Быть недоступным

Основной вещью для меня в этой главе является сознательное избегание истощения себя и других. Здесь есть несколько аспектов этой проблемы; начнем с истощения эмоционального. Для начала приведу свой собственный пример. Много лет назад, ведя машину, я случайно услышал одну из песен Sade. Она мне так понравилась, что я немедленно купил все ее диски, которые смог найти, и где-то около полутора лет слушал в основном лишь ее. Причем слушал достаточно часто. Постепенно мои эмоции от слушания ее песен начали утихать, пока почти совсем не пропали. Сейчас она меня почти не трогает.

Почему это произошло? Почему нас перестают радовать вещи, которые когда-то приводили нас в восторг? Почему люди, когда-то вызывающие у нас очень сильную симпатию, становятся нам безразличны? То, что произошло со мной в отношении Sade, полностью идентично тому, что произошло с Кастанедой и той белокурой девушкой, и что постоянно происходит с нами со всеми. От слишком частого использования эмоциональной фиксации она разрушается. То есть суть этого явления в том, что в ответ на восприятия чего-то: человека, музыки, картины, фекалий и т.п. наша система реагирует, откликается определенной эмоцией, определенным чувством, которое соответствует одной (или нескольким) из бесчисленных эмоциональных фиксаций нашего осознания. Если мы достаточно долго удерживаем восприятие этого предмета или явления, то в конце концов эмоция истощается, фиксация разрушается, освобождая какое-то количество энергии нашего внимания. Этот механизм я уже достаточно хорошо описал в своей книге, ведь разрушение наших эмоциональных фиксаций является сутью сталкинга (выслеживания себя) и в этом суть освобождения нашей энергии.

Однако фиксации бывают разными и вопрос в том, все ли их следует разрушать. Одно дело освободиться от того, что приносит нам тяжелые чувства, например от своего отвращения к тараканам или от каких-то других явно психопатологических (при понимании их условности) реакций и одержимостей, мешающих нам ясно воспринимать мир, ограничивая наше осознание, а другое – разрушить симпатию и интерес к человеку, с которым вы, возможно, собираетесь прожить всю жизнь, или к музыке, которая радует вас. Каждый из нас должен здесь сам выбирать, что оставить в своем мире. Конечно истинная свобода – это полная свобода от реагирования и видение того, что есть, но я почти уверен в том, что у любого просветленного человека (даже у нагуаля Хуана Матуса, да упокой господь…) были (или есть) вещи или люди, которые бы просто нравились ему, просто приносили радость. Да и не все мы приняли решение посвятить себя пути к свободе, так что смотрите сами.

Теперь вернемся к механизму истощения и к нашей главе. Итак, «Быть недостижимым – значит бережно прикасаться к окружающему миру». Один из моих друзей как-то сказал мне, что самым счастливым временем в его семейной жизни был период, когда он работал проводником поезда и бывал дома всего несколько дней в месяц. Это продолжалось не один год, и в это время его встречи с женой были очень приятными, желанными и интенсивными. Когда он стал находиться дома постоянно, их отношения быстро превратились в рутину. Как сказал Нагуаль: «…ты должен был стать охотником и встречаться с ней умеренно, бережливо».

У моего друга это получилось случайно, но наша задача в том, что бы осознанно избегать истощения себя, помня при этом, что своим настойчивым постоянным вниманием мы истощаем и чувства другого человека в отношении нас, мы просто надоедаем ему. Что же заставляет нас так себя вести? «Охотник знает, что в его ловушки еще не раз попадет дичь, поэтому он не беспокоится. Беспокоиться – значит стать доступным, невольно доступным. А когда ты беспокоишься, ты в отчаянии цепляешься за все, а раз ты зацепился, ты вынужден истощить себя или истощить того или то, за что ты зацеплен». Именно в беспокойстве суть нашей проблемы: у нас появился кто-то, кто приносит нам очень приятные чувства, кто нам дорог, и мы начинаем бояться его потерять, начинаем тревожиться, чувствуя, что постоянно должны уделять ему внимание, должны производить впечатление и невольно становимся постоянно доступными, истощая и себя и его.

Даже если мы не боимся потерять и не беспокоимся, то проводником для нашего чрезмерного использования человека или вещи могут быть наши желания, наше стремление к получению удовольствия: мне очень нравится секс с ней (или с ним), и я, идя на поводу у этого желания, занимаюсь им так часто, что чувства в конце концов ослабевают; мне нравится эта музыка, и мое желание получить от нее удовольствие заставляют меня забыть о чувстве меры и слушать ее, пока не надоест и т.д. и т.п. Итак, все то же самое, все старо, как мир: наше индульгирование в страхе, в собственных желаниях, наше отсутствие отрешенности и хотя бы частичной отстраненности и есть то, что толкает нас к разрушению дорогих нам частиц нашего мира. Просто немного отстранитесь, вспомните о мере, о том, чтобы сохранить свои чувства навсегда свежими, постарайтесь не тревожиться и не бежать в припрыжку за своими желаниями, делайте паузы. Если вы живете вместе, то не лезьте друг к другу постоянно, займитесь чем-нибудь своим. Сознательно избегайте истощения. Я (полагаю, так же, как и большинство из вас) истощил в своей жизни не одного человека и не одну вещь, поэтому прекрасно понимаю, о чем пишу.

Конечно, нужно сказать, что когда ваше внимание в результате практики освобождения энергии выйдет из состояния самопоглощенности и достаточно откроется наружу, вы обнаружите, что можно воспринимать вообще без отражения, то есть просто чувствовать того, кто (или «то, что») рядом. В этом случае проблема с вашим собственным истощением (а не с истощением другого), похоже, будет решена, но это уже не относится к обсуждаемой нами главе.

С эмоциональным истощением вроде разобрались, теперь немного об осязаемом аспекте. Тут Дон Хуан говорит о конкретном вреде, который нам нанести другие живые существа, если мы будем причинять им чрезмерный вред, не зная меры и беря больше, чем нам необходимо. Кроме того, что это действительно так, это, как и урок с силой, скрытой в ветре, были со стороны дона Хуана попытками изменить привычную картину мира Кастанеды. И здесь все как обычно: жадность, индульгирование, страх.