассажир остерегся затевать этот разговор без подготовки, уберегло их от неминуемого столкновения. Позабыв обо всем, водитель уставился на собеседника.
- Впереди, - предупредил Сергей Иванович рулевого.
Тот аккуратно включил поворот и припарковался у обочины.
- Ну?
- Я боюсь, ты бы мне не поверил, поэтому и спросил. С недавнего времени у меня возникают видения. Достаточно взять предмет и напрячься.
- Что ты видел? - нетерпеливо перебил его приятель.
- Немного. Твой спор с профессором, коридор, беседу с пижоном, в блестящем костюме. А еще клочок неба в окошке, куда ты смотрел, в тот момент, когда он тебя ударил, - указал Петров на шрам. - Все.
Вера проводила автомобиль взглядом и задернула штору. "Мужики. Вечно у них тайны, планы". Оглянулась, разглядывая убогий интерьер чужого дома.
"Чужие люди, чужая жизнь. Нескладно все. И не разбилась, и Гнус не достал, а все равно на душе кошки скребут. Одно радует, на тот свет расхотелось уже,". Опустилась на стул, вертя в пальцах пустую чашку.
"Нашла тоже из-за чего. Подумаешь! Не вышло захомутать толстого борова? А представь, если бы удалось? Что дальше? Жить счастливо. С этой скотиной? Да не смешите. И уж верх глупости был разбиваться. Да только за это нужно спасибо сказать несуразному мужичку"..
Она решительно поднялась. "Что толку ныть. Ехать, так ехать. Конечно, попрощаться бы не мешало, ну да ладно. Смешной мужичок. Надо же, маг. Тогда я - фотомодель. - Вера отложила в сторону расческу со сломанным зубом. - Откуда у меня эти грабли? В гостинице, что ли, захватила? Хотя, правду сказать, духи те воняли совсем непотребно. Даже для подделки. Чистый спирт и никакого аромата. Ну и что, мало ли какую бурду лавочники в красивую упаковку льют. К чему забивать мозги человеку. Он и так на теме слегка "подъехал".
Быстро собралась и вышла в коридор.
- Прощай, Василий. - Почесала за ухом высунувшегося из коробки кота.
Отсекая пройденный этап жизни, хлопнула тяжелая дверь.
Шаги, почти не различимые, заставили Веру испугано оглянуться. Увидела только движение фигуры в темном. Потная рука сдавила лицо, и тут же в нос ударил одуряющий запах эфира.
"Говорил же не выходить",- мелькнуло запоздалое сожаление.
Несмотря на кажущуюся дикость рассказа Петрова, Сергей ему поверил.
- Что-ж, бывает. Я с таким хоть и не сталкивался, но другого объяснения выдумать не в силах. Примем, как данность.
Петров, довольный тем, что сумел хоть как-то избежать подозрений в сумасшествии и не выглядеть в глазах приятеля полным идиотом, приободрился.
- А какую идею ты мне хотел изложить? - перевел он беседу в практическую плоскость.
Сергей помедлил.
- Пожалуй, сейчас, думаю, стоит мои планы слегка изменить. Я собирался без особых изысков отвернуть этому борову голову, но в свете последнего... Надо помыслить. Это дает весьма неплохие шансы приготовить совсем другое блюдо. Я не из тех, кто считает, что месть нужно подавать холодной. Но потерплю. Кстати, это и ваши с девчонкой проблемы решит. Ладно, давай вернемся и подумаем...
Исчезновение Веры Сергей воспринял совершенно бесстрастно. А вот Петров в тайне расстроился. Почему? Ну, понравилась. Чего скрывать, хотя и моложе его чуть не вдвое, может, потому и глаз положил. Однако вздохнул и смирился. Вольному воля.
Он устроился на диване, сосредоточился, достал трофейный бумажник, и, предупредив друга о необходимости вынуть его минут через пять-десять после начала опыта, отправил мысленную команду.
- Ну, поехали,- совсем по-гагарински благословил Сергей, внимательно следя за приготовлениями.
Искр не было. И тьма навалилась не так пугающе, как в прошлые разы, но переход все же случился.
Петров обнаружил, что сидит в салоне роскошного лимузина. За тонированными стеклами мелькают силуэты городских зданий. Высотное логово торговцев газом, сквер, и памятник вождю, до которого не успели в свое время бородатые демократы в рваных свитерах. Величественный театр, ставший символом города еще в советские времена.
"Центр", - понял наблюдатель, пытаясь сообразить, куда это движется хозяин его временного пристанища.
От созерцания отвлек голос в ухе. Поняв, что раздается он из прижатого к уху Ильи сотового телефона, прислушался.
Принадлежал голос неведомому Артуру.
Он сообщил, что один билет из простых, в женский вагон можно выкупать.
- Где? - оживленно среагировал Гнус.
- На заречье. Гаражные боксы. Знаешь? Ряд пять, номер тринадцать.
- Еду, - отозвался Илья. - У вас там собаки есть?
- Ага. Кавказцы. Что, собак боишься? - Артур добавил в голос иронии.
- Нет, не боюсь. Мне для другого, - проигноририровал сарказм пассажир дорогой иномарки. - Минут через тридцать буду. - Он разорвал связь и поерзал в радостном оживлении.
- Пугать будешь? Я тебе попугаю... Навсегда запомнишь, - недобро прошипел Гнус.
"Вот тебе и на. Говорил ведь ей, - огорченно сообразил Петров. - Спасать нужно". Он припомнил знаменитый автогород, где на огромной территории разместилось тысячи бетонных коробок.
Он попытался разорвать контакт и вернуться в реальность. Странно. Эффект оказался иным. Окружающий интерьер хоть и не исчез вовсе, стал неуловимо меняться, терять форму. Секунды, и вот уже и тело и машина, летящая по трассе, отодвинулись на задворки восприятия. Перед глазами начала проявляться, возникая из фиолетового тумана, неясная фигура.
Вроде и человек, но ни черт лица, ни деталей разобрать не получилось. В мыслях зазвучал еле уловимый шепот. Он усилился, но понять, мужской он или женский, было тоже нельзя. Голос, и все.
- Говорил тебе умный человек: учись. Все без толку, - начал гость с легкого упрека, но без эмоций, отстраненно.
- Ты кто? - задал Петров естественный в данной ситуации вопрос.
- Кто? - повторил голос, словно донеслось издалека горное эхо. - Суть, сущность. Твое "Я". Называй, как угодно.
Петров произнес, робея:
- Можно спросить?
- Можно, - отозвался голос. - А можно и не спрашивать. Я - это ты. Твое нематериальное, вневременное..., но если понятнее, ты - моя мельчайшая частица.
Ты хочешь понять в чем причина твоих изменений? Ответ простой. В судьбе каждого есть момент, когда его сущность может быть осознана. Тебе выпало в этой жизни и в это время. Кстати, еще одно. Свобода выбора. Можешь верить, а можешь считать фантазией больного воображения.
Петров слушал монолог, понимая, что ответы на невысказанные вопросы постигнуть не в состоянии.
- Тебе сложно? Куда проще очеловечить меня? Пустое. А вот главный вопрос ты задать и боишься. Но придется. Да, это испытание. Не пройдешь, значит, судьба. Твоя. И моя, в некоторой степени.
Это Карма. Вы так затерли это слово, что даже неловко. Увы, другого, нет. Все, что происходит в жизни - в этой, предыдущей, следующей - взаимосвязанно. И девочка эта или сущность ее встречается нам из века в век. И товарищи, и враги. Они меняются, как узоры в калейдоскопе. Возникают в разных обликах, ситуациях. И проходить эти испытания приходится не десятки, а тысячи раз. Ладно. Разговоры - это все пуст
Оформление заняло всего десять минут, а уже через полчаса Петров устроился удобнее на жестком гостиничном матрасе и сладко заснул.
Разбудил его звонок сотового телефона. Ошалело оглядев незнакомую обстановку, он кое- как сообразил, где находится и нащупал трубку .
Звонил начальник отдела. Шеф не поленился разыскать номер его сотового и теперь справлялся причиной отсутствия на работе.
"Проспал", - охнул Петров и, неловко соврав про внезапную простуду, выклянчил три дня отгулов.
"Хочешь, не хочешь, а вставать нужно, - вспоминая события прошедшего дня, вздохнул Петров. - И думать, как жить дальше. Главное не попасть в лапы обиженного дельца. Что еще? Ага. Пострадавшая. Вера, кажется. Если старуха расслышала правильно, ей грозят приличные неприятности. А я каким-то образом теперь за нее отвечаю. Как говориться -мы в ответе за тех кого не убили…
Петров невесело усмехнулся: Всего и дел. Как это у Мюнхаузена: "После обеда спасаю мир"...
Он торопливо оделся и спустился в фойе. Проходя мимо стойки, заметил вывеску.
"Заодно и помыслю в спокойной обстановке", - решил он, усаживаясь в кресло. Парикмахер оценила фактуру клиента и в ответ на пожелание подстричь, как было, только короче, презрительно скривила губы.
- Доверьтесь профессионалу. Вашу, - она потрогала реденькие волосики клиента,- так сказать, прическу, исправить невозможно. Сделаем иначе.
Мастер вынула из шкафчика с инструментами дорогую немецкую машинку и приступила к работе. Уже через полчаса в зеркале отражался подтянутый мужчина средних лет, отдаленно похожий на актера Брюса Уиллиса.
- В вашем возрасте длинные волосы носить не рекомендуется, даже вредно. Старят куда сильнее, чем трехдневная щетина, а теперь вышло вполне современно и стильно. Хотите совет? - Она всмотрелась в его лицо. - У нас по соседству отличный салон оптики. Даже если у вас идеальное зрение, в хорошей оправе ваше лицо будет смотреться гораздо лучше. Элегантней.
Петров рассчитался и, решил воспользоваться советом. Выбор оправы оказался достаточно трудоемким занятием, но когда мучения закончились, узнать в нем затурканного жизнью неудачника не смог бы и сам. Очки в тонкой золотой оправе придали недостающую солидность. Чувствуя себя совсем другим человеком Петров двинулся домой.
Неудивительно, что ожидающие его возле подъезда головорезы на появление солидного джентльмена в дорогом прикиде внимания не обратили. Сергей Иванович покосился на автомобиль с бритыми под ноль пассажирами и прошел в подъезд.
Соседка открыла дверь и настороженно уставилась на гостя. На руках ее вальяжно развалился дремлющий кот. Надо отдать должное, Василий опознал кормильца на раз. Он приветливо заурчал.
- Здравствуйте, Анна Григорьевна, - поклонился Сергей, улыбаясь. Старуха подслеповато сощурилась и заохала.
- Чисто гусар. - И посторонилась, приглашая зайти в дом.
Пообещав проконтролировать замену двери, бабка аккуратно сложила купюры в карман старого халата.
- Побегу я, - глянул в окно Петров. Он вдруг обратил внимание на стоящий под окном джип и отодвинулся он в глубь комнаты. - Только вот боюсь, не по мою ли душу джигиты эти…
- Чегой-то? - заинтересовано вскинулась деятельная старуха. Подвинула гостя сухоньким плечиком в сторону от окна и всмотрелась в картинку. – Эти?- ткнула бдительная активистка тонким пальцем в сторону засадной группы.
-Ты погоди. Мигом эту проблему решим. - Произнесла она, натягивая свое пальтецо.
Несколько секунд отделяло тишину утреннего двора от дикого скандала. Вопли старой склочницы гулко разнеслись во все уголки дома. Соседи, хорошо знакомые с тяжелым характером Бабы Ани, встревать не рисковали, но с интересом прильнули к окнам. А еще через минуту, спасаясь от бешеной старухи, сотрудники Кротовской службы охраны торопливо покинули двор.
- Ишь, понаехали, - пробурчала победительница, ставя в угол сучковатую трость. - Педофилы треклятые, - добродушно усмехнулась она, сбрасывая образ скандалистки. И закончила уже своим обычным голосом: - Теперь не скоро вернутся. Я им мозги вправила. Иди спокойно.
"Ох, не простая старушка", - восхитился Петров артистическими способностями соседки.
Теперь, когда за сохранность квартиры можно было не волноваться, он решил заняться более важным делом.
Первое, на что он обратил внимание, войдя в огромную палату, был запах. Что говорить, лечиться в наших больницах может позволить себе только очень здоровый человек.
Он оглядел ряды кроватей, подсчитывая количество пациентов. "С ума сойти, двенадцать человек. И это нейрохирургия. Представляю, что творится в травме".
Виденную всего раз, и то мельком, женщину, признал с трудом. Лицо пациентки выглядело белее наволочки. Она даже не повернула головы, когда Сергей Иванович присел рядом с кроватью.
- Здравствуйте, - произнес гость.
Больная мазнула взглядом по незнакомому лицу и вновь замерла, будто прислушиваясь к себе.
- Как вы себя чувствуете? - задал он дежурный вопрос, пытаясь начать беседу.
-Хорошо, - безразлично произнесла пациентка. - Вы из милиции? Ко мне ведь уже приходили. Но я ничего не помню. Совсем. Неужели трудно понять? Я даже имени своего не помню, - добавила она с горечью.- Что вам еще нужно?
Петров озадачено оглянулся. Ему и в голову не могло прийти, что все так плохо.
"И о чем теперь говорить. Она и слушать меня не станет". Он сосредоточился, ища выход из непростой ситуации.
- Вы меня не знаете. Я вытащил вас из машина…тогда. - наконец подобрал он, как ему показалось, нужные слова. Женщина промолчала.
- Ну и ладно, - успокаивающе продолжил он.- Не буду утомлять. Я отлучусь ненадолго, - предупредил он больную, словно та могла куда-то уйти.
- Вы знаете, - доктор, отвечавший на вопросы Петрова, был вальяжен и убедителен. - Голова предмет тонкий. Состояние вашей подруги стабильное, даже хорошее, если не считать амнезии.
Наметанным глазом врач определил платежеспособность посетителя и продолжил.
- Конечно, бывает всякое, но пока гарантий никаких. Конечно, если применить интенсивную терапию, то шансы могут повыситься, но... Это дорогое и трудоемкое мероприятие, - ненавязчиво намекнул он на возможные варианты.
- Лечите. Только скажите кому и сколько платить? Еще ей будет нужна сиделка и отдельная палата. - Выслушав стоимость.- Петров решительно вытянул из кармана бумажник и отсчитал требуемую сумму.
- Переводите. Прямо сейчас. Я очень, очень близкий знакомый. Вы меня понимаете? - Сергей Иванович добавил еще пару оранжевых купюр к стопке лежащих на столе доктора бумажек.
- Все, считайте, уже перевели. - Доктор смахнул деньги в стол. - Давайте выпьем кофе, пока больную разместят в другой палате.
Изрядный жулик в финансовых делах, собеседником доктор оказался превосходным.
Выслушав с десяток занимательных врачебных историй Сергей Иванович заглянул в маленькую, но уютную палату. Женщина лежала, глядя в одну точку.
"Нужно что-то делать, - решился маг-самоучка, входя в комнату. - Или пан, или пропал".
Он энергично растер ладони и положил их на голову пациентки. В ладони тут же кольнуло.
- Вы спите, - произнес Сергей уверенным голосом.- Легко и спокойно. Как в детстве. Сон глубокий и легкий. Спать. - Чуть громче закончил он короткий сеанс гипноза. Глаза ее медленно закрылись, дыхание выровнялось. Лицо приобрело умиротворенное выражение.
Петров сформировал над головой сферу и наполнил ее цветом. Фиолетовый оттенок сменился молочно белым, чуть мерцающим неоновым свечением. Энергия начала жить сама по себе. Возник едва заметный, но с каждым мигом увеличивающийся вихрь. Подобно маленькому торнадо, он вырвался из замкнутого пространства и проник в поле спящей. Внутренним зрением целитель увидел, как громадный, грязно-багровый, сгусток в районе виска пациентки начал поглощать этот волшебный цвет. А затем, словно растворяясь изнутри, очаг болезни дрогнул, и теряя зловещие очертания, стал исчезать в этом молочном тумане.
Несколько минут борьбы завершились безоговорочной победой. И скоро уже вся голова засияла чистым голубым сиянием.
- Вот и ладненько, - выдохнул Петров, чувствуя себя выжатым. Ему дико захотелось чего-нибудь сладкого. Почувствовав себя лучше, провел рукой, снимая гипнотическую сеть.
Женщина вздрогнула и открыла глаза. Но если до сеанса это были безжизненные глаза человека без памяти, теперь в них сквозила боль и печаль.
- Вера, ты помнишь, как оказалась здесь, в больнице? - осторожно спросил Петров.
Она оглянулась и вздохнула.
- Да, помню... Выходит я жива? - Не радость, а непонятное разочарование и усталость прозвучали в ее голосе.
Петров коротко, чтобы не волновать больную, рассказал, как увидел вмятую в столб машину, как вытащил наружу тело гонщицы. Пришлось коснуться проблемы с сумкой и вспыльчивым бизнесменом. Под конец скромно намекнул, что имеет кое-какие способности и сумел вернуть ей память.
Женщина слушала молча.
Когда окончил, внимательно глянула ему в глаза, и вдруг спросила:
- Вас как зовут?
Сергей Иванович представился и вздрогнул от ее слов.
- И откуда ты такой взялся? - раздумчиво протянула она. - Кто тебя просил лезть со своей помощью? - голос ее вдруг сорвался на крик, звякнули окна.
- Пошла отсюда, - рявкнула Вера заглянувшей на шум медсестре.
- Я, может, неделю готовилась, решалась. А тут этот… спаситель, блин... - Из глаз ее выкатилось несколько слезинок. - И что мне теперь делать? Назад в Урюпинск? А у меня мать уборщица и две сестры младшие. Так им бы хоть страховку, а теперь что?
Растерянно выслушав монолог, Петров не нашел ничего умнее, как спросить:
- А зачем тогда вы ему про сумку сказали?
Несвоевременное любопытство вернуло женщину в реальность. Она решительно смахнула слезинки и уже другим тоном ответила:
- Да никакой сумки у меня и не было. Хотела Гнусу хоть перед смертью напакостить, чтобы помучился, сволочь. А ты знаешь, что теперь будет? - собеседница перешла на доверительный и слегка насмешливый тон. - Теперь он нас обоих в третью позицию поставит. А после Крот обоих вместе и прикопает. Ты Крота знаешь? Нет? А я знаю. Ему человека убить, как два пальца…как высморкаться.
Она выговорилась и замолчала, бессмысленно глядя в стену.
- А ты, случайно, не олигарх? - спросила Вера после короткой паузы. - Тогда возьми меня к себе, на содержание. Незадорого. Я все умею. Нет? Ну, выходит, лежать нам с тобой под одной березой. - Она вздохнула. - Ладно. Собрались. Выдохнули. Живем дальше. - И словно сняла маску.
Петров вдруг отчетливо понял, что это вовсе не игра. И она действительно очень боится этого неведомого Крота.
"Как, должно быть, невмоготу стало жить, если она спокойно, продуманно организовала собственную гибель".
"Чудны дела твои, господи", - пробормотал он в раздумьи.
- Конечно, можешь говорить что угодно, - он стряхнул оцепенение. - Но с минуты на минуту могут появиться мордовороты твоего ухаря.
Вера хмыкнула.
- Вот то-то.
Она уже внимательней осмотрела собеседника.
- Ты кто по жизни? - несколько бесцеремонно поинтересовалась спасенная. - Инженер? И где это так здорово платят инженерам, чтобы покупать костюмы от Гуччи?
Сергей Иванович смутился и поведал, как раздобыл деньги.
Продемонстрировав в заключение бумажник, он заметил, как блеснули глаза слушательницы.
. - Чтобы Гнус сам отдал, это его надо до смерти напугать... А что касается его ребятишек, то теперь тебе да и мне тоже валить надо, куда угодно. Пока не поздно. - Без перехода добавила странная девчонка. Она оглянулась в поисках одежды. - Вот, засада, и барахло мое спрятали...
Дверь распахнулась, и в палату заглянул заведующий. Видно, медсестра, встревоженная криками, решила подстраховаться.
- Что случилось? - спросил врач, глядя на пациентку.
- Пациентка хочет выписаться, - ответил Петров. - Больной стало лучше, и она хочет домой.
- Но... как? Она-же без памяти? - оторопел эскулап. - Нет, что вы! Исключено... - Он даже взмахнул руками, отвергая саму идею досрочной выписки.
Петров потянулся к карману, собираясь вынуть стопку купюр. Но не успел.
Вера хлопнула его по карману пиджака и с извинением вытянула телефон.
Открыв трубку, набрала номер и вдруг спросила у доктора, Вышло это у нее просто и задушевно, словно говорила с хорошим приятелем:
- А вы знаете, куда я звоню?
Врач удивленно поднял брови.
- А звоню я в редакцию "Московского комсомольца", - сама же и ответила девчонка. - У меня там приятель в журналистах. Сейчас я поведаю ему горячую историю о том, как в вашем отделении персонал насилует больных. Прямо в реанимации, пользуясь, так сказать, беспомощным состоянием. Ага, в извращенной форме. - Она заговорщицки подмигнула доктору.
Сергей Иванович, сраженный ее наглостью, подобрал челюсть и выдохнул. Не лучше выглядел и завотделением. Он пробормотал:
- Как вы можете, это ведь неправда.
- Я знаю, - сочувственно махнула коротко стриженой головой хулиганка. - Ну и что? - Она подняла палец, словно призывая к тишине.
- Алло. Редакция? Витя, ты? Узнал? Здравствуй. Погоди минуту.
- Ну что? Мы договоримся? Или...- поинтересовалась Верка у бледного как мел доктора.
Врач замер. Но видя, что шутками и не пахнет, представил, как будет выглядеть заголовок газеты, и сломался.
- Черт с вами, уматытывай, - он хотел что-то добавить, но девчонка уже захлопнула крышку телефона и двинулась к выходу.
На пороге оглянулась и удивленно спросила:
- И что стоим, кого ждем?
Сраженный напором администратор отдал пакет с документами и черкнул записку в камеру хранения, сопровождая все это неразборчивыми, но весьма похожими на матерные, выражениями.
- Ничего, - весело рассмеялась девчонка, выйдя в коридор. - Гнус ему еще не так вставит, за то, что он меня проворонил. Пусть привыкает. Разомнет так сказать… анус.
- А почему Гнус? - заинтересовался Сергей, старательно пропустив мимо ушей пошловатую шутку.
- Да его все так зовут, за глаза, конечно, - обернулась спутница. - За доброту его, за душевность. А звать Ильей. Илюша Скуратов. - Она сверила номер на двери. - Стоп. Дальше я одна. Все же переодеваться нужно, а я девушка манерная, стесняюсь, - фыркнула Вера.
Петров смущенно затоптался у входа.
"Вот тебе и самоубийца, - удивился он, разглядывая жизнерадостную табличку, регламентирующую время “выдачи одежды умерших”. - С таким характером - и в столб. Странно. Да по ее характеру, она должна скорее этого, как его, Гнуса, на тот свет оформить, малой скоростью, чем сама. Хотя, что гадать. Разберемся".
Глава 6
Сергей Иванович стоял у окна своего номера, бездумно вглядываясь в осенний пейзаж за стеклом. Природа словно сговорившись с толстосумом, навевала стойкое желание развязаться с проблемами, посредством мыла и веревки.
Что до новой знакомой, то она, вдоволь наплескавшись в ванной и словно смыв энергию и напор, сидела молчала, автоматически переключая каналы гостиничного телевизора.
Наигравшись, отбросила пульт и с интересом уставилась на Петрова.
- Я ладно, рискнула, переоценила свои шансы, а когда стало ясно, что он меня выгонит, сорвалась. Ну а ты-то? Какая муха... Вместо того, чтобы получить превентивно по носу и жить себе дальше, влез в историю. Я, честно, не понимаю.
Он вскинулся, собираясь поставить на место зарвавшуюся нахалку, но раздумал. Вместо этого опустился в кресло и, мучительно подбирая слова, начал рассказ. Странное дело, чем дольше он говорил, тем сильнее становилось его недоумение собственной глупостью. Рассказ о череде магических поступков вызвал острое чувство неловкости. Похоже, и слушательница его испытала сходное впечатление.
- Сергей Иванович, а вы случаем не сумасшедший? - вдруг спросила Вера. - Не обижайтесь, но, как мне кажется, вы и сами понимаете несерьезность своей истории.
Видя, что он судорожно сжал кулаки, поправилась:
- Я говорю вовсе не про формальное описание. Допускаю, была и победа неизвестного никому спортсмена, и стычка алкашей возле гастронома, и все остальное. Но, послушайте, нельзя же вот так. Даже неудобно. Ладно, сказал вам о ваших возможностях этот профессиональный маг, что, кстати, синоним шарлатана. - Она попыталась смягчить жесткость слов улыбкой. - Его-то как раз вполне можно понять. Что человек желает услышать, то он и говорит. Работа такая. А вот принимать на свой счет все, что твориться вокруг, это уже диагноз.
Тем более, что я, как теперь выяснилось, влетела в столб совсем не по вашей вине. И память, с вероятностью в девяносто процентов, вернулась ко мне сама собой. Что до способа, которым вы обчистили моего бывшего…, - ну так ведь и актеры в роль входят. Нормальное состояние. Они что – тоже экстрасенсы?
- Возможно вы и правы. - Внутренне соглашаясь с доводами собеседницы, глухо спросил Петров. - Ума не приложу, что теперь делать.
Вера сочувственно вздохнула.
- Кто я, советы давать? У самой проблем выше головы. Отыщет меня суженый, убить может и не убьет, но мало не покажется. Хотя, скорее всего, покажется. Не так за свой тарантас будет мстить, как за страх. Он дико боится чего-то. И даже намек на возможный компромат воспринимает в штыки. А уж такой наезд и подавно. А впрочем… наверное все таки убьет. Давно обещал.
Петров, которого железная логика постороннего человека отрезвила и ввергла в уныние, предпринял попытку вернуть уверенность. Он лихорадочно осмотрелся и, увидев на столике флакон туалетной воды, схватил ее в ладони. Сосредоточился и представил, что ароматизированная спиртовая жидкость теряет свои качества. Запах исчезает. Выдержав положенное время и ощутив уже привычные покалывания в ладонях, открыл флакон.
- Понюхайте, чем пахнет?
Она принюхалась.
- Дешевой туалетной водой. Польская версия "Рашель". - Побрызгала на обшлаг. - И что? Вы мне хотели показать какой-то фокус?
Петров зажмурил глаза, борясь с острым разочарованием. "Праздник кончился, время платить".
А Вера, не замечая его состояние, продолжала.
- Я и сама вовсе не такая целеустремленная, даже не знаю, что со мной случилось в больнице. Всегда хотелось быть жесткой и решительной, наверное, тоже навыдумывала. - Она улыбнулась, вспоминая. - А здорово я этого врача - вредителя отшила. Как в кино. На самом деле, обычная секретарша. Нашло какое-то затмение, придумала, что смогу вырваться из нищеты, стать мадам олигархиней. А в итоге... Кто бы знал, что пришлось вынести от этого урода, и все зря. Правду говорят. Куда нам с кувшинным рылом в калашный ряд...
Раздумчивый монолог решимости не добавил. Он глянул на себя чужими глазами.
Невзрачный служащий вырядился в роскошный костюм, сидит в номере заштатной гостиницы рядом с отвергнутой любовницей авторитетного предпринимателя. И перспектив у него никаких. Было от чего загрустить.
Тишину прервал звонок ее телефона. Вера глянула на экран и вздрогнула.
- Вот и все, приплыли…- Беззвучно пробормотала беглянка. Выслушала собеседника и опустила дорогую игрушку на стол.
- Крот, - объяснила она. - Предложил самой явиться к хозяину. Пока не поздно. Думаю, врет. Поздно.
- Вот что, Сергей Иванович, - поднялась она с дивана. – Нужно уезжать. Мне в Урюпинск, а вам, не знаю, куда-нибудь, все равно. Главное отсидеться. С полгода. Может, забудется, или хотя бы накал спадет. Ничего другого в голову не приходит.
Петров задумался. – “ Уехать? А куда? Положим, уволиться с работы можно и телеграммой. Ничего страшного. А куда ехать? Впрочем, сейчас важнее просто исчезнуть.
- А что, в вашем Урюпинске инженер-сметчик работу может найти?
Вера пожала плечами.
- У нас шлюхе работу найти сложно. Все друг друга знают и норовят на халяву попользоваться, а вот слесарю - запросто. Сметчику… не знаю. Наверное можно.
- Тогда я с вами, - решительно заявил Петров. - Какая разница куда. А так... - Он не закончил.
- Как хотите, - согласилась она.- Только билеты придется вам уважаемый идальго, брать самому. И жить у меня, простите, не выйдет. Не потому, что жаль места. Просто в комнате и так четверо. Но в провинции снять квартиру вовсе не так дорого, как здесь. Переможетесь.
Уже выйдя из отеля и поджидая попутку, он сообразил, что в суете забыл про Василия.
- Мне нужно заехать домой, я у соседки кое что, кое кого… вобщем, забыл... - Сообщил Петров, когда они уселись в такси. Вера, не пытаясь отговорить, попросила:
- Как желаете. Только деньги за проезд оставьте. Если вас на входе тебя возьмут, хоть какая польза от вас будет.
- Ну не могу я его бросить...- Петров оборвал себя и смутился, не в силах объяснить, что не может расстаться с котом.
Остановились, не доезжая до дома. Петров, не считая, разделил остатки содержимого бумажника пополам, протянул одну часть Вере, и выбрался наружу.
- Жду десять минут, потом - извини, - открыв окно, бросила Вера вслед спутнику. - Мне жизнь дорога.
Он не испытывал страха перед ожидающими его во дворе людьми. Хотя и плана, как миновать наблюдателей, не было. Апатия и в то же время уверенность в своей правоте. Странное сочетание.
Удивительно, возле дома не стояло ни одной посторонней машины. Только запаркованные на ночь соседские автомобили. Он осмотрелся. В вечернем сумраке все казалось немного чужим. И двор, в котором он вырос, и тополь, и детская площадка.- : Неужели именно здесь, в месте, где памятен каждый уголок, и предстоит встреча с головорезами, которые взяли на себя роль вершителей его судьбы? Волна ярости захлестнула. "Суждено, значит будет. Хоть одному, да в глотку вцеплюсь". Ненависть придала сил. Он выпрямился и, внимательно следя за пространством, двинулся к подъезду. Никто не кинулся к одинокому пешеходу из арки, не прыгнул из темноты тамбура. Петров захлопнул дверь и поднялся на второй этаж. Успел заметить, что в почтовом ящике что-то белеет. "Квитанции?" - мелькнула несвоевременная мысль. Однако на свой этаж идти не рискнул. "Может, там ждут?" - умножая сущности, решил обыватель.
Позвонил в квартиру соседки и с удивлением услышал истошный вой Василия, донесшийся из-за двери. Никто не открывал.
"Странно... Может, спит? Или ушла?"
Но тут приоткрылась соседняя дверь. Открыл хозяин.
- Привет Серега, - беззубо прошамкал пенсионер Сидоров. - Аньку ищешь?
- Да вот, кота ей оставлял, теперь забрать хотел, - объяснил интерес Петров.
- А я сегодня что-то ее и не слышал, - поскреб затылок доброхот. - Обычно с утра орет как оглашенная, а тут... Котяра только заливается. Странно.
Непонятная тревога заползла в душу Сергея Ивановича. Не решаясь озвучить догадку, он затоптался на месте. Выручил сосед.
- Может, случилось что? – Старик прислонил ухо к бабкиной двери и затих.
- Слушай, она мне как-то ключ оставляла, а забрать не забрала. Давай я открою. Но, чур, ты свидетель, иначе она меня загрызет. - Простота соседских нравов объяснялась не только отсутствием дорогих вещей в квартире старой склочницы, но и давним знакомством стариков.
Сгоняв за ключом, Сидоров покрутил им в стареньком английском замке и распахнул, как оказалось, закрытую только на язычок защелки дверь. Изодранный обезумевшим котом дерматин - первое, что увидел Петров внутри. Василий кинулся к хозяину и заорал еще громче, прижимаясь к ногам. В голосе приятеля Сергею почудился человеческий вопль страха. Он подхватил дрожащего котофея и сунул за пазуху. Кот нырнул под мышку и затих, не переставая мелко дрожать.
- Ох, твою... - донесся из комнаты озадаченный возглас прошедшего вперед соседа. Сергей Иванович обмер, и уже почти не сомневаясь в том, что предстоит увидеть, двинулся на звук. Но вместо тела сраженной инфарктом старухи увидел он картину никак не ожидаемую. Нет, тело действительно было. Однако лежащая посреди комнаты старуха никак не походила на умершую от естественных причин. Голова ее была разбита. Из раны набежала приличная лужа крови. Содрогнувшись от зрелища, Петров отступил назад и едва не вскрикнул, наткнувшись спиной на кого-то, стоящего позади него. Обернулся. В прихожей стояла Вера.
Чем уж было вызвано ее решение последовать за ним, неизвестно. Но сейчас она с ужасом глядела на убитую.
Первым от шока оправился приземленный старикан. Убедился, что помогать уже бессмысленно, попятился и вытянул Петрова на площадку.
- Влипли мы, Серега, в историю, - озадачено протянул дедок. - Но что тут, все под богом ходим... Звонить надо, ментов вызывать. Хорошо хоть, трое нас, - глянул он на Веру. Приняв за случайную гостью, он решил привлечь ее в качестве свидетельницы.
Милиция, в лице помятого участкового и по совместительству дознавателя капитана Бурцева, появилась на удивление быстро.
Участковый быстро пробежался по соседям. Получив типовые ответы: "не видел, не слышал", вернулся на место трагедии.
- Странно... - искренне озадачился живущий в соседнем доме и хорошо знакомый с крутым характером покойной старухи, лейтенант. - Чтоб Григорьевну и без крика укокошили? Чудеса. Или наши соседушки не хотят в непонятное дело лезть, или… я и не знаю.
Почесав за ухом Василия, он цепко глянул на Петрова.
- Ты, Сергей Иванович, сегодня, типа, как жених. Наследство, что ль получил? - без особого, впрочем, интереса спросил участковый. - А это кто?- кивнул околоточный на спутницу.
Петров напрягся и склонился к уху дознавателя.
- Ко мне это. Ну... знакомая.
- Ага. Понятно, - милиционер заинтересовано обвел взглядом ладную фигурку. - То-то я смотрю, вырядился. Завидую по доброму, Иваныч...
-Все, все, - замахал он ладонью. - Да тебе сейчас кого сторожиться? Вольный казак. Это нам, женатикам надо…
Криминалист и следователь прибыли через тридцать минут. Следак, выяснив, со слов криминалиста, что смерть наступила приблизительно шесть часов назад, составил протокол осмотра, допросив свидетелей, наконец, отпустили. Тело увезли, квартиру опечатали.
Уже без опаски взойдя на четвертый этаж, Петров увидел вместо своей треснутой картонки массивную, с тремя солидными замками, дверь. Подергал ручку и сообразил, что ключи, если он и были, остались в квартире убитой.
Вера облокотилась на стену и поинтересовалась.
- Что, потерял?
- Я просил за установкой дверей проследить. - Сергей, имея в виду соседку, почему-то не смог произнести ее имя в прошедшем времени.
- Мне эти сволочи дверь выбили, все перевернули, - зачем-то стал объяснять он. И оборвал себя. "Неужели? ... Но зачем? Хотя... Она их прошлый раз со двора шуганула, могла и сегодня зацепить. А мало ли ей нужно".
Петров взглянул на Веру. А та, видимо, что-то поняв, смотрела на него. Наконец, оторопь уступила место желанию как можно быстрее уйти из опасного места. Они, не сговариваясь, двинулись вниз по лестнице. Проходя мимо опечатанной двери, Петров остановился и неожиданно для себя перекрестился и поклонился. "Еще одна жертва моего идиотского увлечения эзотерической ерундой", - печально подумал он.
Они вышли из подъезда, направились прочь от дома. И едва не столкнулись с входящим в арку.
Человек был настолько велик, что заслонил собой весь проем. Петров шатнулся в сторону, уступая дорогу, и оказался сжат в железных объятьях. Он обмер и задергался, безуспешно пытаясь вырваться из захвата. Спасла Вера: с неестественной для пигалицы силой она толкнула силуэт к стене и дико завизжала. Руки незнакомца разжались.
- Ну, вы блин, даете, - озадачено пробасил он.- Серега, ты что, не признал? - Растеряно закончил громила.
Петров поднял голову, заглядывая в лицо незнакомцу. Всмотрелся, лихорадочно вспоминая, и охнул.
- Сергей? Ты?
Перед ним стоял пропащий сын Анны Григорьевны. С их последней встречи, которая состоялась лет пятнадцать назад, он изменился почти до неузнаваемости. Короткий ежик седых волос, грубые, словно рубленые топором, черты лица. Громадный шрам через всю щеку прятался за ухом, на неохватной шее. Приятель подобрал необъятную сумку и обижено загудел.
- Вот ты как друзей встречаешь. - Он глянул на спутницу школьного товарища и слегка сбавил тон. - Хотя, от такой красавицы и по морде получить не страшно.
- А я вот домой приехал. Все бросил, и самолетом... Что-то прямо аж прижало... - несвязно поведал он. - Прямо из аэропорта. Сейчас мать обрадую, а вечером к тебе заскочу с бутылочкой. Посидим, вспомним старое. - Он стрельнул глазами. - Хозяйка, не против будет? - спросил он, приняв ее за жену Петрова.
Сергей Иванович только промычал что-то неразборчивое.
- Там это, Анна Григорьевна...
- Чего? - повернулся к нему одноклассник. И тут в разговор вступила Вера. Как она смогла составить общую картину из сумбурных диалогов в доме покойной и объяснений Сергея, непонятно, однако, видя, что Петров не способен ни на какие объяснения, взяла на себя тяжкую миссию.
- Сергей. У нас горе. Крепись. - Она взяла его за руку. - Анна Григорьевна погибла.
Он уронил сумку в грязь.
- Что?
- Не ходи туда. Квартиру опечатали. Поплачь. - Она нашла верный тон, и как могла, пыталась успокоить несчастного.
Сжав зубы, Сергей замер. Он смотрел на окна своей квартиры. В вечерней полутьме они выглядели бездонными провалами.
Не слыша более ничего и забыв про оставленный багаж, кинулся в подъезд.
Вернулся нескоро.
- Как? - скрипнул его голос.
- Не здесь, - покачал головой Петров. - Идем. Здесь рядом кафе. Там сейчас никого. Согреемся, и расскажу. Тебе сейчас одному не надо быть.
Сергей безвольно ухватил баул и двинулся за ними.
Они уселись за столиком пустого кафе. Петров отошел к стойке, протянул бармену купюру.
- У моего товарища горе. Если можно, не включайте музыку..
Увидев достоинство банкноты, халдей едва не щелкнул каблуками.
- Все сделаем. А если еще парочку дадите, табличку повешу, чтобы не беспокоили.
- Это выход, - кивнул Сергей, доплачивая.
Он взял бутылку и три фужера.
- Закуску сам придумай, но только холодное. И сок какой-нибудь.
Старый приятель сидел на стуле, засунув громадные кулаки в карманы кожаной куртки, и глядел в одну точку.
- На, - протянул полный фужер Сергей Иванович. - Выпей.
Сергей поднял глаза.
- Не надо. Я справлюсь. - Он набрал в грудь воздуха и резко выдохнул.
- Как это случилось? - твердо сжатые губы и взгляд человека, контролирующего свои чувства.
Петров замялся. "Рассказывать всю историю с идиотскими выдумками и воображаемыми причинами? Дурость. Но что тогда?"
- Я не знаю деталей, - наконец собрался он с мыслями. - Ее нашли в своей квартире. Удар в висок. Сегодня. Это факты. Остальное догадки.
- Говори.
- Вчера я стал свидетелем аварии...- Начал рассказ Петров. Он поведал о сломанной двери, поисках кота, беседе с соседкой.
- Ты считаешь, что это были те, кто следил за твоей квартирой? - сделал вывод слушатель.
Тяжело вздохнув, Сергей Иванович промолчал. В этот момент Василий, сидевший за пазухой, попытался выбраться наружу. Петров ухватил кота, удерживая.
Вспышка, и все окружающее исчезло. Постепенно искры начали тускнеть, но вместо интерьера кафе он увидел комнату соседки. Причем смотрелось все окружающее так, словно зритель лежит на потертом линолеуме. Черно-белые стены, экран телевизора, окно, занавешенное тюлем. И Анна Григорьевна еще живая, она стоит напротив кажущегося снизу великаном, человека в темном плаще. Они говорят. Но сколько ни пытался, слова так и не разобрал. Рокот и резкие звуки, заставляющие болезненно морщиться. Независимо от его желания, голова повернулась в сторону. И в необычайно широком секторе обзора мелькнул еще один силуэт. Фигура машет обутой в громадный ботинок ногой, и в боку возникает боль. Невольно вякнув, зритель понял, что это не его ударил чужак, а Василия, чьи глаза и видят все происходящее.
Не тратя эмоции на удивление, Петров следил за происходящим. Более всего стараясь разглядеть лица гостей. Однако Василию было глубоко плевать на его желание. Он потянул носом, внюхиваясь в чужие запахи. Острый и резкий от первого и тошнотворно приторный от обидчика. Голоса усилились и зазвучали куда громче. Странно, обычно крикливая старуха отвечала негромко и презрительно. И это словно дразнило ее оппонентов. И вот один из них кидается к худенькому силуэту. Взмах чем-то зажатым в кулаке, и падение тела.
В отчаянии Петров старался поднять голову, чтобы увидеть лицо убийцы. Увы, перепуганный кот попятился и начал выть, чувствуя нечто, доступное только его кошачьему восприятию.
Ощущая, как крик этот вырывается из широко разинутого рта, Сергей Иванович, уже не контролируя себя, увернулся от хватающей его руки. Но она и зашевелила пальцами совсем близко, хватая не перестающего орать Василия за шерсть. Взмах когтистой лапы, и рука отдергивается. Вопль боли, стук, и тяжелые удаляющиеся шаги.
И вдруг опять темнота. Он очнулся от едкого запаха нашатыря. Открыл глаза и, вяло отталкивая едкую вату, совсем рядом увидел лицо спутницы. Она встревожено смотрела на него, держа за шкирку испуганного кота.
- Все, все. - Петров сел на холодный бетон. Покрутил головой, возвращаясь в реальность.
Тяжело выпрямился и вернулся за столик. Сергей внимательно взглянул ему в лицо, но промолчал.
- У того, кто ударил Анну Григорьевну, на руке глубокие царапины. Кота хотел поймать. - Петров прикусил язык, пугаясь, что его выдумки в который раз принесут непоправимые беды. - Я не уверен, мне кажется, - замямлил он.
- Разберусь, - отрезал слушатель. Он рывком поднялся. - Я должен идти. Сейчас много всего нужно ... устроить. Где вас найти?
Петров, не решаясь, замялся.
- Мы хотели уехать, - ответила за него Вера.
- Куда? - Сергей наклонил голову, показалось, что шрам его придал лицу особо зловещее выражение.
- Ну, пока не знаем, подальше, - схитрила та.
- Бежите? - Он не осуждал, а констатировал. - И думаете, полегчает? Знание, что вас могут найти и в любой момент придавить, как тараканов, это жизнь? Ну- ну. Хотя вам, пожалуй только это и остается. - Громадная фигура развернулась и направилась к выходу.
У самой двери он повернулся к Вере.
- Только СИМку выбросить не забудь.
Он взялся за поручень, и в тот же момент стеклянная дверь распахнулась от могучего рывка. Удар в голову отбросил уходящего на ближайший столик. Массивное тело, разломив хлипкую утварь, скатилось на пол и затихло. Видимо, страшный удар лишил его сознания.
Петров ошарашено уставился на вошедших. Трое мужчин, значительно габаритней его, в руках у главного оружие. Большой, матово сверкающий пистолет.
"Петр", - узнал он водителя олигарха.
А тот, сделав короткий шаг, неуловимым движением ткнул Сергея Ивановича в солнечное сплетение. Страшная боль согнула пополам и заставила опуститься на колени.
- Это задаток, - прорычал нападающий. - Остальное после.
- Верка, я тебе предлагал по-хорошему? Отказалась. Теперь придется по-плохому, - без перехода обратился он к девушке. Вместо ответа она схватила со стола бокал и бросила ему в лицо. Легко отбив тяжелый кусок стекла, Петр хмыкнул и осклабился. - Я тебе за это лишнюю порцию выдам. Мало не покажется. - И повернулся к спутникам. - Берите их, и в машину.
Бандиты двинулись к жертвам, и тут из угла, где до этого лежал Сергей, раздался тихий голос.
- Эй, рыжий. Руку покажи. - Нападающие мгновенно повернулись к новому персонажу.
- В сторону, - скомандовал главарь подельникам. - Я его сейчас валить буду. - Он щелкнул затвором, поднимая вооруженную руку.
Как умудрился великан, расслаблено стоявший в нескольких метрах, оказаться рядом, стрелок даже не понял.
Вылетел из Петиного кулака пистолет. Рыжая шевелюра мотнулась от сильного удара в скулу, и уже на возврате Сергей подхватил оружие.
- Стоять, - не повышая голоса, предупредил он, наведя ствол на спутников поверженного главаря. Выстрел пробил гипсокартон в каком-то сантиметре от головы одного из них.
Ствол уперся в лоб второму.
- На колени. - После демонстрации боевой мощи оружия команду выполнили без промедления. - Руки за голову. - Бойцы замерли, сидя в неудобных позах.
Сергей склонился к лежащему ничком Петру. Ухватил безвольную кисть и повернул к свету. На руке отчетливо выделялось четыре глубоких царапины. Они еще не успели затянуться и темнели каплями засохшей крови.
Удар согнутой фаланги указательного пальца пришелся точно в висок лежащего. Голова дернулась, раздался деревянный стук, и совсем рядом от покрытого веснушками уха, на рыжих волосах начало проступать багровое пятно. Тело Петра дернулось в конвульсии. Умирающий мозг, посылая сумбур сигналов к нервным окончаниям, заставил мышцы сокращаться. Не глядя на “отходящего в вечность”, Сергей повернулся к Вере. - Помоги ему. - Кивнул на Сергея Ивановича, все еще стоящего на коленях.
- Ждите на улице. Я сейчас.
Но Петров смог подняться самостоятельно и ухватил забившегося под стол Василия.
Они с опаской проскользнули мимо лежащих полу и выскочили наружу. А через несколько минут вздрогнули от звука выстрелов. Миг, и Сергей, уже без оружия, появился на крыльце.
- Уходим, - буркнул он, забрасывая свой огромный баул за спину.
- И куда теперь? - растерянно покрутил головой Петров. Он безуспешно пытался отогнать мысль о том, что произошло в кафе.
- У тебя же здесь квартира? Зачем выдумывать сложности? - произнес Сергей.
- Открыть нечем,- не желая касаться больной темы, уклончиво ответил хозяин.
Спутник вытянул из кармана связку. - Эти?
- Может быть. - Сергей Иванович покрутил в пальцах новенькие ключи.- А откуда?
- Оттуда. Идем, чего стоять.
- А эти... там еще бармен. Он ведь на нас покажет.
- Никого он не сдаст, - скупо отозвался Сергей, уже шагая к дому. - Бармен за пять минут до их появления сбежал. Сам, поди, их и вызвал. Все, хватит. Пошли.
Вера ухватила Петрова за руку.
- Он же их убил, - прошептала она. - Я его боюсь.
Однако идущий впереди здоровяк умудрился расслышать ее слова.
- А они нас медалью наградить хотели? Что за дурь? Вас стрелять будут, а вы о гуманизме. – Пробормотал Серега помолчал, а потом добавил.- Меня бояться не стоит. Вам и без меня есть, кого опасаться.
Глава 9
Зайдя в приемную генерального директора, Крот понял: Илюша в очередной раз дрессирует секретаршу.
Девушка в белой блузке и короткой юбочке входила, а через короткий промежуток времени выскакивала из кабинета босса. Ждала несколько секунд и стучала, испрашивая разрешения войти.
Илья Андреевич, вальяжно развалясь в удобном директорском кресле, вежливо интересовался целью визита секретаря.
- Факс пришел, срочный, - кратко информировала служащая руководителя.
- Фак-с? Странно, обычно его получают. Приходят, как правило, с обыском, -глуповато пошутил Илья. - А вы знаете милочка, что выполняете свои обязанности халатно? Нет? Ну, выйдите, подумайте, что не так, и зайдите снова.
Прогнав девочку по кругу раз пять, Гнус, которому развлечение прискучило, рявкнул в своей обычной манере:
- Бегом нужно нести. Бегом. Ты поняла? Факс. Срочный. А она еле тащится. Так. За опоздание, - глянул на часы, - на пять минут, штраф. Двадцать долларов за минуту. Итого сотка "бакинских". Ферштейн? - Он уже завелся и почти визжал. - Ходить ты, блин, по панели будешь, когда я тебя с работы выкину. А здесь должна бегать. Идиотка...
На глазах девочки выступили слезы.
- Илья, - оборвал процесс воспитания Крот, входя в просторный кабинет. -Срочное дело.
- Кыш! - скомандовал босс секретарше. И едва она выскочила в приемную, попенял визитеру: - Гриша, я все-таки босс. Постарайся хоть немного ...
- Да хватит, - оборвал Кротов. - У нас проблема.
Илья недовольно поморщился:
- Ну что у тебя случилось?
- У нас, - поправил помощник. - Петя твой в доме, где этот лох живет, бабке какой-то голову проломил. Наглушняк.
- А старуху-то зачем? - удивленно хекнул Илья.
- Любимчик твой совсем с катушек соскочил от дури, - нервно закуривая, ответил Крот. - Я тебе сколько раз говорил - его лечить нужно. Психанул, она чего-то вякнула, и привет. А старухе много ли надо, - пояснил Григорий Кротов. Давно порвав со службой в милиции, он никак не мог избавиться от уголовного жаргона.
- Ну и что теперь? - сощурился Илья Андреевич. - Ты мне обещал доставить этих... а рассказываешь о какой-то соседке. Достоевский, гхы, - блеснул эрудицией он.
- Мы их обложили. Дело одного дня. - Крот прошел из ушла в угол. - Правда, от подъезда машину пришлось убрать. Там сейчас менты, соседи. То, се. Не светить же. Сделаем. Дай срок. И вообще. Я выяснил. Нет у нее никаких бумаг, ничего нет. Точно.
- Я знаю, - отмахнулся Илья. - Но найти и наказать необходимо. Это дело принципа.
Григорий открыл рот, собираясь высказать мнение о принципах ,которые хороши, особенно когда для их соблюдения не приходиться пачкать свои руки. Но отвлек вызов сотового телефона.
Он выслушал абонента, задумчиво посмотрел на аппарат, словно пытаясь услышать еще что-то. И перевел взгляд на шефа. Прежде чем озвучить неприятную новость, провел ладонью по лысой голове. Вытирая потную ладонь о белоснежный платок, медленно произнес:
- В кафешке возле того дома обнаружили Петра и его ребят. Все холодные.
И по раскладам, так выходит. Петя корешей завалил, а потом себе в висок "маслину" загнал. И порошком все засыпано. Странно. Он, конечно, отмороженный был и на кочерге, но чтобы застрелиться? Не понимаю. Что же там вышло? А?
Впервые в голосе бывалого опера прозвучала растерянность.
Илюша скривился.
- Все как-то у тебя последнее время, прости, не слава богу. То старуха, то это... Может, мне лучше Артуру позвонить? Пусть он разберется, - сблефовал Гнус, зная нелюбовь бывшего мента к уголовнику.
- Ага, звони, - легко согласился Крот. - Только потом, когда непонятки ровнять придется, не жалуйся. Артурчик стелет мягко, да спать, сам знаешь...
- Ладно, ладно, - примирительно махнул Илья, видя, что компаньон всерьез озадачен. - Но ты все же выясни, что это за странности. А дело нужно делать, - не опасаясь микрофонов, по привычке старался избежать ненужного слова ученый жизнью делец.
Кротов поморщился, словно глотнул кислого.
- Не время сейчас. Переждать надо. Три мокрухи - а менты отлично знают, чей человечек Петька был, да бабка эта. И так крутить начнут. Выждать нужно. Хоть чуть-чуть. Пусть накал спадет.
Илья, понимая правоту соратника, лицемерно вздохнул.
- Ты у нас в этом вопросе спец. Тебе виднее.
Однако его маленькие чуть поросячьи глазки на заплывшем лице блеснули недобро. "А не пора ли, друг Григорий, тебе"... Он вильнул взглядом в сторону. Мысль, которая уже не раз посещала его, могла отразиться на лице. А опытному физиономисту достаточно одного намека.
Интересно, но и Крот, проходя мимо заплаканной секретарши, думал о чем-то сходном.
Кошка, пробежавшая между ними, требовала принятия срочных мер. "Тянуть не стоит, иначе этому хряку всякая ерунда начнет лезть".
Илья, которого события последних дней заставили начать суетиться, уже принял решение. И едва за Кротом хлопнула дверь, набрал номер.
- Артур, здравствуй дорогой, - произнес он, посматривая на вход. - Я тебе денег должен, за билеты. Ага. На пароход. Два плацкартных и один люкс. Давай встретимся, переговорим. - Немудреный шифр означал, что есть заказ. - Завтра. Нет? А когда? Три дня? Ладно. Три дня терпит, но не дольше, - смирился Гнус.
***
Петров уступил диван Вере, сам уместился на старенькой раскладушке. Сергей от предложения вздремнуть отказался. Он прошел на кухню и, заварив крепкий, почти черный чай, сел за стол, уперев лобастую голову в сомкнутые ладони.
Встав утром, хозяин увидел, что гость сидит в той же позе. Только количество спитой заварки указало на то, что он не сомкнул глаз.
От помощи в организации и денег Сергей отказался.
- Все сам сделаю. А деньги эти, извини, принять не могу.
Посоветовав сидеть дома, едва за окном посветлело, он ушел.
Вера проснулась поздно и, заварив себе крепкого кофе, вновь вернулась к личности товарища Сергея Ивановича.
- Зря ты так, нормальный мужик, - отозвался Петров. - Мы с ним за одной партой десять лет просидели. Потом его призвали, он там, где служил, и остался. Я с покойной разговаривал. "Пишет, - говорила. - Все нормально". Лет пятнадцать назад сам приезжал. Посидели. Сказал, где-то в Восточной Сибири живет. Лесхоз, что ли... - Сергей Иванович замолк, вспоминая. - А вообще, я о нем и не знаю почти ничего. Как-то вышло, он все больше спрашивал, - удивленно пожал плечами.
- Он ведь троих убил, и не поморщился, - ответила Вера.
Не зная, что ответить Петров замолчал. Память невольно вернулась к происшествию в кафе. А именно к тому видению, что настигло его, когда взял в руки кота.
В сомнении покосился, на уютно устроившуюся возле батареи собеседницу. "Рассказать"?
Но тут же одернул себя. "И так за психа держит, и вряд ли пропустила мимо ушей эту фразу про царапины. Ни к чему усугублять". Он допил кофе и заметил на подоконнике забытый Сергеем портсигар. Убрать нужно. Потянулся к безделушке. Тяжелая вещь удобно легла в ладонь. "Ого, - мимолетно удивился Петров. -Интересно, все же чем он занимался все это время. Золото, что ли, добывал?"
И тут навалилось. Мелькание цвета, уже знакомые искры, все это закружилось в голове, выбрасывая из реальности. Ноги подкосились, и он рухнул на пол. Он не потерял сознание. Переход прошел, словно нырнул в глубокий омут. И вынырнув, обнаружив, что как и в первый раз, перенесся в тело хозяина предмета. Однако не растворился в его сознании. И хотя все окружающее видел именно глазами Сергея, воспринималось это слегка отстраненно, как в стереофильме. И звук чуть приглушенный и нечеткий. Мозг осознавал эту двойственность.
Небольшая чистая комната. Светлая. Краска серая, но не мутная, а даже в некотором роде приятная. Две кровати, аккуратно застеленные однотонными покрывалами. Стол и вкрученные в пол табуреты, чуть в отдалении умывальник и невысокая перегородка, за которой, судя по всему, скрыт унитаз. Только решетка на пластиковом окне и плотно закрытая глухая дверь говорит о несвободе.
"Камера?" - удивился Петров. Странная какая. В маленьком зеркале виден профиль Сергея. "Без шрама еще", - успел разглядеть Сергей Иванович.
Сергей делает шаг и садится напротив соседа. Его напарник - маленький человечек в очках с огромными диоптриями, отчего глаза его кажутся похожими на глаза большой рыбы.
- Понимаете, Сергей, - обращается старик к собеседнику, - Ваше заблуждение в том, что говоря о гипостазировании, вы ошибочно приписываете абстрактным объектам статус особых, пространственновременных объектов, присутствующих наряду с обычными, эмпирическими объектами внешнего мира. Абстрактные объекты нельзя смешивать не только с внешними, но и с внутренними перцепциями.
Сергей задумчиво кивает, слушая эту абракадабру, однако отвечает хоть и доброжелательно, но с долей несогласия:
- Марк, в этом я с вами полностью согласен. Однако, дорогой профессор, если мы примем в качестве принципа тождества интуитивного очевидный постулат, который выразил еще великий Бользано: "Во вселенной нет двух совершенно равных вещей, а следовательно, и двух совершенно одинаковых атомов и простых субстанций".
Петров потерял нить беседы и воспринимал диалог скорее как шумовое оформление картинки.
Дверь заскрипела, щелкнул замок.
- Эй, Иван, на выход, - скомандовал бесстрастный голос. Служащий в непонятной форме стоял на пороге, держа в руках резиновую дубинку.
Неторопливо кивнув собеседнику, Сергей поднялся, и, привычно заложив руки за спину, шагнул в коридор.
Чистые коридоры, на полу квадраты разноцветного пластика. "На тюрьму как-то не похоже", - удивился Петров.
В помещении, куда ввели заключенного, его ожидал вальяжный господин. Тоненькие усики, взгляд довольного жизнью человека. Он сидит за безликим столом. За его спиной квадрат окна с неизменным перекрестием решетки.
- Садись, - кивнул хозяин вошедшему. - Ну, что, подумал? Времени у тебя было предостаточно. Или профессор совсем утомил философскими беседами? Он хоть и сумасшедший, но весьма эрудированный человек. Маньяк, правда, ну так это только ночью, - с плохо скрытой издевкой приветствовал гостя человек.
Сергей задумчиво глянул на произнесшего свой монолог и перевел взгляд на окно, в котором виднелся кусочек голубого, с кучками белоснежных облаков неба. "Такое небо, наверное, бывает над безбрежным океаном", - мелькнула в сознании Петрова нелепая идея.
-Ну? - уже нетерпеливо повторил пижон.
От малопонятной сцены Сергея Ивановича отвлек новый голос или голоса. Но звучали они не в комнате, а скорее, если можно сказать, в мозгу Петрова.
Да он и не смог бы однозначно утверждать, где. Слышались, это главное. И возникло чувство неловкости, как у человека, застигнутого за подглядыванием.
Голоса обсуждали его, Петрова, персону.
Причем, вовсе не старались скрыться от слушателя, или им это было совершенно безразлично.
- Растет, - констатировал первый, чуть дребезжащий, но разборчивый и понятный голос.
- Не спорю. Это объективно, - отвечает второй. Этот звучит чуть глуше. Они словно продолжают начатую беседу. - Но это неосознанный рост. Метание духа, схоластические попытки уловить суть вселенной. Сомнения, страх. Обычный набор неофита. Ничего особенного.
- Однако, магистр, вы, как всегда, привередничаете. - Звонкий голос оппонента явно настаивает на своем. - И что, пускать на самотек? А что в итоге? Зачатки будут на корню задавлены логикой. Поверьте, не лучший способ ...
- Это не ко мне, - обрывает старший из говорящих. - Делать выводы - не наша прерогатива. В одном я согласен. Предлагаю не торопиться, пусть идет как идет... Хотя, возможно, имеет смысл упорядочить, зачем все сразу, и кучей... - Голос вдруг прерывается. - А вы знаете, ведь он нас слышит. Да, да, не спорьте. Определенно.
И тут щеку Петрова обожгла нестерпимая боль. Это собеседник Сергея, внезапно рассвирепев, взмахнул чем-то, зажатым в руке, и со всего маху ударил его по лицу. Падение и темнота.
Пробуждение вышло медленным и плавным. Напрягая зрение, разглядел силуэт спящего на раскладушке. "Вера"?
Как и в первый раз, возникло дикое желание съесть что-нибудь сладкое. Нехотя встал с постели и, шлепая босыми ногами по прохладному линолеуму, отправился в кухню. Без особой надежды потянул дверцу древнего "Саратова". И обомлел. Такого обилия разнообразных продуктов аппарат не имел никогда. Забитые полки вызвали чувство голода. Он наугад вытянул пакет с кефиром и несколько сырков. Подумал и захватил пластиковый контейнер с салатом из овощей.
-Ожил? - Чуть хрипловатый после сна голос Веры оторвал его от трапезы.
- Угу, - кивнул Петров с набитым ртом. Быстро прожевал и запахнул полы старенького халата.
- А я думала, все. Привет. Как Ильич три дня лежал, - пошутила она, присаживаясь на табурет.
Помедлила, но все же решилась спросить.
- И часто это у тебя? Так.
Он развернул еще один батончик. Съел и честно признался.
- Второй раз. Впервые после того, как тебя из машины вытащил, и сейчас.
- Ну, ну. - Она неодобрительно глянула на помятую физиономию путешественника в нирвану. - Вам, Сергей Иванович, побриться бы не мешало, а то на вурдалака похож, - путаясь в обращениях, посоветовала Вера. - Я, кстати, вашего Василия три дня вырезкой кормила, а он, паршивец, так на руки и не идет.
- Ревнует, наверное, - неловко пошутил Петров.
- Ага, - хмыкнула гостья, - к холодильнику.
- Три дня? - удивился Сергей Иванович. - А словно пять минут. Странно.
- Да, Вера, - крикнул он уже из ванны, размазывая пену по отросшей щетине. - Что слышно?
- Тихо пока, - ответила Вера. - Ни машины под окном, ни звонков. Вчера похороны были. Сергей все организовал. Зашел вечером, забрал портсигар. Еле руку разжали. Обещал сегодня заглянуть.
- С работы вам звонили, интересовались, - вспомнила она. - Спросили, кто, я ответила - любовница, ничего? А про вас сказала, мол, утомился, спит, - сообщила Вера.
- Пропади они пропадом, - ответил он, пропустив мимо ушей рискованную шутку. - Я для себя решил. Увольняюсь. Все равно, пока с твоим олигархом не прояснится, ни на работу, ни на улицу не выйти.
- А что потом? - поинтересовалась соседка. - Я смотрю, накоплений особых у тебя нет. Так, что... Хотя, хозяин барин. Ладно. Ты ожил, пора мне и честь знать. - Она поднялась, собираясь, и тут прозвенел входной звонок.
Глухой голос из-за двери сообщил, что пришел Сергей.
За эти дни он словно похудел на несколько килограмм. Шрам обострился, глубокие морщины словно прорезали громадный лоб.
Прошел в комнату и без особого удивления констатировал:
- Проснулся? Хорошо. Я ей говорил, это нервное. Бывает.
Сергей уселся на скрипнувший под ним стул.
- Чаем угостишь, хозяин?
- Сиди, я налью,- Вера, протянула руку к шкафу.
Они уселись за стол. В кухне тут же стало тесно.
- Я так думаю, нужно что-то решать, - отхлебнув горячего чаю, произнес Сергей. - Муха, ты как знаешь, а я с этим делом хочу разобраться.
- Как? - Вера удивленно глянула на него.
Он поднял тяжелый взгляд.
- Что?
- Как ты сказал, Муха?
- А,- Петров махнул рукой, - у меня в школе прозвище было. Муха. А его мы Танком звали. Помнишь, Серега? - вскинулся он и осекся, вспомнив о трагедии.
Сергей вздохнул.
- Был танк, да весь вышел. Короче, пойдем, прогуляемся, - кивнул он за окно, явно не желая посвящать женщину в свои планы.
- Сейчас, - вскинулся Сергей Иванович. - Оденусь.
Сергей встал.
- Я на улице покурю. А ты побудь дома. Не выходи никуда. Хорошо? - обратился он к Вере. - Не сердись. Это мужские дела. - Он улыбнулся, отчего его лицо внезапно и разительно изменилось.
Она невольно кивнула, не в силах перечить.
Дверь хлопнула.
Петров накинул пальто и шагнул в коридор. Обернулся.
- Дождись, ладно, и двери не открывай,- зачем-то предупредил он об очевидном.
Выйдя из подъезда, увидел белый седан, за рулем которого сидел Сергей. Приоткрыл дверь и окликнул приятеля.
- Садись.
Аккуратно развернул автомобиль в узеньком проезде и плавно выехал со двора.
- Купил, - немногословно объяснил он, предупреждая вопрос. - Без колес сейчас никуда. Особенно... - Он замолчал, внимательно следя за дорогой. Вписав машину в поток, наконец произнес то, что собирался. - Откуда ты про царапины узнал?
Петров задумался. Вопрос естественный, но ответить правдиво...
И тут вспомнил свое видение. Комнату, беседу со смешным профессором. И задал встречный вопрос.
- Сначала ты ответь, ладно? А потом расскажу.
- Ладно. - Сергей обогнал попутную машину и вновь вернулся в свой ряд.
- Что такое гипостазирование?
Приятель ответил не задумываясь:
- Понятие логики. В переводе с латыни - сущность, субстанция. Зачем тебе?
Петров дождался, когда они объедут стоящий у остановки троллейбус, и произнес:
- А ты откуда знаешь?
- Читал где-то, - пожал плечами Сергей, не отрываясь от дороги.
- А может, это Марк тебе рассказал? - закончил Петров.
- Какой Марк?...
То, что пассажир остерегся затевать этот разговор без подготовки, уберегло их от неминуемого столкновения. Позабыв обо всем, водитель уставился на собеседника.
- Впереди, - предупредил Сергей Иванович рулевого.
Тот аккуратно включил поворот и припарковался у обочины.
- Ну?
- Я боюсь, ты бы мне не поверил, поэтому и спросил. С недавнего времени у меня возникают видения. Достаточно взять предмет и напрячься.
- Что ты видел? - нетерпеливо перебил его приятель.
- Немного. Твой спор с профессором, коридор, беседу с пижоном, в блестящем костюме. А еще клочок неба в окошке, куда ты смотрел, в тот момент, когда он тебя ударил, - указал Петров на шрам. - Все.
Вера проводила автомобиль взглядом и задернула штору. "Мужики. Вечно у них тайны, планы". Оглянулась, разглядывая убогий интерьер чужого дома.
"Чужие люди, чужая жизнь. Нескладно все. И не разбилась, и Гнус не достал, а все равно на душе кошки скребут. Одно радует, на тот свет расхотелось уже,". Опустилась на стул, вертя в пальцах пустую чашку.
"Нашла тоже из-за чего. Подумаешь! Не вышло захомутать толстого борова? А представь, если бы удалось? Что дальше? Жить счастливо. С этой скотиной? Да не смешите. И уж верх глупости был разбиваться. Да только за это нужно спасибо сказать несуразному мужичку"..
Она решительно поднялась. "Что толку ныть. Ехать, так ехать. Конечно, попрощаться бы не мешало, ну да ладно. Смешной мужичок. Надо же, маг. Тогда я - фотомодель. - Вера отложила в сторону расческу со сломанным зубом. - Откуда у меня эти грабли? В гостинице, что ли, захватила? Хотя, правду сказать, духи те воняли совсем непотребно. Даже для подделки. Чистый спирт и никакого аромата. Ну и что, мало ли какую бурду лавочники в красивую упаковку льют. К чему забивать мозги человеку. Он и так на теме слегка "подъехал".
Быстро собралась и вышла в коридор.
- Прощай, Василий. - Почесала за ухом высунувшегося из коробки кота.
Отсекая пройденный этап жизни, хлопнула тяжелая дверь.
Шаги, почти не различимые, заставили Веру испугано оглянуться. Увидела только движение фигуры в темном. Потная рука сдавила лицо, и тут же в нос ударил одуряющий запах эфира.
"Говорил же не выходить",- мелькнуло запоздалое сожаление.
Несмотря на кажущуюся дикость рассказа Петрова, Сергей ему поверил.
- Что-ж, бывает. Я с таким хоть и не сталкивался, но другого объяснения выдумать не в силах. Примем, как данность.
Петров, довольный тем, что сумел хоть как-то избежать подозрений в сумасшествии и не выглядеть в глазах приятеля полным идиотом, приободрился.
- А какую идею ты мне хотел изложить? - перевел он беседу в практическую плоскость.
Сергей помедлил.
- Пожалуй, сейчас, думаю, стоит мои планы слегка изменить. Я собирался без особых изысков отвернуть этому борову голову, но в свете последнего... Надо помыслить. Это дает весьма неплохие шансы приготовить совсем другое блюдо. Я не из тех, кто считает, что месть нужно подавать холодной. Но потерплю. Кстати, это и ваши с девчонкой проблемы решит. Ладно, давай вернемся и подумаем...
Исчезновение Веры Сергей воспринял совершенно бесстрастно. А вот Петров в тайне расстроился. Почему? Ну, понравилась. Чего скрывать, хотя и моложе его чуть не вдвое, может, потому и глаз положил. Однако вздохнул и смирился. Вольному воля.
Он устроился на диване, сосредоточился, достал трофейный бумажник, и, предупредив друга о необходимости вынуть его минут через пять-десять после начала опыта, отправил мысленную команду.
- Ну, поехали,- совсем по-гагарински благословил Сергей, внимательно следя за приготовлениями.
Искр не было. И тьма навалилась не так пугающе, как в прошлые разы, но переход все же случился.
Петров обнаружил, что сидит в салоне роскошного лимузина. За тонированными стеклами мелькают силуэты городских зданий. Высотное логово торговцев газом, сквер, и памятник вождю, до которого не успели в свое время бородатые демократы в рваных свитерах. Величественный театр, ставший символом города еще в советские времена.
"Центр", - понял наблюдатель, пытаясь сообразить, куда это движется хозяин его временного пристанища.
От созерцания отвлек голос в ухе. Поняв, что раздается он из прижатого к уху Ильи сотового телефона, прислушался.
Принадлежал голос неведомому Артуру.
Он сообщил, что один билет из простых, в женский вагон можно выкупать.
- Где? - оживленно среагировал Гнус.
- На заречье. Гаражные боксы. Знаешь? Ряд пять, номер тринадцать.
- Еду, - отозвался Илья. - У вас там собаки есть?
- Ага. Кавказцы. Что, собак боишься? - Артур добавил в голос иронии.
- Нет, не боюсь. Мне для другого, - проигноририровал сарказм пассажир дорогой иномарки. - Минут через тридцать буду. - Он разорвал связь и поерзал в радостном оживлении.
- Пугать будешь? Я тебе попугаю... Навсегда запомнишь, - недобро прошипел Гнус.
"Вот тебе и на. Говорил ведь ей, - огорченно сообразил Петров. - Спасать нужно". Он припомнил знаменитый автогород, где на огромной территории разместилось тысячи бетонных коробок.
Он попытался разорвать контакт и вернуться в реальность. Странно. Эффект оказался иным. Окружающий интерьер хоть и не исчез вовсе, стал неуловимо меняться, терять форму. Секунды, и вот уже и тело и машина, летящая по трассе, отодвинулись на задворки восприятия. Перед глазами начала проявляться, возникая из фиолетового тумана, неясная фигура.
Вроде и человек, но ни черт лица, ни деталей разобрать не получилось. В мыслях зазвучал еле уловимый шепот. Он усилился, но понять, мужской он или женский, было тоже нельзя. Голос, и все.
- Говорил тебе умный человек: учись. Все без толку, - начал гость с легкого упрека, но без эмоций, отстраненно.
- Ты кто? - задал Петров естественный в данной ситуации вопрос.
- Кто? - повторил голос, словно донеслось издалека горное эхо. - Суть, сущность. Твое "Я". Называй, как угодно.
Петров произнес, робея:
- Можно спросить?
- Можно, - отозвался голос. - А можно и не спрашивать. Я - это ты. Твое нематериальное, вневременное..., но если понятнее, ты - моя мельчайшая частица.
Ты хочешь понять в чем причина твоих изменений? Ответ простой. В судьбе каждого есть момент, когда его сущность может быть осознана. Тебе выпало в этой жизни и в это время. Кстати, еще одно. Свобода выбора. Можешь верить, а можешь считать фантазией больного воображения.
Петров слушал монолог, понимая, что ответы на невысказанные вопросы постигнуть не в состоянии.
- Тебе сложно? Куда проще очеловечить меня? Пустое. А вот главный вопрос ты задать и боишься. Но придется. Да, это испытание. Не пройдешь, значит, судьба. Твоя. И моя, в некоторой степени.
Это Карма. Вы так затерли это слово, что даже неловко. Увы, другого, нет. Все, что происходит в жизни - в этой, предыдущей, следующей - взаимосвязанно. И девочка эта или сущность ее встречается нам из века в век. И товарищи, и враги. Они меняются, как узоры в калейдоскопе. Возникают в разных обликах, ситуациях. И проходить эти испытания приходится не десятки, а тысячи раз. Ладно. Разговоры - это все пуст
Обсуждения Уроки практической магии