Философствовать

Философствуя перед сном...

Отходим мы ко сну с мечтой,
А просыпаемся с надеждой,
Что жизнь окажется иной.
Но всё останется, как прежде.
Всё те же лица, суета,
Однообразная судьба,
Цепь повторений ,
Фальши пир
И балом правит наш кумир
Или заоблачный герой,
Которым мы хотим все быть:
Самодостаточный, живой,
Готовый планы воплощать
И слов на ветер не бросать,
Хозяином по жизни слыть,
Ко всем дверям ключ подбирать...

И надо было рыжим уродиться,
Где черные темны, как эта ночь.
А мой товарищ белизной гордится,
Когда лежит у чудных женских ног.

Она его то гладит, то ласкает,
И он рычит, как очень грозный зверь.
А надо мной смеется и терзает:
- Ну что ты, рыжик, ты куда теперь?

- Куда? Да погуляю в листопаде,
Он мне сродни – такой же золотой,
На солнышке погреюсь, вот отрада.
- Там на тебя наступят, ты постой,

А вдруг не разглядит тебя старушка,
И будешь битым, раненным котом.
Опять смеется...

Философствовать крайне опасно
Там, где горько понятно и ясно,
Что напрасно идёшь сознательно,
К разногласиям! И - обязательным!

Я говорить красиво уж умею,
И философствовать могу...
Но при тебе я говорить не смею,
И даже хуже, не могу...

Задумался и кошек потерял,
Они блуждали где-то в незабудках,
Потом меня хозяин отругал.
Я больше философствовать не буду.

Но если нынче осень на дворе,
И птицы в мир иллюзий улетают,
То что еще прикажете вы мне,
Когда тепла и ласки не хватает?

Котята так резвились и дрались,
Алел закат, и лист летел навстречу,
И мысли снова в лес мои неслись
За уткой, на охоте вдвое легче,

Чем сторожем в усадьбе, знаю я,
Но мой хозяин так влюблен и весел,
Что остается тайны бытия
Мне...

Лежит в философской основе,
Переменной и постоянной,
Себе не откажет в слове,
И слепоту окаянных
Пробуждает в самой основе.

Будь то практик
Любви,
или физики
Теоретик,

Эмпиристский любитель дали,
или относительный еретик -
все под Богом ходят,
или просто под небом.

Двадцать он прожил лет,
Осознанно
Каждый
Момент,
Или просто
Прождал на кресле,
И прожил года пресно.

Всем суждено
Уйти,
Всем
Суждено прийти,
И никто не останется
На заборе...

Посадили, суки, в будку,
Привязали цепь на шею,
Мать не зря мне говорила,
Когда сиська была медом,
Не ходи ты к этим людям,
Что с них взять, двуногих гадов,
Ну а мы, щенки слепые,
Кто ж нас спросит, волков вшивых,
Только пендель рефлекторный –
Вам под хвост или в бочину?
Не до сказочек теперь,
Жизнь собачья – вечный подвиг.
Не забуду мать родную.


Ляпсус второй

Я выкидыш города – воробей,
Божья тварь на содержаньи подачек
С мусорных пастбищ.
Это мой город...

Ах, года мои… Года…
Как вы быстро пролетели !
Что-то было во-о-он когда,
А, кажись, на той неделе.

Детский лепет - 20 лет :
Можно было с пылом равным
Дать безгрешия обет
И казаться Дон Жуаном.

Ни за что и ни про что
И сгрешить, и повиниться –
Это в 20 – хорошо,
Ну, а в 30 – не годится.

В 30 надо всё решить,
Добывать и добиваться.
Трезво думать, бурно жить,
Ну, а выглядеть на 20.

Жаль, что этот срок прошел,
Как бы он душе ни дорог.
То, что в 30 – хорошо,
Не пристало...

Вера в лучшее греет сильнее,
Чем осеннего солнца лучи.
Я претензий к нему не имею,
Голос внутренний тоже молчит.
Внешне всё, как и прежде, знакомо,
Листья сброшены, лужи и грязь.
Я один в одиночестве дома,
Значит жизнь не совсем удалась.

А ведь кто-то живёт ещё хуже,
Но считает, что всё хорошо.
Мудреца я в себе обнаружил,
Хоть бы он никуда не ушёл.
Нет, серьёзно, осенней порою
Философствовать как-то с руки.
Я ведь жизнью своей не расстроен,
Злость и гнев от меня далеки...

31...

Лихой восторг в похвальной оде, по своей и божьей воле,
Стих тонический, трактат – в писаниях слагал мастак.
Философствуя и мысля, в размышленья влилась рифма,
Где дактилический размах имел и силу, и аншлаг.

В ней духовное начало «монументностью» блистало,
Полёт фантазии и слог - стихосложению урок.
Беллетристика дерзала, суть вопроса утверждала,
Теоретик сам предрёк - чему хвала, чему упрёк…

О! Прекрасный сочинитель, для иных, навек – учитель,
Мудро по свету шагаешь, славно бездну...