Озерная гладь

Раздел I. Без лишнего.

Благодарю тебя, мой лес,
За тихие твои уроки.
За то, что жизнь возможна без
Дел суетных и слов жестоких.
И встреча капли и лучей
Есть главное моё богатство,
И лишь на дне души моей
Мои сокровища хранятся.
Как сосны, истина проста,
Как луч, зажёгшийся мгновенно.
Жизнь Духа - это нищета,
Та самая, что так блаженна.

* * *
Отрешиться, отрешиться -
Ото всех мирских забот.
Тихо тенькает синица
И зовёт, зовёт, зовёт...
Всё, что было важным, - небыль.
Все...

А жизнь моя полным - полна
Всем маем и сиренью.
Благоуханная весна –
Из смерти воскресенье.

Проникновенный взгляд огня –
Сквозь лес лучи продеты:
Вторженье жизни внутрь меня –
Проникновенье света.



РАЗДЕЛ I

ПЕРЕПОЛНЕНИЕ СЕРДЦА


* * *

Есть в мире истин так немного.
У Бога тайн от сердца нет.
Кто видел свет, тот знает Бога.
Кто знает Бога, видел Свет.
Как речь беспомощна земная
И как невыразима суть!
Я только то, на свете знаю,
Что переполнило мне грудь...

Разбавил июнь ароматом Эдема
Ночную распущенность яблонь и лип
И спрятал в их кронах луны диадему,
А в шелесте - озёра лодочный всхлип.

Изысканно злы, огорчительно пряны -
Горячие запахи в тающей мгле
Расплавят восток акварелью багряной
И канут рассветом в озерной смоле.

О чем ты плачешь среди дня,
Зачем грустишь так утром ранним,
Летишь на поиски огня
За горизонты к сопкам дальним?

Рябины куст, гречишный мед,
Дурманящий рассыпан запах,
Прозрачный, как озерный лед,
В запутанных еловых лапах.

Что чудится тебе в тиши,
Откуда слышишь запах гари,
С каких неведомых вершин
Ты разглядела блики зарев?

Задумчивые васильки,
Подрагивает воздух зыбко,
В реке – уснувшие мальки,
Кузнечика томится скрипка.

О чем ты плачешь среди дня,
Зачем...

Графская поляна,
Роща, Спасов скит.
В воздухе медвяно
Тишина дрожит.

Липы в два обхвата,
Плес и перекат,
Вечер, мальвы, хата,
Да пологий скат.

Солнцем цвета меди
Догорает день.
Время, бег замедлив,
Тянется, как тень.

Берег сном подернут.
Медленный закат.
Все в краю озерном,
Как сто лет назад.

Разливается озерная лазурь
По душе распахнутого лета,
Солнцепеком позолотых бурь
Неба почивальня приодета.
Августовский лакомый кусок
Теплоты сочится в сердца пристань,
И охвачен бархатный песок
Ласкою и нежностью лучистой.
А поодаль изумруд лесов
Распростер цветущие объятья,
Хоровод крылатых песняров
В нем нашел отрадное занятье,
Разносить лилейный звукоряд
На волне порхающего лета,
О долине солнечных палат,
О равнине радужного света.

Гибель тех, кто рисует ветра...
Это, право, худое пророчество.
Ветряная палитра щедра,
напишу я свое одиночество.

Понемногу озерной сини
и морской синевы глубокой
положу на свою картину,
звездных искр, отраженных в окнах,
легкой ряби дождя с проселка,
и вуали степных туманов,
и мозаику из осколков
пережитых давно романов.
Задний план распишу облаками
и патиною лунного света...

И пускай после этого кану,
как предсказано другом-поэтом...

Приголубленный синью озерной,
Еле движимый в волн череде,
То овалом, то кляксой узорной
Отражается свет на воде.

Фонари, в землю врытое племя,
Поделитесь сияньем со мной!
Я хотел бы забыться на время,
Наслаждаясь вечерней волной.

Я хотел бы уйти от страданий,
Вас обняв у молчащей воды.
Что ж вы, братцы, стоите рядами?!
Кто вас, братцы, поставил в ряды?

И один подмигнет добродушно,
Дернув берега тонкую нить.
Спросит: «Скучно?» Отвечу: «Не скучно.
Только не с кем порой...

Пшеничное солнце скользнуло в расщелину дня,
Открой свою дверь, на пороге ласковый ветер,
Он несет золотую пыль сказаний огня,
Он держит на хрупких плечах преданья рассвета.

А за ним по пятам одинокий бродячий напев,
О вражде и о дружбе, о счастье и горести душ,
Открой свои окна, за ними солнечный свет
Золотистой пшеницы в озерном расчесе луж.

Пшеничное солнце полощется вновь в янтаре,
Для чего этот миг наливается праздничной краской?
Может быть для того, чтобы просто подумалось...

Эх, душа березовая
Да сердце рябиновое,
Как же вам непросто
Преть болотной тиною.
Кудри золоченые
Солнца расписного
В хмурь ночи вколочены,
Скручены золою.
Молодость бесстрашная
Съежилась морщинами,
Под венец опавшая
У глухой могилы.
Эх, душа березовая
Да сердце рябиновое,
Очи наши слезные
Насадить б на вилы,
Да прозренье чуткое
Мается за смутою,
Верует и чувствует,
Карты гнили путая.
Распишусь озерною
Синевою взгляда,
Эх, душа зазорная,
Что ж ты, тварь, не рада.