Лазурь небес

Смешная, ярко-рыжая девчонка
Дарила щедро краски по лесам.
Рисуя осень,хохотала звонко,
Дождь удивлённо капал по следам.

Шаль рисовала долго для рябины,
Творила в ярких, красочных тонах.
Дубам-богатырям, как из былины,
Добавила румянец на щеках.

Шутя плеснула вверх лазури синей,
На лист берёзки - капли янтаря.
В траве посеребрила белый иней,
И засверкал посланник ноября.

Задумалась..и на пенёк трухлявый,
Опята сели дружной детворой,
Осенний дождик, дядька шепелявый...

Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?..

Играют волны - ветер свищет,
И мачта гнётся и скрыпит...
Увы, - он счастия не ищет
И не от счастия бежит!

Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

1832



МАЙКЛ КОСМИКА


Мой горизонт всегда безлюден.
Мой парус — вечно одинок.
Мирьяды шатких изумрудин
за бортом ходят ходуном...

Меж пальцев упругое море,
Чистейшей слезы лазурит..
Так кто ты, когда на престоле
Мерцает сердечный магнит?

Стекают твои горизонты
На пенные волны - слова,
И бьются в дощатые борты,
И Силы качает волна.

Так кто ты? Меж небом-землёю,
Меж сушей и завтрашним днём
Идущий, ползущий, несущий,
Летящий в мече остриём?

Так кто ты...Стекающий штормом
Иль глади морской изумруд,
Движением строящий форму
В покое наметившим путь.

Так кто ты, Энергию в коме
Держа на раскрытых руках...

Рампы свет...
Да, ладно! Брось ты.
Светит пусть.
Живой
Ты танцуешь на планете
Сказку "Быть Собой"
Быть восторженной и в хмури
Из души хмельной,
Вязью Розы и Лазури
В Чаше золотой...

За долинами, за речкой,
За неведенья холмом
Жил да был сверчок за печкой,
И не ведал он о том,
Что бывают синим долы,
Необъятные поля,
Чудным запахом на взморье
Расцветает трынь-трава.
Что лазури вперемешку
С опадающей листвой
Сердце манят на пробежку
В вызов брошеный весной.
Что легко, неторопливо
Речка Вечная бежит,
Принимая все мотивы,
Если сердце хочет Жить.
В красоте своей природы,
В красоте своей любви.
Это ветер за пороги
Дунул взморья трынь-травы.

И скакнул сверчок...

Исписалась ночь до чёрного рассвета. Время, как струна.
Снег с дождём – танцующая смерть, греющая рук кубовых вены
у декабрьского белого костра.
А ладошки краснощёкого младенца, как кирпичики вселенной,
хлопают вдогонку мотыльку; здесь памяти обрыв –
а значит – Бог. Здесь вакуум вечности – конечен; мгновение – бессмертно.
Зарисовать мгновенье словом, миг,
где угол неизбежного паденья равен
углу, в который ставили нас в детстве.
Я отодвинул штору и увидел – там ноет пустота,
изматывая...

Небо грозной тучей угрожало,
Ветер рвал листву и клубы пыли
Подымал. Но было небу мало -
Молнии метало в полной силе.

Время для расплаты наступило,
Пролились стеною ливня струи.
Как огромный, плачущий верзила
Застилал собой весь свет. Лишь туи

Не согнулись от напора ветра,
Не дрожали от раската грома,
Мужественно, как большие кедры
Всё сносили, словно с ними ровня.

Но не долго бушевало небо.
Скоро всё утихло и в лазури
Засмущалось, что вот так нелепо
Злилось на всех нас, что...

Когда на поле васильки
Глядят лазури цветом,
Когда по берегу Реки
Струится счастье--светом,--
Тогда открыты все пути,
Все шесть сторон - рассветом,
И зреют светлые деньки
Всем солнышкам - поэтам.
Ведь главное - не унывать,
Где смерть даёт начало,
То нужно просто это брать,
Потом решать--а надо?
Но чаще всё ж наоборот.
Хотя...какие сметы...
У каждого есть свой подход
На стороны монеты.
И жизнь, она, как васильки--
Улыбчиво-прекрасна.
И нет значения Реки,
Когда на сердце ясно...

Простого неба власяница
На плечи козьим пухом ляжет.
Ты свет вбираешь по крупицам,
Я след теряю тьмой овражной.

Многоэтажной тенью горной
Уляжется подол вечерний.
Святое небо, свет бездомный,
Сухие губы отреченья.

В травы душисто-сочный всполох
Опустится безмолвный холод.
Сквозняк в дверях, подъездный воздух,
И солнце падает щеколдой.

Рассвет вобьет каблук апреля,
В лазури, склянки звёзд заглохнут;
Здесь безнадёжно – только время.
На завтра – крепкий сон и кофе.

Во льдах сердец, в сих глыбах плитняков
Не высечь и во имя искупленья
Сокрытые склепеньями веков
Святые искры вечного моленья.

Гранил их серный дождь, летейский вал
Онизывал свечением узорным,
О тех воспоминать, кто забывал,
Чтоб все могли пред огнищем тлетворным.

Бездушные теперь гробовщики,
Глазетом ли украсить наши гробы,
Хоть розовые паки лепестки
Идут ко винам августовской пробы.

Нам отдали цветы свой аромат,
Как грянем в барбарийские кимвалы,
О Боге всплачет горестный...