Праздник

Я знал её с детских лет. Она была младшей сестрой моего школьного приятеля, а потому временами я бывал у них в гостях. В свои пять лет, когда я, пятнадцатилетний, впервые увидел её, она была уже не по годам умна и красива, а в её взгляде читалась необъяснимая и глубокая печаль.

После школы я пошёл в институт, а моего друга забрали в армию. Он попал в «горячую точку» и вернулся оттуда до срока, одетый в цинк. На похоронах я стоял в сторонке и видел, как она рыдает возле только что вырытой...

В этот раз, вернее в эту ночь меня занесло в Индокитай. Я осознал себя 20-летним парнем, который возвращался домой.

Меня еще 5-летним ребенком выкрали красные кхмеры много лет назад. Ни военные лагеря, ни муштра не смогли стереть с моей детской памяти чувство родины.

Моя маленькая родина как родинка на карте. Это небольшой горный поселок – Верхнюю Ньяма.

Три года назад, когда мне было 17 лет, с одним таким же парнем, мы совершили побег из лагеря партизан. После этого я скитался по...

Часть 3

- Ммм-да… так вот Анечка, - Профессор смешно причмокнул губами, и учтиво забрал пакет из рук девушки. – Интереснейшую историю я вспомнил…

- Ой, а я обожаю всякие тайны, - она снова схватила его под руку, и гордо повела головкой навстречу прохожим. – Страсти… любовь до гроба.

Олег, проживая в маленьком городке, наоборот голову свою опустил, можно даже сказать – он ее спрятал как страус. Ведь каждый пятый встречный – мог быть его знакомым. Эту статистику он сам недавно и открыл...

Я оказалась на некотором маленьком религиозном распутье и не знала, что Бог в свое время со мной заговорит четко, не только через яркие понимания и провозгласит Свое однозначное Мнение, которое все же потребует корректировки всех Богослужебных обрядов, несколько обременительных и для жизни в храме, а не только в домашних условиях в угоду не освобождения рук или ума, но концентрации себя на Всевышнем через преимущественно карма-йогу, что есть процесс сугубо индивидуальный, дающий труд, дающий...

Ночь. Сухиничи. Я вышла из душного и сонного вагона. Перрон освещался одиноким фонарем. Я подняла глаза к темному небу. Оно приветствовало меня мягкими снежинками. Они падали на лицо, покрывая его холодными и свежими поцелуями. В голове звучала музыка- нежная мелодия рояля.

Я счастлива!
Счастлива, что могу испытать всё это, ощутить и прочувствовать. Мир полон романтики. Даже здесь, в пути в суетный мир, в пути, который уводит меня от уюта и праздника друзей, даже здесь понимаю, как приятно...

– Да, Дротов, эти подземелья, муравленые ходы, кладбище костяков, горящих страшным, мертвым светом в темноте пещер,- все это тесно связано с личностью Грозного царя, насмешника и тирана, личностью, до сих пор еще тусклее освещенной русской историей, чем наши изнемогающие фонарики.

В самом деле: что мы знаем о нем? В те дни, по свидетельству историка Забелина, "память предков была унесена потоком петровских преобразований; через пятьдесят лет родная старина стала от нас дальше ассирийской". В...

Мак так взбесился, что был готов ее убить. Но Марис это нисколько не волновало. Она была не менее зла. В ней горела ярость. Она едва удержалась от того, чтобы не наброситься на Джоан Стоничер, и только понимание того, что Фурор нуждался в помощи, заставило ее сохранять самообладание.

Лес кишел людьми: сновали медики, представители шерифа, патрульные полицейские, любопытные и даже несколько репортеров. Хотя Фурор привык к толпе, но прежде в него никогда не стреляли, поэтому шок и боль сделали...

Кори смотрела на папку с документами, лежавшую перед ней, но ей даже не хотелось открывать ее. Все мысли были поглощены Ником.

Зазвонил телефон, и она сняла трубку.
– Мисс Джеймс. Чем могу вам помочь?
– Сейчас мне в голову приходят только непристойные желания.

– Ник! – Кори сама заметила неожиданно появившуюся теплоту в своем голосе. – Зачем ты звонишь в десять часов утра?

– Интересуюсь, как поживает моя любимая, – шутливо ответил он.

Кори закрыла глаза. Она легко Могла представить...

В ночной мгле не было видно селения, даже маленького огонька одинокого дома. Густел лес у пустыря, казалось, что это он съел весь свет от окон. Проглотил и многие звуки, оставив лишь ночных хищных птиц. Но вдруг раздались шаги, лес сжался кошкой, стал вслушиваться, смотреть.

Мимо шел молодой парень, в льняной белой рубахе и синем жилете, в стоптанных кожаных сапогах и с сумкой на плече, набитой сухарями. Невидимая дорожка и безлунное небо в тучах, бедное звездами, вывели его к пустырю...

Часто, золотистыми погожими вечерами на берег фьорда приходила дэва. Она гуляла по камням, что ломаной линией насыпи лежали у кромки воды. На серых, черных и красноватых валунах ложилось солнце, блестя на белых жилках, что заполняли трещины.

Вода спокойно подкатывала к ногам дэвы, урча как кошка, отступала обратно. Но в шторм, или в непогоду, когда лил дождь или дул сильный ветер, дэвы не было, будто высокие волны преграждали ей путь, смывали солнечную дорожку, по которой она приходила к...