Матовые окна

Весна на пороге. Смотри – оживает
природа от долгого зимнего сна.

Скажите на милость, а кто-нибудь знает
с чего начинается наша весна?

Нет-нет, не когда равнодушное время
уронит последний листок февраля,
по старой знакомой порубочной схеме
круги годовые на даты деля.

Весна начинается с песни синички,
и каждому этот понятен язык,
что бьётся в груди незатейливой птички
на матовом фоне небес бирюзы.

Потом будут слякоть, и кошки в загуле,
и грохот капели о желоб стальной,
и...

И в час роковой близ тебя – никого,
но это не есть печаль,
ведь зло на земле, и его торжество
уходят в былую даль.
Под дубом лежишь ты, шуршит листва,
в траву желудём сорит,
поникла тяжёлая голова,
и грудь уже не болит.
А подле тебя буйная жизнь гудит,
жужжит насекомых рой.
Чу, в схватке кузнечик сейчас погиб,
схватился с жуком, герой.
Знать, час роковой не тебе одному,
и смерть не тебе одна,
поделена поровну, и в плену
у жизни не ждёт она.
По маковкам, косам струится свет,
и в...

Рощи пальм и заросли алоэ,
Серебристо-матовый ручей,
Небо, бесконечно голубое,
Небо, золотое от лучей.

И чего ещё ты хочешь,
сердце?
Разве счастье - сказка или
ложь?
Для чего ж соблазнам
иноверца
Ты себя покорно отдаёшь?

Разве снова хочешь ты
отравы,
Хочешь биться в огненном
бреду,
Разве ты не властно жить,
как травы
В этом упоительном саду?

В буйном весеннем круженьи,
В матовом блеске луны,
Снова твоё отраженье
Вижу у школьной стены.

В звёздном сиянье лучистом,
Девичью гордость храня,
Взором, невинным и чистым,
Ты одаряла меня.

В призрачном робком молчаньи
Души сближало без слов
Грёз соловьиных журчанье,
Шорох цветущих садов.

Двое на целой планете,
Школы покинув стену,
Мы, повзрослевшие дети,
В звёздном блуждали плену.

В майском жужжании звонком
Лампы мерцали не в лад,
Нам улыбались вдогонку
Школьные липы...

Ах, какая волшебная ночь!
Звезды на небе блещут низко
И луна как огромный шар
Светит матово близко-близко!
Я до звезд дотянусь рукой
И почувствую их прохладу.
Звезды дарят душе покой,
Ну, а большего мне и не надо!
Этой ночью я буду мечтать
О любви, о счастье, о чуде...
Я живу, и я буду жить,
И вдыхать воздух полной грудью!
Я до звезд дотянусь рукой
И почувствую их прохладу.
Звезды дарят душе покой,
Ну, а большего мне и не надо!
15.01.2011г

В хрупком стекле золотится вино,
Манит, хмельным ароматом дразня ...
Так уж судьбою определено,
Что позабыть ты не сможешь меня.

Музыка, нежный Петрарки сонет,
Звуки, взлетая, кружатся метельно ...
Год или тысячу прожитых лет
Ты не со мною и мы нераздельны.

Падает лунный дробящийся свет,
Боли, обиды, невзгоды смывая,
Тает любви легкокрылый корвет,
Зябкий туман образ твой укрывает.

Мягких волос золотое руно,
Матово нежные бархаты кожи,-
Все, что потеряно...

Я маленькую тайну разузнал,
Вся жизнь моя так изменилась.
Во всем я Бога осознал,
Дорогой жизни прояснилась.

Он так велик.что глазу не заметен,
Когда смотря на облака.
Считал всех поисков столетий,
А он,так рядом,был всегда.

Он так велик,что уху слышно,
Как он сверчком издалека.
Погрузит мысли ночью пышной,
Влюбившись в ночи навсегда.

Он так велик,что свет в тумане,
Играет матовым лучем.
Его природа не обманет,
А станет истины ключем.

Он так велик,что солнце золотое,
В...

Больничным халатом березовой рощи и кровью черешни,
чахоточной молью души тополиной и пламенем яблонь
свой взгляд напою, оберну, перекрашу по образу и подобию,
пусть станет рассветом жемчужной сакуры, черемухи нежным
дымком, пусть змеится плющом и купается садом
сапфиров небесной породы.
Творец – это то, что прописано в каждой
ожившей клеточке плача младенца –
дань абсолютной природе
сквозь матовый кварц человеческих граней.
Кто не забыл до конца, тот однажды
возьмет каплю хвойной...

Прислонившись спиною к холодной стене,
нерушимости жизни законов.
Тротуар, полумрак, он сидит в тишине,
под вуалью арочных сводов.

А у ног его ветер мотает клочок,
незабытых, но скомканных мыслей.
«Почему я нарушил свой главный зарок,
для чего лишил жизнь свою смысла?»

И гримасы разврата, зеркал отраженье,
призраки в матовом цвете.
«Не нейдёшь никогда ты отныне спасенья!»
И вопят, и глумятся над этим.

Но обрывком останется это в судьбе
и мерцаньем в глазах человека.
И...

Отцветающая матовая скорбь вешнего ручья.
Городского воздуха хорал, искрящий лазуритом.
Гематитовым дыханьем обелиски трупные заводов
ловят взгляд – на нем – молчанье рун.

Солнца бледную ожившую креветку
встретит плачем, стоном первобытным
прошлогодняя зола травы.
Эликсир тепла обил подмостки. Сплюнь.

Тьфу-тьфу-тьфу – прокашляет вдогонку
ветер-ласточка сквозь магию Венеры,
расшвыряет пыль пятнистой яшмой
и присядет на плечо топазом

из созвездья Овна. Кровь пространства,
как...