Жар огромный

равномерная
пульсация кровеносной силы
сыпется золотистая струйка
сквозь узкое горлышко
в песочных часах сатурна
виртуальными молекулами
проливаются внутрь
падшие души

…ты слышишь как…

издалека
доносится пьянящий
почти наркотический
запах иной бездны
проникающий в глубинные
нервные центры
титанически
сдвинуто сознание
в изначальную тишину
где нет уже ничего

...на пороге...

по ту сторону времени
где живут одни миражи
со вздохами полифонии волн
на фоне огромного...

Любовь и смерть идут повсюду рядом,
Жизнь катится огромным колесом:
Погостом может быть, цветущим садом,
Ласкает пряником и бьёт кнутом.

И нет конца и края этой битве.
Добро и зло шагают бок о бок.
В дни светлой памяти Святой Молитвой
Мы просим счастья маленький глоток.

Идут года, летят минуты, вечность...
Любовь в сердцах всегда оставит след.
Жизнь – светлый миг, летящий в бесконечность.
И ничего прекрасней в мире нет!

Ниточкою тонкой паутина
Задержалась на моём окне.
Осень. Бабий век совсем не длинный.
Что-то очень грустно стало мне.

Для себя в душе ещё девчонка,
И вопрос не только в кураже.
На поверку – вся седая чёлка,
Да и внучка подросла уже.

А стареть не хочется, хоть тресни!
Есть огромный жизненный запас.
Молодость продлим в стихах и песнях.
Будет долгим бабье лето в нас.

Лишь быть самой собой.
Лишь просто быть.
Быть частью необъятной Вселенной.
Вдохновенно.
Быть единым с Единством.
Быть. Как это много.
Безгранично.
Дуальность растаяла в Незримом.
Негасимым огнём пылает песня о нём.
Песня о Чуде. Будет и тебе награда за добро.
Оно сверкает всеми красками, которых мы не видим.
Мы можем их почувствовать, потрогать.
Дорогой с тобой идём к себе. Мы дома. Мы здесь.
Мы есть. Наш дом сейчас. Он в нас. Мы безграничны и огромны.
Новый мир открылся...

Боль пронзила мою душу,
Боль пронзила мою грудь,
Ты жива любовь как прежде,
Не даешь ночей уснуть.

Ты огромная, большая,
Ты любила этот мир,
И людей ты всех любила,
Не жалела своих сил.

Ты стучишь с решёткой в двери,
В клетке ты сидишь моей,
Ты сорвать пыталась петли,
Отпущу тебя, ты верь.

Только время лишь наступит,
Повзрослеешь у меня,
Станешь чистой и прозрачной,
Улетим с тобой в мира.

Улетим мы на планету,
Где не будет фальши, лжи,
Эти подлости - от беса,
Ты...

Один, в пустой большой квартире,
Вдыхаю запах тишины,
Я одинок в огромном мире,
Я лишь один, я, и стихи...

Мне сняться яркие пространства,
И музыка иных миров,
Со мною рядом постоянство,
И ясный свет, полночных снов...

В ее глазах все отразилось в миг,
В ее глазах сюжет возник,
Сюжет с вопрос из вопросов,
Тихою улыбкою прикрыт,
Кто ей ответит на вопрос,
Когда на такую красоту огромный спрос.
Но вдруг появиться один, который смог тот миг узреть.

Мне бы только теперь до конца не раскрыться...
В этом туманном трепете…
на бумаге с сиреневым фоном,
внутренность птицы
- ночное-небо
ОГРОМНОЕ
разлилось океаном

и глазами бесстыдно
глядеть в окна Венеры
где Морфей
открывает створки дверей
а Дэвид Линч
преждевременно
раздвигает красные шторы
вовнутрь
сливаюсь
с летящим навстречу светилом
сладко
и странно светом дышать.
безмерно
глотать тишину
и мраморный
холод
одновременно

Бодрый бдит солдат в ночном дозоре,
Сканирует на ощупь темноту широт,
И как говорится, попросту, в природе,
Охраняет тыл свой и родной народ.

Вот грозный двинул враг по бездороге,
Враз крушит все достояния всерьёз,
Вставай страна огромная в задоре,
Вновь донимает вражеский обоз.

Гнусный воет ветер в диком поле,
Бороздит просторы борзый оккупант,
Своей клешнёю в глинистой породе
Оставляет сольный дивертисмент.

Тайный сложен домик на полесье,
На посту у входа молодой курсант...

Рожденья крик, мгновенное свеченье,
Последний выдох, тайны пелена…
Что жизнь одна в космическом теченье?
Сознанья миг? Задетая струна?

Лишь всплеск волны, но много или мало
Для нас он значит? Что придет потом?
Являет ли конец собой начало?
Или начало стать должно концом?

В чем жизни смысл? Возможно, я узнаю
Как мне вопрос сей вечный разрешить.
Но свет мелькнул, который не обманет,
И мне он виден: значит, надо жить!

Как звезды мы: зажжемся и сгораем.
Тепло струится множеством...