Твёрдый

Взял Израиль всё своё без остатка
В путь и в Версавию свёз,
Богу отца своего Исаака
В жертву барана принёс.

До государств, их полиций, законов,
Жить не дающих совсем,
Каждое племя другим без урона
Свой почитало тотем,

Дух возводило до статуса бога.
Тот среди прочих богов
Жил, никого не цеплял и не трогал,
Был лишь со смертным суров.

В рамках приличий общинных туземцев
Дух первобытный держал.
До исступленья шаман в ритме скерцо
Бился, дрожал и визжал,

Словно свиньёй...

С картой зелёной тогда вновь прибывших
Определили в Гесем.
Статус евреев, кочевников бывших,
Стал не понятен совсем:

То ли тот город в провинции где-то
Был им дарован тогда,
То ли в еврейское первое гетто
Прибыли те господа.

Крупный и мелкий с земли Ханаанской
Скот привели пастухи,
Жизнью готовые жить пуританской
В их поселеньях глухих,

Нос не казать в близлежащую местность
И не выказывать вслух
Профпринадлежность свою, ибо мерзость
Для египтян был пастух.

Овцы ли тех...

Ответы на вопрос
Бережно, бережно
Еле дыша
Словно касаясь
Не вас, а ножа
Я прядь волос
Ласкаю рукой
В ответ на вопрос:
"Кто ты такой?"


***



Твой и Ваш

Ну пригуби,
Почувствуй жар,
Не отстраняй
Волшебной чаши.
Я так хочу
Испитым быть,
Хочу я быть
Твоим и Вашим.



***


Галопом по мостовой

Жги, не моя.
Я облако
и
Так легко
Изменяюсь в перо
А потом грозой
И молнией,
И снова
Спокойствием преисполнена.


***

Судьба поэта

К...

Каплей одиночества
я иду к Христу,
кровью чувства сочатся,
мысли как в бреду.

Чёрная метелица,
серый небосвод...
Всё равно не верится
в дьявольский расчёт.

Ибо знаю: скорбные
дни предрешены?
будут счастьем твёрдые
и без сатаны.

Пусть метели жгучие
зверской силой бьют,
в небесах получше я
обрету приют.

Атом мироздания,
бренности кусок...
Но по расписанию
буду там, где Бог!

Меня взаправду путает девчонка,
Опять нас разделяет двадцать пять.
Но я научен, знаю твёрдо, толком
Нужно пристанище ей больше, чем кровать.
Легко поддаться чувству, это как наркотик –
Попробовал, и ты на небесах.
Но кайф уходит, а ее заботы
Ложатся грузом на твоих плечах.
И ты становишься Сизифом подневольным
И носишь бремя мужа много дней
И в услужении становишься безвольным,
И удивляешься ты тупости своей.
Я понимаю – драма неизбежна
Не потому, что не люблю опять.
Я осторожен, я...

В предгорьях Герата раскинулся Город,
Столетьями правили градом монархи,
Спесивы, коварны, сановные воры,
Казну изводили на жемчуг и бархат.
На скачки и войны, на новых наложниц,
Все помыслы только о собственном благе,
Но дальше так жить в нищете невозможно,
Народ закипел, забурлил в передряге!
Собрался Совет из старейших, мудрейших:
«Как можно без бунта убрать самодержца?!
Пусть будут ему – карнавалы и гейши,
Смиренье людей и златые одежды!
Но вот по прошествии выбора срока
Обязан...

Хвойный лес да кустарник,
И берег крутой.
Не забудь накомарник
И плащ дождевой.

Там еноты, медведи
Сквозь ели бредут.
На Шантары я еду,
Забыв про беду.

Забываю разруху,
Мытарства людей.
Ощущаю разлуку
С любимой своей.

Но страна утопает
В пучине невзгод -
Почва твёрдая манит
Среди тёмных вод.

Закалюсь на природе,
Посплю у костра,
Позабуду сегодня
Кем был я вчера.

И с повадками зверя,
Забрызган волной,
Во всё лучшее веря,
Поеду домой.

Я в себе не ищу покоя.
На два мира, где тьма и свет,
Был в утробе за то раскроен,
Что на жизнь прикупил билет.

Так, что выбрался и здоровый,
Только память свою забыл.
И теперь, лишь по зову крови,
Буду тропы искать судьбы.

Повторяюсь уже в который….
С каждым разом чуть - чуть другой,
И как жабры открывши поры
Надышаться хочу землёй.

В круговерти времён и судеб,
Не смотря на молчанье - ложь,
Как написано, так и будет
И петлю не заменит нож.

И кошель с серебром под сердцем...

Не знаю я куда идти,как жить?
Теряюсь я в бездонной пустоте.
Но по теченью не желаю плыть,
по лезвию пойду к своей мечте.
Не оступиться бы и не упасть бы вниз.
За струйку воздуха сильней держусь.
А снизу поддувает свежий бриз,
Иду вперёд и больше не боюсь.
А небо в звёздах и луна во тьме.
До звона тишина в моих ушах
И я повисла в этой тишине,
Всё не пойму,что делаю не так.
Сожгла сомнения свои в огне.
И не по лезвию уже иду,
По твёрдой по тропе и по траве
На том краю я...

Тишь степная окутала пылью просторы,
Оседает тихонько к земле пелена.
Эхо тронуло звоном пустынные горы
И рассыпались водною рябью колечки потухшего сна.
Сонно льётся в пустыне ручей серебристый;
Как зелёные ёжики клочья травы расползлись;
Солнце светит на скопище дюн неказистых,
И стремятся над бездной песков птицы ввысь.

Голые ветви, как обглоданные жаром кости.
Тишь кипит,
Ветер пылью дымится.
Оглашают долину хрипы волчьего воя и злости,
И порхает печально, крестя дол земли...