Египетский антисемитизм

С картой зелёной тогда вновь прибывших
Определили в Гесем.
Статус евреев, кочевников бывших,
Стал не понятен совсем:

То ли тот город в провинции где-то
Был им дарован тогда,
То ли в еврейское первое гетто
Прибыли те господа.

Крупный и мелкий с земли Ханаанской
Скот привели пастухи,
Жизнью готовые жить пуританской
В их поселеньях глухих,

Нос не казать в близлежащую местность
И не выказывать вслух
Профпринадлежность свою, ибо мерзость
Для египтян был пастух.

Овцы ли тех раздражали иль козы
С малой нуждой у воды
Нила святого, но вечно угрозы
Слышал от них поводырь.

В лунку попав от копыта, крестьянин
Падал с корзиной, юзил.
Бедных евреев грозил египтянин
Всех утопить в той грязи.

Так появился не сразу, не сдуру
Древний антисемитизм,
На фолианте древнейшей культуры
Их родовой экслибрис.

Это, представьте, ещё до прихода
Монотеизма в тот дом
Были семиты уже неугодны.
Что же случится потом?

Как поведут себя те египтяне
Впредь, когда их обберут?
Кто одеяло сильней перетянет -
Свой недоумок иль плут?

(Если еврея прогнать из-под крова
Для египтян не каприз,
Чем же отличен от прочих махровый
Наш вековой экслибрис?

Смыть невозможно палёною водкой
То родовое пятно.
Будучи выхристом и полукровкой
Твёрдо я знаю одно:

В чём юдофобства сегодня основа
Для россиян - хрен один,
Будь оно следствием жизни хреновой
Или одна из причин

Жизни такой. Объяснений не нужно.
Не отрываюсь от масс.
Если всего лишь других я «не хуже»,
Мне «лучше всех» как балласт.

На интеллект не держать нам экзамен,
Сами себе господа.
Наше извечное «сами с усами» -
Главная наша беда.

Мало в отчизне случилось мудрейших
Лиц на квадратный аршин.
Мы положение это с древнейших
Лет переделать спешим.

Богу молиться вы дурня заставьте -
Он себе лоб расшибёт.
С чёртом контракт заключили с доставкой
Мы на столетья вперёд

На иноземцев. Фортуны любимцы,
Каждый второй - прохиндей,
К нам потянулись ворюги, мздоимцы
Рангов любых и мастей.

Рюрики (правда, они под вопросом)
Наш захватили престол,
В нос говорить научили с прононсом
Люд наш гундосый, простой.

Пётр отличился с германцев доставкой,
Горькую за воротник
Лить научил от житухи несладкой -
В этом наш царь был велик.

Не уставали в нарядах царицы
Тешить свою ерунду
И научили большие столицы
Петь под чужую дуду.

Царь-реформатор из этой породы,
С ним приключился скандал.
Дал он народу понюхать свободу,
А вот Аляску отдал

В долг за неполные два миллиона
(Розыгрыш двух лотерей).
Был царь на службе тогда у масонов,
А где масон, там еврей.

Ложи оркестр свой представили сводный,
Дружно сыграли этюд...
Хрен у народа от этой свободы,
А вот Аляска тю-тю.

Как им разрушить империю дважды,
Надо ль евреев учить?
Эти ужастики юношам важно
Знать как «Великий почин» .

К гибели лучшей страны не однажды
Нам приложившимся всем
Стоит взглянуть на египетских граждан,
Сдавших евреям Гесем.

Не были нас египтяне мудрее.
Дабы отчизну спасти,
Всё, что тогда дозволялось евреям -
Только скотину пасти.)

Как бы то ни было, семьдесят душ им
Царь дал приказ расселить.
За исполнительность мерзость заблудших
Следует нам извинить.

В МИДе формальности Ося уладил,
Белкой крутясь в колесе.
На колеснице своей, на ночь глядя,
Прибыл Иосиф в Гесем,

Шею отца обнимает вампиром,
Плачет часов до семи.

Произошло и без телеэфира
Соединенье семьи.

Сына с отцом свела воля Господня,
Не расставаться им впредь.
«Раз я лицо твоё вижу сегодня,
Завтра могу умереть» -

Сына Иосифа крепко обнявши,
Так говорил патриарх.
Ангел-хранитель, на саммит взиравший,
Щурился на небесах

От ветродува из знойной пустыни
И охранял встречу, чтоб
Мир не нарушил сбежавший с России
Или иной юдофоб.

Можно скончаться по разной причине,
Бренна и трепетна плоть.
Только об истинном сроке кончины
Не извещает Господь.

С чёрною меткой с небес к патриарху
Не прилетал херувим.
Служб, отпеваний и тризны с размахом
Мы подождём вместе с ним.