Строй

В шумной суете прохожих
На крыльце в разгаре дня
Повстречалась мне старушка
И спросила у меня.

- Не поможешь мне касатик
Донести мою суму?
В сумке хлеб, да пачка гречи,
Я сама не подниму.

На мгновение запнувшись,
Я ответил: - Помогу,
Далеко ли вы живёте?
- Нет, не очень - на углу.

Взял я сумку, взял старушку
Под костлявый локоток
И повёл сквозь строй прохожих
На её родной порог.

Семенящими шажками,
Опираясь на клюку:
- Вот дойдём и в благодарность
Я налью тебе чайку...

Он много лет не видел сны,
И жил мечтой хранимый,
Что в этом мире суеты,
Увидит сон счастливый.

Жизнь представлялась лишь игрой,
А в снах судьбы веленье –
Так думал он порой,
Отбросив все сомненья.

И потому его судьба,
Была нелёгкой долей,
В потусторонних снах жила,
Довольствуясь неволей.

Ночами крепкими, как сеть,
Искал он к ним дорогу,
И чтоб достойно гимн пропеть,
Слова клал рифмой в строку.

Года летели чередой,
Меняя свет эпохи,
Герой наш стал совсем седой,
А...

Если ты от искусства идешь,
Напряженье Бог даст, позаботится,
А иначе – тебя не проймешь,
А иначе ни тем наворотишься,
Не откроешь запАсник души
И не сможешь Божественно высказать,
Если в мире с собой, то, увы… -
Не сумеешь великое выстрадать…
Муза любит крутых посещать,
Битых жизнью, и чаще отчаянных,
И в страданье тебя открывать
И в экстриме давать изначальное…
Будешь битым, в нужде и в поту,
Удаляться от мира не в мире,
Будут в клочья метелить судьбу
Все незваные в творческом...

Рутина, повторяемость движений, как ритуал
необходимость, повседневность, к чему и будь
готов, иллюзий фейерверков ты не строй, а снизойдет
ты вида не показывай, стишок нам напиши порадуй,
уменье сверху, в нас лишь слово, что нам дано и
то ни ново
*

Люди на митинг пришли, покричали.
Но всё остаётся, как было вначале.

Власть этих криков совсем не боится.
Криками нам ничего не добиться!

Разве теперь изменилось хоть что-то?
Всё то же, что было. Всё то же болото!

Всё так же в руках этой власти поводья.
А где ж Революции половодье –

Такое, чтоб всю эту нечисть снесло,
Весь строй, что годится лишь только на слом?!
10 декабря 2011 г.

Попытался дорогу я раз перейти,
Где Радищев и Ленин скрестили пути,(1)
Но увидел пестрящий газетами стол
И, не чуя подвоха, к нему подошёл.

Вот заглавья: «Банкет превращается в ад»,
«Проституток кромсает садист-психопат»,
А над вёрсткой смердящих порнухою глав –
Голозадая рать обнаглевших шалав.

До того охамели – и пальцем не тронь!
Плачет плачем о вас Торквемадин огонь.
Вся похабщина эта, призывно пестра,
Совокупно с творцами достойна костра.

Я сказал себе: «Друг мой...

Мне напомнил снег о тебе вновь
И о том, как встречались зимой.
Вечерами пел про любовь я
Провожая её так домой.

Почему словам не вникала
И смеялась им только в ответ?
А однажды резко сказала:
«Не ходи за мной больше поэт».

«Я не верю всем этим сказкам –
Я же знаю, что всё это ложь.
И не строй красивых мне глазок,
Уходи и сердце не тронь»…

Посмотрел в глаза ей и понял,
Что в них зимняя вьюга метёт.
А душа слезу не уронит,
Никогда за любовь не споёт.

До сих пор хожу напевая...

1
На третий день ( Обычай, всё же! )
вершился похоронный сход,
а на столе, в свечах, как в ложе,
лежало тело... и народ
заполнил дом, где все спешились,
и к выносу, как торопились,
но сам, Владимир, меж трёх слуг,
гроб подняли, в цветах, но мук...
и за священником, вставая,
да за дьячком, псалмы кто пел,
процессия, со знанием дел,
из дома двинулась, святая,
хозяин где, прошёл порог,
в последний раз...- и то, как мог!
2
Пошли же рощей, церкви мимо,
что на излучине дорог,
а день...

Муза мне дорогу освещала,
Как слепца, вела меня вперед,
Но, поверьте,я тогда не знала,
Что такое творческий полет.

Пролетели дни, недели, годы...
Стала я теперь совсем другой-
Мне принес дыхание свободы
Ямба и хорея строгий строй.

В нем итог метаний и мечтаний,
Безупречный слог свободных стоп,
Тихий ломкий вздох земных страданий,
Воспаленный от исканий лоб.

Может, кто-то тайны разгадает
И заполнит строки бытия,
Но сегодня только Муза знает
По каким дорогам боль моя.

Догорает солнце за рекою.
Над землей струится дым-ковыль.
Озеро наполнено покоем.
Лес могуч молчанием своим.

Загустело серебро речное,
Красит зыбь рубиновым огнем.
Величав камыш в своем покое.
Шапки, вишь, боярские на нем.

Осторожно первый хор лягушек
Начинает песенный настрой.
Вечер день в тенях поплывших тушит,
Пряча в них кустов прибрежных строй.

А луна, румяная от встречи,
Погулять по небу торопясь,
Голубым окрашивает вечер,
Чтобы место ночи передать.

Поделиться…