Смена

Ветер разгулялся по осенней степи, и потревожил стаю шароподобных растений, которые в народе называют Перекати-полем. Всё дальше и дальше уносил ветер растения от места из произрастания, как тут одно Перекати-поле оторвалось от своей стаи, и решило передохнуть возле куста Степной Конопли.

«Здравствуй», - сказала Конопля. «Здорово!» - ответило Перекати-поле. «Ты одно из этих неугомонных растений, которые вечно куда-то торопятся. Скажи мне, куда вы так спешите?» – вежливо спросила Конопля...

Человечеству всегда было трудно примириться с мыслью о том, что оно одиноко в беспредельной Вселенной.

В конце 2 тысячилетия полеты нескольких космических аппаратов были спланированы таким образом, что, пройдя возле планет, они покидали Солнечную систему. Что могло с ними приключиться за ее пределами? Люди лелеяли надежду , что хоть один из них попадет к представителям внеземных цивилизаций. В предвидении такой возможности в аппараты поместили пластинки с выгравированными на них...

25

А поезд набирал ход. В кабине машиниста электрички небритый, заросший Фаргипэ говорил по трансляции:

– Ничего подобного! Все антрактные остановки отменены! Во-первых, в связи с территористической угрозой… – разогнавшаяся электричка летала в узком горле меж двух склонов, с которых по её окнам вёлся перекрёстный огонь из всех видов орудий; командовали расстрелом Первый и Второй.

– А во-вторых, по причине участившихся случаев отклонения участников от раз и навсегда заданной траектории...

Они стояли друг против друга: молодой оруженосец с кинжалом Розой в руке и студент третьекурсник с посохом на перевес. Пока что они только боролись взглядами, давили друг друга волевым прессингом, пробуя на прочность внутренний стержень.

Маят чувствовал, как Сила внутри него собирается в один тугой клубок, а по телу растекается приятное тепло, предвещая скорый взрыв. Он знал, что его противник чувствует то же самое. Аура цвета тусклого золота пульсировала, повторяя ритм сердца, слепила глаза...

Яркое полуденное солнце освещало двор, почти вычищенный от строительного мусора, оставшегося после постройки красавца-дома. Справа от крыльца была разбита клумба и на ней уже зеленела цветочная рассада. А слева блестели свежей краской качели и песочница с чистейшим свежепривезённым песком.

Летнюю тишину элитного района вдруг разорвал дикий лай собак. Минут пять длилась какофония из лая и визга собак, кошачьего мяуканья и редких выкриков людей, кого потревожил этот шум, потом также внезапно...

Сердце рвалось на части и нервы были натянуты как хорошие гитарные струны. «Сколько можно?!»,- подумала она. И посчитала в уме. Вот уже неделя, как она почти не спит, и питается чем попало. Какая уж тут учеба! Нервы, нервы, нервы! Она не узнавала себя, когда подходила к зеркалу. Некогда красивое и грациозное лицо осунулось, приобрело смертельную бледность, под воспаленными глазами залегли сероватые тени. Черные, как вороново крыло волосы потускнели. Готическая, ровная фигура до неузнаваемости...

9.
Терн решился оставить её только тогда, когда Мириэль, утомлённая потрясениями, наконец, уснула. Проходя по пустынным коридорам чёрного особняка, нынешний глава кланов пребывал в раздумьях перемешанных с облегчением от того, что с Мириэль всё в порядке. Теперь можно было заняться, так сказать, государственными делами.

Сейчас кланы были едины, как никогда – попытка людей шантажировать весь вампирский род странным образом их сплотила. Ночные охотники жаждали расплаты за понесённые унижения...

4. Пробуждение.
Маят очнулся оттого, что где-то над его головой голос Ксора, непривычно взволнованный, на литературно правильном куттуле произнёс:

- Врёшь!
В ответ ему полетел хриплый каркающий смех. Маят едва заметно вздрогнул: не потому что этот голос был ему знаком по недавно поразившему его видению, а главным образом из-за безумных, дерзких и одновременно сеющих жгучую тоску интонаций, которые его переполняли. Кроме того, неизвестный был первым, кто осмелился открыто смеяться над Ксором...

9. Колдовской турнир.
Это начиналось, как обычная тренировка, но стоило Маяту лишь положить руку на рукоять, как меч самовольно выпрыгивал из ножен и тренировка превращалась в нещадное мардование. А, как успел убедиться волшебник, этот тип мардовать умел. Ещё хуже, чем Азакгал, только с одним исключением – с демоном он мог позволить себе ссориться.

Обычно их тренировка делилась на две части: первая заканчивалась, когда Маят готов был упасть от усталости, а потом его тело, измотанное до...

Параграф первый.
Одержимый Вииту, княжеский разводчик церберов, жил в Эшдене. Это был город, где он появился на свет, вырос и выучился, где впервые взял в руки оружие, впервые убил и впервые был ранен. Здесь он впервые увидел гончих ада и понял, что именно ими хотел заниматься всю жизнь. И, конечно же, именно здесь он присягнул князю Эофолу, правителю Кригана, в верности и пошёл воевать под родными знамёнами. В Эшдене началась его жизнь и, даст Огненный, здесь же и закончиться через много-много...