Резать по живому

К полудню подошёл Иосиф,
На их дары свой взгляд скосил,
Пересчитал прибывших в гости
И о здоровье расспросил:

«Здоров ли ваш родитель-старец,
Что в тайны мира посвящён?
Немного лет ему осталось
Прожить и жив ли он ещё?»

Его уверили братишки,
Что их отец здоров и жив,
Поклоны били, даже слишком,
Ладони на груди сложив.

Чуть в стороне держался младший
Брат деспота Вениамин.
Узрел мальчишку возжелавший
Его увидеть господин.

Любовь немедленно вскипела
В груди Иосифа, затем...

По задворкам чужих мечтаний, по кровавым пустыням слёз,
Словно меч самого мирозданья, я вам верную смерть принёс.
Всё живое должно погибнуть, рассыпаясь как пепел прочь.
Я дышу всевеликой мощью, и меня вам не превозмочь.
Я крушу города людские, всех живых пожирает тьма,
Много лет резал вены ногтем, и сломалась моя тюрьма.
Наконец я обрёл свободу-то, чего я столетья ждал.
Разум чёрен от лютой злобы, тёплой крови теперь взалкал.
Погибают леса, всё вянет, полыхает сама замля.
Ни...

... а вы видели, как люди
Превращаются в небесных созданий?
Как безжалостно рвутся крылья наружу
Сквозь спину, уставшую от истязаний?
… и лишь в глазах можно прочесть,
Что они их сами себе причиняли…

*** ** * ** *** ** ** ** *** *** ** **

Ночь, прости, но если бы мог –
Я убил бы тебя без колебаний.
Тут нет ничьей вины, просто я
Уже обезумел от его страданий…
Знаю, ты не хочешь каждый раз
Вцепляться мне в плечи своими когтями,
Но… лишь только стемнеет –
Как он снова исчезает...

Революции парк, на скамейке старик,
Я присел покурить, между делом.
Этот дед, ко мне взглядом приник,
И завел он со мной, вот такую беседу.

-Расскажи мне сынок, ты поэзию любишь?
-Да и родом откуда ты, хлопец нерусский?
Говорю я ему,отец сигареточку будешь?
- И с чего ты решил, на глаза я не узкий?

-Да уж больно ты чёрный , как я погляжу.
- Да и Мелихов был, не светлее меня!
- Ты послушай сынок, что тебе я скажу!
-Говори мне отец, понимаю тебя.

-Вот скажи мне сынок, за...

Увы, мы порознь, инструментов кавардак,
кто в лес, кто по дрова, стремимся, по-
ка свободны мы резвимся. Б-г дирижёр,
вторичны мы, не тот, что с палочкой у
пульта, свобода нам дана как катапульта,
куда, кого отправит навсегда, мы какофо-
ния, пока мы живы, в оркестр нас закат-
али, гармонию нашли, мы умерли, свободы
нас лишили, на страшный суд, гурьбою мы
спешили, и вряд ли кто услышит стон.
- И ты, и ты, и ты, да все, никто тут
не спасён.
И музыка увы, мертва, на нотный стан...

"Изыде сеятель сеяти семена своя"

Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды;
Рукою чистой и безвинной
В порабощенные бразды
Бросал живительное семя —
Но потерял я только время,
Благие мысли и труды...
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич".

***
Свобода нам и не нужна, зачем она куда
стремиться, порок во всём (не изменит-
ься)/не извиниться...

В селе Яблонька на взгорье
Парень жил, звали Григорий.
Чудаком там слыл известным,
Славным был он, интересным.
Его дружбой дорожили:
Горе, радость с ним делили.
Для всех он подход имел,
Тайной Жизни Григ владел.
Григом-люди называли.
А зверушки понимали,
Им он тоже свой по крови:
Скольких вылечил от хвори,
А от пуль и стрел он спас?
Всю жизнь помнит это барс.
В благодарность, он дал Григу
Хлеба тёмную ковригу:
«Хочешь барса жизнь вкусить?
Стоит только откусить,
От ковриги лишь...

Я устал быть лишь твоей мечтой,
Я хочу быть частью твоей яви.
Я склоню колени перед той,
Что обнимет крепкими плечами,

Занесет осеннею листвой,
Отогреет теплыми речами...
Я склоню колени пред тобой
Долгими апрельскими ночами.

Ведь ты хочешь быть моей мечтой,
Ведь ты просто грезишь моей явью.
Этот романтический отстой
Повторяет дикое "ай лав ю"

Изо всех щелей. Куда не плюнь -
Всюду однотипные сюжеты.
Черный ворон, словно белый лунь,
Выбирает угол рикошета.


В мгновенье...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...

Прихожанин святого местного собора,
Размышляя, резал ладан для кадил.
Избу построил, дерево намедни посадил,
Шалопая – сына завести осталось споро.

Ёрница ему украдкой знаки подавала,
Любовный пыл, скрывая от сестёр.
Умея искру ласки превратить в костёр,
Всю ночь греховным телом подавляла.

Использовать решил безплодные попытки.
Дома в «контрацептах» дырки проколол.
Едва сдержав прелюдий протокол,
Любил до утренней моленной читки.

По рассвету покинул женскую...