Полевыми букетами

(Запрещает Бог с времён Завета
Проливать чужую кровь и пить.
Попросить бы нам Его при этом
В дополнение ко всем запретам
Портить кровь друг другу запретить.)

К переправе МИхмасской (МихмАсской,
Кто б сказал, как правильно прочесть?)
Из передовых Филистимлянских
Вышел в ночь отряд не строить глазки,
А смолить жгуты Израиль жечь.

В день один Ионафан Саулов
(Не фамилия, а просто сын
Настоящий, не в кустах нагулян)
Не сказал отцу, что он задумал,
И исчез да так, что след простыл...

Как помню в детстве был друган ,
Семён , так он носил наган ,
Ой , бойтесь - гады ...

Он никогда мне не кричал ,
А только тихо так сказал -
"Фашисты - гады "...

Так началась моя война ,
Фашисты брали города ,
Дрожжите - гады ...

Вот он пошёл в военкомат
И не берут , ох мал ты брат ,
Держитесь - гады ...

На фронт , конечно , он убёг ,
Ох повоюет , дайте срок ,
Ох , бойтесь - гады ...

Он слов на ветер не бросал ,
Он всё про фронт тайком узнал ,
Держитесь - гады ...

А...

«Пробить людского равнодушия броню
Вас призываю сущностью духовной,
Я беззаконников вовек не извиню
И не прощу, не будь Я Иегова!

Не лжесвидетельствуйте, люди! Пастухи,
Пустому слуху не давайте ходу
И не протягивайте вы своей руки
Обману беззаконника в угоду.

Свидетель, в пользу преступления не будь
Ты очевидцем и своей поддержкой,
Добру не навреди, что видел - позабудь.
Возможны в правосудии издержки.

Не следуй множеству, добро творить во зло,
И тяжбы не суди не сепаратно...

Как я хотел проститься там с тобою ,
Но ты ко мне никак не снизошла ,
С обидою и я уже не скрою -
Совсем уехал , молча навсегда ...

И через годы этих расстояний
Тебе пошлю привет я свой родной ,
Я здесь живу , как вроде бы в изгнании,
Я так молю , чтоб ты была со мной ...


Я так любил ...


Красавицу с красивыми глазами
Я так любил , представить не могли ,
И вот теперь сижу пишу стихами
И в этот день я точно на мели ...


Любить тебя я сильно стану ...

Я в танце...

Позволь поохранять твой сон...

Позволь!, мне всё равно не спится..

Я тихо посижу стобой,

Чтоб ароматом насладиться,

Ты пахнешь полевым цветком..

Ты пахнешь розой и тюльпаном...

Позволь мне посидеть стобой

Вдыхая воздух с ароматом...

Позволь мне охранять твой сон!!!

Чтоб не пришли к тебе печали,

Я отгоняю их мечом, чтобы не подходили, знали

Что есть на свете человек

Который близким стал мне быстро.

Позволь мне охранять твой сон

Позволь!, ведь я влюблён...

Он состоял на четверть из хмеля,
На четверть из поэзии,
На четверть из любви,
На четверть из ночных скитаний.
Он любил дочерей океана,
Венеры соблазн и копья-огни
Карабкающейся ранней
Звезды
В утренних ледяных песнопеньях.
Он носил полевые цветы
В волосах шоколадных,
Вспыльчивых струн резец
Под языком,
Собирал истории вскрытыми шрамами.
Он извивался дикой рекой
И впадал наконец
В глубины святого безумства.
Его имя, нежной грусти глоток,
Незримый венец
Чувственности,
Соль...

А Душа по утру
Пела песню на ветру.
Ветер уносил слова,
Души кружилась голова...
Она была пьяна любовью,
Что отдается теперь болью...
Душа хотела счастья нежного,
Чтоб солнца луч сквозь облака...
покоя безмятежного...
Она надеялась, ждала,
Из полевых цветов венок плела
И собирала в лесу ягоды...
Года идут, и... что-то надо Ей...
Но в поиске своем она устала,
Она простыла...
И свет Ее поблек...
Душа остыла за эти сотни долгих лет...

Как помню в детстве был друган ,
Семён , так он носил наган ,
Ой , бойтесь - гады ...

Он никогда мне не кричал ,
А только тихо так сказал -
"Фашисты - гады "...

Так началась моя война ,
Фашисты брали города ,
Дрожжите - гады ...

Вот он пошёл в военкомат
И не берут , ох мал ты брат ,
Держитесь - гады ...

На фронт , конечно , он убёг ,
Ох повоюет , дайте срок ,
Ох , бойтесь - гады ...

Он слов на ветер не бросал ,
Он всё про фронт тайком узнал ,
Держитесь - гады ...

А...

Смиренное, безмолвное сердце видит дальше
в науке страдания, на фоне роскоши,
владея малым, видит в нем величайшее
благо, не имея зависти к большему.
Кроткое, молчащее сердце, пропитанное славой,
непобедимое, не стремится к лавру, к богине Нике,
оно дышит полевыми цветами, благоуханием ладана,
отступившись от тяжелого духа тщеславия.
Смиренное, безмолвное сердце имеет своим началом
свежесть утренней росы, покровительство ночных снов,
его гордость - в отсутствии гордости, его печаль...

Останови конвейер,
Волшебному беспутству преклони свой блеск.
Прими на вере
Странный почерк моих пьес,
Исполненных парами хмеля полевого,
И тех, что не сыграл еще.
Оттуда дует ветер моей крови
И путь к рассвету умащен
Из этих слов.
Не примеряй мне форму по размеру,
Моя любовь
Безумна и безмерна,
Она не знает рамок и оков
Потребного, она не вольна волей,
Приемлемого, ей все хлеб да кров
От райской тьмы до нежно-светлой боли.