Кто тяжести не забывает

Не бывает бескрайних морей,
В них без дна не бывает глубин.
Лишь в туманах, есть дым без огней,
Ничего в мире нет без причин.

Берега всем морям-океанам,
Даны свыше, но к ним не всегда,
Сил доплыть хватит — если устанем,
Нас ко дну пустить может беда.

В море жизни, бедой захлебнувшись,
Обессилев, ко дну мы пойдём.
Станут тусклыми в нас тогда чувства,
Коль сдадимся — при жизни умрём.

Если всплыть не даёт проблем тяжесть,
То, по дну нужно дальше идти.
И в награду за это однажды...

О чем болит так голова,
О чем тревога эта?
Да, нелегко писать слова,
Идущие от сердца…

Как нелегко и жить мне здесь,
Средь жесткого начала -
А хочется душою цвесть,
И думать величаво.

Но мир не любит теплоту -
В почете холодок
И ледяные взгляды чтоб,
И за спиной смешок.

А лучше подло поступить,
И подгадать момент,
Чтоб в спину ножик свой вонзить -
Последний аргумент!

И зная это, все ж живу,
Цвету своей душой.
Да, знаю, век недолгий тот,
Кто светится...

Чем трудней и тяжелей,
Было к цели нам добраться,
Тем для нас она ценней,
И тем больше в ней нам счастья.

Часто мы того не ценим,
Что досталось нам легко.
И покажет лишь потеря,
Ценность нам для нас его.

И нам тяжесть той утраты,
Придавив, подарит грусть.
И стремится мы обратно,
Будем, всё назад вернуть.

Мир устроен так — в нём рядом,
Смех и слёзы, счастье с болью.
Потому ругать не надо,
Нам свою судьбу и долю.

Чем труднее были наши,
К цели — к счастью пути в ней.
Тем...

Одно ощущение вины
И тяжесть уже закатных встреч.
Как зубья пилы разведены
С тобою, пороки чтоб извлечь.

Кислотные чувства на душе,
Ранения тела от обид.
Вдвоём не сошлись на вираже,
Рассыпался в крошку монолит.

Стирается ластиком душа,
Над пропастью держим свой баланс,
Отходят сердечные суда,-
То наш когнитивный диссонанс.

С потерей любви всем нелегко,
Её не воротишь никогда.
Бежит из кастрюли молоко,
На максимум включена плита.

Как сыпятся осенью цветы
И птицы...

В мире полного непостоянства
Надоели все эти условности.
Аксиомы простого упрямства,
Безысходность теорий никчёмности.
Безграничность света и времени
Проведёт параллель актуальности,
Сбросит путы и тяжесть бремени,
Шелуху тревиальнойной формальности.
В Айх вселенского экс - хулиганства
Улетит всё с космической млечностью
В галактическом вихре пространства
Затеряется в звёздах средь вечности.
Чистота и духовность планеты
Воплотится в земной гениальности,
Загорится...

Я смотрю на движения твоих рук,
что удерживают призрачный бриз на шёлковом поводке,
я читаю их нежность, перелистывающую страницы долгоиграющей ночи;
радиус действия твоих глаз, губ,
равен радиусу вечернего неба, воздушному поцелую, долготе
разлуки, запечатлённой в сердце,
в этом, сжимающимся под собственной тяжестью, островке одиночества.

Милая, отпусти этот призрачный бриз
с шёлкового поводка, подари эту нежность кому-то ещё,
кто будет надёжнее самой глубокой ночи, безнадёжнее...

Словно преклонный старец, вечер в окно стучится.
Солнце, бросая вёсла, тихо идёт ко дну.
Полночь вплетает в косы шлейф тополей серебристых,
что освещают дорогу, будто туман луну.

Словно звезда упала, в скверах вздохнула полночь.
Тени, сродни иконам, скорбно мостятся в углу.
Тают дальние окна, влага чёрная точит
камень глухого фасада, будто прибой скалу.

Словно прождав столетья, ты открываешь ставни,
ветер врывается в спальню, тяжесть срывая с ресниц,
и, как сухие листья душу твою...

Когда на рельсы брошена душа
и поезда нельзя остановить,
ты между встречными движеньями
разорван и разъят,
уже за гранью… чуть дыша
ты делаешь свой выбор,
спасая лишь ребенка впереди,
как чью-то душу, спешащую тебе навстречу.
И помнишь лишь, как брызнул ослепивший свет,
смешалась с пустотой земля,
и сон закончился, как наваждение жизни.

Тот поезд – тяжесть твоего пустого сердца,
которым выпита до дна.
Ребенок же – Судьба,
что чистотой и звонкостью отмечена была.
Присутствие же...

Уйду ли я,
Иль не был я ещё рождён?
И жизнь моя,
Всего лишь глупый и нелепый сон?
И мечется во мне, во сне душа,
Мозг мыслью, изнутри круша?!

Иду ль Путь свой,
Иль он лишь плод фантазии и мозга бред?
А мир Земной,
Всего лишь выдумка и ничего не будет, не было и нет?
И «Я» моё придуманно, в иллюзии томится,
И никогда — и никогда, ему не суждено родиться?!

Всё ль допою,
Иль песнь моя, лишь эхо эха песни Тени мысли Бога?
И боль мою,
Уж спели где-то, до меня задолго?
И потому...

За гордость жизнь тоской накажет,
За слабость, в грязь швырнёт лицом.
А за обман, раскрыв однажды,
Пред всеми выставит лжецом.

За всё что сделал и не сделал,
Расплата будет в жизни нам.
Поступок робкий или смелый,
Оплатит в жизни каждый сам.

Не всем по тяжести расплата,
Одним, грех жизни мир простит.
Другим, усиливши стократно,
Все прегрешенья возвратит.

И Воздаяния Законом,
Бьёт почему-то мир не всех.
Одних накажет только словом,
Других калечит за их грех.

За гордость...