Прячьте спички от детей

Осень. Идет дождь. Старое, облезлое здание: ""Дом культуры железнодорожников."" У входа стоит режиссер с зонтом, вглядывается вдаль.

Останавливается машина, из нее выходят два солидных пожилых человека в черных пальто и шляпах. Невооруженным взглядом видно, что это - Представители какого-то руководящего органа. Режиссер подбегает к ним, пытается укрыть их сразу двоих зонтом, они уходят внутрь здания.

Поднимаются по мраморной лестнице: Режиссер, чуть сзади - Представители, синхронно...

Они все еще терли о чем-то, но было мне уже не интересно, и не слушал, все уже слышал, последние скоро три года слышал, бесконечную проблему решению не поддающуюся в принципе, потому что в принципе додумать не кому оказалось и основы не знали, а те что знали молчали в тряпочку, с одной стороны рты затыкали, говорить бессмыслицу ненужную не хотели с другой, и так решали и терли кому последние три года почти - кому тридцать, островком вечности кабинета директора, вот тебе задачка многократная...

Северо-западный ветер, ударившись коленом в кирпичный угол вентиляционной шахты, крутнулся от боли волчком на ворохе грязной листвы, рванулся вверх и захныкал, всхлипывая, в оборванных проводах слепого фонарного столба.

По облупившимся брускам парковой скамейки с витиеватой чугунной спинкой суетливо вышагивал Розовый Голубь, нервно подергивая шейкой с черной каймой, иногда замирая на какое-то мгновение рядом с маленькой старушкой в заношенном пальто с облезлым рыжим воротничком и...

Стул из красного дерева появился на свет в Шанхае в мастерской Ван-ю-шана весной, в канун китайского Нового года, на улицах трещали и взрывались фейверки. Это были времена, когда Европа проламывала залпами канонерок глиняные стены китайских городов, будила тысячелетнюю Поднебесную от самолюбования, помогала китайцам избавляться от манжурских косичек и многочисленного чиновничьего аппарата. Молодые задорные ребята: англичане, немцы, американцы скорострельными винтовками внушали, что нужно Европе...

Широкая долина, выходящая на край земли, и натянутая между сопок полоска моря. Давно видно парень шел, одежда до пояса испачкана цветочной пыльцой, но дыхание ровное и походка устремленная, раздвигает бедрами кусты пионов. В знойном воздухе, насыщенном настоем трав и листьев, звон цикад. Со стебельков осыпаются насекомые, вьется мелкая мошка, ворочаются в чашечках цветов пузатые шмели, звонкие «барабанщики» с полосатыми осиными брюшками, зеленые клопы выставляют геральдику спинок, разноцветная...

Татхагата – «так пришедший», обозначающая абсолютную реальность Будды, переходит в самадхи, состояние мистического транса во время медитации. Дхармы, как составной элемент сознательной жизни беспрепятственно завершают свой ход. Меня мало волнует Нирвана, как объект изучения будды, да и буделяне - тоже. Скорее Дао, как сущность всех вещей, материал мира, как отражение единства мира. Главное и единое в проявлении всего, что движет всем, являясь всяким движением. Т.е. отрешившись от предметного...

По сну легонько ступали мягкие лапки. Послышалась мурлыкающая песня рядом. Открываю глаза: Я Кошка, в полосочку! Луна подглядывает в сонные окна, звезды шуршат конфетами, а рядом Котяра, красивый, с веснушками. Вот это Кот!: грациозная походка ,пушистый хвост.

Шикарный окрас! А как он выгибал спинку!Ночь играет в прятки, а Котяра щекотит усиками и обнимает мурлыканием:

Танцуем, урчим на ушко, меряемся хвостами, считаем мои плосочки, звездами раскинувшиеся на небе:

Подул ветер в окно...

12 ноября. Уже был вечер.
- Где Сергей? – спросил я у отца моего приятеля, девятиклассника.

Отец Баржика, дядя Миша, предложил мне выпить с ним одеколону. Я отказался, сказав, что «Тройной» потому и называется – тройным, что кроме спирта и ароматического компонента, содержит ацетон, а это то, что выделяет человек с больной печенью, с тяжелого похмелья. Дядя Миша, маленький, сухощавый алкоголик загрустил, достал папиросы и закурил. Мне пришлось рассказать ему притчу из моих странствий по...

Щелканье копыт раздалось под моим окном, а затем скрипа ворвалась в мое сознание, и я, бросив вышивание, выбежала на улицу, но аллея парка была пуста, ветер играл лапами елей, косой дождь сразу проник мне за воротник и потек по спине холодными колючими ручейками.

Я оглянулась на дом, старый просевший от времени он покорно мок, закрывшись плющом.

Тишина. Лишь ветер, лишь дождь. Медленно пошла я по аллее, ступая прямо в лужи, платье прилипло к ногам, но какая все это ерунда. Я снова слышала...

Он пришел за полночь. Тихо открыл дверь. В спальне горел торшер, она даже не разделась, ждала, как всегда. Из-под пледа выглядывали ее маленькие ступни. Он поцеловал ее, тихонько, чтобы не разбудить и она, причмокнув, расплылась в улыбке, как будто кивая, прижалась к подушке поудобней. "Моя пчелка... не буду будить, спи, родной мой",- он укрыл ее одеялом, тихонько погладил влажные еще волосы и сел рядом. Две слабости - мороженное и вода. Она могла целыми часами сидеть в ванной, напевая что-то...