На ветру шумит акация

Что на озере камыш,
К воде клонишься.
На ветру о чём шумишь,
О чём молишься.

Меж тростинками вода,
У дна тёмная.
Словно мрачная беда,
Тьмою полная.

Знал я радостные дни,
Знал и горюшко.
Ночью небо несло сны,
А днём солнышко.

Солнца свет необходим,
Но опасен пыл.
И встречал я тех, кто им,
Обожжён весь был.

Но коль небо так решит,
И средь вод сгоришь.
Всем своё и вслед шумит,
На ветру камыш...
Марковцев Ю.

Боюсь, что формат публикации не позволит разместить материалы всех 30 страниц, выдоенных редакцией на мои произведения….но
…..избранное из опубликованного в №12 альманаха "Синь апельсина" №12





Реки Ра



Тебе присягнут чернильные капли откровения.

Ты повернешься к солнцу,

И оно поправит прядь твоих волос...

Струны настроятся сами,

И мы, произнесенные ими -

Тело Бога и пыль под ногами,

Пойдем за мелодией,

Обжигая губы и гортань...

Пойдём молиться открытому...

У стеклянной королевы
Свиты нет и нет дворца.
Сплетни не кромсают нервы.
Не коснётся грусть лица.

Красота не увядает.
Не мечтает ни о чём.
Жизнь моя ж тихонько тает,
Хоть вокруг не горячо.

Не горячо и не холодно.
Так быстро мИнула молодость.
Шумят седые ветра:
«Пора взрослеть, пора».

Жизнь в карете мимо едет:
Карты, песни и вино.
Храмы и дворцы на свете,
Где мне быть не суждено.

По своей бесхозной доле
Я в подушку слёзы лью.
Толь судьба с мечтою в ссоре?
Толь не в ту я...

.
Кипят черноморские волны.
«Меркурий» стремится вперёд,
отвагой и мужеством полный!
Присяга на битву зовёт!
Отваги и мужества полны!
Бой смертный, кровавый грядёт.
.
Турецких линкоров бортами
зажат несгибаемый бриг.
Прибитый на гафель гвоздями
стяг русский над морем парит!
На гафель прибитый гвоздями
стяг чести в бессмертье летит!
.
Едины в решении смелом
погибнуть в неравном бою.
Герои свершают умело
маневры и бьют по врагу!
Герои воюют умело.
Изранены, бьют по врагу...

Удар.
Все затопило светом,
На ухо что-то шепчет дождь.
Удар.
Окно открыто сильным ветром,
Мелькнуло что-то в потолок...
Удар...

За каплей капля
Тонкой лентой ползут к ногам
Быстрей, сильней.
И вот уже лица касаясь,
Напоминают шум морей.
Удар.

Нежнейший шелк становится медузой,
Скользит в пучине тихих вод,
И четки, будто бы жемчуги,
Мелькают мимо взора...
Движенья медленны и нежны.
Гармония меж телом и душой.
Ресницы пропускают свет небрежный,
Танцует словно он живой...

I В некотором царстве, дальнем государстве
Жила-была царевна по имени Елисевна.
Каждый день она читала, да задачки все решала,
Вышивала и вязала, вроде как стихи слагала,
Да к тому же с малых лет почитала она веру
С Богом в сердце проживала и законы соблюдала.
Всякий раз как царь увидит дочь свою, так говорит:
-Ты – царевна Елисевна гордость наша и спасенье!
Ты мудра не погодам, а умна, куда там нам!!!
Мне б хоть часть твого ума и была б моя страна
И богата и красива…
Ох, одни только...

Нет ничего - ни истины, ни бездны,
Ни отражений – тени пустоты,
И звуки не плывут подобно песне
Над вечностью, роняющей цветы.

В ещё не проявившемся пространстве
Дыханья нет, движение мертво,
И даже смерть в немыслимом убранстве
Своё не проявляет естество.

И нет зерна, что явится твореньем
В божественном кружении огней,
И нету тьмы тончайших проявлений,
И света, что могуч в любви своей.

Нам просто говорить, но как увидеть,
Как явится неведомое – то,
Что сможет и любить и...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Милая , родная незнакомка,
Нравится улыбка мне твоя.
Голос твой , что так смеётся звонко,
Ласковые с искоркой глаза.

Ты встречаешь нас с улыбкой милой,
Провожаешь ты под землю нас,-
Нет тебя милее и родимей,
Никого нет ближе тут у нас.

Я смотрю влюблёнными глазами
На твои счастливые глаза,
Ты идёшь по жизни вместе с нами,
Ты наверно наша здесь судьба.

Как тебе ответить за заботу,
Как нам отплатить за доброту
И твою незримую улыбку
Я собой под землю унесу.

Пусть нас...

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...