Могильный цветок

Как глуп был я в своей печали,
не ведая Твоей печати;
как слеп я в грусти был своей,
не зная света в тьме событий;
приростом времени без дела, я обесценивал дела
в огне вина, в чувствах вины.
Мой Страшный Суд – я сам – обитель
страданий собственных и зла,
таящегося, испокон, обратной стороной луны
в ночи души, ещё слепой,
еще младенческой, весенней…
Когда ж останусь я один,
наедине, в своей глуши
надежд бесплодных, снов бесплотных,
и огрузневшей тенью бледной,
с которой век от...

Волны Атлантики, срезающие парус безмолвия, врезающиеся
в железобетонную пасть кубического чудовища,
в паутину Бруклинского моста,
в 463 станции кипящей подземки,
в продолговатый портал Бродвея, в плешь Центрального парка,
в аорту ПятогоАвеню, в воздушные замки Уолл Стрит,
в замороженное время Метрополитэн музея,
в старый Челси, в церковь святого Патрика, спрятавшуюся
в тени Рокфеллер цента,
в остров свободы с окаменевшим подобием свободы Делакруа,
в пьяный призрак Аллена Гинзбурга...

Я люблю наблюдать по утру,
Как Природу целует восток,
Как лучи, чуть дрожа на ветру,
Превращаются в белый цветок.
А роса манит нас, серебром
С изумрудом играя в траве.
В небе птица мне машет крылом,
Растворяясь в его синеве.

В ясный полдень прохладная тень
От деревьев укроет меня,
И бутоны раскроет сирень,
Наслаждаясь дыханием дня.
Но устанет земля от жары,
И прохлады захочется ей,
И, в преддверье вечерней поры,
Утро станет прохладой ценней.

Тут и вечер уже наступил...

Нет печальнее зрелища в Мире,
Черной тканью обтянутый гроб,
В переполненной тесной квартире
Правит горе и царствует скорбь.

Но страшнее и тягостней было
От того, что в сосновом гробу
Не старушка, что долго пожила,
До седин и морщинок во лбу.

Молодая и полная силы,
Не дожившая до тридцати.
Шла со смены и очень спешила-
Дочка дома одна, взаперти.

Оставалось пройти тротуаром
Сотню метров последних и вдруг,
Хруст стекла от разбившейся фары,
Страшный крик, потрясающий слух...

Вы,знаете?~Наверно,я смешОн
В своём,едва~скрываемом~порыве,
Фортуна мне~улыбку подарила,
Я от неё,как~будто,оглушЁн,
Контужен,не иначе! Слава Богу,
Что дал мне быть любимым и любить!
А,что за это~нужно заплатить~
Я знаю! Но избрал свою дорогу!
К Звезде,что мне сияла в час ночной,
Во снах являлась~светом озаряя,
Ведь,именно,по Ней,всегда,скучал я!
Она,нечаянно,пришла.Сказав: Родной!
Тут,я~остатки разума,презрЕв~
Забыл про отдых,от любви сгорая,
Желая защищать Её,как лев,
ПокУда,не...

Сиреневая пена из сиреневых кустов,
Сиреневое море из сиреневых цветов.
И нежный, сиреневый пьянящий запах…
Грусть лёгкая, боялся он, что на экзаменах

Я буду чушь плести и провалюсь,
Обман, предательство и страх,
Всё, спряталось в сиреневых кустах,
Букет сирени в слезах росистых…

Рассвет теряет алый цвет и в облаках
Вдруг краски блекнут, светлеют на глазах,
Весь палисад в сиреневых лучах!

Сиреневый влюблённости обман,
Он в душу кинул сиреневый дурман,
Как зацветёт сирень...

Здесь мертвых любят более живых.
И, пантеоны трупам воздвигая,
По злой привычке гениев своих
Толпой ханжей в могилу загоняют.

Бездарный хлыщ, петрушка, фарисей
Здесь в раму гения перед толпой рядится.
О подлый мир в украшенных гробницах!
Здесь жизнь кипит – но тлением червей!

Что государство! Даже и семья
На кухнях яд гордыни самомненья
В детей вливает с самого рожденья,
Скотским умом алтарь святой судя.

Покуда дремлют небеса и суд,
Здесь тернии...

«дети империи Солнца»

Мы знали о Солнце всегда, мы знали и ведали все, и Солнце давало нам знак, и в небе играло, светясь, В дуальности все разделять, нет смысла, ответим мы Вам! Ярило и Дивью чурясь вы мир превратили в сортир!
Но плазму души нельзя закопать, бетоном гранитом закрыть, могильною сыростью не спеленать и к Солнцу путь не закрыть!
Империю Солнца вернуть, нам предки вложили в геном. Чтоб мудрость дедов, озаряясь с рассветом, зашла в брошенный дом. И там осветила углы, и плесень...

На камне выбитые розы,
Изящны, но в них жизни нет.
Они не вянут и в морозы,
Но не собрать из них букет.

Они не дарят аромата,
Не распускаются весной.
На камне выбиты когда-то,
Навек искуссною рукой.

Им лучик солнышка не нужен,
Им ни к чему глоток воды.
Зимою долгой злая стужа,
Им не несёт собой беды.

Живых роз в мире век короче,
И отцветёт, завяв бутон.
И чёрным станет лепесточек,
А был весною, алым он.

На камне розы, на могильном,
Искуссной выбиты рукой.
Под ними...

1 (Ночь)
Ночь, милая, к Тебе, к Тебе,
к туманной подсветке луны,
к смолистой мгле тротуаров, к мягкому пуху звёзд на шелкопрядных ветвях, к оседающей на занавесках песне прохладного ветерка… Я всматриваюсь в холодные губы твоего мертвенного поцелуя, как в зимний шелест лилового снега, как во тьму осеннего пурпурно-лиственного многоголосия, как в тяжёлую истому летнего воздуха, как в вешний крылато-ручьистый отзвук, я всматриваюсь, чтобы обрести своё отражение на стёклах твоих мимолетных...