Шагом

27.4. БРОСИТЬ СВОЙ КАМЕНЬ

Не спеша прогуливаясь по залу по ходу беседы, они оказались перед картиной, хорошо знакомой Егору с детства. На ней были изображены три богатыря, восседающие на конях посреди поля. Периокл, взглянув на картину, предложил жестом остановиться и продолжил свой монолог:
- Кстати, о богатырях. Есть одна древняя притча о великом воине... Поспорили как-то люди, кто из трех прославленных воинов самый великий. И решили они устроить для них испытание. Вышел первый на площадь...

Крылатый человек

- Ребята, а я хочу летать, - сказал он.
«Ребята» замерли, забыв о преподнесенных ко рту бокалах с пивом. Как-то прекрасным летним вечером живущие в одном подъезде обычного городского дома мужики о обыкновению потягивали пиво под тенью единственной во дворе сосны. Эти мужчины, долгие годы знавшие друг друга, любили собираться вот так и, попивая пиво, вести беседу о событиях в мире, о своей жизни, делиться радостями, горестями, заветными мечтами. Они не были неудачниками...

Рано утром Гаутама Будда сказал своим ученикам:
- Сделано больше, чем достаточно. Это тело достигло своей полноты и ему нужен отдых.

Он огляделся по сторонам и увидел два очень красивых и высоких дерева. Они стояли рядом, как близнецы.

- Я умру здесь, - сказал Будда и указал место.
Ученики не сразу поняли, что имеет в виду Мастер. Потом они столпились вокруг него и стали причитать и плакать.

Будда сказал им:
- Не надо плакать. Плакать вы сможете потом, когда меня не будет с вами. А...

Однажды Пятый Чонг застал великого учителя Виннигаву Пухоскэ за сборами и с почтением спросил:

- Разве вы хотите нас покинуть?
- Я решил отправиться на поиски Шамбалы, - ответил Пухоскэ. - Ты можешь отправиться со мной. Извести об этом других послушников - путешествие может оказаться продолжительным и опасным, и лишние спутники нам не помешают.

Пятый Чонг бросился выполнять волю учителя. Весть о поисках Шамбалы облетела округу, и когда Пухоскэ и Пятый Чонг выступили в поход, к ним...

Очень странно стоять здесь и смотреть вниз. Как вообще это возможно, что я сейчас здесь, на крыше и смотрю вниз. Это не я. Это фантазия. Я не могу быть здесь на этой крыше и нет таких причин, что бы я думала как они. Я не самоубийца.

А все-таки оно притягивает, это ощущение, что всего лишь один мой шаг и все поменяется и закончится, или закончится и поменяется. Но может и не поменяться, главное что закончится. А вдруг… нет? Вдруг инвалид?! Наверное, такая мысль и спасает чьи-нибудь жизни...

1.

Когда в комнате некому думать, хочется жить особенно остро. Я это знал давно, но вспомнил только сейчас. В самом Времени есть табу на такие воспоминания. Наверное.

— Мы были вместе сколько? Год? Два??

— Хватит.

— Хватит?!

Нарушать его надо только в момент пробуждения. А кто момент выбирает? МЫ? Время?

— Да хватит, пожалуй!

Хорошо еще, что мысленный вакуум посещает комнаты со мной достаточно редко. А то дурных мыслей сразу столько.

— Хватит???!

— Да.

Рядом с моей...

Ника оторвалась от утреннего чтения: на улитовском подворье шум был непривычен и надсаден. Увлекшись, как обычно, книгой, она не слишком давала себе отчет в происходящем вокруг.

Приоткрыв окно, она выглянула наружу, сощурившись на секунду от яркого солнца. По двору сновали какие-то люди в военной форме, водили под уздцы лошадей, громко и жизнерадостно переговаривались и смеялись сытым смехом. Более всего ее поразило присутствие обычно почти невидимого Улита: тот медленно, но споро расшагивал...

Ирочка была сумасшедшей. Она и сама не помнила, как и когда сошла с ума. Когда-то, довольно давно, Ирочка была умненькая, молоденькая и хорошенькая и вместе с родителями жила в старинном красивом доме неподалеку от университета. Училась она на мехмате, где ее отец профессорствовал, и редкий однокурсник не был влюблен в нее. Личико у Ирочки было простенькое, французское, но прелестно освещалось карими выпуклыми глазками и яркими безукоризненными зубами, и фигурка была хороша, тоненькая, идеальной...

Жизнь псионика – это всегда одиночество. В ней нет места семье, любви и друзьям. Она пуста и всегда до горечи правдива. Она просто сводит с ума, если принять её слишком рано и без подготовки. Такие случаи бывали, и тогда безумных приходилось убивать другим псионикам, но они были всё же редкими. Большинство вовремя учатся «отстраняться» от окружающего их мира и сохраняют рассудок.

Реми очнулся оттого, что дикая головная боль снова заломила ему виски. Парень, испустив душераздирающий стон...

За ним увязалась толпа женщин. Комар ЦЭ останавливался, и женщины останавливались. Комар ЦЭ двигался, и женщины следовали за ним. ЦЭ начал наблюдать за женщинами. Женщины наблюдали за комаром ЦЭ. Так как комар ЦЭ не высказывал никакого участия в жизни женской стаи, не пытался приблизиться и не уходил, женщины тоже не подходили близко. Но время от времени бросали взгляды на комара ЦЭ. ЦЭ сидел неподвижно и созерцал.

Женщины делали вид, что занимались своими делами. Видно им было интересно, как...