Черная белизна на портрете

Очень давно были пролиты последние капли дождя.
Над муравьем и рептилией — небо сгорает.
Фрукты красят свой рот, сочные губы свои.
Поры земли отворяются медленно,
И рядом с водою, медленно каплющей по слогам,
Огромное смотрит растение — прямо солнцу в глаза.
Кто это навзничь лежит на раскаленном песке,
Листья олив серебристых мглою окуривая?
Это в его ушах кузнечики греются,
И на его груди муравьи надрываются,
И рептилии пресмыкаются в его растительности подмышек,
И над водорослями...

за пределом свето-тени
- белизна...
мир божественной свирели
мир божественного сна

Заснул, ну ты и соня, груш и слив ветки, склонились, отцвели уж давно и сине-красно-жёлтые плоды, стучат в окна, протяни руку, тут же и яблонь аромат, у входа виноград, оплёл беседку, заснул, никто не опишет и пижмы цвет и цикория синь не сотрут в памяти, да аминь, якова поступь, сантьяго, не сбылось, не свершилось, белизна стен, укрытая двадцатилетним камышом крыша, на серо-коричневом зеленый мох, оум, крик пролетевшей птицы, ангела, его духа, капли слёз и нехватка воздуха, одышка под откос...

Я печь Освенцимского крематория,
Я жру людскую плоть: видать так надо?
И застилаю окружающую территорию
Густым и черным дымом, тошнотворным смрадом.

Я ем замученных, расстрелянных, удушенных,
И обессилевших от голода, живых детей,
И днем и ночью мое чрево равнодушное
Готово в дым и пепел превращать людей.

Мой голос - крики заживо сжигаемых,
Шипение горящих тел, их треск,
Лязг ржавых створок, часто открываемых,
Гул пламени, отбрасывающего злобный блеск.

Из кирпичей я грязно...

Краеугольных камней много, а я думал один,
идя по берегу океана, отбрасывал их в стороны,
ясеневой тросточкой, искал гальку, нет, наверно
сегодня не найти, у грани, файв о клок, ти, с жасм-
ином, вода и суша, суши, сна сон, состоявшийся
вдвойне, он, (два в одном), тебе и мне, а что оста-
ётся? смотреть и участвовать, затаив дыхание, пе-
рвой, последней, любви придыхание, к небу, би-
рюза, на белом мраморе или наоборот, а собст-
венно, кто разберёт, маршрута маршрут, траек-
тория пути...

В лунном свете
Со звезд мы сошли
И едва коснулись Земли,
Как тоской заструились.
Форма сковывает пределы любви,
Мир количеств топит духа огни!
Да, израненные и отравленные,
Но не стравленные меж собой,
Пусть оставленные судьбой
И висящие над обрывом,
Но держащиеся за воздух
И не сброшенные душой,
Мы, раскачиваясь над Бездной,
Пьяные от Любви,
Ищем дорогу Домой!
Лимит вышел, контракт завершен,
Карман кармы пуст – долг погашен,
На устах – смерти вкус – в Жизнь рожденья...

Возрожденью – рожденью в Свет –
Предшествует смерть.
Духа кровь ты испей,
Мимо уст не пролей
И порви цепи времени!
Холст иллюзий сожги,
Краски все в белизне раствори –
Отрешись, отслоись, но шагни –
За круг Времени!
Счет потерь утопи
В океане отыгравших страстей!
Разбегись и прорвись –
За пределы линейности!
Спазм тоски поцелуем любви раствори,
Не мечись, не несись и не стой –
Внутрь себя пой!
Вдохновенью жертвы неси!
Через Душу войдешь в Высь,
Переживая истину, не исследуя...

В снегу июньская сирень,
нашествие налипших комьев,
в ветвях, рассерженных притворно,
под солнцем сохнущий Эдем.
Смешалось бытие двора,
трава сгибается под ношей,
четвероногий мир затих,
и в мокрой обуви прохожий
на лицах горожан смущенных
находит новые черты.
Дышать бы так, под облаками,
слоняясь по сырым следам,
и чувствовать – капель стекает
вдоль позвоночного столба.
А если не каприз случайный
природы знак? И неспроста
таинственные шлет посланья
мистическая красота...

Ущелье до сих пор цветёт!
Полог лазурной красотой
Изумрудной россыпи глазурь,
Отражает домик над водой...

Уже и осень, так считать!?
Продлила дни и свой наряд...
Туманная дымка белизны,
Потёком сбегающие ручьи.

В царство тех гор обречён,
Играющий с разноцветной листвой,
В зелёно изумруднoй оживлён.
Осенью, но в любви веснoй


Nansy Ston USA 11/21/2013

Вишневый сад окутан белизной,
любимая кружится в белом платье,
а на душе моей прохлада и покой,
нам не страшны ни бури,ни ненастья.

Мы знаем,быстро отцветет тот самый сад,
земля укроется пушистым снегом,
отрежет нам пути ведущие назад,
немая старость бродит тихо следом.

Но вот,в который раз, расцвел вишневый сад,
нам головы засыпал цвет от вишен,
неумолимо время - рушит все подряд,
но ты со мной,пока мы вместе дышим.