Волшебный

От начала до конца.

Явление жизни человека, как вспышка некоего послания, перекинутого через забор, отделяющий бытие от небытия. Когда мы внутри нутра мира, его событийных сценариев, то будучи растворенным в знаках папирусов судеб.

Сознание пребывает в полуоглушенном сноподобном состоянии, т. к. мир обрушивается на нас водопадом неожиданностей, и при этом слишком многое от нас скрыто; мы в каждый момент времени знаем лишь крохотную часть целокупного нашего опыта, и еще меньше нам доступно...

Занимательный досуг
Армейский юмор
Армейский словарь
Вечерняя прогулка – с песней по жизни.
Клуб – сонное царство.
КПП – окно в другой мир.
Нарком – смех сквозь слезы.
Наряд – Д,артаньян и три мушкетера.
Подъем – взорванная тишина.
Подъем по тревоге – лиса в курятнике.
Посылка – вот она есть, вот ее нет.
Посылка – все люди братья.
Призыв в армию – мертвый сезон.
Призывник – изгнанник из рая.
Слон – солдат, любящий поесть.
Сон сержанта – не буди зверя.
Старшина – он тоже когда-то был человеком...

Свадьба в Бурдеях 4

От огненной жидкости кровь разыгралась в молодом теле, и ножки Анечки под столом начали выбивать дробь, а ее уста напоминали губы карася, глотающего воздух на земле.

- Анечка, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил Олег, подальше отодвигая свои туфли от ее цокающих по полу каблучков.

- Эх, музыку бы сейчас… Я так люблю танцевать! - она загадочно ему подмигнула и привстала из-за столика, - А как я красиво двигаюсь.… Хочешь, покажу?

Олег отрицательно замотал...

ЭТО БЫЛО ДАВНО. Отшельник жил на краю пустыни. Один, если не считать коз. После песчаной бури он собирал редкие минералы или просто красивые камешки, которые обнажил неистовый ветер. А в оазисе у него росли целебные травы.

И все эти нехитрые товары отшельник продавал на базаре. Потребности его были более чем скромные. Он был отшельник, божий человек. Его любимым занятием было любование. Ему нравилось наблюдать, и восхищаться красотой. Немногие поверят какой может быть пустыня прекрасной...

Мир создала корова из своего молока – праматерии. Молоко - это взвесь капелек жира – планеты. Вакуум – расстояние между ними. Все вместе – космос.

Суры (ангелы) и ассуры (демоны) вместе пакхали, взбивали, кружили по спирали молоко.

И так возник мир, спирали Галактик. Мир есть - видимый и невидимый.

Поэтому для индуистов символ коровы и сама корова священна. Она, как бы, является матерью нашего мира. Индус не может ударить мать, а значит ударить корову.

Самая легкая, самая жирная...

Вечером мама сказала:

– Аська, хочешь пойти с папой к нам в театр, на юбилей Филимонова?

– А сто’ит?

– Конечно! Будет очень здорово, куча поздравителей от разных театров, знаменитости, словом – настоящая светская тусовка!

– Папа точно пойдет?

– Еще бы! Я, между прочим, буду петь романсы! И, кстати, там будет Феликс! – не без иронии добавила мама.

– Какой Феликс? – Я сделала вид, что совершенно не понимаю, о ком идет речь.

– Неужели ты забыла? Странно, он ведь так тебе...

– Вы можете сказать мне правду. Что со мной?
Нейрохирург посмотрел на сидящего перед ним пациента. Очень важного пациента. Врач не сомневался, что шейх Бандар бин Саид аль Серкель не бросает слов на ветер. Но действительно ли он готов услышать, каковы его шансы на выживание?

Приблизительно такие же, какие у трёхлетнего жеребца из его конюшни выиграть Дерби.

И даже его миллиарды не смогут ему помочь.
– У вас опухоль мозга. Злокачественная.
Люди обычно бледнели, когда он говорил им нечто...

Кто из нас не любит тех времен, когда русские были русскими, когда они в собственное свое платье наряжались, ходили своею походкою, жили по своему обычаю, говорили своим языком и по своему сердцу, то есть говорили, как думали?

По крайней мере я люблю сии времена; люблю на быстрых крыльях воображения летать в их отдаленную мрачность, под сению давно истлевших вязов искать брадатых моих предков, беседовать с ними о приключениях древности, о характере славного народа русского и с нежностию...

Ники мог бы побиться об заклад, что никогда прежде ему не приходилось слышать ничего более удивительного ни от одной женщины. Он, попросту говоря, онемел от такого заявления.

— Простите — что вы сказали? — выдавил он наконец.

Джулиана видела, что он пытается как-то скрыть свое изумление, и снова подавила мучительный приступ неприличного хихиканья. Она никак не могла объяснить себе причину своего столь необычного веселья — то ли не выдержали нервы, то ли подействовал этот дивный напиток...

Голова раскалывалась.
Боль глухо билась в черепе, давя изнутри на глазные яблоки. Желудок тревожно сжался, словно его разбудила суматоха в остальном теле.

– У меня болит голова, – вслух пожаловалась Марис Маккензи тихим, слегка озадаченным голосом.

У нее никогда не было проблем с головными болями. Несмотря на хрупкий вид, Марис унаследовала крепкое телосложение Маккензи. Именно странное состояние заставило ее заговорить вслух.

Она не открыла глаза и не потрудилась взглянуть на часы...