Мыслесцены одного порядка, порожденные воображением невежественного и грубо-материального верующего, образуют церкви, школы и дома "Летней Страны", небесный город и его ангельских обитателей. В течение веков тысячи людей подобного рода воплощали свои странные и примитивные представления об улицах из золота.
Дверях из жемчуга, океанов стекла с огнем, о коронах и арфах, о пророках, одетых подобно средневековым монахам, об апостолах и святых в церковных ризах, о херувимах и серафимах, оперённых невероятными крыльями на человеческих плечах. И когда такой человек умирает, он живет сначала в низших слоях астрального плана (которые он иногда не без основания рассматривает как что-то вроде чистилища или преддверия), до тех пор пока процесс погружения в себя приведёт его во второй подплан (считая сверху), на котором существуют главным образом эти материальные небесные формы; это, естественно, означает, что такие мыслеформы легче всего образуются именно из материи второго подплана. В большинстве случаев этот человек без колебания приветствует их как небо своей мечты; иногда он испытывает определённое чувство несообразности и говорит себе: "Я не думал, что это будет именно так"; иногда, если он несколько выше по развитию, он испытывает некоторое разочарование.
Непрерывный процесс погружения в себя идёт дальше, и постепенно эти мыслеформы начинают ему казаться менее отчетливыми и перестают его интересовать. Затем его мысль пробуждается к постижению чего-то бесконечно большого. И тогда он впервые обнаруживает: всё, что составляло до этого времени его счастье, было, по правде говоря, только вступлением в ту реальность, с которой он входит в контакт после значительного прогресса в своей эволюции и которая обладает таким великолепием и глубинной яркостью, каких не может быть в астральном мире. Тем не менее даже из этого рудиментарного материализма можно извлечь определённую пользу.
Помощники не раз замечали, что неразвитые души с радостью встречают их тогда, когда они принимают облик ангела или покровителя-святого. Может случиться, что в критической ситуации некогда разубеждать бедные души и давать им объяснения, в которые они вряд ли могут поверить и которых не в состоянии понять; поэтому иногда святым приписывают достоинства, строго говоря, не принадлежащие им. Но так как помощник никогда не ставит сделанное добро себе в заслугу и никогда не рассматривает помощь с точки зрения заслуг, это для него не имеет никакого значения; важным является то, что он помогает всякий раз, когда это возможно, оставаясь в тени неизвестности.
Непрерывный процесс погружения в себя идёт дальше, и постепенно эти мыслеформы начинают ему казаться менее отчетливыми и перестают его интересовать. Затем его мысль пробуждается к постижению чего-то бесконечно большого. И тогда он впервые обнаруживает: всё, что составляло до этого времени его счастье, было, по правде говоря, только вступлением в ту реальность, с которой он входит в контакт после значительного прогресса в своей эволюции и которая обладает таким великолепием и глубинной яркостью, каких не может быть в астральном мире. Тем не менее даже из этого рудиментарного материализма можно извлечь определённую пользу.
Помощники не раз замечали, что неразвитые души с радостью встречают их тогда, когда они принимают облик ангела или покровителя-святого. Может случиться, что в критической ситуации некогда разубеждать бедные души и давать им объяснения, в которые они вряд ли могут поверить и которых не в состоянии понять; поэтому иногда святым приписывают достоинства, строго говоря, не принадлежащие им. Но так как помощник никогда не ставит сделанное добро себе в заслугу и никогда не рассматривает помощь с точки зрения заслуг, это для него не имеет никакого значения; важным является то, что он помогает всякий раз, когда это возможно, оставаясь в тени неизвестности.
Обсуждения Рай и ад