Глава 7. Пришествие последнее
Александр Степанович опомнился только на улице в обществе незабвенного Морозова. Тот зачем-то щелкал пальцами и подозрительно заглядывал в глаза великого ученого.
- Ну, кажется, ожил... И что с тобой сделал этот старый еврей...
- Я, кажется, опять не попрощался. - Сообразил Колымагин и вновь ринулся в ту же дверь.
Хозяина он застал все в том же полулежачем положении и, не долго думая, решительно растолкал его.
- О! Какое счастье! - Обрадовался Соломон. - В нашем заведении еще никогда не было такого наплыва посетителей. Не пора ли подать заявку в книгу рекордов?..
- Книгу? - Сообразил что-то Александр Степанович. - Значит, есть книги?
- А как же! - Заверил Соломон. - Я очень люблю наших писателей, особенно Тургенева, Достоевского...
- Как это ваших? - Опешил гость. - Это не ваши писатели, а наши. Понимаете? Наши!
- Так ведь я и говорю: наши. - Не понял гостя хозяин.
- Да не могут они быть вашими, потому что они уже наши! Понимаете?
Но старик, видно, не понял:
- Почему не могут? И ваши, и наши. Значит, наши. - Сделал он логический вывод.
Колымагин заходил кругами.
- Тогда скажите, кто у вас глава государства. - Решил он подойти с другой стороны.
- Да я и не знаю... - Промямлил старик.
- А раньше кто во главе был? Во времена вашего незабвенного отрочества.
- Не знаю. Да вы не волнуйтесь так, господин хороший. - Снизошел хозяин. - У нас никто этого не знает, да и раньше никто не знал. Потому что все руководители у нас самые презираемые люди. Никто командовать не хочет. Это как очень неприятная повинность. Если даже кто-то побывал во власти, то старается об этом никому не говорить, чтобы случайно не оплевали...
- Кого же у вас тогда уважают, если не силу? - Выпучил глаза Колымагин.
- Самый уважаемый и самый известный в городе человек это я! - Без ложной скромности заявил хозяин.
- Да?! - Скривился посетитель. - Почему же к вам никто не заходит, если вас все знают?
- Так ведь потому и не заходят, что знают! - Огорошил неожиданным объяснением Соломон-21.
Колымагин покрутил головой, как бы убеждаясь, что та еще на месте. По-видимому, поняв, что дальнейшие объяснения бесполезны, он наконец стал прощаться.
- Да. Вы все-таки подскажите, где бы тут можно было закусить.
- Закусить? - Старик замялся. - Разве вы не знаете, что закусывать запрещено? Можно только пить.
- Пить? - Опять страшно удивился гость. - По-моему, всегда было наоборот! Не путайте, дедушка. Нехорошо! А ну признавайтесь сейчас же, где можно перекусить!
- Было раньше одно место. - Замялся хозяин. - Только учтите, что я вам ничего не говорил.
- Ну же, ну!
- Как выйдете, так полсотни кварталов вправо, а потом тринадцать налево. Было раньше там одно темное место...
- Ну, наконец-то! - Обрадовался Колымагин и тут он с удивлением заметил, что из-под прилавка торчит уголок книги. - А это что там у вас?
- Это Гоголь. Николай Васильевич. Я же говорил, что очень уважаю наших классиков. Я Тургенева уже раз двадцать перечитал. Все сто томов!
- Сто томов? - Опять удивился Колымагин. - Но мне всегда казалось, что он написал гораздо меньше. Хотя дело, конечно, не в количестве, а в качестве...
- И Достоевского... - Не обращая внимания, продолжал Соломон-21. - Особенно мне нравится его "Преступление и раскаяние"...
- Вы, наверное, хотели сказать "Преступление и наказание"? - Решил поправить Александр Степанович.
- Нет. - Возмутился собеседник. - Я знаю, что я хочу. А вы, видимо, сами-то не читали... А зря! Очень жизненный писатель. Но самый знаменитый его роман это, конечно же, "Раскаяние и новое преступление". Очень рекомендую, батенька. Много полезного почерпнете...
У Александра Степановича почему-то задергалась нога.
- А можно посмотреть? - Колымагин не отрывал глаз от краешка книги.
- Разумеется. - Расщедрился хозяин. - Вот они: бессмертные "Мертвые души", десятый том.
- Десятый?? - Александр Степанович опять задергался.
- Он самый. - Заверил хозяин. - Конечно, первые тома поинтереснее были. Но все равно, очень здорово. И главное, жизненно! Глубоко копает. Закачаешься!
Гость действительно закачался. Дрожащими руками он взял изрядно потрепанную книгу, раскрыл на середине. На глаза ему попалась фамилия Павла Ивановича Чичикова. Бессмертный гоголевские персонаж проворачивал очередное дельце...
- Дурдом какой-то! - Сказал великий ученый и выронил книгу.
Глава 8. В поисках обеда
- Бежать, бежать надо скорее отсюда! - С таким криком выскочил Александр Степанович из заведения. - Пока я еще не совсем свихнулся...
- Конечно, бежать! - С радостью согласился Морозов. - Только куда - не знаю.
- Я знаю! Пятьдесят улиц вправо и тринадцать налево.
- Что ж, адрес точный...
Путешественники шли, почти не оглядываясь. Молча. Только один раз Колымагин решил поделиться сведениями, которые он счел достоверными:
- Мужайся, Ваня! Мы за границей!
Ваня долго переваривал сказанное, а потом стал приставать с глупыми вопросами:
- А как же мы вернемся? А нас пустят обратно? А надо ли в органы сообщать, что мы были за границей? А нас не примут за шпионов? А нас не посадят за то, что мы оттуда, то есть отсюда? А?
Но Александр Степанович только отмалчивался, тщательно пересчитывая пересеченные улицы. Наконец, отсчет завершился. Но никаких столовых, ни хотя бы магазинов здесь не оказалось.
Место действительно было какое-то темное, хотя более ничем не выделялось. А вот люди... Люди были другие. В плащах, шляпах, кепках. Никаких броских или открытых нарядов. Никто никуда не торопился. Только ленивые передвижения. Почему-то попадались только молодые мужики и пожилые женщины.
- Мне сказали, что тут можно перекусить. - Стал оправдываться Колымагин.
Морозов осмотрел Сусанина с кислым видом.
Не имея никаких более содержательных идей, путешественники решили все же понаблюдать за окружающими.
Кое-кто из слоняющихся сближался, перекидывался короткими фразами. Иногда они обменивались какими-то котомками и быстро исчезали. Но гостям не удавалось своевременно приблизиться и что-либо расслышать.
- Смотри! - Вдруг оживился Морозов. - Да это же наш конвоир.
Александр Степанович проследил за морозовским пальцем.
- Да нет же... Тот такой бравый был. А этот скорее похож на уголовника.
- Точно, точно он! Перевоплотился, понимаешь? Надо подойти поближе. - Морозов запахнул шубу, так что снаружи остались одни глаза, и стал осторожно подкрадываться к недавнему знакомому.
- Стой! - Только и успел вымолвить Александр Степанович.
Но Морозов уже был далеко, и Колымагин, не имея аналогичного маскировочного снаряжения, не решился следовать за товарищем. Покрутив с опаской головой, он вдруг заметил вдалеке и гражданина начальника, который совсем недавно их напутствовал и советовал больше никогда не попадаться ему на глаза. Александру Степановичу сразу стало нехорошо.
Его напарник тем временем ловко приблизился к объекту и замер, изображая из себя кучу мусора. К его великому огорчению, доносившиеся фразы были абсолютно непонятны. И вдруг из уст мрачной личности, болтавшей с конвоиром, он услышал два знакомых слова: "русский тушенка". В душе и в желудке Морозова что-то отозвалось.
В этот момент болтающие споткнулись о Морозова, пригнувшегося к земле, и разом замолкли. Поскольку споткнувшиеся не собирались уходить и даже стали слегка попинывать бесформенную кучу, то Морозову ничего не оставалось как распрямится. И он нос к носу приложился к бывшему конвоиру. Тот не ожидал такой встречи, и по-видимому, не сразу пришел в себя.
- А! Старый знакомый. - Наконец прорезался местный военнослужащий. - Что, тоже решили открыть торговлю?
- А... а... э-э... Мы тоже хотим иметь процент с дохода. - Неожиданно для себя заявил Морозов.
Конвоир обвел окружающих недобрым взглядом и вдруг схватил Морозова за шубу.
- Слушай! Ты!...
Коламагин, наблюдавший сцену издали, но все слышавший, зажмурил глаза от страха.
Открыл он глаза от воя сирены и криков бегущих людей.
- Облава!!! - Услышал он всего лишь одно понятное слово.
Не успев еще ничего увидеть, Александр Степанович был повален набежавшим Морозовым, который запутался в полах огромной шубы. Сверху на них навалился бывший конвоир, споткнувшийся о Морозова. Пока они барахтались, пытаясь вынырнуть из-под шубы, улица опустела. Только с одной стороны появилась шеренга с мощным прожектором. Лица наступавших были в масках. Все трое недавних знакомых бросились в противоположную сторону, но и там их встретила аналогичная шеренга солдат.
- Это конец. - Заключил великий ученый. - И почему все получается так нескладно? А я ведь только начал исследование...
Морозов опять как-то сжался, потеряв надежду на спасение. Только третий попутчик продолжал метаться как раненый зверь.
- Сюда!! - Вдруг завопил он и с силой дернул за собой остальных.
Те среагировали как мокрые тряпки и оказались у грязной стены. Конвоир саданул по стене каким-то предметом, и вдруг... земля ушла изпод ног путешественников.
Опомнились они в полнейшей темноте.
- Шура, ты здесь? - Завсхлипывал Морозов.
- Кажется, здесь.
- По-моему, с нами еще кто-то был? - Заинтересовался чуть оживший Морозов.
- Благодарите Бога, что я был рядом. - Послышался третий голос. - Позвольте представиться, господа. Вася! - И Колымагин ощутил рукопожатие.
Путешественники тоже решили представиться. Приглядевшись, Александр Степанович вдруг заметил, что глаза собеседников отдают легким свечением. После неловкого молчания великий ученый вновь решил перейти к выяснению обстановки:
- А что это за дыра?
- Это военные в свое время позаботились. Говорят, здесь раньше только они и жили. Военный городок был. А потом постепенно сдавать стали то в аренду торговцам, то еще каким-то нужным людям. Так ничего военного в нем и не осталось, кроме нескольких тайных ходов да нашего господина полковника с ограниченным контингентом. И тот, наверное, скоро разбежится...
- М-да... И долго мы будем здесь сидеть?
- Скоро, скоро уже... Облава пройдет и...
- А кто это были?
- Это наши добровольцы. Из службы безопасности...
- Позвольте. - Несколько удивился Александр Степанович. - Разве в секретные службы объявляют набор добровольцев.
- Ну, да! - Согласился Вася. - А то кто же еще туда пойдет.
- Странно. По-моему, тут нужны опытные бойцы, проверенные...
- Не-а. - Поведал Вася. - Это все зеленая молодежь. У них и оружия-то нет. Сейчас прогуляются да пойдут в футбол гонять...
- Да? - Колымагину чуть полегчало. - Все равно нельзя пускать молодежь бить стариков.
- А с чего вы решили, что вас собираются бить?
- Ну, как-то по привычке... Не беседовать же по душам они вышли.
- Вы, Александр Степанович, видно совсем не в курсе наших порядков. Кстати, другие побыстрее осваивались. А вы, оказывается, до сих пор не поняли, где находитесь.
- Если не в курсе, то только потому что вы не объяснили. А ведь, наверное, должны были. По долгу службы. - Не растерялся великий ученый.
- Видите ли, это трудно объяснить. Особенно новеньким. Слишком большое потрясение. Вы и сами все узнаете. Постепенно.
- Мы вообще-то не робкого десятка. - Вдруг опять прорезался Морозов.
- Молчи уж лучше. - Посоветовал Колымагин. - А все-таки, Вася, что хотели те в масках?
- Да ничего.
- Чего же тогда все побежали?
- Так надо!
- Значит, если я сейчас выйду, мне ничего не сделают?
- М-да... - Замялся Вася. - Но вы нарушите ритуал. А это плохо, очень плохо! Вас могут не понять... И какому-нибудь малограмотному бойцу взбредет в голову...
- Ничего не понимаю! - Всплеснул руками великий исследователь.
- Я советую вам посидеть здесь денек-другой. Особенно в связи с вашим происхождением...
- Происхождение наше правильное. - Опять влез Морозов. - Это по ошибке моего отца в кулаки записали. А он же бедняк чистейшей воды, ни кола, ни двора. Ведь все, что он нажил с таким трудом, у него еще раньше отобрали...
- Но мы есть хотим. - Наступал Колымагин.
- Не положено. Только: пить! - Отрезал Вася.
- А как же "русский тушенка"? - Заинтересовался Морозов.
- Это не для вас. И нет у меня ничего. Этим господин полковник распоряжается. И вообще, лучше вам об этом не вспоминать.
- А меня вот так и тянет на воспоминания! - Не отставал Морозов. - В лагере и то лучше кормили.
- Будет вам еда... Сидите здесь. Я скоро вернусь.
- И на ноги что-нибудь. - Добавили хором гости, вспомнив о своих босых, сильно побитых ногах.
Вася исчез в темноте.
- Ты думаешь, ему можно верить? - Засомневался Морозов.
- Если до сих пор не продал, значит, есть вероятность, что быстро не продаст. - Сделал логическое заключение ученый.
Вася действительно вскоре вернулся. С фонарем (не под глазом), с двумя парами огромных армейских ботинок и с двумя стаканчиками.
- Это что, можно пить? - Морозов с отвращением глянул на уже знакомую зеленую жидкость.
- Придется! - Развел руками Вася. - Впрочем, это не так уж плохо, как поначалу кажется. - Пейте!
Гости с трудом проглотили отвратительную жидкость. Однако, на этот раз она уже не показалась Морозову столь омерзительной.
- Скажу вам по секрету, что именно на этой гадости некоторые умельцы умудряются выращивать морковку, картофель и прочие деликатесы. Хотя это строжайше запрещено. А потом этим потихоньку торгуют... Есть-то всем хочется!
- А откуда тушенка? - Мучила Морозова навязчивая идея. - Что, тоже на грядке выросла?
Вася замялся.
- Вот что, уважаемые господа! Вы умеете держать язык за зубами?
- О чем разговор! - Заверил Морозов. - Как могила!
Вася осмотрел его с сомнением.
- Что ж, вы многое хотите узнать от нас, а мы многое хотим узнать от вас...
- И для этого вы специально выбросили нас на улицу, без документов и без средств к существованию? - Продолжил мысль Колымагин.
Вася опять замялся.
- Видите ли, я выступаю тут в разных качествах. С одной стороны, я вообще не имею права с вами общаться. А с другой - очень нужно. Понятно?
- Конечно! - Обрадовался Морозов. - Это когда нельзя, но очень хочется.
- Нет, вы неправильно меня поняли. Сейчас я с вами говорю как э-э... член... марксистского кружка.
- Что?! - Колымагин выронил стаканчик, который до этого крутил в руках.
- Только об этом ни гу-гу. - Вася прижал палец ко рту.
Гости переглянулись.
- В общем, вы не против, если мы проведем здесь выездное заседание? Как раз место подходящее. И вы, можно сказать, с передовых позиций, прямо с пылу с жару. Да вы не сомневайтесь, будут только самые надежные и проверенные люди. Почти ваши соотечественники. Других-то, честно говоря, трудно заманить... Я мигом всех соберу! А?
- Валяйте! - Махнул рукой Колымагин, решивший если уж удивляться, так до опупения.
Александр Степанович опомнился только на улице в обществе незабвенного Морозова. Тот зачем-то щелкал пальцами и подозрительно заглядывал в глаза великого ученого.
- Ну, кажется, ожил... И что с тобой сделал этот старый еврей...
- Я, кажется, опять не попрощался. - Сообразил Колымагин и вновь ринулся в ту же дверь.
Хозяина он застал все в том же полулежачем положении и, не долго думая, решительно растолкал его.
- О! Какое счастье! - Обрадовался Соломон. - В нашем заведении еще никогда не было такого наплыва посетителей. Не пора ли подать заявку в книгу рекордов?..
- Книгу? - Сообразил что-то Александр Степанович. - Значит, есть книги?
- А как же! - Заверил Соломон. - Я очень люблю наших писателей, особенно Тургенева, Достоевского...
- Как это ваших? - Опешил гость. - Это не ваши писатели, а наши. Понимаете? Наши!
- Так ведь я и говорю: наши. - Не понял гостя хозяин.
- Да не могут они быть вашими, потому что они уже наши! Понимаете?
Но старик, видно, не понял:
- Почему не могут? И ваши, и наши. Значит, наши. - Сделал он логический вывод.
Колымагин заходил кругами.
- Тогда скажите, кто у вас глава государства. - Решил он подойти с другой стороны.
- Да я и не знаю... - Промямлил старик.
- А раньше кто во главе был? Во времена вашего незабвенного отрочества.
- Не знаю. Да вы не волнуйтесь так, господин хороший. - Снизошел хозяин. - У нас никто этого не знает, да и раньше никто не знал. Потому что все руководители у нас самые презираемые люди. Никто командовать не хочет. Это как очень неприятная повинность. Если даже кто-то побывал во власти, то старается об этом никому не говорить, чтобы случайно не оплевали...
- Кого же у вас тогда уважают, если не силу? - Выпучил глаза Колымагин.
- Самый уважаемый и самый известный в городе человек это я! - Без ложной скромности заявил хозяин.
- Да?! - Скривился посетитель. - Почему же к вам никто не заходит, если вас все знают?
- Так ведь потому и не заходят, что знают! - Огорошил неожиданным объяснением Соломон-21.
Колымагин покрутил головой, как бы убеждаясь, что та еще на месте. По-видимому, поняв, что дальнейшие объяснения бесполезны, он наконец стал прощаться.
- Да. Вы все-таки подскажите, где бы тут можно было закусить.
- Закусить? - Старик замялся. - Разве вы не знаете, что закусывать запрещено? Можно только пить.
- Пить? - Опять страшно удивился гость. - По-моему, всегда было наоборот! Не путайте, дедушка. Нехорошо! А ну признавайтесь сейчас же, где можно перекусить!
- Было раньше одно место. - Замялся хозяин. - Только учтите, что я вам ничего не говорил.
- Ну же, ну!
- Как выйдете, так полсотни кварталов вправо, а потом тринадцать налево. Было раньше там одно темное место...
- Ну, наконец-то! - Обрадовался Колымагин и тут он с удивлением заметил, что из-под прилавка торчит уголок книги. - А это что там у вас?
- Это Гоголь. Николай Васильевич. Я же говорил, что очень уважаю наших классиков. Я Тургенева уже раз двадцать перечитал. Все сто томов!
- Сто томов? - Опять удивился Колымагин. - Но мне всегда казалось, что он написал гораздо меньше. Хотя дело, конечно, не в количестве, а в качестве...
- И Достоевского... - Не обращая внимания, продолжал Соломон-21. - Особенно мне нравится его "Преступление и раскаяние"...
- Вы, наверное, хотели сказать "Преступление и наказание"? - Решил поправить Александр Степанович.
- Нет. - Возмутился собеседник. - Я знаю, что я хочу. А вы, видимо, сами-то не читали... А зря! Очень жизненный писатель. Но самый знаменитый его роман это, конечно же, "Раскаяние и новое преступление". Очень рекомендую, батенька. Много полезного почерпнете...
У Александра Степановича почему-то задергалась нога.
- А можно посмотреть? - Колымагин не отрывал глаз от краешка книги.
- Разумеется. - Расщедрился хозяин. - Вот они: бессмертные "Мертвые души", десятый том.
- Десятый?? - Александр Степанович опять задергался.
- Он самый. - Заверил хозяин. - Конечно, первые тома поинтереснее были. Но все равно, очень здорово. И главное, жизненно! Глубоко копает. Закачаешься!
Гость действительно закачался. Дрожащими руками он взял изрядно потрепанную книгу, раскрыл на середине. На глаза ему попалась фамилия Павла Ивановича Чичикова. Бессмертный гоголевские персонаж проворачивал очередное дельце...
- Дурдом какой-то! - Сказал великий ученый и выронил книгу.
Глава 8. В поисках обеда
- Бежать, бежать надо скорее отсюда! - С таким криком выскочил Александр Степанович из заведения. - Пока я еще не совсем свихнулся...
- Конечно, бежать! - С радостью согласился Морозов. - Только куда - не знаю.
- Я знаю! Пятьдесят улиц вправо и тринадцать налево.
- Что ж, адрес точный...
Путешественники шли, почти не оглядываясь. Молча. Только один раз Колымагин решил поделиться сведениями, которые он счел достоверными:
- Мужайся, Ваня! Мы за границей!
Ваня долго переваривал сказанное, а потом стал приставать с глупыми вопросами:
- А как же мы вернемся? А нас пустят обратно? А надо ли в органы сообщать, что мы были за границей? А нас не примут за шпионов? А нас не посадят за то, что мы оттуда, то есть отсюда? А?
Но Александр Степанович только отмалчивался, тщательно пересчитывая пересеченные улицы. Наконец, отсчет завершился. Но никаких столовых, ни хотя бы магазинов здесь не оказалось.
Место действительно было какое-то темное, хотя более ничем не выделялось. А вот люди... Люди были другие. В плащах, шляпах, кепках. Никаких броских или открытых нарядов. Никто никуда не торопился. Только ленивые передвижения. Почему-то попадались только молодые мужики и пожилые женщины.
- Мне сказали, что тут можно перекусить. - Стал оправдываться Колымагин.
Морозов осмотрел Сусанина с кислым видом.
Не имея никаких более содержательных идей, путешественники решили все же понаблюдать за окружающими.
Кое-кто из слоняющихся сближался, перекидывался короткими фразами. Иногда они обменивались какими-то котомками и быстро исчезали. Но гостям не удавалось своевременно приблизиться и что-либо расслышать.
- Смотри! - Вдруг оживился Морозов. - Да это же наш конвоир.
Александр Степанович проследил за морозовским пальцем.
- Да нет же... Тот такой бравый был. А этот скорее похож на уголовника.
- Точно, точно он! Перевоплотился, понимаешь? Надо подойти поближе. - Морозов запахнул шубу, так что снаружи остались одни глаза, и стал осторожно подкрадываться к недавнему знакомому.
- Стой! - Только и успел вымолвить Александр Степанович.
Но Морозов уже был далеко, и Колымагин, не имея аналогичного маскировочного снаряжения, не решился следовать за товарищем. Покрутив с опаской головой, он вдруг заметил вдалеке и гражданина начальника, который совсем недавно их напутствовал и советовал больше никогда не попадаться ему на глаза. Александру Степановичу сразу стало нехорошо.
Его напарник тем временем ловко приблизился к объекту и замер, изображая из себя кучу мусора. К его великому огорчению, доносившиеся фразы были абсолютно непонятны. И вдруг из уст мрачной личности, болтавшей с конвоиром, он услышал два знакомых слова: "русский тушенка". В душе и в желудке Морозова что-то отозвалось.
В этот момент болтающие споткнулись о Морозова, пригнувшегося к земле, и разом замолкли. Поскольку споткнувшиеся не собирались уходить и даже стали слегка попинывать бесформенную кучу, то Морозову ничего не оставалось как распрямится. И он нос к носу приложился к бывшему конвоиру. Тот не ожидал такой встречи, и по-видимому, не сразу пришел в себя.
- А! Старый знакомый. - Наконец прорезался местный военнослужащий. - Что, тоже решили открыть торговлю?
- А... а... э-э... Мы тоже хотим иметь процент с дохода. - Неожиданно для себя заявил Морозов.
Конвоир обвел окружающих недобрым взглядом и вдруг схватил Морозова за шубу.
- Слушай! Ты!...
Коламагин, наблюдавший сцену издали, но все слышавший, зажмурил глаза от страха.
Открыл он глаза от воя сирены и криков бегущих людей.
- Облава!!! - Услышал он всего лишь одно понятное слово.
Не успев еще ничего увидеть, Александр Степанович был повален набежавшим Морозовым, который запутался в полах огромной шубы. Сверху на них навалился бывший конвоир, споткнувшийся о Морозова. Пока они барахтались, пытаясь вынырнуть из-под шубы, улица опустела. Только с одной стороны появилась шеренга с мощным прожектором. Лица наступавших были в масках. Все трое недавних знакомых бросились в противоположную сторону, но и там их встретила аналогичная шеренга солдат.
- Это конец. - Заключил великий ученый. - И почему все получается так нескладно? А я ведь только начал исследование...
Морозов опять как-то сжался, потеряв надежду на спасение. Только третий попутчик продолжал метаться как раненый зверь.
- Сюда!! - Вдруг завопил он и с силой дернул за собой остальных.
Те среагировали как мокрые тряпки и оказались у грязной стены. Конвоир саданул по стене каким-то предметом, и вдруг... земля ушла изпод ног путешественников.
Опомнились они в полнейшей темноте.
- Шура, ты здесь? - Завсхлипывал Морозов.
- Кажется, здесь.
- По-моему, с нами еще кто-то был? - Заинтересовался чуть оживший Морозов.
- Благодарите Бога, что я был рядом. - Послышался третий голос. - Позвольте представиться, господа. Вася! - И Колымагин ощутил рукопожатие.
Путешественники тоже решили представиться. Приглядевшись, Александр Степанович вдруг заметил, что глаза собеседников отдают легким свечением. После неловкого молчания великий ученый вновь решил перейти к выяснению обстановки:
- А что это за дыра?
- Это военные в свое время позаботились. Говорят, здесь раньше только они и жили. Военный городок был. А потом постепенно сдавать стали то в аренду торговцам, то еще каким-то нужным людям. Так ничего военного в нем и не осталось, кроме нескольких тайных ходов да нашего господина полковника с ограниченным контингентом. И тот, наверное, скоро разбежится...
- М-да... И долго мы будем здесь сидеть?
- Скоро, скоро уже... Облава пройдет и...
- А кто это были?
- Это наши добровольцы. Из службы безопасности...
- Позвольте. - Несколько удивился Александр Степанович. - Разве в секретные службы объявляют набор добровольцев.
- Ну, да! - Согласился Вася. - А то кто же еще туда пойдет.
- Странно. По-моему, тут нужны опытные бойцы, проверенные...
- Не-а. - Поведал Вася. - Это все зеленая молодежь. У них и оружия-то нет. Сейчас прогуляются да пойдут в футбол гонять...
- Да? - Колымагину чуть полегчало. - Все равно нельзя пускать молодежь бить стариков.
- А с чего вы решили, что вас собираются бить?
- Ну, как-то по привычке... Не беседовать же по душам они вышли.
- Вы, Александр Степанович, видно совсем не в курсе наших порядков. Кстати, другие побыстрее осваивались. А вы, оказывается, до сих пор не поняли, где находитесь.
- Если не в курсе, то только потому что вы не объяснили. А ведь, наверное, должны были. По долгу службы. - Не растерялся великий ученый.
- Видите ли, это трудно объяснить. Особенно новеньким. Слишком большое потрясение. Вы и сами все узнаете. Постепенно.
- Мы вообще-то не робкого десятка. - Вдруг опять прорезался Морозов.
- Молчи уж лучше. - Посоветовал Колымагин. - А все-таки, Вася, что хотели те в масках?
- Да ничего.
- Чего же тогда все побежали?
- Так надо!
- Значит, если я сейчас выйду, мне ничего не сделают?
- М-да... - Замялся Вася. - Но вы нарушите ритуал. А это плохо, очень плохо! Вас могут не понять... И какому-нибудь малограмотному бойцу взбредет в голову...
- Ничего не понимаю! - Всплеснул руками великий исследователь.
- Я советую вам посидеть здесь денек-другой. Особенно в связи с вашим происхождением...
- Происхождение наше правильное. - Опять влез Морозов. - Это по ошибке моего отца в кулаки записали. А он же бедняк чистейшей воды, ни кола, ни двора. Ведь все, что он нажил с таким трудом, у него еще раньше отобрали...
- Но мы есть хотим. - Наступал Колымагин.
- Не положено. Только: пить! - Отрезал Вася.
- А как же "русский тушенка"? - Заинтересовался Морозов.
- Это не для вас. И нет у меня ничего. Этим господин полковник распоряжается. И вообще, лучше вам об этом не вспоминать.
- А меня вот так и тянет на воспоминания! - Не отставал Морозов. - В лагере и то лучше кормили.
- Будет вам еда... Сидите здесь. Я скоро вернусь.
- И на ноги что-нибудь. - Добавили хором гости, вспомнив о своих босых, сильно побитых ногах.
Вася исчез в темноте.
- Ты думаешь, ему можно верить? - Засомневался Морозов.
- Если до сих пор не продал, значит, есть вероятность, что быстро не продаст. - Сделал логическое заключение ученый.
Вася действительно вскоре вернулся. С фонарем (не под глазом), с двумя парами огромных армейских ботинок и с двумя стаканчиками.
- Это что, можно пить? - Морозов с отвращением глянул на уже знакомую зеленую жидкость.
- Придется! - Развел руками Вася. - Впрочем, это не так уж плохо, как поначалу кажется. - Пейте!
Гости с трудом проглотили отвратительную жидкость. Однако, на этот раз она уже не показалась Морозову столь омерзительной.
- Скажу вам по секрету, что именно на этой гадости некоторые умельцы умудряются выращивать морковку, картофель и прочие деликатесы. Хотя это строжайше запрещено. А потом этим потихоньку торгуют... Есть-то всем хочется!
- А откуда тушенка? - Мучила Морозова навязчивая идея. - Что, тоже на грядке выросла?
Вася замялся.
- Вот что, уважаемые господа! Вы умеете держать язык за зубами?
- О чем разговор! - Заверил Морозов. - Как могила!
Вася осмотрел его с сомнением.
- Что ж, вы многое хотите узнать от нас, а мы многое хотим узнать от вас...
- И для этого вы специально выбросили нас на улицу, без документов и без средств к существованию? - Продолжил мысль Колымагин.
Вася опять замялся.
- Видите ли, я выступаю тут в разных качествах. С одной стороны, я вообще не имею права с вами общаться. А с другой - очень нужно. Понятно?
- Конечно! - Обрадовался Морозов. - Это когда нельзя, но очень хочется.
- Нет, вы неправильно меня поняли. Сейчас я с вами говорю как э-э... член... марксистского кружка.
- Что?! - Колымагин выронил стаканчик, который до этого крутил в руках.
- Только об этом ни гу-гу. - Вася прижал палец ко рту.
Гости переглянулись.
- В общем, вы не против, если мы проведем здесь выездное заседание? Как раз место подходящее. И вы, можно сказать, с передовых позиций, прямо с пылу с жару. Да вы не сомневайтесь, будут только самые надежные и проверенные люди. Почти ваши соотечественники. Других-то, честно говоря, трудно заманить... Я мигом всех соберу! А?
- Валяйте! - Махнул рукой Колымагин, решивший если уж удивляться, так до опупения.
Обсуждения Путешествия в прошлое. Гл.7,8