Поэтический путь

Сколько о них уже сказано, спето песен, написано романов, снято триллеров. О них хочется говорить и говорить, ведь тут проносится жизнь в которой кипят страсти, приправленные острым соусом из разных темпераментов. Сумасшедшие скорости, неожиданные икс-факторы, появляющиеся в самые неподходящие моменты, все это переплетается в одну нить, и живет как бы само по себе, вне времени.

Вот человек выехал, и где он? В дороге. Не в Москве, ни в Тютьках – он в пути.

Для одного водителя, время в...

Мы рассказывали наперебой, поправляя друг друга в неточностях и заполняя пробелы в повествовании. История получалась нелепой, фантастической, а местами даже курьёзной. Со стороны могло показаться, что разговаривает кучка сумасшедших, собравшихся в столовой одного из домов для душевнобольных.

Но, как ни странно, незнакомец слушал, не показывая эмоций, словно нацепив маску равнодушия. Он даже не отреагировал на мой рассказ о возникновении ледяного потока. Казалось, что все, о чём мы тут...

«…Все мы собрались здесь, на лугу у подножия горы. Мы Дома и играем все вместе с абсолютной любовью. Выходит дорогой брат и говорит: «Хочет ли кто-нибудь из собравшихся здесь сыграть в новую Игру?»

«В какую игру? — спрашиваете вы. — Она похожа на те, в которые мы играем сейчас?»

«Нет, — отвечает он. — Это не похоже ни на что из того, что мы делали прежде. Это будет тщательно разработанная Игра со многими декорациями и масками. Мы завесим себе лица невидимыми, но очень плотными вуалями...

Часам к девяти вечера, когда Москва уже остывает от торопливого делового дня, когда по Ильинке, по Никольской, по Варварке, гомонившим еще часа два назад советским людом, с портфелями, в которых булки с колбасой, женины ботинки в починку и половинка портвейна на сон грядущий.

- редкого увидишь пешехода, да и тот, пожалуй, жулик; когда в черных чанах, вонявших целый день свинцовым асфальтом,-беспризорные, озираясь на "снегиря", прицеливаются устроиться на ночь; а по площади, упершейся в...

– Да, Дротов, эти подземелья, муравленые ходы, кладбище костяков, горящих страшным, мертвым светом в темноте пещер,- все это тесно связано с личностью Грозного царя, насмешника и тирана, личностью, до сих пор еще тусклее освещенной русской историей, чем наши изнемогающие фонарики.

В самом деле: что мы знаем о нем? В те дни, по свидетельству историка Забелина, "память предков была унесена потоком петровских преобразований; через пятьдесят лет родная старина стала от нас дальше ассирийской". В...

В те времена, когда я еще лазил по деревьям – давно-давно это было, годы и десятилетия назад, был я чуть выше одного метра ростом, носил обувь двадцать восьмого размера и был таким легким, что мог летать – нет, я не вру, я на самом деле мог бы летать – или.

По крайней мере, почти мог, или скажем лучше: в то время летать действительно было в моей власти, если бы я на самом деле очень твердо этого захотел или попытался бы это сделать, потому что… потому что я точно помню, что один раз я чуть не...

Однажды, вскоре после их знакомства, Кейти нашла на полу маленькую фотографию и спросила у Александроса, кто это, но он лишь отмахнулся.

Так вот почему портрет на стене показался Кейти знакомым! На той фотографии была она.

Его жена. На которой он женился, будучи совсем молодым. Кейти быстро забыла о той фотографии, ведь в ту зиму она была так счастлива, что не сомневалась ни в одном слове, ни в одном поступке Александроса.

Теперь все встало на свои места. Александрос Кристакис приехал в...

"Мне, во всяком случае, ненавистно все, что только поучает меня, не расширяя и непосредственно не оживляя моей деятельности". Эти слова Гёте, это его задушевное ceterum censeo могло бы служить вступлением к нашему рассуждению о положительной или отрицательной ценности истории.

Ибо в этом рассуждении мы намерены показать, почему поучение без оживления, почему знание, сопряженное с ослаблением деятельности, почему история, как драгоценный избыток знания и роскошь, нам должны быть, по выражению...

По всему периметру океанского побережья и глубоко вглубь прибрежной территории некоего государства раскинулся огромный научно-исследовательский комплекс. Здесь было все необходимое для проведения длительных и масштабных научных исследований: жилые помещения, клубы развлечений, столовые и лаборатории для научных сотрудников, стоянка для глубоководных батискафов и катеров.

На территории комплекса был оборудован красивый и уютный дайвинг-центр, телескоп для наблюдения за звездами, антенны...

В какой-то момент каждый путник понимает, что тропа, которой он идёт, трудновата для него, дорогу приходится практически прокладывать заново. Вот оно - солнце впереди, сияющее, согревающее, значит, направление выбрано верное, но почему же тогда столько препятствий?

Самый лёгкий путь – идти вместе с толпой. Ты просто включаешься в поток и плывёшь по течению. Можно даже расслабиться на время… Именно на время, потому что рано или поздно придётся очухаться и посмотреть, куда же принесло тебя это...