Лирика-поэта

Зябко в сердце дрожит луна,
совпадая с ним — млечным краем…

Нам взаймы эта жизнь дана.
Знаем этого
иль не знаем.


Я совсем разучился спать.
Не шушукайтесь — не влюбился!!…

Но растет на душе опять
гул неясный
и гул турбинный…


Дышит город ночной во мне…
бродят площади… подворотни…
света, грязи — всего наравне…

Вот такое: вчера-сегодня!


То меня в вышину несет…

То швырнет вниз,
в лапшу порезав…

Я не знаю, зачем это всё.
Кто бы спрашивал — нас,
поэтов...

Не славы и не коровы,
не шаткой короны земной —
пошли мне, господь, второго, —
чтоб вытянул петь со мной!

Прошу не любви ворованной,
не милостей на денёк —
пошли мне, господь, второго, —
чтоб не был так одинок.

Чтоб было с кем пасоваться,
аукаться через степь,
для сердца, не для оваций,
на два голоса спеть!

Чтоб кто-нибудь меня понял,
не часто, ну, хоть разок.
Из раненых губ моих поднял
царапнутый пулей рожок.

И пусть мой напарник певчий,
забыв, что мы...

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

Чашу полную живой,
Выпила водицы.
Под холодною струёй
Вымыла ресницы.
Чистым взором огляну
Жизни новой море.
Бьётся сердца мой прибой,
Бьётся на просторе.

Быль наивная была,
Жизнь держа в загоне...
Для кого? Ушла стрела,
Зайцы не догонят.
Я ведь женщина, не рысь,
И в ветвях не прячусь,
Чтобы прыгнуть цепко вниз...
Чувствую иначе.

Просто женщина, и всё.
В жизни настоящей
Нет активности мужской,
Я луною - зрячей.
Пусть весь мир во мне разлит,
Он - душой поэта.
Но и...

Я ухожу в огонь.

Надеюсь, что вернусь…
Конечно же — вернусь. К друзьям. К жене-подруге.

Так отчего ж внутри — свербит такая грусть?!
Горит такая грусть!!…
И плавит всё
в округе…


И раскален весь снег по полю — до бела!!…
И грудою угля вороны там
дерутся…

А меж тобой и мной — свершаются дела.
Из раскаленных слов:
признания… куются…


И вот тебе совет: не надрывайся зря…
Не вешай здесь фуфло…
Катрены — не гардины…

Живи своей судьбой. Вдали от букваря.

И...

Что - то есть в этом времени странном!
В спазм сжимающая круговерть…
Рыжевласая с царственным саном…
Бронзой, серебром красится ветвь.

Мощный дуб, легкий, ветреный ясень
Эполеты спешат золотить.
Краткий день до прозрачности ясен,
С облаков в кружева прядет нить.

И застенчив клен, розов влюбленно:
Невозможно отнять карих глаз -
Только вишня в опале зеленой.
Не сожжёт ее солнца алмаз.

И по сану в мгновенности звонкой
В торжество «Бабьих дней» золотых,
Ввысь, под купол с...

Вновь осень пришла, на
пороге зимы
В цветное весь лес
разодетый
Дарил первозданность
осенней поры,
Закаты дарил и
рассветы.
Деревья сменили
зелёный наряд
На яркие платья
надежды.
Смотри, как прекрасно
кострами горят
Леса ослепительно
нежно.
Есть в осени грусть,
Есть в осени страсть
И этот дурман, что
утрами
Тебе предлагает сгореть
и пропасть,
Вернувшись на землю
лишь снами.
Казалось волшебник
природа сама
Рисует пронзительно-
просто.
Желтеющий лес, на
пороге зима...

Над Венецией вечер лиловый…
В Гранд-канале течет аметист…
И бликует случайное слово
итальянскими буквами —
в лист.


И скользит по воде Vaporetto…
И в трамвайный облупленный бок
бьются волны…
и будят поэта!…
в обветшалом туристе любом…


И как центр лучистого мрака,
мириадами пятен дрожа,
накреняется площадь Сан-Марко
мокрым краешком
в наши глаза…


И на спинах седых и вечерних
львы несут нас в чертог Короля.
Комэ си кьяма? Салвэ… Пьячере!

Дорогая, очнись… это...

Мне озноб не мешает любить тебя.
Как и пуля, застрявшая в сне –
Не мешает лететь в те события,
Где мы рядом сквозь слезы и снег.


Мне разлука -
не может -
ласкать тебя -
запретить
в наших письмах шальных.
Пусть по бревнышку космос раскатится,
Мы роднее с тобой всех родных.


И не важно – хоть в полдень, хоть полночью
По рецепту судьбы иль врача
Я приду к тебе наново плотничать,
И быть рядом.
И сердцем стучать.


+


Согнутые в коленках губы... (1978)


Подхожу к...

Я к вам пишу — чего же боле?
Что я могу еще сказать? \...\

Сначала я молчать хотела;
Поверьте: моего стыда
Вы не узнали б никогда,
Когда б надежду я имела…
Хоть редко, хоть в неделю раз
В деревне нашей видеть вас\...\

Но говорят, вы нелюдим;
В глуши, в деревне всё вам скучно,
А мы… ничем мы не блестим,
Хоть вам и рады простодушно.
Зачем вы посетили нас?
В глуши забытого селенья
Я никогда не знала б вас,
Не знала б горького мученья\...\

Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или...