Кома или сон

Сколько шума! Сколько шума вокруг искусственного интеллекта!

И работу он отберет, и всяких новых хомутов на нас навешает!

Ой, что будет, что будет?!

А если подумать, кому он страшен в первую очередь, настолько, что они всех им запугивают?

Тем, кто привык мыслить логически. Холодно. Механически.

Тем, кто за цифрами и графиками давно перестал видеть людей и сердце.

А нам-то чего бояться?!

Мы всегда думаем другим местом. И так думаем, что любой искусственный интеллект закипит.

Вы ему один...

Ты мне снишься. Это так странно. Сегодня я была у тебя в гостях. В твоём большом уютном доме.

Твой дом пах свежим деревом, и сладкими булочками.

Ты не закончил ремонт? Все мастеришь и строишь...
Что это будет? Арка? А здесь большая ванна...

Должно быть здорово, но мне почему-то грустно.
Ты такой родной и тёплый, а обнять тебя я не могу.

Спасибо за заботу, даже во сне я её ощущаю.
Так тепло, безмятежно и сладко в твоих объятиях.

Я пришла не одна.
Посмотри, кто у меня на ручках. Пухлые щёчки...

Искусство живописи, писания живого предмета с учётом своего образа видения, восприятия и умения передать то, что запечатлилось в памяти доступно всем человеческим массам, но воспринимаются в зависимости от уровня искусствоведения и опыта живописания.

В современном мире в океане информационно-познавательного бума, как в науке, так и в искусстве бессмыслица и абсурд начинают преобладать над здравомыслием и классической логикой. Издревле ваятель, маляр, живописец изображал в наскальных рисунках...

Если та академическая, которая получает деньги от Российского государства, то, наверное, самому государству, коль оно платит. А раз платит, то заказывает музыку. Правда, не все музыканты играют так, как заказано, и норовят напороть отсебятину.

Но уж такова относительная демократия. Во всяком случае, есть многочисленные препоны, которые не дают широко публиковаться всем желающим и, тем более, разбогатеть на философии.

Еще преподавателям-философам по незнанию платят студенты за мифы про...

Рождённый летать, рано или поздно упадёт и разобьётся, прирождённый ползать, в любую дырку пролезет и не споткнётся.

Глава 2. Смерть - это вечный сон.

Рассвет своими милыми беспощадными лучами ласкал мое лицо, унося остатки сна. Не люблю я вставать рано. Есть люди жаворонки, у них день начинается утром, а есть я, житель ночи. Мне необходимо спокойствие и присутствие тайны. Тьма дает мне заряд бодрости, тьма успокаивает своим безмолвием. А утро… Утро выпивает силы, утром просыпаются люди. Они торопятся куда-то, нервничают, ненавидят друг друга. Совсем плохо, когда они видят меня, тогда и начинают меня...

Алел закат, ветер распахнул плохо прикрытое окно.
Алина невольно подпрыгнула на широкой постели. Замерла на миг. Огромное алое солнце выплывало из тумана.

Какая красотища, только и тревога витала где-то рядом.

Почти мгновенно алое солнце начало желтеть. Если бы она пробудилась чуть позднее, то не увидела бы всей этой красоты.

Но что это? Знак или случайность? Кто мог ее разбудить в пустой квартире?

А потом она вспомнила сон. Странный и удивительный сон. Она стояла на берегу моря, и...

— Учитель, так радостно наблюдать, когда ты веселишься. Скажи, что вызывает твой смех?

— Мне смешно от того, что кому-то удалось нарушить моё спокойствие.

— Учитель, в чём смысл жизни?

— В смерти.

— Но люди боятся смерти. Никто не хочет умирать.

— Скажи, когда ты спишь, ты хочешь проснуться?

— Я этого не знаю. Это происходит само собой.

— Жизнь человека подобна сну. Когда человек умирает, он наконец-то пробуждается от сна.

— Бывает такое, что я знаю, что сплю.

— Бывает...

«Гениальные и великие люди дают нам ответы почти на все вопросы, с которыми мы сталкиваемся в жизни. Но, к большему сожалению проблема состоит в том, что многие, не только не хотят прислушаться к их ответам, в силу своих убеждений, но и порой просто не способны понять их мысли…» высказалась философия – набирая разгон мысли, с переходом на класический эндшпиль.

Тем временем Железный бомж скромно, но старательно и увлеченно, как малое дитя в песочнице – занимался расфасовкой ужасно не приличных...

На всей Планете их было только двое. Миша и Люся Левинзоны.И оба они спали. Люся

спала сном невинного младенца, много повидавшего в жизни. А Миша как бы спал,но в

то же время бодрствовал. Он вроде бы жил и в то же время как бы существовал в дру-

гом виртуальном мире.
Люся дышала ровно. Миша стонал и ворочался. Ему почему-то становилось все

страшнее и страшнее...
На фоне совершенно черного неба, напоминающего "Черный квадрат" Малевича, летали

огромные птицы, точь-в-точь ящеры...