Два ведра

Критика элиты авангарда

Timothy Leary. «Neuropolitics. The Sociobiology of Human Metamorphosis».

Pецензия

Религия без церкви

Тим Лири – свидетель 60-х. Так или иначе, его книги, интервью, его жизнь интересны для определённого круга читателей, для поколения, которое пережило «те времена» и для всех тех, кто умеет из истории извлекать нечто значимое для «вечности». Что-то более значимое, что-то менее значимое, но вряд ли исчезает бесследно message сотен тысяч людей. Они воевали во...

Они шли по тропе, вниз по горному склону,.. "континуально" вполне. Совокупно, то есть... Эна -- впереди, Инк за ней... покорно голову склонив, -- камни и корни следя под ногами, да и повороты древней тропы -- впереди где, да сковзь прозрачное ...тело Девы...

А дальше, за иным поворотом,.. и открылась вдруг ...поляна таежная. Нет, опушка просто. Широкая -- пред стволами сосен молодых. ...и пред Скалою, древне-замшелой. ...Солнца здесь было много, -- очевидно и весь день световой. А ветер...

Луиза сидела у распахнутого окна и перебирала клубнику. Выбрав более зрелые ягоды, смазала ими лицо и руки. К её калитке подошли две пьяненькие женщины, предложили купить ведро молодой картошки. " У меня в огороде своя картошка растет, могу продать.

А вот, вы - то, у кого выкопали? Век огорода не имели. Дали вам кусок земли, так и тот пропили" сердито ответила она. Бабы, быстро удалились, от греха подальше. "Вот, люди, как живут. Ни на себя, ни под себя - ничего нет, а все время ходят пьяные...

Посвящается всем тем украинцам, кто своевременно сделали себе соответствующие документы, и сумели попасть в Германию по еврейской эмиграции. Убедившись в такой сказочной трансформации, власти ФРГ свернули еврейскую эмиграцию. Ибо евреи стали появляться на Украине со сказочной быстротой, а получить за доллары, или евро в любом паспортном столе украинской милиции метрику о том, что родная бабушка вдруг стала в одночасье еврейкой, не составляет особого труда.

На центральной улице Саарбрюккена...

Пронзённые солнцем виноградные ягоды, собранные в красивые зелёно-жёлтые гроздья на волшебной лозе! Свет, запечатлённый в маленьком сладком шарике!

Какая вкуснотища!
У моего счастливого лица вьют узоры завистливые мухи и пчёлы.

Я различаю звуки, издаваемые крыльями каждой из них, - такая тишина стоит вокруг.

Виноград - божественная ягода!
Мне на голову ложится узловатая и сухая коричневая рука. Дед!

- Как вы нашли меня, дедушка?
- А ты слишком громко чавкала... Кушай, внученька...

Вечер. Гена валяется на диване, листает каналы. Вдруг говорит :

- Хочется чего-нибудь съесть такого, чего я давно не ел....чего бы... О! Знаю) Пошел на кухню...

Через минуту-другую я иду следом за ним. Сидит мой Генка над мусорным ведром, ко мне спиной и что-то делает.... Вспоминаю сказанную им фразу *чего б пожрать* . Начинаю ржать... Картина маслом. Говорю, и чего ж ты давно не ел здесь?!.. Ржом теперь вместе...

А он просто луковки над ведром чистил. Захотелось ему, понимашь...

При любом упоминании об Алтайском крае, у меня всегда теплеет на душе, словно я вдруг услышал или прочитал о самом близком мне человеке и сразу же, в голове ясно звучит эта популярная, в свое время и любимая песня отца, которую я часто слышал от него в раннем детстве, в начале шестидесятых.

Он пел ее широко и раздольно, как наши поля, - красиво пел, работая на комбайне при уборке хлеба.

Родной мой, Алтайский край, с тех пор ты прошел большой путь, стойко, по-сибирски, переживал разные...

Тихо покачиваясь в старом кресле-качалке, под крики чаек и лёгкое дуновение солёного утреннего ветерка, в тени большого зонта, отдыхал археолог. Суматоха первых дней после переезда в Гутарлау немного улеглась, и Адам позволил себе немного расслабиться, вспоминая события, произошедшие с ним, как в столице, так и на этом курортном побережье.

Любопытство, которое подталкивало археолога разобраться со всеми предметами, появившимися из шкатулки, не давало ему покоя ни днём и ни ночью, но какая-то...

Глава 8

Тайная мысль журналиста вздрогнула и стала медленно приходить в себя. Она, словно водолаз-глубоководник после длительного нахождения на большой глубине, не спешила резко подниматься наверх. Впрочем, мысль не знала, сколько времени она находилась в таком состоянии и действовала скорее интуитивно, постоянно прислушиваясь, как к своим ощущениям, так и той атмосфере, которая сейчас её окружала.

Почувствовав, что она, наконец-то, очнулась, мысль приоткрыла глаза и осторожно...

Пустыня. Солнце в зените. Кругом, куда ни кинь взгляд - раскаленный песок. Последний

верблюд из последних сил тащится по песку. Остальные его собратья по каравану лежат

где-то далеко позади и их давно уже обглодали голодные звери.

За верблюдом, так же из последних сил тащусь я. Тоже "последний из могикан". Все мои

спутники растворились в горячем мареве.
Воды - ни капли. О еде я даже не вспоминаю.
Проходит какие-то полчаса и верблюд падает на песок, поворачивает морду ко мне и го...