Горькие травы повсюду

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Сознания природа — невозникновенье;
К чему все знания и взгляды?
Исконной нет единой дхармы;
К чему вся практика и упованье?

Приход, уход — все безначально;
Бежишь к нему, его не видя.
Не нужно делать ничего;
Все ясно, тихо, самоочевидно.

Подобно прошлое опустошенному пространству;
Узнай лишь что-то, и утратишь главный принцип;
Заполнив чистым светом мир,
Который озарен, но залит мраком.

Коль нет в сознании единства,
Все дхармы есть непониманье.
Коль так они приходят и уходят...

Поверь, поэт не умирает,
А, вечный крест в себе неся,
Себя по капле растворяет
Он в горькой чаше бытия.
Поверь, поэт не умирает
Он превращается в любовь,
В шальные брызги водопада
И аромат лесных цветов.
Он станет облаком пушистым,
Добавит луч один к заре,
Травою мягкой, шелковистой
Под ноги ляжет он тебе.
И что поэту расстоянье?
Лишившись всех земных оков,
К тебе он тут же устремится
И будет всюду он с тобой.
Ловить твой взгляд, твоё дыханье
Его как дикий мёд пьянит;
Твой...

Падала листва.
Травы пожелтели.
Горькие слова
С губ твоих слетели.

В небе - журавли.
Сердце застучало.
Если б мы могли
Все начать сначала...

Весенний сад я часто вспоминаю,
Цвет белый яблонь, вишен лепестки,
Закрывшись от карающей тоски,
Всю красоту глазами обнимаю.

Заполнила душевною утратой,
Язвительно смеясь, мне сердце грусть.
И слово «Родина» слетает с бледных уст,
Боль нестерпимая, жизнь как трава измята.

Я бы пол жизни отдал, чтоб увидеть
Берёзы крону, ясеня листву,
к весеннему приблизится родству,
и запах липы кровью не обидеть.

Родные, близкие, берёзовые рощи,
Пуховые, седые тополя,
пшеничные как золото...

Взять от весны больше, чем нужно для нас,
Нельзя, если даже будет не лень,
Когда на солнце, не закрывая глаза,
Медленно, медленно тает прошедший день.

И в облака, подсвеченные изнутри,
Впились щетиной вершины сухих тополей,
Отраженные мертвым зерцалом витрин,
Размягченные в ступе теплых апрельских дней.

На улицах людно, встречи не избежать с людьми,
Только выйди – уже навстречу спешат.
Все, что нужно тебе от весны, ты сама возьми,
А я, пожалуй, вернусь скорее назад...

Внутри меня давит пустота
Она ломает и портит любовь
Как видно бывает волчица одна
Ложь не свобода и пища не кровь

Обиды тропа зарастает травой
И дождь заливает холодом раны
А может судьба быть мне одной?
Одной…одинокой...и вобщем то странной

Не понята миром, забита обманом
Ресницы омыты горькой слезой
В глазах пустота и вся как в тумане
Вою с тоски под огромной луной

История, увы, типична.

Она училась на "отлично"
И помогала маме дома.
Но с жизнью не была знакома,
Её игрою лишь считая.

Так, всё на веру принимая,
Она полжизни прожила.
Двенадцать стукнуло едва
Девчушке.
Мама-одиночка
Свою единственную дочку
Послала через лес и чащу
К бабуле, что жила на даче
Безвылазно, второй сезон.
(Держать участок не резон
Когда никто там не живёт.)

Мать девочке с собой даёт
В дорогу полную корзину:
Бананы, киви, апельсины,
Дирола пачку (Sugarfree...

Однажды сказал Робеспьеру Марат:
-Мы руки в крови замарали,
Француза француз убивает, как брат,
В пылу якобинской морали.

-Ты знаешь, Марат,- Робеспьер говорит, -
Мы просто как малые дети,
В России такое еще предстоит,
Что нашу мораль не заметят.

В России повсюду полно голытьбы,
И публика кормится плохо.
Подайте ослепшему в ходе борьбы
С троцкистско-зиновьевским блоком.

Однажды у Троцкого сперли пенсне,
И Лева писать разучился,
И Сталин стал главный писатель в стране,
И этим...

Твоя любовь нашла взаимность,
И счастье кажется безмерным,
И мудрой кажется наивность,
А легкость слов - Богиня Веры.

Но не спеши, "Мудрец" мой юный,
Любви всегда безумны песни,
Непросто в лад звучат и струны,
А жизни хлеб бывает пресен.

Роса любви ложится в травы,
Дурманом пахнут губы Милой,
Причастье стало вдруг "отравой",
А жить обманутым - нет силы.

Горьки и сладостны причастья,
Но без любви не будет счастья.