Глава 10. На Дездемону
Следуя васиным указаниям, Колымагин привел товарища на вокзал. Эта была довольно просторная площадь. По периметру в стенах виднелись полукруглые желоба. Еще издали путешественники заметили, как по одному из таких желобов пронеслось нечто похожее на поезд. Они подошли к этому месту, но никаких рельсов не обнаружили. Затем они обошли площадь по кругу. Но больше ни один поезд не пришел. Тогда они обратили внимание на центр площади, где торчала какая-то будка. К окошечку в ней выстроилась небольшая очередь.
- Касса! - Догадался Морозов.
- Да нет... - Не желая верить очевидному, возразил Колымагин. - Вася сказал, что бесплатно...
- Ну, смотри же сам, голова! Я видел, как тот тип деньги совал. А сейчас он на свет билет просматривает. Смотри, как любуется! Как новогоднему подарку радуется.
- М-да. Но мне показалось, что тем двоим ничего не дали...
- Значит, билетов не оказалось. Это бывает. - Нашелся бывалый русский мужик.
- Это не к добру. - Заключил великий ученый. - Надо хотя бы поискать, где наш поезд. Где тут у них расписание?
Путешественники заглянули во все закоулки, осмотрели даже потолок. Но нигде не оказалось ни малейших указаний на то, куда и когда следуют поезда.
- Вот она, география, преданная анафеме! - Возмутился великий путешественник. - Свято соблюдают закон, паразиты. Придется опрашивать местное население.
Путешественники заметили отъезжающего, который одиноко сидел на чемодане и сильно смахивал на интеллигента. Чтобы не вспугнуть его, друзья стали осторожно подкрадываться к нему с разных сторон. Но интеллигент оказался какой-то вертлявый. Не успели путешественники к нему приблизиться, как тот схватил чемодан и убежал.
- Тьфу! - Выругался Морозов. - Ну, и хрен с ним! Я все равно чувствовал, что от него никакого проку не будет.
- Ничего. Нам спешить некуда. Узнаем расписание из опыта. - Предложил свой план Колымагин. - Вот давай постоим у этой колдобины. Все равно когда-нибудь по ней пройдет поезд. - И он замер с гордым, но решительным видом.
Более практичный Морозов сделал по-другому. Он опустился на колени и стал шарить по желобу рукой.
- Не трогай! - Возмутился ученый. - Там может быть высокое напряжение.
Морозов осмотрел руку. Она была вся в пыли.
- Долго ждать придется, Шура! Сдается мне, что эта линия на ремонте.
И недолго думая, Морозов скатился в желоб как с горки. За ним поднялось облако многолетней пыли.
- Апчхи! - Сказал Колымагин, помог выбраться товарищу. И они заспешили к соседнему желобу.
К их удивлению одиннадцать из имеющихся двенадцати желобов также были покрыты толстым слоем пыли и, по-видимому, давно не эксплуатировались. Рабочим был только один, в котором они еще издалека видели поезд. Здесь и только здесь толклось в ожидании несколько пассажиров. Путешественники присоединились к ним. Прошел час, а может, и два.
- Ты видел где-нибудь здесь часы? - Поинтересовался Морозов.
И тут великий ученый сообразил, что вообще нигде еще не видел здесь часов. Он пробежал глазами по рукам отъезжающих. Но и у них ни у кого не было часов. Морозов проследил за взглядом ученого и сделал вывод:
- Счастливые часов не наблюдают.
Однако стоять гостям изрядно надоело. Судя по всему, местным жителям это тоже не доставляло удовольствия.
- Если мы не сядем на первый же поезд, то второго я ждать не желаю. - Выразил свое мнение Морозов, которому вообще была непонятна затея с поездкой.
В этот момент откуда-то издалека донесся свист. Из желоба ударила струя воздуха. Все, кто были на площади, разом бросились к прибывающему поезду. Чтобы не быть растоптанными или сброшенными под колеса, путешественники отпрянули назад и оказались в хвосте толпы. Они даже не смогли рассмотреть прибывшее транспортное средство.
- Не хватит ведь места, не хватит. - Сокрушался Морозов.
Действительно, впереди было человек сто или двести. Платформа была очень коротенькая. Разве что на один вагон. А судя по скромным размерам желоба, вагон вряд ли мог быть очень вместительным.
Тем не менее, толпа все продолжала и продолжала втискиваться в вагон. Причем люди шли довольно спокойно, без толкотни.
- Что он, резиновый что ли? - Заудивлялся великий ученый.
Когда спины впереди поредели, путешественники наконец поняли причину странного явления. Поезд не стоял, а очень медленно двигался. Наполненные вагоны уходили вперед, а люди заходили в подошедшие, пустые. Когда замешкавшиеся друзья оказались на краю платформы, то перед их завороженными глазами медленно проплывал совершенно пустой вагон.
- Ух ты, какой красивый! - Выразил свой восторг Морозов, который, вероятно, никогда не видел даже метро.
- Скорее! Это последний вагон. - Колымагин решительно втолкнул товарища в открытую дверь.
Двери с шипением захлопнулись. Поезд резко набрал скорость.
- Следующая станция: Дездемона. - Пробормотал Колымагин, как бы желая услышать из динамиков эту фразу. Но динамики молчали, если они вообще были.
Сильно надавило на уши. Морозов принялся усиленно в них ковыряться. Александр Степанович прильнул к стеклу. За окном быстро промелькнуло еще несколько домиков и стало совершенно темно. Путешественников стало убаюкивать.
- Интересно, когда у них день, а когда ночь? - Зевая, поинтересовался Морозов.
- Похоже, что они вообще их не различают. - Заключил великий ученый, закрывая глаза.
Очнулся Александр Степанович от нехорошего предчувствия. Ему приснилось, как Соломон двадцать первый почему-то в образе контролера требовал уплатить штраф за безбилетный проезд. Причем в руках Соломон зачем-то держал книгу, на которой было написано: К.Маркс и Ф.Энгельс, полное собрание сочинений, том 1001-й.
Теперь Александр Степанович в ужасе озирался. На этот раз в вагоне оказалось больше пассажиров. Впереди по ходу сидел представительный гражданин с портфелем. В противоположном конце разместилась женщина с ребенком, который слегка повизгивал. На сердце ученого немного отлегло. И тут дверь на переходе в следующий вагон открылась. В ней возник широко улыбающийся человек в синей фуражке и щипчиками-компостером в руках. Александру Степановичу почему-то сразу не понравилась эта широкая улыбка. Он втянул голову в плечи и стал одним глазом коситься под кресло, как бы ища пути отступления. Потом, стараясь не делать лишних движений, Колымагин принялся энергично тыкать товарища локтем в бок.
- Ваня. Контролер. Да проснись же ты, скотина! - Не разжимая зубов и не поворачиваясь, процедил великий путешественник.
- А? Что? - Благостная улыбка на морозовском лице мгновенно испарилась. - Ты же говорил, что бесплатно...
- Это не я, а Вася говорил, что можно бесплатно. Теперь я припоминаю, что у нас дома тоже можно было бесплатно. Если очень постараться. Жалко, что Вася не сообщил, как следует стараться здесь.
- Что, прыгать будем? - Спросил Морозов, по-видимому, еще не совсем пришедший в себя.
- Некуда тут прыгать, балда! И вагон-то, как назло, последний.
Контролер тем временем обслужил важного гражданина с портфелем и даже приложил руку под козырек на прощание.
Колымагин, уже наученный встречами с контролерами, весь позеленел и покрылся редкими пятнами. Морозов же залез поглубже в шубу и медленно сполз на пол.
Все с той же широченной улыбкой контролер, не спеша, как старый добрый знакомый, вразвалочку подошел к великому ученому. Можно было подумать, что он собирается пригласить Колымагина на собственную свадьбу или, как минимум, на чай в купе проводника.
Контролер что-то сказал. Разумеется, совершенно непонятное для великого ученого. Но так мягко и так сладостно, что у Колымагина мороз по коже пошел. А шуба в его ногах стала отдавать мелкой дрожью.
Контролер сказал еще что-то. Потом еще и еще. Вероятно, на разных языках он повторял одно и то же. Но Александр Степанович продолжал сидеть как статуя с таким же каменным выражением лица. Он мечтал провалиться под землю. К сожалению, земля была глуха к его желаниям.
Когда ученому уже показалось, что он сейчас потеряет сознание от напряжения, он вдруг услышал четкую фразу на немецком:
- Господа изволят ехать без билетов?
- Я-я! - Прорезался Колымагин. И добавил по-русски: - Ну, вот такие мы нехорошие!
Далее Александр Степанович ожидал чего угодно, но только не того, что произошло на самом деле. Контролер по-военному выпрямился, козырнул. И пожелал... счастливого пути. На чистом немецком языке.
Колымагин раскрыл рот и захлопал глазами. А контролер двинулся дальше. Женщина с ребенком объяснялась недолго. Она опустила ребенка и картинно развела руки в стороны. Контролер тоже козырнул и с чувством выполненного долга направился обратно по вагону. Александр Степанович, выпучив глаза, продолжал за ним неотрывно следить. Проходя мимо Колымагина, служитель путей сообщения покосился на шубу и сказал:
- Если понадобится помощь при выгрузке багажа, то всегда к вашим услугам.
- Не-не! - Поспешил отказаться великий путешественник и от нервного напряжения пнул шубу.
Шуба завизжала по-поросячьи. А служитель заметил:
- Извините за назойливость. Мне очень неловко напоминать вам, что провоз животных запрещен. Но для вас мы, разумеется, сделаем исключение. - Еще раз отдав честь, он направился дальше.
Однако контролер не перешел в следующий вагон, а примостился на крайней скамейке, снял фуражку и... закрыл глаза.
Александр Степанович долго не мог прийти в себя. А когда пришел, то его исследовательское нутро взяло верх. И великий ученый подсел к контролеру. Тот сладко посапывал.
- Нехорошо спать на работе. - Начал Колымагин по-немецки.
Собеседник встрепенулся, оглядел соседа и дипломатично ответил:
- Какая уж сейчас работа! Вот раньше было... - И он снова закрыл глаза.
- Можно вас спросить, уважаемый? Ну, очень интересно. Почему вы нас не оштрафовали?
- А что толку штрафовать. Все равно денег ни у кого нет. - Огорошил Колымагина контролер.
- Зачем же вы тогда ходите?
- Как зачем? Вдруг кто-нибудь билет купит! А контролера-то и нет! Непорядок! А так человек порадуется, что не зря билет-то купил.
- И что же, давно вы так р-работаете?
- Ой, давно, хороший человек, давно. Еще мой дед и прадед контролерами работали. Правда, тогда билетов побольше покупали.
- И долго вы еще собираетесь так... э-э... вкалывать?
- Всю жизнь. А то вдруг деньги напечатают. А я уже на месте. Так и людям спокойнее. Они видят заботу-то, понимают!
- Позвольте, а что же это за очередь у кассы была? Это что, все местные богачи? Значит, есть деньги? Прячут только?
- Ну, что вы! Ни у кого нет. Разве лишь по случаю. А в очереди они стоят потому, что ритуал такой. Ритуалы у нас уважают... Ритуалы у нас помнят. Больше-то ведь помнить нечего...
Александр Степанович опять выпучил глаза. Собеседник вдруг заторопился:
- Извините, заболтался. Пойду еще обойду вагоны.
Колымагин вернулся к шубе, которая все еще продолжала трястись между сиденьями.
- Вылезай, болван! - Скомандовал великий ученый, заглядывая под край шубы. - Буря миновала. Веселее надо, веселее! Нас ждет Дездемона!
Следуя васиным указаниям, Колымагин привел товарища на вокзал. Эта была довольно просторная площадь. По периметру в стенах виднелись полукруглые желоба. Еще издали путешественники заметили, как по одному из таких желобов пронеслось нечто похожее на поезд. Они подошли к этому месту, но никаких рельсов не обнаружили. Затем они обошли площадь по кругу. Но больше ни один поезд не пришел. Тогда они обратили внимание на центр площади, где торчала какая-то будка. К окошечку в ней выстроилась небольшая очередь.
- Касса! - Догадался Морозов.
- Да нет... - Не желая верить очевидному, возразил Колымагин. - Вася сказал, что бесплатно...
- Ну, смотри же сам, голова! Я видел, как тот тип деньги совал. А сейчас он на свет билет просматривает. Смотри, как любуется! Как новогоднему подарку радуется.
- М-да. Но мне показалось, что тем двоим ничего не дали...
- Значит, билетов не оказалось. Это бывает. - Нашелся бывалый русский мужик.
- Это не к добру. - Заключил великий ученый. - Надо хотя бы поискать, где наш поезд. Где тут у них расписание?
Путешественники заглянули во все закоулки, осмотрели даже потолок. Но нигде не оказалось ни малейших указаний на то, куда и когда следуют поезда.
- Вот она, география, преданная анафеме! - Возмутился великий путешественник. - Свято соблюдают закон, паразиты. Придется опрашивать местное население.
Путешественники заметили отъезжающего, который одиноко сидел на чемодане и сильно смахивал на интеллигента. Чтобы не вспугнуть его, друзья стали осторожно подкрадываться к нему с разных сторон. Но интеллигент оказался какой-то вертлявый. Не успели путешественники к нему приблизиться, как тот схватил чемодан и убежал.
- Тьфу! - Выругался Морозов. - Ну, и хрен с ним! Я все равно чувствовал, что от него никакого проку не будет.
- Ничего. Нам спешить некуда. Узнаем расписание из опыта. - Предложил свой план Колымагин. - Вот давай постоим у этой колдобины. Все равно когда-нибудь по ней пройдет поезд. - И он замер с гордым, но решительным видом.
Более практичный Морозов сделал по-другому. Он опустился на колени и стал шарить по желобу рукой.
- Не трогай! - Возмутился ученый. - Там может быть высокое напряжение.
Морозов осмотрел руку. Она была вся в пыли.
- Долго ждать придется, Шура! Сдается мне, что эта линия на ремонте.
И недолго думая, Морозов скатился в желоб как с горки. За ним поднялось облако многолетней пыли.
- Апчхи! - Сказал Колымагин, помог выбраться товарищу. И они заспешили к соседнему желобу.
К их удивлению одиннадцать из имеющихся двенадцати желобов также были покрыты толстым слоем пыли и, по-видимому, давно не эксплуатировались. Рабочим был только один, в котором они еще издалека видели поезд. Здесь и только здесь толклось в ожидании несколько пассажиров. Путешественники присоединились к ним. Прошел час, а может, и два.
- Ты видел где-нибудь здесь часы? - Поинтересовался Морозов.
И тут великий ученый сообразил, что вообще нигде еще не видел здесь часов. Он пробежал глазами по рукам отъезжающих. Но и у них ни у кого не было часов. Морозов проследил за взглядом ученого и сделал вывод:
- Счастливые часов не наблюдают.
Однако стоять гостям изрядно надоело. Судя по всему, местным жителям это тоже не доставляло удовольствия.
- Если мы не сядем на первый же поезд, то второго я ждать не желаю. - Выразил свое мнение Морозов, которому вообще была непонятна затея с поездкой.
В этот момент откуда-то издалека донесся свист. Из желоба ударила струя воздуха. Все, кто были на площади, разом бросились к прибывающему поезду. Чтобы не быть растоптанными или сброшенными под колеса, путешественники отпрянули назад и оказались в хвосте толпы. Они даже не смогли рассмотреть прибывшее транспортное средство.
- Не хватит ведь места, не хватит. - Сокрушался Морозов.
Действительно, впереди было человек сто или двести. Платформа была очень коротенькая. Разве что на один вагон. А судя по скромным размерам желоба, вагон вряд ли мог быть очень вместительным.
Тем не менее, толпа все продолжала и продолжала втискиваться в вагон. Причем люди шли довольно спокойно, без толкотни.
- Что он, резиновый что ли? - Заудивлялся великий ученый.
Когда спины впереди поредели, путешественники наконец поняли причину странного явления. Поезд не стоял, а очень медленно двигался. Наполненные вагоны уходили вперед, а люди заходили в подошедшие, пустые. Когда замешкавшиеся друзья оказались на краю платформы, то перед их завороженными глазами медленно проплывал совершенно пустой вагон.
- Ух ты, какой красивый! - Выразил свой восторг Морозов, который, вероятно, никогда не видел даже метро.
- Скорее! Это последний вагон. - Колымагин решительно втолкнул товарища в открытую дверь.
Двери с шипением захлопнулись. Поезд резко набрал скорость.
- Следующая станция: Дездемона. - Пробормотал Колымагин, как бы желая услышать из динамиков эту фразу. Но динамики молчали, если они вообще были.
Сильно надавило на уши. Морозов принялся усиленно в них ковыряться. Александр Степанович прильнул к стеклу. За окном быстро промелькнуло еще несколько домиков и стало совершенно темно. Путешественников стало убаюкивать.
- Интересно, когда у них день, а когда ночь? - Зевая, поинтересовался Морозов.
- Похоже, что они вообще их не различают. - Заключил великий ученый, закрывая глаза.
Очнулся Александр Степанович от нехорошего предчувствия. Ему приснилось, как Соломон двадцать первый почему-то в образе контролера требовал уплатить штраф за безбилетный проезд. Причем в руках Соломон зачем-то держал книгу, на которой было написано: К.Маркс и Ф.Энгельс, полное собрание сочинений, том 1001-й.
Теперь Александр Степанович в ужасе озирался. На этот раз в вагоне оказалось больше пассажиров. Впереди по ходу сидел представительный гражданин с портфелем. В противоположном конце разместилась женщина с ребенком, который слегка повизгивал. На сердце ученого немного отлегло. И тут дверь на переходе в следующий вагон открылась. В ней возник широко улыбающийся человек в синей фуражке и щипчиками-компостером в руках. Александру Степановичу почему-то сразу не понравилась эта широкая улыбка. Он втянул голову в плечи и стал одним глазом коситься под кресло, как бы ища пути отступления. Потом, стараясь не делать лишних движений, Колымагин принялся энергично тыкать товарища локтем в бок.
- Ваня. Контролер. Да проснись же ты, скотина! - Не разжимая зубов и не поворачиваясь, процедил великий путешественник.
- А? Что? - Благостная улыбка на морозовском лице мгновенно испарилась. - Ты же говорил, что бесплатно...
- Это не я, а Вася говорил, что можно бесплатно. Теперь я припоминаю, что у нас дома тоже можно было бесплатно. Если очень постараться. Жалко, что Вася не сообщил, как следует стараться здесь.
- Что, прыгать будем? - Спросил Морозов, по-видимому, еще не совсем пришедший в себя.
- Некуда тут прыгать, балда! И вагон-то, как назло, последний.
Контролер тем временем обслужил важного гражданина с портфелем и даже приложил руку под козырек на прощание.
Колымагин, уже наученный встречами с контролерами, весь позеленел и покрылся редкими пятнами. Морозов же залез поглубже в шубу и медленно сполз на пол.
Все с той же широченной улыбкой контролер, не спеша, как старый добрый знакомый, вразвалочку подошел к великому ученому. Можно было подумать, что он собирается пригласить Колымагина на собственную свадьбу или, как минимум, на чай в купе проводника.
Контролер что-то сказал. Разумеется, совершенно непонятное для великого ученого. Но так мягко и так сладостно, что у Колымагина мороз по коже пошел. А шуба в его ногах стала отдавать мелкой дрожью.
Контролер сказал еще что-то. Потом еще и еще. Вероятно, на разных языках он повторял одно и то же. Но Александр Степанович продолжал сидеть как статуя с таким же каменным выражением лица. Он мечтал провалиться под землю. К сожалению, земля была глуха к его желаниям.
Когда ученому уже показалось, что он сейчас потеряет сознание от напряжения, он вдруг услышал четкую фразу на немецком:
- Господа изволят ехать без билетов?
- Я-я! - Прорезался Колымагин. И добавил по-русски: - Ну, вот такие мы нехорошие!
Далее Александр Степанович ожидал чего угодно, но только не того, что произошло на самом деле. Контролер по-военному выпрямился, козырнул. И пожелал... счастливого пути. На чистом немецком языке.
Колымагин раскрыл рот и захлопал глазами. А контролер двинулся дальше. Женщина с ребенком объяснялась недолго. Она опустила ребенка и картинно развела руки в стороны. Контролер тоже козырнул и с чувством выполненного долга направился обратно по вагону. Александр Степанович, выпучив глаза, продолжал за ним неотрывно следить. Проходя мимо Колымагина, служитель путей сообщения покосился на шубу и сказал:
- Если понадобится помощь при выгрузке багажа, то всегда к вашим услугам.
- Не-не! - Поспешил отказаться великий путешественник и от нервного напряжения пнул шубу.
Шуба завизжала по-поросячьи. А служитель заметил:
- Извините за назойливость. Мне очень неловко напоминать вам, что провоз животных запрещен. Но для вас мы, разумеется, сделаем исключение. - Еще раз отдав честь, он направился дальше.
Однако контролер не перешел в следующий вагон, а примостился на крайней скамейке, снял фуражку и... закрыл глаза.
Александр Степанович долго не мог прийти в себя. А когда пришел, то его исследовательское нутро взяло верх. И великий ученый подсел к контролеру. Тот сладко посапывал.
- Нехорошо спать на работе. - Начал Колымагин по-немецки.
Собеседник встрепенулся, оглядел соседа и дипломатично ответил:
- Какая уж сейчас работа! Вот раньше было... - И он снова закрыл глаза.
- Можно вас спросить, уважаемый? Ну, очень интересно. Почему вы нас не оштрафовали?
- А что толку штрафовать. Все равно денег ни у кого нет. - Огорошил Колымагина контролер.
- Зачем же вы тогда ходите?
- Как зачем? Вдруг кто-нибудь билет купит! А контролера-то и нет! Непорядок! А так человек порадуется, что не зря билет-то купил.
- И что же, давно вы так р-работаете?
- Ой, давно, хороший человек, давно. Еще мой дед и прадед контролерами работали. Правда, тогда билетов побольше покупали.
- И долго вы еще собираетесь так... э-э... вкалывать?
- Всю жизнь. А то вдруг деньги напечатают. А я уже на месте. Так и людям спокойнее. Они видят заботу-то, понимают!
- Позвольте, а что же это за очередь у кассы была? Это что, все местные богачи? Значит, есть деньги? Прячут только?
- Ну, что вы! Ни у кого нет. Разве лишь по случаю. А в очереди они стоят потому, что ритуал такой. Ритуалы у нас уважают... Ритуалы у нас помнят. Больше-то ведь помнить нечего...
Александр Степанович опять выпучил глаза. Собеседник вдруг заторопился:
- Извините, заболтался. Пойду еще обойду вагоны.
Колымагин вернулся к шубе, которая все еще продолжала трястись между сиденьями.
- Вылезай, болван! - Скомандовал великий ученый, заглядывая под край шубы. - Буря миновала. Веселее надо, веселее! Нас ждет Дездемона!
Обсуждения Путешествия в прошлое. Гл.10