По-русски

На поле 4 защитника, но я больше вижу трех.

Судья .. не должен позволять себя гладить - не мужское это дело.

Когда Шевченко уходит, Кампо возвращается на место левого центрального защитника.

Лужный проходит по левому месту крайнего.

Вот так... Все правильно... Чуть раньше пас и Шевченко пронесся мимо защитников "Реала" как электричка мимо нищего...

После его передачи мяч всегда находит Вьери или еще какого острого.

Замена, на поле выходит Карамбe...зачем..?

После второго...

- Почему ты не спишь? Уже двенадцатый час.

- Во-первых, у меня каникулы, так что мне не надо рано вставать, а во-вторых, там что-то есть.

- Где?

- В шкафу.

- Не валяй дурака, ты же не маленький, - сказала мама, открывая шкаф, из которого на нее посыпался хлам, - черт! Ты когда-нибудь наведешь тут порядок?

- Я только сегодня прибрался. Но там кто-то шевелится.

- Не удивительно. Развел тут крысятник. Возьми к себе в комнату кошку, пусть отрабатывает свой вискас.

- Ну...

Маленькая милая девочка с яркими, синими бантами. Он даже не заметил, косы у неё были или хвосты. В памяти остался только синий цвет, который молнией резанул по глазам. А затем лицо. Детское, искажённое от неизбежности и ужаса, лицо.

Оно приближалось к лобовому стеклу автомобиля неимоверно быстро. Застывшие доли секунды. Ему они показались вечностью. Затем сильный удар. Кровь и мозги. Зрелище не для слабонервных. Это напоминало разбившегося о лобовуху огромного шмеля. С той лишь разницей, что...

«Я еду домой». Эту фразу я повторял каждый раз, когда рядом со мной останавливалась маршрутка. Правда, эта маршрутка могла быть третья или четвертая по счету. Предыдущие пролетали мимо, так как были полны народом, а водилы разводили руками - «мест нет». В метро народ пихался, толкался, пропихивался между закрывающимися дверями, говоря при этом - «успел». Можно подумать, что следующий поезд отменили. Поскорей бы до «казани» добраться. А на Казанском вокзале сесть в электричку, которая отвезет...

Вчера. Еду в метро. Париж. Линия 1, недалеко от Плас Вандом. Полузаполненный вагон, все - с серьезно-интеллектуальными лицами, с газетками, дипломатиками, в пиджачках, каждый - на своей волне. Понедельник. Середина рабочего дня, обеденный перерыв. Весь вагон отдохнул душой..

В вагон метро входит не в меру стройная Леди - ей хорошенько за семьдесят (но старушкой её назвать - язык не повернется, ввиду последующего описания) - и садится прямо напротив меня. Все, кого случайно дернуло оторваться...

Думаю, все согласятся с тем, что плоды урбанизации не только приносят известный комфорт, но также и уже печально известные побочные негативные эффекты. Западное общество, в которое мы так стремительно продвигаемся, это, между прочим еще и больное общество, и духовно и физически.

Наверное, мы переболеем этим по-нашему, по-русски, как это уже бывало в истории. Но не приходится сомневаться, что мудрому человеку в этом вопросе лучше проявить дальновидную осторожность и осмотрительное благоразумие...

И Ольвик начала рассказ:
-Я застала Кавказ ещё счастливым…. Это не означает, что тогда всё уж так хорошо там было. Были, конечно же, и тогда там свои беды. Но далеко не того масштаба, какие случились позже. А для меня, так и вовсе, этот край был мирным, красивым, радушным и безопасным.

И вовсе не потому, что для меня, как для любого туриста, заранее были гарантированы безопасность и постоянство праздников. Нет. Случалось всякое. Однако, в основном, это были красивые истории. Другими словами...

Сегодня на Ольвик буквально нахлынули воспоминания. Как она любила выражаться, очевидно, «нечаянно задела какой-то особый клапан в памяти» и теперь, чтобы не делала, один за другим на поверхность сознания всплывали различные эпизоды из её жизни.

Некоторые, из этого нескончаемого потока, она никогда и не забывала, периодически возвращаясь к их просмотру и пересмотру. Некоторые, казалось, похоронены в недрах памяти навсегда.

Ан, нет! Как раз сегодня и всплыли невзначай. Ей даже интересно...

МОЯ ЖИЗНЬ. Часть 12. РОДИТЕЛЬСКИЙ ДОМ.

Жизнь дома обещала тревожное и очень недолгое затишье. Судьба должна была меня изрядно потрепать, чтобы я согласилась, сочла за радость, почти за спасение поехать с отцом домой. Но я действительно была измотана долгим своим безрадостным кочевьем и желала себе пусть временный, но самый скромный и верный приют телу и душе. Доброжелательность отца была предельной. Так можно было говорить с больным и очень битым человеком. Слава Богу, Бог дал такое, хоть...

Ах, эти чарующие, эти волшебные звуки! Они преследуют нас всюду – на рынках и в бутиках, в музеях и на стадионах, в ресторанах и рюмочных, в лимузинах и в метро… Да что там говорить, если как-то в парной общественной бани, под аккомпанемент веников, я услышал «Турецкий марш» Моцарта! Кто принёс в парную мобильный телефон, я не знал, хотя догадывался, что это бывший военный, ныне владеющий модным бутиком на Измайловском рынке. Как я догадался? Ну то, что марш в мобильном может быть только у...