У Моава на форпосте,
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.
Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.
Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,
Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.
Но отправить всех обратно -
Только время зря терять.
Обнаглевшего их брата
Даже в спину автоматом
Не загонишь в лагеря".
(Кабы лагерные доски
Не сломали в кутерьме
Бунтари с затылком плоским,
Тунеядец Ося Бродский
До сих пор бы гнил в тюрьме.
Вышел... Бич, чернорабочий -
Андеграунда удел.
С ним мириться кто ж захочет?
Кинул Ося дом свой отчий
И в неотчий улетел,
Обещал вернуться после,
Посетить родимый край.
Не сложилось... С папиросой
На Васильевский свой остров
Не приехал умирать).
Свой народ готовил к бою
Иегова политрук
По долинам и по взморью
Полз коричневой чумою
Про евреев страшный слух.
Сей народ стал многочислен.
Главный их авторитет
Иегова клюв начистил
Фараону, мол не висни
На подошвах у штиблет.
Вытер, стало быть, Он ноги
Об египетский редут,
Обивать пошёл пороги,
Где его чужие боги,
Как посланника, не ждут.
Путь к господству пролагая,
При таланте воевать
Подкупая, убивая,
Сын Израиля желает
Край чужой к рукам прибрать.
Средь старейшин Мадиамских
Возникает разговор:
"Сей народ с культурой хамской
Девицей не строил глазки,
К нам ворвался словно вор
В наглости своей упорный.
На чужие земли прёт
Тот народ, сломав заборы,
Топчет наши помидоры
И маслины наши жрёт.
Вол так траву полевую
Поедает саранчой,
Всё подчистит он втихую..."
Валак в пору ту лихую
Царствовать был обречён.
Рот заткнуть тем, кто зарвался,
Не везли тогда халвы
Ни в ООН, ни в Лигу наций.
Но проклятья, вроде санкций,
Наложить могли волхвы.
Царь послов с земли исконной
К Валааму шлёт в Пефор
На Евфрате, чтоб с поклоном
Передать ему дословно:
"Задолбал меня тот вор,
Вышел Ирод из Египта
И покрыл земли лицо
Меня подле. Те семиты
(Большей частью одесситы)
На моё пришли крыльцо.
При священном Иордане,
Брайтон Бич разбили свой,
Скот воруют как цыгане,
С девушками хулиганят,
Словом, как к себе домой
Заявились инородцы,
С ними дядька Моисей.
Так приди и без эмоций
Прокляни в сердцах народ сей,
Ибо он меня сильней.
Может быть, тогда я буду
В состоянии сразить
Чужеземную приблуду,
Выгнать из земли Иуду.
Вот о чём тебя просить
Я желаю, ибо знаю,
Твоя сила велика.
Словом ты людей спасаешь,
Но кого ты проклинаешь
Проклят будет на века".
Шли к Евфрату Маовиты
Передать царя слова
Валааму про семитов,
Представителями МИДа
Защитить свои права.
В дом ввалились на закате,
Как в Россию Голливуд
С рожей наглой и отвратной,
И подарки (не откаты)
Принесли они волхву.
Тот сказал: "Переночуйте,
Ведь в ногах уставших нет
Правды, а потом кочуйте.
Лишь к утру я, хоть линчуйте,
Вам на просьбу дам ответ.
Ваше лобби всех сильнее
На сегодняшний момент,
Но дождусь я озаренья.
Мне главней любого мненья
То, что скажет Президент".
И пришел Бог к Валааму:
"Что за люди у тебя?
Чем набиты их карманы,
Что за зелень в чемоданах
И о чём они скорбят?
Не путём пришли Господним,
Не душистый их табак.
Принимай гостей, но помни:
Лицемерием исполнен
Их приславший Центробанк.
Крали, клали и упали,
Проворонили дефолт,
С Джойса индексом попали,
А сегодня возжелали
Уничтожить генофонд
Масоретов, тамплиеров
За здорово ли живёшь...
Впрочем, наших флибустьеров,
In Got trust в которых вера,
Просто так не обберёшь.
Здесь правы Моавитяне -
Там, где правит капитал,
Даже хитрые армяне
Столько золота не стянут,
Сколько Сын Мой отобрал -
Верить Марксу - у рабочих,
А по Веберу - трудом
Взял и в банк нести не хочет..."
(Перестройка лишь цветочки,
Ягодки пошли потом.
Демократия в мундире
С Горбачёвым заодно
На Чукотке и Таймыре
Разрешила сыну тырить
Всё, что не запрещёно.
Где стяжательство в зените,
Совесть людям не запрет.
Вы меня не осудите,
Но на идише, иврите
Слова совесть вовсе нет,
Если верить Кузнецову.
У раввина уточню
Я при встрече... Но не в слове
Дело здесь. Вы с Иеговой
Не распустите ню-ню.)
Среди нашего бедлама
Разобрать с трудом я смог,
Прижимая ухо к раме,
Что поведал Валааму
Неизвестно чей там Бог:
"...Зарекаться мы не станем
За тюрьму и за суму.
Мир построен на обмане,
Разве что один Потанин
Понимает что к чему,
Не насилует рабочих,
Хоть купается в деньгах,
Но помочь студентам хочет
И в отличии от прочих
Он хороший олигарх.
Коммунистам в антитезу
Я вручил ему надел,
Никель, марганец, железо,
А что был он не обрезан -
В темноте не доглядел.
Ночь полярная глухая.
Кто украл - того в острог.
Мысль, конечно неплохая,
Но с аукциона Хаим
Потерял свой молоток.
Взятка - двигатель прогресса.
Всё ушло без молотка
На Рублёвке и на Пресне.
Кто за то ответит, если
След идёт за облака?
Кто ж со Мной судиться станет?
Прикажу - за пять минут
Эти Мадиамитяне,
Распевая мани, мани,
Всю страну распродадут,
Коммунисты, монархисты
Разворуют под гармонь...
Приструню любого быстро.
Будь ты хоть рецидивистом,
А сынов Моих не тронь.
Так что, милый Валааня,
Не садись ты на ежа,
Не влезай в чужие сани,
За зелёные их мани
На сынов не наезжай.
Их противникам в угоду
Не ходи в край деревень
Пить колодезную воду
И не проклинай народа,
Ибо он благословен".
Валаам встал утром рано,
Говорит послам: "Пардон,
Проклинать сынов не стану.
И не сыпьте соль на рану,
Уберите миллион.
Полномочий маловато
У меня евреев клясть
Ни публично, ни приватно.
Мне за ваш проект, ребята,
Пику вставит Божья власть.
С вами на одной подводе
Ехать Господу претит.
Не исполню Божью волю -
Из волхвов меня уволит
Бог, лицензии лишит.
Шли бы вы в родную землю,
Благородные князья,
А семитов, чтоб облезли,
Проклинайте сколько влезет -
Всё мышиная возня.
Голливудскому прокату
Не поставите заслон.
Не помогут здесь откаты..."
И послы в ЦБ обратно
Возвращают миллион.
"Волхв послал нас, но не очень,
Чтобы вышло наотрез -
Думал царь глубокой ночью -
Не хватает полномочий?
Так добавим сколько съест".
Кадры лучшие из МИДа
К Валааму Валак шлёт,
Чтобы проклял тот семитов,
Поднял на крыло бандитов,
А уж он добьёт их влёт.
За услугу передали
Два лимона на ура,
На словах МИДы сказали:
"Сын Сепфоров, просто Валик,
Будет несказанно рад
Тебя видеть и окажет
Почести царь. В наши дни
Мало он кого уважит,
Но тебя возвысит даже,
Лишь приди и прокляни
Ты народ с юго-востока,
Что тиранит наш предел.
С твоей силою пророка
Обойдёмся с ним жестоко,
Обуздаем беспредел".
Валаам не соглашался:
"Хоть бы Валак мне отдал
Полный дом свой"... (Торговался.
Думаю, он так старался,
Что про Бога перебрал).
"...Малое, большое надо
Сделать - жду Его совет...
Оставайтесь, люди, с нами.
Я ж у Господа, узнаю,
Ехать с вами или нет...
...Лишь от сих до сих, не боле
Без Творца, всё сообща..."
(Мы ж вопрос задать изволим:
Как быть со свободой воли,
Что Господь всем обещал?
Бог нам в помощь немощь сбросить
Силою ума и рук...
А Блавадскую кто спросит -
То не Бог устроит вовсе,
А с Тибета демиург.)
В ночь пришел Он к Валааму
И не дал ему вздремнуть:
"Люди звать пришли - панаму
Надевай Мой Далай Лама,
Отправляйся в дальний путь
С ними ты, но только делай,
То, что буду говорить..."
Оседлал ослицу смело
Валаам... Другое дело,
Если Бога не гневить.
Между нами, зря поклажу
На свою ослицу клал
Он тогда, не думал даже:
Мало знать, что Бог нам скажет,
Надо слышать, как сказал.
Бьёт по ставням дождь осенний,
Отрывает нас от сна.
За окном маячат тени,
Что в них гибель иль спасенье -
Здесь важны полутона.
(Не смотрите таким тоном,
Говорил нам старый друг,
Шурик наш Брызгалов... С дома
Он ушёл во мрак бездонный,
И земля ему как пух.)
Валаам те миллионы
Ночь считал, к утру уснул,
Встал измученным, зелёным -
Недовольным, видно, тоном
На него Господь взглянул.
Валаам понять не может -
Тяжелее стал мешок
Чем обычно, что тревожит.
Воспылал тогда гнев Божий
На него, что он пошёл
За МИДами с Моавита,
Влез старик в чужой хомут.
На дороге деловито
Ангел Божий встал сердито
Воспрепятствовать ему.
Валаам с рожденья зрячий,
Но преград не видит он,
Обругал ослицу смачно,
Что та встала... Не иначе,
Взгляд замылил миллион.
Тварь безмозглую по крупу
За задержку бьёт старик.
Двое слуг с ним слепы вкупе.
Лишь ослица неподкупной
Оказалась среди них.
Видит Божия скотина -
Ангел меч свой обнажил,
Думает: "А ну как двинет,
Рассечёт, ополовинит,
Неизвестно где служил.
Видно по всему, со стажем
Скольких он поубивал...
Этот точно не промажет,
До людей, возможно даже,
Скот на бойне забивал".
Своротила, пошла в поле.
Валаам её лупить
Принимается до боли,
Вопреки ослиной воли
На дорогу возвратить.
Путь становится всё уже.
Виноградников промеж,
Две стены стоят снаружи.
Между них проехать хуже
Чем с Арбата на Манеж.
Снова Ангел появился.
Валаам вновь в западне.
Меч над головою взвился.
И ослица как девица
Прижимается к стене,
Видит всё, что видеть надо.
Вот бы всем такими быть.
Придавила ногу задом
Валааму, так и надо...
Он опять её лупить.
Ангел встал в проход, где тесно,
Ни пройти, ни своротить,
Ни объехать это место,
Встал, навис стеной отвесной
Валаама поразить.
Не успел меч опуститься,
Как мешок из-за угла,
Дав возмездию свершиться -
Та ослица, как девица,
Под хозяином легла.
Воспылал гнев Валаама,
Стал ослицу палкой бить...
Мир неблагодарней хама
Не видал. С обиды, срама
Стала девица вопить:
"Не твоя ли я ослица?
До сегодняшнего дня
Заморочек и амбиций,
На что можно рассердиться,
Ты не видел от меня.
Что тебе я сотворила?
Бьёшь меня ты в третий раз..."
Валаам: "Когда бы вилы
Под рукой нашёл - добил бы,
Врезал дышлом между глаз..."
Сам ослеп на глаза оба,
Промахнётся кирпичом...
"Там, где миром правит злоба,
Что страшней - мужик с оглоблей
Или ангелы с мечом?" -
Думала тогда ослица...
Пыл покуда не остыл,
Валаам кричал и злился.
Перед ним Господь явился
И глаза ему открыл.
Пристыдил пророка Ангел:
"Усмири свои уста -
Разорался на беднягу,
Проявил свою отвагу...
Бить скотину не устал?
Воспрепятствовать я вышел,
Потому что предо мной
Путь не прав твой. Тебе свыше
Знак давали, ты ж не слышал
К слову Господа глухой.
Если бы не своротила
Та ослица, я б мечом
Порешил тебя, мой милый,
Кабы не твоя скотина,
Ты б на смерть был обречён".
Видя Ангела Господня
При мече в огне зарниц,
Из боязни в преисподней
Оказаться прям сегодня
Валаам склонился ниц,
Озабочен чрезвычайно:
"Спрячь снаряд свой боевой,
Меч не противень, не чайник,
Не задень меня случайно
Им в разборке бытовой.
Понял Господа превратно,
С моавитами тащусь.
Если это неприятно
Пред лицом Твоим - обратно
До Пефора возвращусь".
"Нет, уж - Ангел передумал
Воспрепятствовать ходьбе -
Валаам, иди покуда,
Говори лишь то, что буду
Я нашёптывать тебе".
К Валаку идёт с князьями
Валаам, сам не поймёт,
От него что ждёт Хозяин -
То в чужие плюхнет сани,
То обратно позовёт.
Валаам умел пророчить,
Проклянёт так уж сполна,
Бога слушал ближе к ночи,
Разве что, порой не очень
Различал полутона.
При границе Моавитской
Вышел Валак встретить их,
Валааму поклониться,
Поприветствовать ослицу
От лица ослов иных.
"Почему не шёл так долго?
Я отчаялся уж ждать.
Что мешает нам с дороги
Коньячка принять немного,
О делах потолковать?"
Валаам хитрить не может.
Смысла нет с царём хитрить.
Дескать, мало чем поможет:
"Что в уста мои Бог вложит,
То и буду говорить".
Валак вместе с Валаамом
В Кириаф пришли Хуцов.
Дабы слыть хорошим малым,
Заколол тогда немало
Валак агнцев и тельцов.
На Вааловы высоты
Валаама царь ведёт,
Показать как от работы
Отдыхает по субботам
Тот, кого он проклянёт.
(То, как царь чинил препоны
Богоизбранным, друзья,
Правда всё - МИДы, ООНы,
Разве что про миллионы
От себя добавил я.)
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.
Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.
Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,
Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.
Но отправить всех обратно -
Только время зря терять.
Обнаглевшего их брата
Даже в спину автоматом
Не загонишь в лагеря".
(Кабы лагерные доски
Не сломали в кутерьме
Бунтари с затылком плоским,
Тунеядец Ося Бродский
До сих пор бы гнил в тюрьме.
Вышел... Бич, чернорабочий -
Андеграунда удел.
С ним мириться кто ж захочет?
Кинул Ося дом свой отчий
И в неотчий улетел,
Обещал вернуться после,
Посетить родимый край.
Не сложилось... С папиросой
На Васильевский свой остров
Не приехал умирать).
Свой народ готовил к бою
Иегова политрук
По долинам и по взморью
Полз коричневой чумою
Про евреев страшный слух.
Сей народ стал многочислен.
Главный их авторитет
Иегова клюв начистил
Фараону, мол не висни
На подошвах у штиблет.
Вытер, стало быть, Он ноги
Об египетский редут,
Обивать пошёл пороги,
Где его чужие боги,
Как посланника, не ждут.
Путь к господству пролагая,
При таланте воевать
Подкупая, убивая,
Сын Израиля желает
Край чужой к рукам прибрать.
Средь старейшин Мадиамских
Возникает разговор:
"Сей народ с культурой хамской
Девицей не строил глазки,
К нам ворвался словно вор
В наглости своей упорный.
На чужие земли прёт
Тот народ, сломав заборы,
Топчет наши помидоры
И маслины наши жрёт.
Вол так траву полевую
Поедает саранчой,
Всё подчистит он втихую..."
Валак в пору ту лихую
Царствовать был обречён.
Рот заткнуть тем, кто зарвался,
Не везли тогда халвы
Ни в ООН, ни в Лигу наций.
Но проклятья, вроде санкций,
Наложить могли волхвы.
Царь послов с земли исконной
К Валааму шлёт в Пефор
На Евфрате, чтоб с поклоном
Передать ему дословно:
"Задолбал меня тот вор,
Вышел Ирод из Египта
И покрыл земли лицо
Меня подле. Те семиты
(Большей частью одесситы)
На моё пришли крыльцо.
При священном Иордане,
Брайтон Бич разбили свой,
Скот воруют как цыгане,
С девушками хулиганят,
Словом, как к себе домой
Заявились инородцы,
С ними дядька Моисей.
Так приди и без эмоций
Прокляни в сердцах народ сей,
Ибо он меня сильней.
Может быть, тогда я буду
В состоянии сразить
Чужеземную приблуду,
Выгнать из земли Иуду.
Вот о чём тебя просить
Я желаю, ибо знаю,
Твоя сила велика.
Словом ты людей спасаешь,
Но кого ты проклинаешь
Проклят будет на века".
Шли к Евфрату Маовиты
Передать царя слова
Валааму про семитов,
Представителями МИДа
Защитить свои права.
В дом ввалились на закате,
Как в Россию Голливуд
С рожей наглой и отвратной,
И подарки (не откаты)
Принесли они волхву.
Тот сказал: "Переночуйте,
Ведь в ногах уставших нет
Правды, а потом кочуйте.
Лишь к утру я, хоть линчуйте,
Вам на просьбу дам ответ.
Ваше лобби всех сильнее
На сегодняшний момент,
Но дождусь я озаренья.
Мне главней любого мненья
То, что скажет Президент".
И пришел Бог к Валааму:
"Что за люди у тебя?
Чем набиты их карманы,
Что за зелень в чемоданах
И о чём они скорбят?
Не путём пришли Господним,
Не душистый их табак.
Принимай гостей, но помни:
Лицемерием исполнен
Их приславший Центробанк.
Крали, клали и упали,
Проворонили дефолт,
С Джойса индексом попали,
А сегодня возжелали
Уничтожить генофонд
Масоретов, тамплиеров
За здорово ли живёшь...
Впрочем, наших флибустьеров,
In Got trust в которых вера,
Просто так не обберёшь.
Здесь правы Моавитяне -
Там, где правит капитал,
Даже хитрые армяне
Столько золота не стянут,
Сколько Сын Мой отобрал -
Верить Марксу - у рабочих,
А по Веберу - трудом
Взял и в банк нести не хочет..."
(Перестройка лишь цветочки,
Ягодки пошли потом.
Демократия в мундире
С Горбачёвым заодно
На Чукотке и Таймыре
Разрешила сыну тырить
Всё, что не запрещёно.
Где стяжательство в зените,
Совесть людям не запрет.
Вы меня не осудите,
Но на идише, иврите
Слова совесть вовсе нет,
Если верить Кузнецову.
У раввина уточню
Я при встрече... Но не в слове
Дело здесь. Вы с Иеговой
Не распустите ню-ню.)
Среди нашего бедлама
Разобрать с трудом я смог,
Прижимая ухо к раме,
Что поведал Валааму
Неизвестно чей там Бог:
"...Зарекаться мы не станем
За тюрьму и за суму.
Мир построен на обмане,
Разве что один Потанин
Понимает что к чему,
Не насилует рабочих,
Хоть купается в деньгах,
Но помочь студентам хочет
И в отличии от прочих
Он хороший олигарх.
Коммунистам в антитезу
Я вручил ему надел,
Никель, марганец, железо,
А что был он не обрезан -
В темноте не доглядел.
Ночь полярная глухая.
Кто украл - того в острог.
Мысль, конечно неплохая,
Но с аукциона Хаим
Потерял свой молоток.
Взятка - двигатель прогресса.
Всё ушло без молотка
На Рублёвке и на Пресне.
Кто за то ответит, если
След идёт за облака?
Кто ж со Мной судиться станет?
Прикажу - за пять минут
Эти Мадиамитяне,
Распевая мани, мани,
Всю страну распродадут,
Коммунисты, монархисты
Разворуют под гармонь...
Приструню любого быстро.
Будь ты хоть рецидивистом,
А сынов Моих не тронь.
Так что, милый Валааня,
Не садись ты на ежа,
Не влезай в чужие сани,
За зелёные их мани
На сынов не наезжай.
Их противникам в угоду
Не ходи в край деревень
Пить колодезную воду
И не проклинай народа,
Ибо он благословен".
Валаам встал утром рано,
Говорит послам: "Пардон,
Проклинать сынов не стану.
И не сыпьте соль на рану,
Уберите миллион.
Полномочий маловато
У меня евреев клясть
Ни публично, ни приватно.
Мне за ваш проект, ребята,
Пику вставит Божья власть.
С вами на одной подводе
Ехать Господу претит.
Не исполню Божью волю -
Из волхвов меня уволит
Бог, лицензии лишит.
Шли бы вы в родную землю,
Благородные князья,
А семитов, чтоб облезли,
Проклинайте сколько влезет -
Всё мышиная возня.
Голливудскому прокату
Не поставите заслон.
Не помогут здесь откаты..."
И послы в ЦБ обратно
Возвращают миллион.
"Волхв послал нас, но не очень,
Чтобы вышло наотрез -
Думал царь глубокой ночью -
Не хватает полномочий?
Так добавим сколько съест".
Кадры лучшие из МИДа
К Валааму Валак шлёт,
Чтобы проклял тот семитов,
Поднял на крыло бандитов,
А уж он добьёт их влёт.
За услугу передали
Два лимона на ура,
На словах МИДы сказали:
"Сын Сепфоров, просто Валик,
Будет несказанно рад
Тебя видеть и окажет
Почести царь. В наши дни
Мало он кого уважит,
Но тебя возвысит даже,
Лишь приди и прокляни
Ты народ с юго-востока,
Что тиранит наш предел.
С твоей силою пророка
Обойдёмся с ним жестоко,
Обуздаем беспредел".
Валаам не соглашался:
"Хоть бы Валак мне отдал
Полный дом свой"... (Торговался.
Думаю, он так старался,
Что про Бога перебрал).
"...Малое, большое надо
Сделать - жду Его совет...
Оставайтесь, люди, с нами.
Я ж у Господа, узнаю,
Ехать с вами или нет...
...Лишь от сих до сих, не боле
Без Творца, всё сообща..."
(Мы ж вопрос задать изволим:
Как быть со свободой воли,
Что Господь всем обещал?
Бог нам в помощь немощь сбросить
Силою ума и рук...
А Блавадскую кто спросит -
То не Бог устроит вовсе,
А с Тибета демиург.)
В ночь пришел Он к Валааму
И не дал ему вздремнуть:
"Люди звать пришли - панаму
Надевай Мой Далай Лама,
Отправляйся в дальний путь
С ними ты, но только делай,
То, что буду говорить..."
Оседлал ослицу смело
Валаам... Другое дело,
Если Бога не гневить.
Между нами, зря поклажу
На свою ослицу клал
Он тогда, не думал даже:
Мало знать, что Бог нам скажет,
Надо слышать, как сказал.
Бьёт по ставням дождь осенний,
Отрывает нас от сна.
За окном маячат тени,
Что в них гибель иль спасенье -
Здесь важны полутона.
(Не смотрите таким тоном,
Говорил нам старый друг,
Шурик наш Брызгалов... С дома
Он ушёл во мрак бездонный,
И земля ему как пух.)
Валаам те миллионы
Ночь считал, к утру уснул,
Встал измученным, зелёным -
Недовольным, видно, тоном
На него Господь взглянул.
Валаам понять не может -
Тяжелее стал мешок
Чем обычно, что тревожит.
Воспылал тогда гнев Божий
На него, что он пошёл
За МИДами с Моавита,
Влез старик в чужой хомут.
На дороге деловито
Ангел Божий встал сердито
Воспрепятствовать ему.
Валаам с рожденья зрячий,
Но преград не видит он,
Обругал ослицу смачно,
Что та встала... Не иначе,
Взгляд замылил миллион.
Тварь безмозглую по крупу
За задержку бьёт старик.
Двое слуг с ним слепы вкупе.
Лишь ослица неподкупной
Оказалась среди них.
Видит Божия скотина -
Ангел меч свой обнажил,
Думает: "А ну как двинет,
Рассечёт, ополовинит,
Неизвестно где служил.
Видно по всему, со стажем
Скольких он поубивал...
Этот точно не промажет,
До людей, возможно даже,
Скот на бойне забивал".
Своротила, пошла в поле.
Валаам её лупить
Принимается до боли,
Вопреки ослиной воли
На дорогу возвратить.
Путь становится всё уже.
Виноградников промеж,
Две стены стоят снаружи.
Между них проехать хуже
Чем с Арбата на Манеж.
Снова Ангел появился.
Валаам вновь в западне.
Меч над головою взвился.
И ослица как девица
Прижимается к стене,
Видит всё, что видеть надо.
Вот бы всем такими быть.
Придавила ногу задом
Валааму, так и надо...
Он опять её лупить.
Ангел встал в проход, где тесно,
Ни пройти, ни своротить,
Ни объехать это место,
Встал, навис стеной отвесной
Валаама поразить.
Не успел меч опуститься,
Как мешок из-за угла,
Дав возмездию свершиться -
Та ослица, как девица,
Под хозяином легла.
Воспылал гнев Валаама,
Стал ослицу палкой бить...
Мир неблагодарней хама
Не видал. С обиды, срама
Стала девица вопить:
"Не твоя ли я ослица?
До сегодняшнего дня
Заморочек и амбиций,
На что можно рассердиться,
Ты не видел от меня.
Что тебе я сотворила?
Бьёшь меня ты в третий раз..."
Валаам: "Когда бы вилы
Под рукой нашёл - добил бы,
Врезал дышлом между глаз..."
Сам ослеп на глаза оба,
Промахнётся кирпичом...
"Там, где миром правит злоба,
Что страшней - мужик с оглоблей
Или ангелы с мечом?" -
Думала тогда ослица...
Пыл покуда не остыл,
Валаам кричал и злился.
Перед ним Господь явился
И глаза ему открыл.
Пристыдил пророка Ангел:
"Усмири свои уста -
Разорался на беднягу,
Проявил свою отвагу...
Бить скотину не устал?
Воспрепятствовать я вышел,
Потому что предо мной
Путь не прав твой. Тебе свыше
Знак давали, ты ж не слышал
К слову Господа глухой.
Если бы не своротила
Та ослица, я б мечом
Порешил тебя, мой милый,
Кабы не твоя скотина,
Ты б на смерть был обречён".
Видя Ангела Господня
При мече в огне зарниц,
Из боязни в преисподней
Оказаться прям сегодня
Валаам склонился ниц,
Озабочен чрезвычайно:
"Спрячь снаряд свой боевой,
Меч не противень, не чайник,
Не задень меня случайно
Им в разборке бытовой.
Понял Господа превратно,
С моавитами тащусь.
Если это неприятно
Пред лицом Твоим - обратно
До Пефора возвращусь".
"Нет, уж - Ангел передумал
Воспрепятствовать ходьбе -
Валаам, иди покуда,
Говори лишь то, что буду
Я нашёптывать тебе".
К Валаку идёт с князьями
Валаам, сам не поймёт,
От него что ждёт Хозяин -
То в чужие плюхнет сани,
То обратно позовёт.
Валаам умел пророчить,
Проклянёт так уж сполна,
Бога слушал ближе к ночи,
Разве что, порой не очень
Различал полутона.
При границе Моавитской
Вышел Валак встретить их,
Валааму поклониться,
Поприветствовать ослицу
От лица ослов иных.
"Почему не шёл так долго?
Я отчаялся уж ждать.
Что мешает нам с дороги
Коньячка принять немного,
О делах потолковать?"
Валаам хитрить не может.
Смысла нет с царём хитрить.
Дескать, мало чем поможет:
"Что в уста мои Бог вложит,
То и буду говорить".
Валак вместе с Валаамом
В Кириаф пришли Хуцов.
Дабы слыть хорошим малым,
Заколол тогда немало
Валак агнцев и тельцов.
На Вааловы высоты
Валаама царь ведёт,
Показать как от работы
Отдыхает по субботам
Тот, кого он проклянёт.
(То, как царь чинил препоны
Богоизбранным, друзья,
Правда всё - МИДы, ООНы,
Разве что про миллионы
От себя добавил я.)
Обсуждения Валаам и его ослица