Озябший

Стряхивая пепел сна
на рукав, занесенной снегом, январской дороги,
в декорациях утренней полутьмы, полусвета свеч
умирающих фонарей и беспокойных маршруток,
пообещай мне немного
тепла, немного озябшей любви, немного вечернего
чая на кухне за шторами разговоров,
текущих алмазной душой созерцанья, пообещай мне вечность
минуты в растаявшей капле инея
на отогретых губах в невесомом воздухе тишины,
прерываемой подслушанными молоточками сердцебиения,
пообещай мне любить, так же, как...

Хлопья снежные ложатся
На сугробы вдоль дорог.
Видит небо в поле зайца —
Бедный, маленький, продрог.

Показалось, словно краше
В белых ризах облака.
Белым пухом он, озябши,
Поприветствовал снега.

Он бежит в родную норку,
Там тепло, любовь, уют.
Скоро, скоро — там, за горкой,
Там зайчата папу ждут.

Мать-зайчиха загрустила
И с тоской глядит на вход,—
Норку снегом завалило.
Может, милый не найдет?

Но рассеялись тревоги —
Вот он, милый и живой!
От проселочной дороги...

Живу, влюбляюсь понемногу.
Но вот иду совсем не в ногу,
С осиротевшим миром грёз -
Исчезли блики праздных звёзд.
Спокойно жду надежд финал.
Взгляд мой стал острым, как кинжал.
Но ранить можно лишь себя.
На остальных - смотреть, любя

Мне жизнь велит. Мы все – квадраты.
Ещё кропят Его стигматы.
В озябшем утре – «Бом! Бом! Бом!
Вас ждут Гоморра и Содом!»
В глаза втекает светлый Лик.
В веках застывший женский крик.
А в службах виден только крест,
Поверх квадрата. Истин несть...

Понимаешь, забуду печали,
Отрезвлю себя Божьим кнутом,
И вперед, на скаку, как вначале,
В жизнь рванусь, чтоб судьба – под седлом.
Напою себя долгой любовью,
Всех прощу, всем судьбою воздам
И пристроюсь к тому изголовью,
Где последние силы отдам…
Все земное приму вдохновенно,
Не растрачу на низшее вздох,
Сколько силы в конце от Вселенной,
Сколько веры в конце дарит Бог…
Надо мною сомненья не властны
И не рвут мою душу в куски,
Мои мысли к Отцовским причастны,
А деянья – уже не...

Просыпаясь Радость на рассвете
Вдаль махнёт озябшею рукой--
Не ругай меня холодный Ветер,
Не смотри с осеннею тоской.

Лучше пой о лучшем на планете,
Вей теплом и с нежностью лети
Где тебя встречают солнца дети
И ручей восторженно звенит.

Пой о том, что хочется душою,
О любви, достатке, о чудном,
Что пока не выткано зарёю,
Но прядётся нити серебром.

Пой о том,как Я с тобою хмелем
Растекаюсь пряно на лугах,
Как сердец былое не бередит,
И сияет солнце на бровях.

Пой, не...

Все как вчера - бело и хмуро.

Тепла не чувствует забитый нос.

Сквозь непогоду в серость утра

Глядит промокший добрый рыжий пес.



Страстные дни, уж грянет Пасха

Колоколами золотых церквей,

Но спит дитём апрель в салазках…

Корявость не приветливых ветвей…



Зима грозит огромным сроком.

Забыто человечество теплом.

И смотрит, удивленным оком

Фонарь ночной на скверы за окном.



Наверное, любовь иссякла

Не просит разум свет ее очей

И мелкою мурашкой...

Нет печальнее зрелища в Мире,
Черной тканью обтянутый гроб,
В переполненной тесной квартире
Правит горе и царствует скорбь.

Но страшнее и тягостней было
От того, что в сосновом гробу
Не старушка, что долго пожила,
До седин и морщинок во лбу.

Молодая и полная силы,
Не дожившая до тридцати.
Шла со смены и очень спешила-
Дочка дома одна, взаперти.

Оставалось пройти тротуаром
Сотню метров последних и вдруг,
Хруст стекла от разбившейся фары,
Страшный крик, потрясающий слух...

…после тебя был долгий март со снежной кашей под ногами,
солёный дождь, сырой плацкарт моей весны. За облаками
не видно было синевы, и небо было светло серым,
роняло серые цветы к озябшим чувствам неумелым.

Плотнее воздух стал вокруг, душа, как будто, стала больше,
вдыхая боль сердечных мук. День прибывал. Тем было горше
осознование пустоты, что простиралась между нами,
точнее, был отдельно ты и где-то я в своём тумане-

в тумане лиц, витрин, домов, рекламы средств борьбы со стрессом...

У камина -
Грею души
Озябшие пальцы

Падающий снег
Ажурной шалью покроет
Ветви сакуры озябшей