Сидеть-думать

С самого утра день выдался солнечный, обязывающий к хорошему настроению. Так и было в общем – праздник ведь. О нем напомнила ребетня, которая забарабанила в дверь чуть ли не раньше песен соловья, который поселился на липе за окном уже как неделю. Спросонок не сразу понял, что происходит, пока жена одеяло не стянула:
- Вставай. Пасха началась…
За дверью действительно стояли первые праздничные гости – соседский шестилетний шишгаль Митька, размазывающий сопли по чумазому от крашеных яиц, но очень...

36...((175.а)) Реконструкция. Февраль.
Февраль – отвесный уступ зимы. В стрельчатых окнах метёт и воет. Самое время опробовать магическую шестёрку: перо-курсив-язык. Как именно? Летописец про себя будет читать книгу, заслонив, а раб записывать его мысли. Шелест переворачиваемой страницы – дверь между настоящим и прошлым. Настоящее – открытая, но ещё не прочитанная страница молчит. Для ушей глухонемого она не доступна. Прошлое – перевёрнутая страница, должна бы ясным отчётливым голосом звучать в...

В одной из сибирско-татарских деревень Омской области в 1955 году родился мальчик по имени Файзулла. Родители мальчика – сибирские татары.
Мальчик в пятнадцать лет начал ходить на танцы. Дом культуры, который в этой деревне называют клубом, находится в центре деревни. В этом возрасте Файзулла попробовал водку.
Ничего особенного в жизни Файзуллы до армии не произошло. Окончил школу. Учился неважно. По субботам ходил на танцы. Пил спиртные напитки, но только в субботу перед танцами.
На танцах...

Эта история, которая была на самом деле, произошла в Тюмени. И произошла она в наши дни, в двадцать первом веке. Эта история могла произойти в любой российской семье, где нет единства и понимания между близкими родственниками.
К сожалению, в нашем обществе много родственников, которые враждуют, грызутся друг с другом, ненавидят друг друга, готовы убить друг друга из-за наследства и по иным причинам. Одна из таких семей до сих пор живёт на тюменской земле.
2015 год. В Тюмени, в одном из...

Первым американцем, который сам связался с Брайаном и предложил выступить с концертами в США был Сид Бернстайн, работающий агентом по бронированию. Сид умудрялся совмещать работу и учёбу одновременно. Поскольку он слушал лекции о государственном устройстве Великобритании, то ему часто приходилось читать местную прессу. Именно из английских газет Сид узнал о The Beatles. Прочитав о группе немало интересного, Бернстайн решил позвонить Эпстайну в Ливерпуль с предложением выступить в Carnegie Hall...

'- Звезды танцевали на черном широком небе, разбрасывали сияние по всей Вселенной. Тонко и причудливо шелестел листвой ветер. По земле струился пышный серый туман.

Скрипка сидела у окна, привалившись к подоконнику своей округлой грудью, и разглядывала полную, испещренную темными узорами, Луну. Вокруг была ночь, был сон всего, что способно хоть как-нибудь спать, а Скрипке хотелось сидеть вот так, у распахнутого окна, ощущать холод подоконника и смотреть на небо. Смотреть, смотреть, смотреть...

Это лето было пропитано одиночеством, как вишневый пирог сладким сиропом. Только, в отличие от пирога, вкус у него был не приторно-сладким, а в меру горьковатым, вязким.Оно было зачитано до дыр, завалено умными книгами, газетными вырезками, блестело чистейшими стеклами и крахмальными занавесками. Оно было исхожено дальними тропами, исписано стихами. Оно хотело праздника, любви, шумных дружеских компаний, но зациклилось на случайных встречах и мимолетных знакомствах, оставлявших в тетради...

Черная, иссиня-черная вода, кроваво-красный закат - и лоснящийся диск солнца... Кто-то бы назвал это красивым. Кто-то. Но не он.Он сидел в кресле на веранде своего полуразрушенного дома и смотрел на море. Или - раскинувшееся между утесами море безучастно глядело на одинокого старика, сидящего на веранде своего полуразрушенного дома. Или - ... Впрочем, какая разница? Это было безумно красиво, - но кто о этом думал? Может, солнце? Нет, ему было все равно, оно равнодушно к проблемам этого человека...

Она сидела и смотрела в даль. Куда было не понятно, не-то на прохожих, не-то сквозь них…да и не важно это. Она думала о том, что жизнь её завела в тупик, что она не знает, что делать и как быть. Она запуталась, она не знала, как понять, что сейчас с ней происходит. Она сидела всматривалась, но никак не могла рассмотреть «свет в конце туннеля».

Ещё вчера она была счастливой, она была беззаботной, жизнерадостной…впрочем, от неё всегда веяло жизнью. И все чувствовали это, и потому вокруг неё...

Давным-давно жили-были муж и жена, и был у них единственный сын, звали его Дмитрием.

Отец с матерью трудились до изнеможения, к вечеру еле на ногах держались, а сыночек лежит себе на печи, да жует калачи, ни тебе забот, ни тебе работ, ни тебе усталости. И родственники, и соседи говорили родителям:

– Сына — то, Дмитрия пора, пора с печи спускать да ремеслу обучать. Что ж вы парня портите, лень – матушку в нем кормите?

– Это у вас помногу детей, вот вы так и рассуждаете, а был бы один...