Солнечный день

Как-то на лесной полянке шла игра в догонялки. Сначала все гонялись за олененком.

– Догнал! Догнал! – радостно закричал лисенок.

– Теперь меня ловите, – предложил зайчонок.

– Тебя мы уже пытались поймать, надоело, – дружно загалдели все.

– Ну, тогда, может, придумаем игру поинтереснее? – предложил медвежонок.

– Что может быть интереснее, чем игра в догонялки! – возмутился волчонок. – Вот только кого нам догонять на этот раз?

Громкие голоса спорщиков разбудили Филина, дремавшего...

Давным-давно…. Нет, ….Однажды… Стоп, стоп… В некотором царстве, в некотором государстве…. Кажется, так начинаются сказки.

Хотя… какая разница как они начинаются. Главное, чтобы был хороший конец. Это основное условие.

На то она и сказка, чтобы у неё был хороший конец. А почему нет?

Жизнь и так полна печалей. А сказка – она мечта… И пусть жизнь будет хоть чуточку похожа на сказку…

Так вот. Давным-давно, когда я была еще не я, а кто-то совсем другой… Я просто представила, что...

Машка не любит импрессионистов, ей не свойственен полёт воображения, она судит об искусстве категорично, как и мыслит – прямолинейно. Реалисты – да, вот к примеру, персик на красивом блюде в натюрморте, так он словно с фотографии, руку протяни, если не лень, и кажется, коснёшься пальцами, почувствуешь кожуру бархатную, вдохнёшь аромат лета сладкий, медовый.

Для особого эффекта и убедительности подруга ещё и носом поведёт, вроде нюхает этот самый благоуханный персик. «А это.. да, я понимаю...

Переживание: примерно:1999г.

Не мог долго уснуть. Повернулся на спину стал думать о божественном, внутри стало, что-то шевелиться. Подумал о матери, с любовью представил её себе и на глазах навернулись слёзы и тёплая волна прошла по телу. И что бы уснуть я начал повторять про себя:

«Мама не пей, мама не пей...»
Я повторял и повторял уже начали путаться слова в голове и вдруг! ... из точки на лбу, меж бровей, (где находится третий глаз) выплыл ярко-жёлтый шестиугольник и встал перед...

первым, неумелым и жадным шагом я ступила в мир танца…

Вначале,- это было просто увлечение, мимолетное желание танцевать. Мое сердце наполнялось неугасимым чувством восхищения, при виде грациозных танцовщиц. Великое и изящное искусство-балет стало для меня главным интересом.

Цель быть похожей на прекрасных балерин поглотило меня и окунуло в этот мир...

Я проучилась в балетном колледже 5 лет. Как мне казалось, стремление быть балериной, должно было стать смыслом моего существования. Но с...

Я бывший жрец Храма Чёрной и Белой Луны, с моей исчезнувшей родины Атлантиды. Я Луций Корнелий Сулла – римский полководец и диктатор, я римский поэт и писатель Горацио. Бесконечное количество жизней, программа жреца - целителя у меня на исходе, я её почти полностью отработал. Но военная программа Суллы до конца не отработана, знаю, что повторно вернувшись в эту жизнь, могу стать диктатором. Приходил я в земную жизнь в разных обличиях и под разными именами. Я листаю Книгу судеб, написанную на...

Все это случилось двадцать два года назад. В одно холодное октябрьское утро я получил от редакции задание. Ничего особенного, задание как задание — встретиться с доктором Шугарменом, деканом физического факультета в нашем университете.

Не помню точно, что послужило поводом — какая-то годовщина чего-то такого: первого атомного реактора, испытаний атомной бомбы или, быть может, Нагасаки. Во всяком случае, в воскресной газете должен был быть разворот на эту тему.

Я нашел Шугармена в его...

Синьор Мольтени, проживающий на виа Тадини, дом номер 18, квартира 12, был весьма озабочен. Он приобрел в рассрочку великолепный холодильник фирмы «Двойной полюс», но вот уже два месяца не мог внести очередного взноса. Сегодня ему позвонили из конторы и сказали: «Либо вы погасите задолженность, либо мы забираем холодильник».

А синьор Мольтени уже к середине месяца остался без единой лиры. Что же делать?

В то утро он долго глядел на холодильник, потом бережно погладил его гладкую...

Много позже Олфайри понял, что ради жизни надо отдать жизнь. Тогда он просто думал о том, как ос-таться в живых.

Он был l’uomo dal fuoco in bocca, человек с огнем во рту. Рак жег ему горло. Говорил он с помощью ме-ханического имитатора, но опухоль грозила прокрасться в мозг, еще немного — и Франко Олфайри перестал бы существовать. Поэтому он обратился к помощи Провала.

У него были деньги. Именно они позволили ему войти в дверь, соединяющую миры. Деньги, много де-нег. Те, кто управлял...

25 сентября 1893 г.

Мой дорогой, маленький мой Луи! Итак, все кончено. Мы больше никогда не увидимся. Помни это так же твердо, как и я. Ты не хотел разлуки, ты согласился бы на все, лишь бы нам быть вместе. Но мы должны расстаться, чтобы ты мог начать новую жизнь. Нелегко было сопротивляться и тебе и самой себе, и нам обоим вместе... Но я не жалею, что сделала это, хотя ты так плакал, зарывшись в подушки нашей постели. Два раза ты подымал голову, смотрел на меня жалобным, молящим взглядом...