Для нашего времени характерны упорные и непрерывные поиски «новых» форм отношений между мужчиной и женщиной, причем ведущей тенденцией является навязывание вечного эксперимента как образа жизни все более широким слоям населения.
Еще пару десятилетий назад к экспериментам в интимно-личной сфере призывали в основном молодежь («в этой жизни надо все попробовать»). Теперь с предложением попробовать «что-нибудь новенькое» обращаются к тридцатилетним. Правда, суть предложений «массовиков-затейников» от СМИ и масскультуры разным возрастным группам несколько отличается: тридцатилетним навязывают не столько новые формы секса (предполагается, что они уже это попробовали), сколько «новые» варианты традиционного брака.
Слово «новый» взято в кавычки не случайно, ибо на самом деле и в наиболее популярном варианте – «гражданском браке», (и во всех других) нет решительного ничего нового. Фактическое брачное сожительство без регистрации – будь-то венчание в церкви или посещение соответствующих государственных органов – существует столько же, сколько существует цивилизация. Разные формы «конкубината» (сожительства) известны еще римскому праву. Впрочем, не обязательно забираться так далеко в поисках прецедентов. Достаточно открыть пухлый роман чуть ли не любого писателя 19 века – русского или западного, и мы тотчас встречаемся с парочкой, живущей по принципу «нас венчали не в церкви». Все как теперь – свободная любовь и презрение к условностям, за исключением одного серьезного обстоятельства: «свободный брак» в 19–начале 20 века был уделом маргиналов*. Не стоит, кстати, тотчас рисовать в воображении горьковских босяков; речь идет о маргинальности в широком смысле слова. В гражданских браках состояли и парижские дамы полусвета, и представители богемы, и пламенные революционеры, и воры-«медвежатники» со своими «Маруськами» - диапазон, как видим, широкий. Не входили в него только скучные мещане, «отсталые» крестьяне, «непросвещенные» рабочие, темное купечество да вырождающееся дворянство – словом, практически все остальное общество. Правда, справедливости ради стоит отметить, что дворяне да купцы, особенно побогаче, иной раз грешили, заводя содержанок – актрис или сбившихся с пути девиц, «созданных для роскоши». Но браком подобные союзы никто не называл, да и женились те же гулящие купчики, как правило, в конечном счете на представительницах своего класса и со всеми церемониями.
Впрочем, «гражданским браком» в наше время никого не удивишь. В повестке дня на первом месте новое изобретение реформаторов морали – так называемый гостевой брак. Суть его сводится к тому, что двое партнеров, регистрируя свои отношения или нет (а что тут, впрочем, регистрировать?) регулярно встречаются для совместных занятий сексом, не живя при этом вместе, не ведя общего хозяйства и не имея, как правило, общих детей. Почему это брак, спросите вы? Потому что партнеры как бы обязуются соблюдать моногамию и с другими лицами не встречаться.
Апологеты данного «изобретения» захлебываются от восторга, перечисляя достоинства своей модели. Смотрите, как удобно: во-первых, в кои-то веки женщина полностью свободна от скучной домашней возни! Она имеет все преимущества семейной жизни, т.е. регулярный секс, и никаких ее минусов. Во-вторых, партнеры не надоедают друг другу, не привыкают друг к другу, и секс надолго сохраняет свой яркий, праздничный характер. В-третьих, такая семья экономит массу времени для других дел, например, для карьеры. И так далее, и тому подобное. При желании можно перечислить еще десяток преимуществ, причем все они будут действительно иметь место. Проблема не в том, перекрывают ли плюсы минусы.
Главная проблема гостевого брака (как и всех прочих «новаторских вариантов») состоит в том, что эта модель работает исключительно в благоприятных социальных и экономических условиях. Иными словами, все эти «союзы двух свободных людей» рассчитаны на физически здоровых, материально обеспеченных и социально успешных людей. Но как только жизнь ставит перед таким союзом мало-мальски серьезное испытание, к примеру, не очень тяжелую, но длительную болезнь одного из партнеров, «гостевой брак» заканчивается. И винить в этом второго партнера даже неловко. Отношения, основанные на взаимном сексуальном удовлетворении, автоматически прекращаются в случае исчезновения или даже ухудшения качества этого самого удовлетворения. Так что большого греха в том, чтобы бросить партнера, потерявшего товарный вид или скатившегося по социальной лестнице, для морали эгоистов нет. А как же иначе? Ведь никто никому ничего не должен.
Подобный подход в корне противоречит христианскому, традиционному принципу брака: «в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности…», когда двух людей, помимо простой жажды физического удовольствия, соединяют тысячи незримых нитей – от чувства долга до жалости, от общих жизненных целей до ответственности перед ближними и дальними. И не стоит иронизировать, что и в «законном» браке муж не так уж редко бросает заболевшую жену, а жена – разорившегося мужа. Как всякая сложная структура традиционный брак весьма уязвим. Мы знаем, как можно испортить сложную машину, всего лишь нажав не на ту кнопку. Такие «кнопки» есть и в традиционном браке, но в нем есть и то, чего нет в иных моделях. Снова прибегая к сравнению из мира техники, скажу: традиционный брак – это «машина», созданная для работы в любых, даже самых неблагоприятных условиях. И это машина, обладающая колоссальной способностью к саморегуляции и самовосстановлению. Да, как и любая техника, эта машина не совершенна – она дает сбои, она может сломаться в самый неподходящий момент. Но она – реальность, она работает уже две тысячи лет. И она позволяет реализовать самые разные потребности человека: от потребности в хлебе насущном – в широком смысле слова – до потребности в вечном.
А что же гостевой брак? А гостевой брак – не более чем симулякр**. Он дает лишь иллюзию союза, иллюзию отношений, иллюзию того, что «у меня кто-то есть». По сути - это игра в брак, одна из тех многочисленных игр для взрослых, которые так детально описал в свое время Берн***. Взрослый человек вправе тратить свое время на игры – в конце концов, это его выбор. Главное, не впадать в детство и не путать игру с реальной жизнью.
Слово «новый» взято в кавычки не случайно, ибо на самом деле и в наиболее популярном варианте – «гражданском браке», (и во всех других) нет решительного ничего нового. Фактическое брачное сожительство без регистрации – будь-то венчание в церкви или посещение соответствующих государственных органов – существует столько же, сколько существует цивилизация. Разные формы «конкубината» (сожительства) известны еще римскому праву. Впрочем, не обязательно забираться так далеко в поисках прецедентов. Достаточно открыть пухлый роман чуть ли не любого писателя 19 века – русского или западного, и мы тотчас встречаемся с парочкой, живущей по принципу «нас венчали не в церкви». Все как теперь – свободная любовь и презрение к условностям, за исключением одного серьезного обстоятельства: «свободный брак» в 19–начале 20 века был уделом маргиналов*. Не стоит, кстати, тотчас рисовать в воображении горьковских босяков; речь идет о маргинальности в широком смысле слова. В гражданских браках состояли и парижские дамы полусвета, и представители богемы, и пламенные революционеры, и воры-«медвежатники» со своими «Маруськами» - диапазон, как видим, широкий. Не входили в него только скучные мещане, «отсталые» крестьяне, «непросвещенные» рабочие, темное купечество да вырождающееся дворянство – словом, практически все остальное общество. Правда, справедливости ради стоит отметить, что дворяне да купцы, особенно побогаче, иной раз грешили, заводя содержанок – актрис или сбившихся с пути девиц, «созданных для роскоши». Но браком подобные союзы никто не называл, да и женились те же гулящие купчики, как правило, в конечном счете на представительницах своего класса и со всеми церемониями.
Впрочем, «гражданским браком» в наше время никого не удивишь. В повестке дня на первом месте новое изобретение реформаторов морали – так называемый гостевой брак. Суть его сводится к тому, что двое партнеров, регистрируя свои отношения или нет (а что тут, впрочем, регистрировать?) регулярно встречаются для совместных занятий сексом, не живя при этом вместе, не ведя общего хозяйства и не имея, как правило, общих детей. Почему это брак, спросите вы? Потому что партнеры как бы обязуются соблюдать моногамию и с другими лицами не встречаться.
Апологеты данного «изобретения» захлебываются от восторга, перечисляя достоинства своей модели. Смотрите, как удобно: во-первых, в кои-то веки женщина полностью свободна от скучной домашней возни! Она имеет все преимущества семейной жизни, т.е. регулярный секс, и никаких ее минусов. Во-вторых, партнеры не надоедают друг другу, не привыкают друг к другу, и секс надолго сохраняет свой яркий, праздничный характер. В-третьих, такая семья экономит массу времени для других дел, например, для карьеры. И так далее, и тому подобное. При желании можно перечислить еще десяток преимуществ, причем все они будут действительно иметь место. Проблема не в том, перекрывают ли плюсы минусы.
Главная проблема гостевого брака (как и всех прочих «новаторских вариантов») состоит в том, что эта модель работает исключительно в благоприятных социальных и экономических условиях. Иными словами, все эти «союзы двух свободных людей» рассчитаны на физически здоровых, материально обеспеченных и социально успешных людей. Но как только жизнь ставит перед таким союзом мало-мальски серьезное испытание, к примеру, не очень тяжелую, но длительную болезнь одного из партнеров, «гостевой брак» заканчивается. И винить в этом второго партнера даже неловко. Отношения, основанные на взаимном сексуальном удовлетворении, автоматически прекращаются в случае исчезновения или даже ухудшения качества этого самого удовлетворения. Так что большого греха в том, чтобы бросить партнера, потерявшего товарный вид или скатившегося по социальной лестнице, для морали эгоистов нет. А как же иначе? Ведь никто никому ничего не должен.
Подобный подход в корне противоречит христианскому, традиционному принципу брака: «в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности…», когда двух людей, помимо простой жажды физического удовольствия, соединяют тысячи незримых нитей – от чувства долга до жалости, от общих жизненных целей до ответственности перед ближними и дальними. И не стоит иронизировать, что и в «законном» браке муж не так уж редко бросает заболевшую жену, а жена – разорившегося мужа. Как всякая сложная структура традиционный брак весьма уязвим. Мы знаем, как можно испортить сложную машину, всего лишь нажав не на ту кнопку. Такие «кнопки» есть и в традиционном браке, но в нем есть и то, чего нет в иных моделях. Снова прибегая к сравнению из мира техники, скажу: традиционный брак – это «машина», созданная для работы в любых, даже самых неблагоприятных условиях. И это машина, обладающая колоссальной способностью к саморегуляции и самовосстановлению. Да, как и любая техника, эта машина не совершенна – она дает сбои, она может сломаться в самый неподходящий момент. Но она – реальность, она работает уже две тысячи лет. И она позволяет реализовать самые разные потребности человека: от потребности в хлебе насущном – в широком смысле слова – до потребности в вечном.
А что же гостевой брак? А гостевой брак – не более чем симулякр**. Он дает лишь иллюзию союза, иллюзию отношений, иллюзию того, что «у меня кто-то есть». По сути - это игра в брак, одна из тех многочисленных игр для взрослых, которые так детально описал в свое время Берн***. Взрослый человек вправе тратить свое время на игры – в конце концов, это его выбор. Главное, не впадать в детство и не путать игру с реальной жизнью.
Обсуждения Гостевой брак