Больше

"Счастливых концов не бывает. Точнее концов вообще не бывает, никаких. Просто у каждого из нас своя история, которя вплетена в одну Историю, общую для фей и для людей. Иногда мы делаем шаг и попадаем в чужую жизнь, из которой выходим через несколько минут или задерживаемся в ней на много лет. А большая История идет себе и идет своим чередом". Чарльз де Линт.

Последние три глотка вина, терпкого пятилетнего Chardonnay. Закуриваю последнюю сигарету. Знаю, что придёт официант и скажет, что нельзя, но очень хочется сейчас ощутить ее вкус и запах. Расплачиваюсь. Выхожу. Я готова. Иду по продуманному ранее маршруту.

Мысли пугающе трезвы, думала, будут сумбурны. Спускаюсь в метро. Мне нужно проехать четыре остановки красной ветки.

«Политехнический институт». Мой вуз. На этих платформах я ходила тысячи раз, веселая, грустная, непроснувшаяся, влюбленная...

Мысли. Чёртовы мысли! Всё спутано!
Стреляй! Давай, стреляй! Стреляй мне в спину! Это твой последний шанс. Я буду молчать. Правда! Я никому ничего не скажу. И уж тем более Весне.

- Кто ты?
- Ха! Ты ещё и спрашиваешь! Я ничего не скажу тебе! Потому что мне плевать на все твои вопросы и тем более эмоции!

Обрыв. Последний. глоток. воздуха. Последний. взгляд. на солнце. Взгляд вверх. А неба больше нет. Взгляд вниз. Бездна. Она затягивает. Отчаяние.

Ну! Что же ты стоишь?! Стреляй! Давай...

Рваный грязный снег и дождь... это уже стало привычным. Она шла домой. Квартал за кварталом проносились мимо её взора, она думала о чём-то неведомом, как ей казалось, окружающему миру. О том, что будет дома, что будет всё, как обычно.

Холодный моросящий дождь нервировал её, мешал мечтать. Но вдруг её внутреннее состояние изменилось, она рефлекторно подняла голову. Впереди стоял парень, взрослый, лет двадцати пяти, смуглое, слегка оплывшее лицо... Девочка обернулась, но сзади никого не было...

Зайдя в гости, к друзьям, я увидел их не дружеские лица. Ссора у них, мужа с женой, была, вероятно, в заключительной стадии, но, не придя к Горбачёвскому «консенсусу», требовался судья, вот они и решили воспользоваться бесплатными услугами на дому, обратили обозлённые свои лица ко мне. «Ни чего себе» - подумал я, понимая, что «муж и жена одна сатана», поэтому козлом отпущения мне ну ни как не хотелось быть.

Друг начал с покашливания, стараясь снять с голосовых связок, на которые он собрал...

Кто больше думает, чем говорит,
не имеет ли также и больше других
что сказать?

Духовно развиваясь, принимая божественный мир таким, какой он есть, учась любить себя, как Творение Бога, я не перестаю удивляться наблюдениями за своим внутренним миром.

Когда то мне казалось, что я все достигла. Нирвана, вечное блаженство, свобода.

Я люблю и любима.

Мне казалось, что все мои кармические уроки закончились, так как на протяжении нескольких лет проблем и неприятностей больше не возникало, не было и ситуаций, которые могли бы вызвать во мне раздражение и неприязнь.

Но...

- Ну что там, Шаман? Скажи, что ты видишь?
- Родится у тебя сын, Великий Воин. Он пойдет своим путем, и ты не должен ему мешать. Ему суждено стать вожаком стаи. Как у любого воина, путь его будет труден и полон вызовов. Однако он справится. Его жизнь дважды круто изменится, и если он благоприятно воспользуется возможностью, он может рассчитывать на большой успех. Все, больше я ничего не могу сказать.

Старый волк посмотрел на звезды и остался доволен. Не часто выпадает шанс, что в вашей стае...

Я поднялась наверх с помощью собственной силы и застряла где-то в пространственных корридорах. Металлические серые балки и серые трубы окружали меня со всех сторон . Как только я c небольшими усилиями избывилась от нагромождения металлических серых оков, меня сразу обнаружили, и началась самая настоящая погоня .

Зачем я была им нужна я не знала. Но я была чужаком в их мире и это их настораживало.

Вдруг передо мной оказалась толпа народа чинно, шедшая друг за другом в неопределенном...

Почему? Ну, почему ты меня отвергаешь?... Не твоя – значит, ничья… Мне больше никогда не вернуться к тому, что было… Я поверну свой курс направо и буду тихонько биться раненым крылом о край судна. Ты оставил меня за бортом…

Ничего, ничего, что так… Ты плыви… А я пока постою в очереди за счастьем. И если останусь жива… Наверное, это было не напрасно…

Почему ты меня отвергаешь? Скажи… Нет, ты никогда не заметишь моих грустных блестящих глаз. Ведь каждый, кто напоминает о тебе, дорог мне...