В современном мире проблема конструктивного разрешения конфликтов настолько актуальна; что большинство здравомыслящих людей считают успешное решение этой проблемы залогом выживания человечества в целом. Общая тенденция к профессионализации различных сфер, где имеется экспертное знание, привела к тому, что посредничество в ситуации конфликта (медиация) выделилась как новая профессиональная область.
Медиация складывалась как междисциплинарная область, получившая от других дисциплин многое из научного инструментария, теоретических установок и общенаучных подходов. Приобретя самостоятельность и институциональное оформление, она по-прежнему сохраняет с этими дисциплинами методологические и теоретические связи и решает ряд общих задач. Наиболее тесные связи прослеживаются между юриспруденцией, конфликтологией, дипломатией, психологией, менеджментом. политологией и философией. При этом ряд других дисциплин с медиацией тесно соприкасаются, в том числе в вопросах исследования применения АРС. В свою очередь медиация является объектом изучения различных научных дисциплин. В то же время каждая из наук формирует тематическую совокупность знаний о медиации. В качестве предмета прикладных наук медиация, как процесс, представляет интерес с точки зрения практических средств и методов решения задач, возникающих у медиатора.
Медиация и право
Отраслевые юридические науки исследуют медиацию как правовой институт, существующий в рамках действующего законодательства. Абстрагируясь от конкретных процедур и принципов действия, выработанных практикой, теоретико-правовые дисциплины исследуют медиацию как один из субъективно-объективных правовых феноменов, выступающих в качестве залога действия права.
В США медиация как институт АРС является предметом философии права. Одним из первых исследователей природы медиации был Лон Лувуа Фуллер (1902-1978). Л. Фуллеру принадлежит оригинальная философско-правовая концепция «процедурного естественного права». Помимо философии права, он занимался договорным правом и изучением институтов АРС. Л. Фуллера относят к числу наиболее выдающихся мыслителей в области АРС, рассматривавшего данный феномен в более широком контексте представлений о том, как и какими средствами должна организовываться жизнь в обществе.
Ключевое понятие концепции права Л. Фуллера – «внутренняя моральность» права. Данное понятие включает такие требования как общий характер правовых норм, их ясность, непротиворечивость и т.п. При этом требования «внутренней моральности права» применяются к людям, а не к социальным феноменам. Право – это особый артефакт, который принадлежит к социальному миру. В отличие от «обычных» артефактов (таких как, пользуясь примером Л. Фуллера, парогенератор), право создается и поддерживается в ходе взаимодействия между разумными социальными агентами, наделенными свободой и ответственностью. Вступая во взаимодействие по поводу права люди должны соотносить свое поведение с поведением других и следовать определенным этическим стандартам. Право в понимании Л. Фуллера – это, прежде всего деятельность профессионалов в области социального конструирования реальности, а поскольку такая деятельность основана на взаимодействии и затрагивает ценности других людей, она неразрывно связана с моралью.
Л. Фуллер начал исследовать медиацию еще до 70-х гг. прошлого столетия. Предметом его анализа была частная медиация, в рамках которой стороны вольны в выборе нейтрального посредника и процессуальных правил, подлежащих применению Л. Фуллер начинает анализ медиации с определения ее места в системе «принципов социального порядка» (principles of social order). По мнению ученого, задача философии права - описать общие условия, при которых в обществе возможен «хороший порядок» (good order). Такой порядок выражается в согласованности действий и стабильности взаимных ожиданий. «Хороший порядок» может достигаться, если в основе социальных отношений будет лежать один из отвечающих данным целям принципов: (1) правовой обычай; (2) договор; (3) собственность; (4) официально провозглашенное право; (5) судейское усмотрение (adjudication); (б) управленческое решение; (7) голосование; (8) медиация; (9) случайное решение.
В контексте общих философско-правовых представлений ученого каждый из принципов социального порядка должен рассматриваться не в статике, а в динамике, как процесс социального взаимодействия, ведь, согласно Л. Фуллеру и право как таковое представляет собой не «проекцию власти в обществе», а целенаправленный инициативный процесс социального взаимодействия. Таким образом, медиация представляет собой не просто способ ведения переговоров, существующий в рамках действующего законодательства, а один из «принципов социального порядка». Медиация - инструмент, с помощью которого организуется эффективный правопорядок.
В статье «Медиация: формы и функции» Л. Фуллер проводит методологическое различие между категориями «структура» и «процесс». Структура — это субстанция, статика или, говоря высокопарно, Бытие. Процесс — это процедура, динамика или, на языке классической философии, Становление. В подходе американского ученого к анализу правовых вопросов цели уделяется особое значение. Часто указывается, что цель медиации — показать сторонам социальные нормы, применимые к их отношениям, и убедить их вписать свои отношения в «структуру», установленную данными нормами. Но в таком случае единственным отличием медиатора от судьи будет то, что судья повелевает, а медиатор — убеждает. В действительности, нередки случаи, когда медиатор должен способствовать сторонам не столько в осознании необходимости следовать общим для них правилам, сколько такие правила разработать (например, при согласовании условий договора). В подобных ситуациях какая-либо структура, которая могла бы задавать границы процессу медиации, отсутствует, а задача медиации как раз и заключается в том, чтобы подобную структуру создать.
Есть соблазн заключить, что медиация, как принцип социального порядка, направлена на установление более гармоничных отношений между сторонами, однако это далеко не всегда так. Изменение отношения сторон к сложившейся ситуации может заключаться и в осознании, скажем, невозможности дальнейшего сотрудничества. Медиация, таким образом, может быть направлена и на прекращение отношений, что отличает ее от примирительных процедур (conciliation), которые представляют собой отдельный институт. Так или иначе, ключевое свойство медиации — это ее потенциал по изменению отношения сторон друг к другу.
Принципы социального порядка должны применяться «к месту и ко времени». Не для всех ситуаций допустимо общенормативное регулирование. Аналогично, не все юридические конфликты можно эффективно разрешить в суде. Свои ограничения есть и у медиации. Медиация естественным образом подходит для разрешения юридического конфликта, возникающего в социальной группе, состоящей из двух субъектов. Л. Фуллер опирается на суждение социолога Г. Зиммеля, согласно которому диада сталкивается с существенными трудностями при попытке разрешить проблемы внутреннего порядка — в отличие от той же триады, ей недоступно урегулирование конфликта даже путем голосования. В такой ситуации требуется нейтральный посредник.
При этом стороны должны находиться в состоянии существенной взаимозависимости. Они должны быть заинтересованы в отношениях между собой, несмотря на наличие юридического конфликта. Действительно, если конфликтующие стороны, например, действуют на основании принципа, который в целом допустимо охарактеризовать как «рыночный», им может потребоваться консультант, но вряд ли — независимый посредник.
Медиация отличается потенциалом по переориентированию сторон по отношению друг к другу. Причем это осуществляется не путем установления для них каких-либо правил поведения, а путем способствования им в обретении нового и общего восприятия их отношений, которое изменит их позиции и степень расположенности.
Чем отличается медиация от «стандартных» правовых процессов, таких, как официально провозглашенное право (законодательство), договоры, судейское усмотрение, даже правовой обычай? И законы, и договоры нацелены на поведение субъектов, в то время как предметом медиации являются сами субъекты. В деятельности, которую мы называем правом (Л. Фуллер был сторонником интеракционистского подхода к пониманию права), субъект — один из ключевых элементов функционирования и развития правовой системы. Изменив правовое видение субъектов, обратившись к их ответственности, можно способствовать изменению правовой системы без непосредственного воздействия на нормативный аспект.
Л. Фуллер полагал, что различение права и «неправа» не только невозможно но и нежелательно. По мнению Л. Фуллера, теоретики права и иные люди, на которых ложится ответственность за здоровье правовой системы, не должны постоянно заботиться о том, чтобы разграничить право и «неправо». Так, судьи в системе общего права имеют массу возможностей улучшить существующее право и устранить пробелы в нем, поэтому их творческий потенциал не должен ограничиваться. По мнению Л. Фуллера, «ценностная открытость» системы позволит «влиться» в право скорее «хорошему «не праву», чем «плохому». В открытой системе потребуется публичное обоснование деятельности «официальных» лиц. Кроме того, если в открытой системе мы всегда сможем обратиться к моральности против аморальности, то в закрытой системе формализм и механистичность, препятствуя «внешнему вливанию» аморальности сами могут стать порочными из-за той же формулы «закон есть закон», которая будет прикрывать использование юридического формализма в качестве средства для достижения аморальных целей.
По мнению ученого, наиболее фундаментальной характеристикой естественно-правовых учений было признание роли разума в праве. Не будет преувеличением утверждение о том, что одним из лейтмотивов работ американского ученого была роль разума и вера в разумное изменение правовой реальности. Однако разум в человеческих отношениях он противопоставлял не инстинктам, а волевому усмотрению «официальных» лиц. При этом Л. Фуллер был убежден в объективности разума. Американский ученый полагал, что в определенных жизненных ситуациях несколько здравомыслящих (sane) людей с необходимостью придут к одним и тем же выводам относительно должного (в том числе и в социальном смысле), исходя их одних и тех же фактов (т.е. сущего), которые будут давать своеобразные подсказки разуму о том, что следует делать.
Медиация - один из инструментов организации эффективного правопорядка. В результате успешных медиационных процедур стороны (субъекты) достигают понимания общности своих интересов. Благодаря этому, им удается понять, как нормативная структура соответствует их отношениям, создать «конституцию» для своих будущих отношений или прекратить непродуктивное взаимодействие. В любом случае, медиация способствует устранению дефектов в действии права.
Медиация и конфликтология
Главное концептуальное основание, на котором базируется современная конфликтология, заключается в признании конфликта не аномалией, а динамическим типом социальных взаимоотношений, связанных с потенциально возможным или реальным столкновением субъектов на почве тех или иных противоречиво осознаваемых предпочтений, интересов или ценностей; постоянно присутствующим и не поддающимся устранению.
Конфликтология рассматривает медиацию как целенаправленное вмешательство, способное сначала ослабить конфликт, затем подготовить почву для принятия взвешенных решений, и, наконец, разрешить проблему. Даже если не все элементы спора разрешаются, существующий конфликт с помощью медиации может быть лучше понят его участниками и переведен на управляемый уровень.
Медиация идеально подходит для разрешения спорных ситуаций, имеющих в основе значительное число проблем и предполагающих продолжение взаимоотношений сторон, поскольку она способна создать модель взаимодействия, пригодную для разрешения будущих конфликтов. Важно подчеркнуть, что медиация представляет собой в большей степени интерактивный процесс и в меньшей - обычное межличностное взаимодействие. Разумеется, что особенности индивидуального поведения участников, способные вызвать проблемы, могут быть обсуждены. Однако в том случае, если они не блокируют процесс медиации, личность не является главным фокусом данной процедуры.
Медиация в большей степени концентрируется на том, как стороны будут разрешать конфликт, и составлять план действий, чем на углублении в личные истории и проблемы. То есть медиация направлена на понимание мотивов перспективного поведения личности, а не на объяснение мотивов ее прошлого поведения. Медиатора должно больше интересовать настоящее и будущее, нежели прошлое. В фокусе медиации постановка задач, ведущих к достижению желаемой цели. Она ориентирована преимущественно на результаты и лишь отчасти на выявление внутренних пружин конфликта.
Доверие и конфиденциальность между вовлеченными в процесс сторонами – необходимое условие эффективной медиации. В то же время построение доброжелательных отношений между участниками, равно как и между ними и медиатором, является лишь вспомогательным средством, но вовсе не целью посреднической процедуры, которая ориентирована на решение конкретных задач.
Медиация не замещает и не исключает существующие теории поведения и терапии - долгосрочные методы психологического воздействия могут применяться параллельно с медиацией. Точно так же в процессе медиации не отпадает необходимость в правовых и иного рода консультациях. Медиация – это техника позитивного вмешательства в конфликт, применяемая тогда, когда ситуация требует структурировать перспективу его ослабления и разрешения. Эта техника предполагает выявление и согласование ценностей, норм, принципов и интересов, носителями которых являются участники – причем, именно участники спора-конфликта, а не медиаторы. Основные цели медиации заключаются в следующем: разработать план будущих действий (проект соглашения), который участники смогли бы принять за основу; подготовить участников к тому, чтобы они в полной мере осознавали последствия своих собственных решений; нейтрализовать беспокоящие и иные негативные эффекты конфликта за счет помощи участникам в разработке приемлемой для них резолюции.
Медиация и психология
В психологии медиация – это умение помочь разрешению конфликта тогда, когда сами по себе спорящие стороны не в состоянии вести продуктивный диалог. По классическому определению, конфликт – это пересечение интересов: и вроде бы удовлетворить запросы обеих сторон при таком положении дел нереально. Однако при ближайшем рассмотрении и изучении целей и мотивов, как правило, оказывается, что де-факто пересечения как такового нет. Например, обе стороны, условно скажем, претендуют на какую-либо вещь, а потом выясняется что сама по себе эта вещь никому из них не нужна: главное – чтобы она не досталась другому. Потому что один подход к решению проблемы – "Хочу, чтобы я остался в выигрыше, и согласен, что при этом довольным окажется и мой оппонент", а другой – "Хочу, чтобы мой контрагент оказался в проигрыше, даже если я проиграю тоже".
Определить реальные мотивы, которые руководят участниками конфликта за пределами спора – едва ли не самое сложное в работе медиатора. Причем эти мотивы зачастую не ясны до конца самим участникам: за декларируемыми целями зачастую стоят какие-то более глубокие, а за ними – совсем глубокие, иногда неосознанно скрываемые человеком даже от себя самого. Медиатор в том числе помогает разобраться со всеми этими причинами и понять, как можно удовлетворить реальные задачи социально приемлемыми методами (в том числе принять какие-то внутренние потребности без негативной оценочной коннотации).
Психология, особенно аналитическая, - значимая составляющая медиативного процесса. Особенно если предстоит работать с конфликтами, лежащими больше в эмоциональной сфере, чем в формально-правовой. При медиативном подходе психолог или психотерапевт исследует не всю личность человека "вглубь и вширь", а только ту её часть, которая задействована в определенной конфликтной ситуации, и ровно на ту "глубину", которая для разрешения этого конфликта необходима.
Вокруг медиативного метода работы сложились устойчивые заблуждения, зачастую мешающие эффективному применению медиативного подхода.
Первое: "Медиатор будет уговаривать вторую сторону конфликта поступить так. как хочет первая сторона". Иными словами, медиатор воспринимается исключительно как рычаг давления на контрагента. Однако если бы медиатор так поступал, то он бы и не был нужен: такое давление гораздо быстрее окажет суд. Принуждение помимо воли и желания – это уже не медиация.
Второе: "У медиатора есть стандартные универсальные технологии; овладев этими технологиями, можно самому нажимать на контрагенте кнопки и манипулировать им". При формально похожих схемах действия конкретные решения всегда уникальны и нестандартны: так же, как уникальна личность любого человека, индивидуальны его потребности, разнообразны сочетания "пересекающихся интересов". Типовых решений и стратегий тут нет и быть не может.
Третье: "Медиатор работает с конфликтующими сторонами одновременно, посадив их напротив друг друга на стульчики". Далеко не всегда такая работа возможна, особенно вначале. Далеко не все свои цели и потребности одна сторона может озвучивать в присутствии второй. По крайней мере, если бы это было возможно, то никакого конфликта бы между ними и не было.
Четвертое: "Медиатор должен предлагать участникам только приятные для них шаги, в этом и состоит его работа". Да, возможно, при разрешении того или иного конфликта медиатор предложит участникам какие-то не самые легкие варианты действий. Однако работа медиатора оценивается по итогам, а промежуточные шаги вполне могут быть аналогом той самой "горькой таблетки", которую назначил грамотный профессиональный врач, чтобы потом чувствовать себя лучше и легче.
Медиация – это не система раздачи "счастья всем, и пусть никто не уйдет обиженным". Это длительная работа, причем решение, обоюдно устраивающее обе стороны конфликта, возникает только при условии обоюдного желания сторон это решение найти, и обоюдной готовности к сотрудничеству. Здесь направление действий медиатора - помочь каждому из спорящих понять, для чего именно ему нужен этот спор и участие в нем, и готов ли он к нахождению тех или иных компромиссов в этом споре.
Далеко не всегда готовность участников конфликта прибегать к медиации бывает обоюдной. Если использовать привычные бытовые формулировки, речь прежде всего о том, как самому этому участнику с минимальными для себя потерями выйти из создавшегося конфликта, решить свою часть проблем, а проблемы контрагента оставить решать (или не решать) ему самому. Однако если за медиативной помощью в конфликте все же обращаются оба участника – потенциал решения проблем и нахождения взаимно приемлемого решения будет намного выше.
Ошибочно полагается, что медиатор должен дать понять человеку, чего хочет его контрагент. На самом деле медиатор должен помочь понять человеку, чего сам этот человек хочет добиться в данной ситуации. Зачастую в этом и кроется основная сложность: большинство людей считают, что уж сами-то себя они понимают хорошо. Однако чем сложнее личность, тем многообразнее могут быть ее истинные потребности: соответственно, тем труднее бывает адекватно их понять и принять. Работа с конфликтами с помощью медиатора – для умных людей: для тех, у которых сложна и глубока личность, для кого важен анализ долгосрочных перспектив, а не только сиюминутные решения. Для тех, кто больше хочет создать, чем разрушить, в том числе и решая тот или иной конфликт.
Медиация и психотерапия
Медиация не является психотерапией в классическом понимании этого слова, так как не подразумевает наличия «внутренней патологии» и ее излечения у одного или всех участников конфликта. Медиация – это структурированный процесс. Процесс психотерапии – это гораздо более свободный поток. Будущее каждого психотерапевтического процесса не задано, не определено заранее, в то время как в медиации есть четкие стадии, которые обязательно должны быть пройдены. Медиатор работает с двумя или более сторонами или группами, находящимися в состоянии конфликта. Медиатор не является адвокатом, защищающим права и интересы какой-то одной из сторон. Каждый из участников конфликта с подозрением относится к медиатору, высматривая, не поддерживает ли медиатор другую сторону. Соответственно медиатору необходимо четко донести до собравшихся принцип - медиатор является нейтральным, он не придерживается ничьей стороны, его участие в процессе равно содействует решению проблем всех участников конфликта.
В психотерапии исследование проблем и вопросов может быть значительно более широким. Может быть 10, 20 или даже 30 встреч, сессий, и психотерапевт проводит с клиентом много времени, исследуя и обсуждая прошлое, и целью при этом являются исцеление и саморазвитие. Во время медиации медиатор обсуждает с клиентом 2-3 конкретные проблемы, и количество сессий ограничено. Например, в контексте терапии супружеских отношений вполне вероятно, что психотерапевт будет задавать клиенту вопросы о его взаимоотношениях с родителями, тогда как в медиации супружеских отношений опыту, полученному в родительской семье, едва ли будет уделяться столько внимания.
В медиации рассмотрение личных подробностей жизни участников очень ограничено. Если ведущий начинает задавать слишком много личных вопросов, участники могут почувствовать, что он влезает в их личное пространство, а не помогает им решать проблемы. Когда психотерапевты обучаются медиации, часто можно видеть, как влияет их психотерапевтическое образование: им так комфортно задавать все эти вопросы о чувствах, им так любопытно узнать, почему люди поступают так, а не иначе, – они задают все эти вопросы и тем самым начинают себя вести как во время психотерапии. Поэтому медиация представляет собой серьезный вызов для психотерапевтов: как не «впасть» в привычную роль?.. потому что участники могут сказать: «я на психотерапию не подписывался, я не хочу, чтобы ее со мной проводили без моего согласия, а вы что делаете?» Однако, тем не менее, из психотерапевтов получаются самые лучшие медиаторы, потому что медиация на 95% основывается на психотерапевтических навыках и умениях. В США большинство медиаторов по образованию юристы. Людям, которые проводили следствие или представляли дело в суде, очень трудно перейти из этого формата в формат медиации – они слишком привыкли слушать и развивать историю одного из участников ситуации: «пострадавшего» или «подозреваемого/обидчика». Тем не менее именно юристы контролируют развитие медиации в США.
Медиация и философия
Примирение является одной из базовых категорий философии, религии и общественной жизни в целом во всем многообразии ее проявлений. Достижение взаимного согласия в деятельности людей, их объединений, государства и мирового сообщества является по большому счету главным предназначением правового регулирования на всех его уровнях. Мирное сосуществование - это не только некий нравственный идеал, к которому нужно стремиться в неформальных межличностных отношениях, но и своего рода системообразующий ориентир в упорядочении всевозможных юридических связей, призванный сбалансировать разнообразные (зачастую противоречивые) социальные интересы.
Примирительные процедуры возникли одновременно с появлением первых организованных человеческих сообществ - с одной стороны, как способ самосохранения внутриобщинного мира и безопасности, а с другой - как средство цивилизованного конструктивного развития и приумножения материальных и духовных ценностей.
У разных народов зарождение и развитие примирительных процедур имело свои особенности. В литературе отмечается, например, специфика примирительных процедур в обычном уголовном праве кавказских народов: процедуру примирения осуществляли духовные, авторитетные и влиятельные люди. Само назначенное наказание имело целью в первую очередь восстановление внутриобщинного мира. Главной задачей суда старейшин кочевых народов Северного Кавказа, представлявшего собой родовой суд, было примирение сторон. При этом решения данного суда, основанные на нормах обычного права кочевников, считались обязательными лишь в случае признания его обеими сторонами.
В России процедура урегулирования споров с использованием примирения с самого начала своего возникновения стала источником такого древнего обряда славян, как побратимство, направленного на ограничение применения обычая кровной мести. В целом же, как показывает история, примирение вполне соответствует традициям российского общества.
Категория примирения рассматривается в гуманитарных науках с разных точек зрения, но все существующие позиции отражают безусловный положительный потенциал корректного цивилизованного согласования разнородных социальных притязаний, погашения конфликтов и нахождения взаимоприемлемых способов разрешения спорных ситуаций.
В русском языке слово "примирение", производное от слова "мир", означает установление согласованности противоположных взглядов, позиций; достижение терпимого отношения к кому-либо или чему-либо; прекращение состояния ссоры, вражды, восстановление мирных взаимоотношений. В языках англо-романской группы слово "примирение" обозначается в основном лексемами, происходящими от латинского слова concilio (соединить, сдружить) или reconcilio (примирить, соединить заново): conciliation, reconciliation (в английском и французском языках), riconciliazione (в итальянском языке) и reconciliacion (в испанском языке). В немецком языке слову "примирение" соответствуют слова aussohnung (примирение врагов) и ausgleich (сглаживание противоречий). Сутью же социального явления, обозначаемого категорией "примирение", является достижение или восстановление согласия различных противоречивых взглядов, позиций, разрешение спорных ситуаций мирным путем.
Повседневная жизнь людей, многообразные социальные связи никогда не смогут стать полностью бесконфликтными. В связи с этим ученые справедливо подчеркивают, что жизнь в мире является скорее исключением, чем правилом; к миру стремятся практически все, но редко к нему приходят, а достигнутое состояние мира может быть временным. Однако это вовсе не означает, что развитие спорных ситуаций можно оставлять без должного внимания и соответствующего правового оформления. Выработанные в обществе различные примирительные процедуры призваны обеспечить стабильное существование и поступательную эволюцию социальных институтов, в том числе государства и права.
Следует иметь в виду и негативную сторону примирения, обозначаемую словом "примиренчество" - беспринципная уступчивость, соглашательство, стремление любой ценой избавиться от конфликта. Важно помнить, что конфликты не всегда имеют деструктивный характер, иногда они необходимы для движения вперед. В некоторых случаях только путем конструктивных споров можно прийти к истине или к устраивающему всех решению вопроса. Стремление любой ценой уклониться от конфликта далеко не всегда может сыграть положительную роль в разрешении социальных противоречий, а иногда может их даже усугубить. В связи с этим положительный потенциал примирения состоит не в необдуманном согласии всех и вся, а именно в достижении взаимоприемлемого и оптимального решения в сложившихся условиях для выхода из спорной ситуации.
В философии категория примирения разработана достаточно детально, основным же назначением примирения признается согласование свободных воль в процессе выхода из спорной ситуации. Изначально идеи примирения возникли в философских учениях таких знаменитых мыслителей человечества, как Ж.Ж. Руссо, И. Кант, Г. Гегель, Г. Спенсер, М. Вебер, и др.
Г. Гегель, например, призывал стороны обратиться к "суду совести", который бы "в вынесенном им решении по данному отдельному случаю не придерживался формальности судопроизводства и особенно объективных доказательств, удовлетворяющих требованиям закона, а основывался на интересе, присутствующем в отдельном случае... не руководствуясь необходимостью вынести всеобщее законное решение", поскольку "такие формальности могут быть обращены им во вред и даже превращены в неправовое орудие". В связи с этим интересно отметить, что философия всеединства известного русского мыслителя В.С. Соловьева заключается в органическом и логическом примирении и синтезе различных существующих в обществе идей, концепций, доктрин, культур . Таким образом, Г. Гегель представляет своего рода "инструментальный" подход к примирению, заключающийся в его практическом использовании для разрешения конкретных спорных жизненных ситуаций. В.С. Соловьев, напротив, рассматривает примирение в глобальном масштабе - как необходимую ступень культурного и нравственного развития. Обе приведенные точки зрения по-своему справедливы и, по сути, представляют собой узкое и широкое понимание примирения. В целом же отдельные аспекты, касающиеся примирения идей, индивидов или народов, цивилизованного разрешения разнообразных конфликтов, так или иначе затрагивались в трудах философов разных времен.
В религии положения о примирении выступают как одно из оснований многих конфессий. Например, в христианстве идея примирения является сквозной. Согласно христианскому вероучению сам по себе человек не в состоянии примириться с Творцом, которого он оскорбил своим грехом. Действие Бога здесь решающее: "Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою" (2 Кор. 5, 18). Примирение с Богом подразумевает обновление тех, кому оно даруется, и оно совпадает с оправданием (Рим. 5, 9) и с освящением (Кол. 1, 21). В Новом Завете говорится: "Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье" (Мф. 5, 25). Примирение с Богом для христианина возможно в результате покаяния, исповеди, исполнения в необходимых случаях епитимьи и отпущения грехов.
Идея примирения воспринята и исламом. Так, в Коране сказано: "Пусть клятва именем Аллаха не препятствует вам творить добро, быть богобоязненными и примирять людей" (Коран, Сура 2.224); "Если две группы верующих вступают в сражение [между собой], то примирите их... по справедливости и действуйте беспристрастно" (Коран, Сура 49.9). В том или ином виде положения о примирении присутствуют и в других религиях.
Примирение как философско-нравственная категория в правовом пространстве приобретает особые характеристики. Примирением сторон в юриспруденции обычно обозначается судебное или внесудебное соглашение сторон об окончании спора миром, как правило, путем взаимных уступок. Примирительная процедура в связи с этим рассматривается в двух значениях: как часть гражданского процесса, заключающаяся в принятии судом мер к примирению сторон; как способ разрешения международного спора на основе мирного соглашения спорящих сторон. С теоретико-правовой точки зрения примирением можно назвать процесс достижения согласия сторонами юридического конфликта, а также определенным образом оформленный результат такого согласия - примирительный акт.
В современных условиях активное использование примирительных процедур в уголовном и гражданском процессе, связанное с широким применением внесудебных форм разрешения юридических конфликтов (например, переговоры, посредничество), возможностью достичь примирения с потерпевшим в процессе рассмотрения уголовных дел по преступлениям небольшой и средней тяжести, свидетельствует о востребованности процедуры мирного урегулирования спора, что соответствует и общемировой тенденции использования альтернативных (внесудебных) процедур разрешения конфликтных ситуаций.
Проблема примирения вызывает научный интерес не только среди правоведов, но и среди представителей других отраслей знаний: философии, истории, экономики, социологии, политологии. Это представляется вполне закономерным, так как содержание категорий примирения как особого социального явления сложно и многоаспектно, его проявление в юридической действительности является весьма важным, но не исчерпывает феномена примирения как такового. С другой стороны, данные названных выше общественных наук могут быть полезными и для правового исследования категорий примирения, так как способствуют выявлению и более глубокому пониманию его некоторых значимых с точки зрения юриспруденции характеристик.
Категория примирения шире, чем понятия "соглашение" и "посредничество". Сам результат примирения в материальных и в процессуальных отношениях, как правило, приобретает форму письменного соглашения. Действительно, примирение не исчерпывается только заключением соглашения на внесудебной или судебной стадии разрешения правового конфликта, а охватывает гораздо большее число действий по выявлению и разрешению спора на разных уровнях - как на международном, так и на национальном.
Необходимость отказа от узкого цивилистического толкования термина "примирение" обусловлена и тем, что данный инструмент может применяться в совершенно разнообразных сферах общественных отношений, подпадающих под действие права: международные и межнациональные конфликты; гражданско-правовые и трудовые споры; корпоративные противоречия и конфликты в образовательных учреждениях и иных отношениях. Практически все области социальных интересов в той или иной степени нуждаются в использовании примирительных процедур.
Значение примирения в общественной жизни многообразно. Так, с экономической точки зрения к достоинствам примирения ученые относят развитие экономической свободы конфликтующих; восстановление и укрепление партнерских отношений между конфликтующими и развитие этих отношений с другими участниками; возможность избежать длительности и дороговизны судебной процедуры; возможность сохранить конфиденциальность информации, ставшей известной сторонам конфликта. Социальная же роль примирения состоит не только в восстановлении и сохранении общественного согласия, но и в культивировании чувства стабильности и уверенности участников общественных отношений в существующем правопорядке. Примирение в праве можно рассматривать, с одной стороны, как комплексный правовой институт, объединяющий различные, предусмотренные действующим законодательством примирительные процедуры, а с другой - как особый способ воздействия на общественные отношения, включающий психологические и юридические элементы.
Медиация и политология
Необходимость медиации в современном обществе во многом связана с глобализацией, способствующей ослаблению иерархий и росту взаимосвязей и взаимозависимостей в мире. Это отражается на всех уровнях общественного устройства - в повседневном быту, в сфере частных отношений, в мире экономики и труда, в практике государственного управления. Процессы, происходящие в современном мире, требуют неординарных подходов к разрешению возникающих споров и конфликтов. Медиация из сферы международных отношений и международного права распространилась в область организационных технологий, политику, практику управления. Использование медиации в политике свидетельствует о развитии культуры разрешения конфликтов, политико-правовой культуры. Медиация как неинституциональный (неформальный) институт является не только порождением высокой культуры использующих ее людей, но также способом формирования культурной среды, в которой она получает наибольшее развитие. Распространение медиативных процедур свидетельствуют об изменении существа и роли управления в функционировании социальных и политических систем.
Феномен медиации органически встраивается в новейшую модель управления - широкого распространения неофициального посредничества неправительственных организаций. Повышение значения неправительственных организаций в разрешении и предупреждении внутренних конфликтов обусловлено их спецификой - децентрализацией, «плохой управляемостью» и нерациональным поведением сторон. Гибкость, нейтральность и комплексное влияние, характерные для деятельности неправительственных организаций, позволяет им разрешать сложные конфликты эффективнее, чем это делают государственные структуры.
Согласно предложенной Доктрине медиации существование феномена медиации является реакцией на очевидный с практической точки зрения и болезненно ощутимый для властных институтов разрыв между человеческим поведением и общественными институтами. Нормы, санкции, рациональный расчет и привычки – все это оказалось основанием, не достаточным для того, чтобы обеспечить должное, с точки зрения соответствия институциональной норме, поведение человека. Культурные ценности, верования и убеждения, этнические предпочтения, групповые и индивидуальные интересы, властные притязания, идеологические ориентации являются факторами, опосредствующими действие институтов на поведение людей.
Формальные институты вводятся как установления государства или другой организации, использующей властный ресурс, соблюдение которых контролирует специальный аппарат. Неформальные же институты возникают в определенной мере спонтанно, независимо от сознательных намерений носителей власти и авторитета, и складываются эволюционным путем. Соотношение между теми и другими институтами является многомерным. Неформальные институты при одних условиях могут дополнять формальные и обеспечивать их эффективное функционирование, в других условиях – конкурировать с ними и даже – замещать, вытесняя формальные институты на периферию общественной системы. В последнем случае под влиянием неформальных институтов имеет место такого рода отклонение политических и экономических явлений от формальных институтов и законов.
Возможность возникновения конфликтов, имеющих институциональные источники, а также неспособность существующей нормативной базы обеспечить регулирование общественных отношений и динамическое развитие общества рассматриваются как явные признаки функционального несоответствия институтов. Благодаря этому институты утрачивают значение высшей силы или чего-то, находящегося в их ведении. Они рассматриваются теперь как предмет возможных изменений, поправок, вносимых не формальными представителями политического центра (правительство, парламент, партийные лидеры и т.п.), а самим гражданским обществом, его неформальными представителями и рядовыми гражданами. Если ценности и действующие институты находятся в относительном соответствии, можно говорить о легитимном характере существующей системы правления, государственной власти. С этой точки зрения, одной из функций медиации по отношению к политике является легитимация государственной власти - феномен, который образует предпосылку устойчивого функционирования политической системы и одновременно является его результатом. Условием легитимности власти становится ценностный консенсус, который обеспечивается сочетанием институциональных структур и медиативных практик.
Наличие медиации в политическом поле приводит к радикальному изменению контекста власти. В одном случае власть имеет вид могущества (власть-Power), основанного на силе и богатстве. Генеральной задачей власти-могущества является осуществление господства социального «верха» над «низом», имеющего целью поддержание порядка, основанном на доминирующей роли отношений неравенства. В другом случае власть имеет вид авторитета (власть-Authority), основанного на доверии и сотрудничестве. Генеральная задача власти-авторитета - воспроизводство ценностно-символического консенсуса на основе сочетания институциональных структур и медиативных практик в политическом поле. Базовыми для институционального порядка здесь являются отношения равенства.
Переход от власти-могущества к власти-авторитету указывает направление динамики политических систем. Эта динамика связана с ростом удельного веса и повышением роли медиации в политике. Как одна из неинституциональных практик, медиация является фактором формирования в обществе атмосферы согласия и доверия, способствует возрастанию символического капитала власти и, в конечном счете, гражданского согласия в обществе.
Медиация и право
Отраслевые юридические науки исследуют медиацию как правовой институт, существующий в рамках действующего законодательства. Абстрагируясь от конкретных процедур и принципов действия, выработанных практикой, теоретико-правовые дисциплины исследуют медиацию как один из субъективно-объективных правовых феноменов, выступающих в качестве залога действия права.
В США медиация как институт АРС является предметом философии права. Одним из первых исследователей природы медиации был Лон Лувуа Фуллер (1902-1978). Л. Фуллеру принадлежит оригинальная философско-правовая концепция «процедурного естественного права». Помимо философии права, он занимался договорным правом и изучением институтов АРС. Л. Фуллера относят к числу наиболее выдающихся мыслителей в области АРС, рассматривавшего данный феномен в более широком контексте представлений о том, как и какими средствами должна организовываться жизнь в обществе.
Ключевое понятие концепции права Л. Фуллера – «внутренняя моральность» права. Данное понятие включает такие требования как общий характер правовых норм, их ясность, непротиворечивость и т.п. При этом требования «внутренней моральности права» применяются к людям, а не к социальным феноменам. Право – это особый артефакт, который принадлежит к социальному миру. В отличие от «обычных» артефактов (таких как, пользуясь примером Л. Фуллера, парогенератор), право создается и поддерживается в ходе взаимодействия между разумными социальными агентами, наделенными свободой и ответственностью. Вступая во взаимодействие по поводу права люди должны соотносить свое поведение с поведением других и следовать определенным этическим стандартам. Право в понимании Л. Фуллера – это, прежде всего деятельность профессионалов в области социального конструирования реальности, а поскольку такая деятельность основана на взаимодействии и затрагивает ценности других людей, она неразрывно связана с моралью.
Л. Фуллер начал исследовать медиацию еще до 70-х гг. прошлого столетия. Предметом его анализа была частная медиация, в рамках которой стороны вольны в выборе нейтрального посредника и процессуальных правил, подлежащих применению Л. Фуллер начинает анализ медиации с определения ее места в системе «принципов социального порядка» (principles of social order). По мнению ученого, задача философии права - описать общие условия, при которых в обществе возможен «хороший порядок» (good order). Такой порядок выражается в согласованности действий и стабильности взаимных ожиданий. «Хороший порядок» может достигаться, если в основе социальных отношений будет лежать один из отвечающих данным целям принципов: (1) правовой обычай; (2) договор; (3) собственность; (4) официально провозглашенное право; (5) судейское усмотрение (adjudication); (б) управленческое решение; (7) голосование; (8) медиация; (9) случайное решение.
В контексте общих философско-правовых представлений ученого каждый из принципов социального порядка должен рассматриваться не в статике, а в динамике, как процесс социального взаимодействия, ведь, согласно Л. Фуллеру и право как таковое представляет собой не «проекцию власти в обществе», а целенаправленный инициативный процесс социального взаимодействия. Таким образом, медиация представляет собой не просто способ ведения переговоров, существующий в рамках действующего законодательства, а один из «принципов социального порядка». Медиация - инструмент, с помощью которого организуется эффективный правопорядок.
В статье «Медиация: формы и функции» Л. Фуллер проводит методологическое различие между категориями «структура» и «процесс». Структура — это субстанция, статика или, говоря высокопарно, Бытие. Процесс — это процедура, динамика или, на языке классической философии, Становление. В подходе американского ученого к анализу правовых вопросов цели уделяется особое значение. Часто указывается, что цель медиации — показать сторонам социальные нормы, применимые к их отношениям, и убедить их вписать свои отношения в «структуру», установленную данными нормами. Но в таком случае единственным отличием медиатора от судьи будет то, что судья повелевает, а медиатор — убеждает. В действительности, нередки случаи, когда медиатор должен способствовать сторонам не столько в осознании необходимости следовать общим для них правилам, сколько такие правила разработать (например, при согласовании условий договора). В подобных ситуациях какая-либо структура, которая могла бы задавать границы процессу медиации, отсутствует, а задача медиации как раз и заключается в том, чтобы подобную структуру создать.
Есть соблазн заключить, что медиация, как принцип социального порядка, направлена на установление более гармоничных отношений между сторонами, однако это далеко не всегда так. Изменение отношения сторон к сложившейся ситуации может заключаться и в осознании, скажем, невозможности дальнейшего сотрудничества. Медиация, таким образом, может быть направлена и на прекращение отношений, что отличает ее от примирительных процедур (conciliation), которые представляют собой отдельный институт. Так или иначе, ключевое свойство медиации — это ее потенциал по изменению отношения сторон друг к другу.
Принципы социального порядка должны применяться «к месту и ко времени». Не для всех ситуаций допустимо общенормативное регулирование. Аналогично, не все юридические конфликты можно эффективно разрешить в суде. Свои ограничения есть и у медиации. Медиация естественным образом подходит для разрешения юридического конфликта, возникающего в социальной группе, состоящей из двух субъектов. Л. Фуллер опирается на суждение социолога Г. Зиммеля, согласно которому диада сталкивается с существенными трудностями при попытке разрешить проблемы внутреннего порядка — в отличие от той же триады, ей недоступно урегулирование конфликта даже путем голосования. В такой ситуации требуется нейтральный посредник.
При этом стороны должны находиться в состоянии существенной взаимозависимости. Они должны быть заинтересованы в отношениях между собой, несмотря на наличие юридического конфликта. Действительно, если конфликтующие стороны, например, действуют на основании принципа, который в целом допустимо охарактеризовать как «рыночный», им может потребоваться консультант, но вряд ли — независимый посредник.
Медиация отличается потенциалом по переориентированию сторон по отношению друг к другу. Причем это осуществляется не путем установления для них каких-либо правил поведения, а путем способствования им в обретении нового и общего восприятия их отношений, которое изменит их позиции и степень расположенности.
Чем отличается медиация от «стандартных» правовых процессов, таких, как официально провозглашенное право (законодательство), договоры, судейское усмотрение, даже правовой обычай? И законы, и договоры нацелены на поведение субъектов, в то время как предметом медиации являются сами субъекты. В деятельности, которую мы называем правом (Л. Фуллер был сторонником интеракционистского подхода к пониманию права), субъект — один из ключевых элементов функционирования и развития правовой системы. Изменив правовое видение субъектов, обратившись к их ответственности, можно способствовать изменению правовой системы без непосредственного воздействия на нормативный аспект.
Л. Фуллер полагал, что различение права и «неправа» не только невозможно но и нежелательно. По мнению Л. Фуллера, теоретики права и иные люди, на которых ложится ответственность за здоровье правовой системы, не должны постоянно заботиться о том, чтобы разграничить право и «неправо». Так, судьи в системе общего права имеют массу возможностей улучшить существующее право и устранить пробелы в нем, поэтому их творческий потенциал не должен ограничиваться. По мнению Л. Фуллера, «ценностная открытость» системы позволит «влиться» в право скорее «хорошему «не праву», чем «плохому». В открытой системе потребуется публичное обоснование деятельности «официальных» лиц. Кроме того, если в открытой системе мы всегда сможем обратиться к моральности против аморальности, то в закрытой системе формализм и механистичность, препятствуя «внешнему вливанию» аморальности сами могут стать порочными из-за той же формулы «закон есть закон», которая будет прикрывать использование юридического формализма в качестве средства для достижения аморальных целей.
По мнению ученого, наиболее фундаментальной характеристикой естественно-правовых учений было признание роли разума в праве. Не будет преувеличением утверждение о том, что одним из лейтмотивов работ американского ученого была роль разума и вера в разумное изменение правовой реальности. Однако разум в человеческих отношениях он противопоставлял не инстинктам, а волевому усмотрению «официальных» лиц. При этом Л. Фуллер был убежден в объективности разума. Американский ученый полагал, что в определенных жизненных ситуациях несколько здравомыслящих (sane) людей с необходимостью придут к одним и тем же выводам относительно должного (в том числе и в социальном смысле), исходя их одних и тех же фактов (т.е. сущего), которые будут давать своеобразные подсказки разуму о том, что следует делать.
Медиация - один из инструментов организации эффективного правопорядка. В результате успешных медиационных процедур стороны (субъекты) достигают понимания общности своих интересов. Благодаря этому, им удается понять, как нормативная структура соответствует их отношениям, создать «конституцию» для своих будущих отношений или прекратить непродуктивное взаимодействие. В любом случае, медиация способствует устранению дефектов в действии права.
Медиация и конфликтология
Главное концептуальное основание, на котором базируется современная конфликтология, заключается в признании конфликта не аномалией, а динамическим типом социальных взаимоотношений, связанных с потенциально возможным или реальным столкновением субъектов на почве тех или иных противоречиво осознаваемых предпочтений, интересов или ценностей; постоянно присутствующим и не поддающимся устранению.
Конфликтология рассматривает медиацию как целенаправленное вмешательство, способное сначала ослабить конфликт, затем подготовить почву для принятия взвешенных решений, и, наконец, разрешить проблему. Даже если не все элементы спора разрешаются, существующий конфликт с помощью медиации может быть лучше понят его участниками и переведен на управляемый уровень.
Медиация идеально подходит для разрешения спорных ситуаций, имеющих в основе значительное число проблем и предполагающих продолжение взаимоотношений сторон, поскольку она способна создать модель взаимодействия, пригодную для разрешения будущих конфликтов. Важно подчеркнуть, что медиация представляет собой в большей степени интерактивный процесс и в меньшей - обычное межличностное взаимодействие. Разумеется, что особенности индивидуального поведения участников, способные вызвать проблемы, могут быть обсуждены. Однако в том случае, если они не блокируют процесс медиации, личность не является главным фокусом данной процедуры.
Медиация в большей степени концентрируется на том, как стороны будут разрешать конфликт, и составлять план действий, чем на углублении в личные истории и проблемы. То есть медиация направлена на понимание мотивов перспективного поведения личности, а не на объяснение мотивов ее прошлого поведения. Медиатора должно больше интересовать настоящее и будущее, нежели прошлое. В фокусе медиации постановка задач, ведущих к достижению желаемой цели. Она ориентирована преимущественно на результаты и лишь отчасти на выявление внутренних пружин конфликта.
Доверие и конфиденциальность между вовлеченными в процесс сторонами – необходимое условие эффективной медиации. В то же время построение доброжелательных отношений между участниками, равно как и между ними и медиатором, является лишь вспомогательным средством, но вовсе не целью посреднической процедуры, которая ориентирована на решение конкретных задач.
Медиация не замещает и не исключает существующие теории поведения и терапии - долгосрочные методы психологического воздействия могут применяться параллельно с медиацией. Точно так же в процессе медиации не отпадает необходимость в правовых и иного рода консультациях. Медиация – это техника позитивного вмешательства в конфликт, применяемая тогда, когда ситуация требует структурировать перспективу его ослабления и разрешения. Эта техника предполагает выявление и согласование ценностей, норм, принципов и интересов, носителями которых являются участники – причем, именно участники спора-конфликта, а не медиаторы. Основные цели медиации заключаются в следующем: разработать план будущих действий (проект соглашения), который участники смогли бы принять за основу; подготовить участников к тому, чтобы они в полной мере осознавали последствия своих собственных решений; нейтрализовать беспокоящие и иные негативные эффекты конфликта за счет помощи участникам в разработке приемлемой для них резолюции.
Медиация и психология
В психологии медиация – это умение помочь разрешению конфликта тогда, когда сами по себе спорящие стороны не в состоянии вести продуктивный диалог. По классическому определению, конфликт – это пересечение интересов: и вроде бы удовлетворить запросы обеих сторон при таком положении дел нереально. Однако при ближайшем рассмотрении и изучении целей и мотивов, как правило, оказывается, что де-факто пересечения как такового нет. Например, обе стороны, условно скажем, претендуют на какую-либо вещь, а потом выясняется что сама по себе эта вещь никому из них не нужна: главное – чтобы она не досталась другому. Потому что один подход к решению проблемы – "Хочу, чтобы я остался в выигрыше, и согласен, что при этом довольным окажется и мой оппонент", а другой – "Хочу, чтобы мой контрагент оказался в проигрыше, даже если я проиграю тоже".
Определить реальные мотивы, которые руководят участниками конфликта за пределами спора – едва ли не самое сложное в работе медиатора. Причем эти мотивы зачастую не ясны до конца самим участникам: за декларируемыми целями зачастую стоят какие-то более глубокие, а за ними – совсем глубокие, иногда неосознанно скрываемые человеком даже от себя самого. Медиатор в том числе помогает разобраться со всеми этими причинами и понять, как можно удовлетворить реальные задачи социально приемлемыми методами (в том числе принять какие-то внутренние потребности без негативной оценочной коннотации).
Психология, особенно аналитическая, - значимая составляющая медиативного процесса. Особенно если предстоит работать с конфликтами, лежащими больше в эмоциональной сфере, чем в формально-правовой. При медиативном подходе психолог или психотерапевт исследует не всю личность человека "вглубь и вширь", а только ту её часть, которая задействована в определенной конфликтной ситуации, и ровно на ту "глубину", которая для разрешения этого конфликта необходима.
Вокруг медиативного метода работы сложились устойчивые заблуждения, зачастую мешающие эффективному применению медиативного подхода.
Первое: "Медиатор будет уговаривать вторую сторону конфликта поступить так. как хочет первая сторона". Иными словами, медиатор воспринимается исключительно как рычаг давления на контрагента. Однако если бы медиатор так поступал, то он бы и не был нужен: такое давление гораздо быстрее окажет суд. Принуждение помимо воли и желания – это уже не медиация.
Второе: "У медиатора есть стандартные универсальные технологии; овладев этими технологиями, можно самому нажимать на контрагенте кнопки и манипулировать им". При формально похожих схемах действия конкретные решения всегда уникальны и нестандартны: так же, как уникальна личность любого человека, индивидуальны его потребности, разнообразны сочетания "пересекающихся интересов". Типовых решений и стратегий тут нет и быть не может.
Третье: "Медиатор работает с конфликтующими сторонами одновременно, посадив их напротив друг друга на стульчики". Далеко не всегда такая работа возможна, особенно вначале. Далеко не все свои цели и потребности одна сторона может озвучивать в присутствии второй. По крайней мере, если бы это было возможно, то никакого конфликта бы между ними и не было.
Четвертое: "Медиатор должен предлагать участникам только приятные для них шаги, в этом и состоит его работа". Да, возможно, при разрешении того или иного конфликта медиатор предложит участникам какие-то не самые легкие варианты действий. Однако работа медиатора оценивается по итогам, а промежуточные шаги вполне могут быть аналогом той самой "горькой таблетки", которую назначил грамотный профессиональный врач, чтобы потом чувствовать себя лучше и легче.
Медиация – это не система раздачи "счастья всем, и пусть никто не уйдет обиженным". Это длительная работа, причем решение, обоюдно устраивающее обе стороны конфликта, возникает только при условии обоюдного желания сторон это решение найти, и обоюдной готовности к сотрудничеству. Здесь направление действий медиатора - помочь каждому из спорящих понять, для чего именно ему нужен этот спор и участие в нем, и готов ли он к нахождению тех или иных компромиссов в этом споре.
Далеко не всегда готовность участников конфликта прибегать к медиации бывает обоюдной. Если использовать привычные бытовые формулировки, речь прежде всего о том, как самому этому участнику с минимальными для себя потерями выйти из создавшегося конфликта, решить свою часть проблем, а проблемы контрагента оставить решать (или не решать) ему самому. Однако если за медиативной помощью в конфликте все же обращаются оба участника – потенциал решения проблем и нахождения взаимно приемлемого решения будет намного выше.
Ошибочно полагается, что медиатор должен дать понять человеку, чего хочет его контрагент. На самом деле медиатор должен помочь понять человеку, чего сам этот человек хочет добиться в данной ситуации. Зачастую в этом и кроется основная сложность: большинство людей считают, что уж сами-то себя они понимают хорошо. Однако чем сложнее личность, тем многообразнее могут быть ее истинные потребности: соответственно, тем труднее бывает адекватно их понять и принять. Работа с конфликтами с помощью медиатора – для умных людей: для тех, у которых сложна и глубока личность, для кого важен анализ долгосрочных перспектив, а не только сиюминутные решения. Для тех, кто больше хочет создать, чем разрушить, в том числе и решая тот или иной конфликт.
Медиация и психотерапия
Медиация не является психотерапией в классическом понимании этого слова, так как не подразумевает наличия «внутренней патологии» и ее излечения у одного или всех участников конфликта. Медиация – это структурированный процесс. Процесс психотерапии – это гораздо более свободный поток. Будущее каждого психотерапевтического процесса не задано, не определено заранее, в то время как в медиации есть четкие стадии, которые обязательно должны быть пройдены. Медиатор работает с двумя или более сторонами или группами, находящимися в состоянии конфликта. Медиатор не является адвокатом, защищающим права и интересы какой-то одной из сторон. Каждый из участников конфликта с подозрением относится к медиатору, высматривая, не поддерживает ли медиатор другую сторону. Соответственно медиатору необходимо четко донести до собравшихся принцип - медиатор является нейтральным, он не придерживается ничьей стороны, его участие в процессе равно содействует решению проблем всех участников конфликта.
В психотерапии исследование проблем и вопросов может быть значительно более широким. Может быть 10, 20 или даже 30 встреч, сессий, и психотерапевт проводит с клиентом много времени, исследуя и обсуждая прошлое, и целью при этом являются исцеление и саморазвитие. Во время медиации медиатор обсуждает с клиентом 2-3 конкретные проблемы, и количество сессий ограничено. Например, в контексте терапии супружеских отношений вполне вероятно, что психотерапевт будет задавать клиенту вопросы о его взаимоотношениях с родителями, тогда как в медиации супружеских отношений опыту, полученному в родительской семье, едва ли будет уделяться столько внимания.
В медиации рассмотрение личных подробностей жизни участников очень ограничено. Если ведущий начинает задавать слишком много личных вопросов, участники могут почувствовать, что он влезает в их личное пространство, а не помогает им решать проблемы. Когда психотерапевты обучаются медиации, часто можно видеть, как влияет их психотерапевтическое образование: им так комфортно задавать все эти вопросы о чувствах, им так любопытно узнать, почему люди поступают так, а не иначе, – они задают все эти вопросы и тем самым начинают себя вести как во время психотерапии. Поэтому медиация представляет собой серьезный вызов для психотерапевтов: как не «впасть» в привычную роль?.. потому что участники могут сказать: «я на психотерапию не подписывался, я не хочу, чтобы ее со мной проводили без моего согласия, а вы что делаете?» Однако, тем не менее, из психотерапевтов получаются самые лучшие медиаторы, потому что медиация на 95% основывается на психотерапевтических навыках и умениях. В США большинство медиаторов по образованию юристы. Людям, которые проводили следствие или представляли дело в суде, очень трудно перейти из этого формата в формат медиации – они слишком привыкли слушать и развивать историю одного из участников ситуации: «пострадавшего» или «подозреваемого/обидчика». Тем не менее именно юристы контролируют развитие медиации в США.
Медиация и философия
Примирение является одной из базовых категорий философии, религии и общественной жизни в целом во всем многообразии ее проявлений. Достижение взаимного согласия в деятельности людей, их объединений, государства и мирового сообщества является по большому счету главным предназначением правового регулирования на всех его уровнях. Мирное сосуществование - это не только некий нравственный идеал, к которому нужно стремиться в неформальных межличностных отношениях, но и своего рода системообразующий ориентир в упорядочении всевозможных юридических связей, призванный сбалансировать разнообразные (зачастую противоречивые) социальные интересы.
Примирительные процедуры возникли одновременно с появлением первых организованных человеческих сообществ - с одной стороны, как способ самосохранения внутриобщинного мира и безопасности, а с другой - как средство цивилизованного конструктивного развития и приумножения материальных и духовных ценностей.
У разных народов зарождение и развитие примирительных процедур имело свои особенности. В литературе отмечается, например, специфика примирительных процедур в обычном уголовном праве кавказских народов: процедуру примирения осуществляли духовные, авторитетные и влиятельные люди. Само назначенное наказание имело целью в первую очередь восстановление внутриобщинного мира. Главной задачей суда старейшин кочевых народов Северного Кавказа, представлявшего собой родовой суд, было примирение сторон. При этом решения данного суда, основанные на нормах обычного права кочевников, считались обязательными лишь в случае признания его обеими сторонами.
В России процедура урегулирования споров с использованием примирения с самого начала своего возникновения стала источником такого древнего обряда славян, как побратимство, направленного на ограничение применения обычая кровной мести. В целом же, как показывает история, примирение вполне соответствует традициям российского общества.
Категория примирения рассматривается в гуманитарных науках с разных точек зрения, но все существующие позиции отражают безусловный положительный потенциал корректного цивилизованного согласования разнородных социальных притязаний, погашения конфликтов и нахождения взаимоприемлемых способов разрешения спорных ситуаций.
В русском языке слово "примирение", производное от слова "мир", означает установление согласованности противоположных взглядов, позиций; достижение терпимого отношения к кому-либо или чему-либо; прекращение состояния ссоры, вражды, восстановление мирных взаимоотношений. В языках англо-романской группы слово "примирение" обозначается в основном лексемами, происходящими от латинского слова concilio (соединить, сдружить) или reconcilio (примирить, соединить заново): conciliation, reconciliation (в английском и французском языках), riconciliazione (в итальянском языке) и reconciliacion (в испанском языке). В немецком языке слову "примирение" соответствуют слова aussohnung (примирение врагов) и ausgleich (сглаживание противоречий). Сутью же социального явления, обозначаемого категорией "примирение", является достижение или восстановление согласия различных противоречивых взглядов, позиций, разрешение спорных ситуаций мирным путем.
Повседневная жизнь людей, многообразные социальные связи никогда не смогут стать полностью бесконфликтными. В связи с этим ученые справедливо подчеркивают, что жизнь в мире является скорее исключением, чем правилом; к миру стремятся практически все, но редко к нему приходят, а достигнутое состояние мира может быть временным. Однако это вовсе не означает, что развитие спорных ситуаций можно оставлять без должного внимания и соответствующего правового оформления. Выработанные в обществе различные примирительные процедуры призваны обеспечить стабильное существование и поступательную эволюцию социальных институтов, в том числе государства и права.
Следует иметь в виду и негативную сторону примирения, обозначаемую словом "примиренчество" - беспринципная уступчивость, соглашательство, стремление любой ценой избавиться от конфликта. Важно помнить, что конфликты не всегда имеют деструктивный характер, иногда они необходимы для движения вперед. В некоторых случаях только путем конструктивных споров можно прийти к истине или к устраивающему всех решению вопроса. Стремление любой ценой уклониться от конфликта далеко не всегда может сыграть положительную роль в разрешении социальных противоречий, а иногда может их даже усугубить. В связи с этим положительный потенциал примирения состоит не в необдуманном согласии всех и вся, а именно в достижении взаимоприемлемого и оптимального решения в сложившихся условиях для выхода из спорной ситуации.
В философии категория примирения разработана достаточно детально, основным же назначением примирения признается согласование свободных воль в процессе выхода из спорной ситуации. Изначально идеи примирения возникли в философских учениях таких знаменитых мыслителей человечества, как Ж.Ж. Руссо, И. Кант, Г. Гегель, Г. Спенсер, М. Вебер, и др.
Г. Гегель, например, призывал стороны обратиться к "суду совести", который бы "в вынесенном им решении по данному отдельному случаю не придерживался формальности судопроизводства и особенно объективных доказательств, удовлетворяющих требованиям закона, а основывался на интересе, присутствующем в отдельном случае... не руководствуясь необходимостью вынести всеобщее законное решение", поскольку "такие формальности могут быть обращены им во вред и даже превращены в неправовое орудие". В связи с этим интересно отметить, что философия всеединства известного русского мыслителя В.С. Соловьева заключается в органическом и логическом примирении и синтезе различных существующих в обществе идей, концепций, доктрин, культур . Таким образом, Г. Гегель представляет своего рода "инструментальный" подход к примирению, заключающийся в его практическом использовании для разрешения конкретных спорных жизненных ситуаций. В.С. Соловьев, напротив, рассматривает примирение в глобальном масштабе - как необходимую ступень культурного и нравственного развития. Обе приведенные точки зрения по-своему справедливы и, по сути, представляют собой узкое и широкое понимание примирения. В целом же отдельные аспекты, касающиеся примирения идей, индивидов или народов, цивилизованного разрешения разнообразных конфликтов, так или иначе затрагивались в трудах философов разных времен.
В религии положения о примирении выступают как одно из оснований многих конфессий. Например, в христианстве идея примирения является сквозной. Согласно христианскому вероучению сам по себе человек не в состоянии примириться с Творцом, которого он оскорбил своим грехом. Действие Бога здесь решающее: "Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою" (2 Кор. 5, 18). Примирение с Богом подразумевает обновление тех, кому оно даруется, и оно совпадает с оправданием (Рим. 5, 9) и с освящением (Кол. 1, 21). В Новом Завете говорится: "Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье" (Мф. 5, 25). Примирение с Богом для христианина возможно в результате покаяния, исповеди, исполнения в необходимых случаях епитимьи и отпущения грехов.
Идея примирения воспринята и исламом. Так, в Коране сказано: "Пусть клятва именем Аллаха не препятствует вам творить добро, быть богобоязненными и примирять людей" (Коран, Сура 2.224); "Если две группы верующих вступают в сражение [между собой], то примирите их... по справедливости и действуйте беспристрастно" (Коран, Сура 49.9). В том или ином виде положения о примирении присутствуют и в других религиях.
Примирение как философско-нравственная категория в правовом пространстве приобретает особые характеристики. Примирением сторон в юриспруденции обычно обозначается судебное или внесудебное соглашение сторон об окончании спора миром, как правило, путем взаимных уступок. Примирительная процедура в связи с этим рассматривается в двух значениях: как часть гражданского процесса, заключающаяся в принятии судом мер к примирению сторон; как способ разрешения международного спора на основе мирного соглашения спорящих сторон. С теоретико-правовой точки зрения примирением можно назвать процесс достижения согласия сторонами юридического конфликта, а также определенным образом оформленный результат такого согласия - примирительный акт.
В современных условиях активное использование примирительных процедур в уголовном и гражданском процессе, связанное с широким применением внесудебных форм разрешения юридических конфликтов (например, переговоры, посредничество), возможностью достичь примирения с потерпевшим в процессе рассмотрения уголовных дел по преступлениям небольшой и средней тяжести, свидетельствует о востребованности процедуры мирного урегулирования спора, что соответствует и общемировой тенденции использования альтернативных (внесудебных) процедур разрешения конфликтных ситуаций.
Проблема примирения вызывает научный интерес не только среди правоведов, но и среди представителей других отраслей знаний: философии, истории, экономики, социологии, политологии. Это представляется вполне закономерным, так как содержание категорий примирения как особого социального явления сложно и многоаспектно, его проявление в юридической действительности является весьма важным, но не исчерпывает феномена примирения как такового. С другой стороны, данные названных выше общественных наук могут быть полезными и для правового исследования категорий примирения, так как способствуют выявлению и более глубокому пониманию его некоторых значимых с точки зрения юриспруденции характеристик.
Категория примирения шире, чем понятия "соглашение" и "посредничество". Сам результат примирения в материальных и в процессуальных отношениях, как правило, приобретает форму письменного соглашения. Действительно, примирение не исчерпывается только заключением соглашения на внесудебной или судебной стадии разрешения правового конфликта, а охватывает гораздо большее число действий по выявлению и разрешению спора на разных уровнях - как на международном, так и на национальном.
Необходимость отказа от узкого цивилистического толкования термина "примирение" обусловлена и тем, что данный инструмент может применяться в совершенно разнообразных сферах общественных отношений, подпадающих под действие права: международные и межнациональные конфликты; гражданско-правовые и трудовые споры; корпоративные противоречия и конфликты в образовательных учреждениях и иных отношениях. Практически все области социальных интересов в той или иной степени нуждаются в использовании примирительных процедур.
Значение примирения в общественной жизни многообразно. Так, с экономической точки зрения к достоинствам примирения ученые относят развитие экономической свободы конфликтующих; восстановление и укрепление партнерских отношений между конфликтующими и развитие этих отношений с другими участниками; возможность избежать длительности и дороговизны судебной процедуры; возможность сохранить конфиденциальность информации, ставшей известной сторонам конфликта. Социальная же роль примирения состоит не только в восстановлении и сохранении общественного согласия, но и в культивировании чувства стабильности и уверенности участников общественных отношений в существующем правопорядке. Примирение в праве можно рассматривать, с одной стороны, как комплексный правовой институт, объединяющий различные, предусмотренные действующим законодательством примирительные процедуры, а с другой - как особый способ воздействия на общественные отношения, включающий психологические и юридические элементы.
Медиация и политология
Необходимость медиации в современном обществе во многом связана с глобализацией, способствующей ослаблению иерархий и росту взаимосвязей и взаимозависимостей в мире. Это отражается на всех уровнях общественного устройства - в повседневном быту, в сфере частных отношений, в мире экономики и труда, в практике государственного управления. Процессы, происходящие в современном мире, требуют неординарных подходов к разрешению возникающих споров и конфликтов. Медиация из сферы международных отношений и международного права распространилась в область организационных технологий, политику, практику управления. Использование медиации в политике свидетельствует о развитии культуры разрешения конфликтов, политико-правовой культуры. Медиация как неинституциональный (неформальный) институт является не только порождением высокой культуры использующих ее людей, но также способом формирования культурной среды, в которой она получает наибольшее развитие. Распространение медиативных процедур свидетельствуют об изменении существа и роли управления в функционировании социальных и политических систем.
Феномен медиации органически встраивается в новейшую модель управления - широкого распространения неофициального посредничества неправительственных организаций. Повышение значения неправительственных организаций в разрешении и предупреждении внутренних конфликтов обусловлено их спецификой - децентрализацией, «плохой управляемостью» и нерациональным поведением сторон. Гибкость, нейтральность и комплексное влияние, характерные для деятельности неправительственных организаций, позволяет им разрешать сложные конфликты эффективнее, чем это делают государственные структуры.
Согласно предложенной Доктрине медиации существование феномена медиации является реакцией на очевидный с практической точки зрения и болезненно ощутимый для властных институтов разрыв между человеческим поведением и общественными институтами. Нормы, санкции, рациональный расчет и привычки – все это оказалось основанием, не достаточным для того, чтобы обеспечить должное, с точки зрения соответствия институциональной норме, поведение человека. Культурные ценности, верования и убеждения, этнические предпочтения, групповые и индивидуальные интересы, властные притязания, идеологические ориентации являются факторами, опосредствующими действие институтов на поведение людей.
Формальные институты вводятся как установления государства или другой организации, использующей властный ресурс, соблюдение которых контролирует специальный аппарат. Неформальные же институты возникают в определенной мере спонтанно, независимо от сознательных намерений носителей власти и авторитета, и складываются эволюционным путем. Соотношение между теми и другими институтами является многомерным. Неформальные институты при одних условиях могут дополнять формальные и обеспечивать их эффективное функционирование, в других условиях – конкурировать с ними и даже – замещать, вытесняя формальные институты на периферию общественной системы. В последнем случае под влиянием неформальных институтов имеет место такого рода отклонение политических и экономических явлений от формальных институтов и законов.
Возможность возникновения конфликтов, имеющих институциональные источники, а также неспособность существующей нормативной базы обеспечить регулирование общественных отношений и динамическое развитие общества рассматриваются как явные признаки функционального несоответствия институтов. Благодаря этому институты утрачивают значение высшей силы или чего-то, находящегося в их ведении. Они рассматриваются теперь как предмет возможных изменений, поправок, вносимых не формальными представителями политического центра (правительство, парламент, партийные лидеры и т.п.), а самим гражданским обществом, его неформальными представителями и рядовыми гражданами. Если ценности и действующие институты находятся в относительном соответствии, можно говорить о легитимном характере существующей системы правления, государственной власти. С этой точки зрения, одной из функций медиации по отношению к политике является легитимация государственной власти - феномен, который образует предпосылку устойчивого функционирования политической системы и одновременно является его результатом. Условием легитимности власти становится ценностный консенсус, который обеспечивается сочетанием институциональных структур и медиативных практик.
Наличие медиации в политическом поле приводит к радикальному изменению контекста власти. В одном случае власть имеет вид могущества (власть-Power), основанного на силе и богатстве. Генеральной задачей власти-могущества является осуществление господства социального «верха» над «низом», имеющего целью поддержание порядка, основанном на доминирующей роли отношений неравенства. В другом случае власть имеет вид авторитета (власть-Authority), основанного на доверии и сотрудничестве. Генеральная задача власти-авторитета - воспроизводство ценностно-символического консенсуса на основе сочетания институциональных структур и медиативных практик в политическом поле. Базовыми для институционального порядка здесь являются отношения равенства.
Переход от власти-могущества к власти-авторитету указывает направление динамики политических систем. Эта динамика связана с ростом удельного веса и повышением роли медиации в политике. Как одна из неинституциональных практик, медиация является фактором формирования в обществе атмосферы согласия и доверия, способствует возрастанию символического капитала власти и, в конечном счете, гражданского согласия в обществе.
Обсуждения Медиация и выживание цивилизации