Обрезание плоти

Глава 46.
Игровой, облачный Рынок Рулетки вопреки естественной ассоциации для человека, впервые услышавшего это название и знакомого с играми эпохи до дроидов, получил его не из-за древней азартной игры. А из-за дроидских измерительных приборов!

Многообразных, хотя... скорее многофункциональных, по наиболее частому внешнему образу и объединённых общим названием. Без счёта представленных на нём. Ничейных. Не для продажи. Для игры.

Популярности Рулетки была такова, что можно не просить...

Глава 72.
- Погоди, - зацепился Буро, припомнил, - ты сейчас с дроидского рынка?!

- Ага.
- И как там? Дроиды не обязывают тебя к молчанию? Я, Бест, не летаю. Не буду уже летать... А интересно.

- Дак-ээ... Посещение его зависит не от летучести, от приглашения!

Что интересно, как выглядит? Мило, обыкновенно. Площадь, окружённая садом. Аллея к ней.

- Как устроен!
- Дак... Биг-Буро, устройство-то глазами не видно... Изнутри, собственно, тоже, как в скрытой механике... Разломал её и...

02.17

Лодочка Докстри курсировала понятно каким маршрутом, с Громом на борту: от горы до жерновов Шамаш и обратно. Нескоро Гром охладеет к чуду хоть немного.

Неприглядное, мистическое место – подходящий фон травить шаманийские байки, раскрывать нюансы – полезные на будущее и пустяки...

Его шуточный финт напомнил чередование фаз дроидов желания: либо появляются, либо исчезают. Не замахнувшись, не покачнувшись, как ножницами из киноплёнки вырезан этот момент, Докстри указательным пальцем...

Голые, остриженные, обрезанные под зиму деревья словно корявые руки мертвецов тянулись из земли к солнцу. Давящий, искажённый болью образ природы, не вызывал ни брезгливости, ни неприязни. Он давно привык к виду Смерти. Он был особый лесной сатир, не похожий на других, буйных неистовых шумливых. Он был певцом смерти. Сатир пел ей, ей наслаждался. Боль смерти, искажение ей всего живого, какая-то насмешка над жизнью, её извращение для Фусиса - Дудочника были понятны и отражали взгляд на...

Приветствия всем!

К менеджерам, мерчандайзерам, супервайзерам, океям, супермаркетам (ага! в деревеньке на три дома видели?), и прочему, и прочему странному и непонятному мы уже привыкли, притерпелись. Попробуй-ка по-простому назвать: товаровед, управляющий, лавка, живо в неучи попадешь!

Что вы, что вы! Лучше язык сломать в тридцати трех местах!

А вот как вы думаете, что на фото? Кулич, говорите?

Эх! Неграмотные мы с вами люди! МАФФИН! Маффин это! Запомнили?

Мало нам было две с лишним тысячи...

Теща

Ты где ходишь? Я сколько с балкона кричу "Вова, домой!!"... Не слышишь меня? Принципиально не слышишь меня?
- Мама, а не надо кричать...
- Ты мне поуказывай еще - надо мне кричать или не надо мне кричать!! Ты посмотри на себя!!! Посмотри на свои брюки!
- Где?
- Вот!! У кармана. Что за пятно опять?
- Не знаю ... Прислонился..
- Прислонился он!! Весь день ходишь и прислоняешься!! Нет чтоб делом заняться!! Не настираешься на вас!! Марш руки мыть!!!
- У меня чистые..
- Марш Я...

Глава 1.
Ириль никогда не думала, что попадётся так глупо: попав в плен янтарных глаз прекрасного и холодного сына Дома Бэанрэ. Просто магия какая-то, честное слово, но самое страшное было в другом – ей совсем не хотелось убегать, хотя рассудок твердил, что сейчас самое время. Возможно, Ириль бы и обругала себя, но эти прекрасные глаза не давали…

Иллюзия треснула, когда кто-то заломил ей руки за спину, и рассыпалась пылью, когда те же руки, не слишком церемонясь, забросили её на спину...

У подножия горы уже ощутимо пахло весной. Оно и хорошо: мало кто отваживался путешествовать в короткие, но суровые зимние месяцы. Там, наверху в горах, зима ворует месяц-полтора у робкой весны, здесь же у подножья лежалый снег зиял чёрными проталинами с коричневой прошлогодней листвой, и, кое-где, свежей зелёной порослью.

Прошло уже две недели с тех пор, как заскрипели колёса ещё одной повозки, везущей путешественников к горизонту, и весело покатилась, разворачиваясь, огибая чащи и овраги...

Глава 82.
Полудроиды обуви не носят. Не переносят, точней сказать. Украшения - обожают. Кто знает, что там делается в мирах затворников, но на континенте мода и пляски - вот красная нить сквозь торга и охоты. Даже хищники, чуждые кроме злых забав и веселья Мелоди любым наукам, историю представляют себе неплохо, как последовательную смену зримых атрибутов культур.

Акцент на внешнем столь велик, что в дроидской сфере вторые по величине семейства, окружающие четыре трона, многообразные...

На всей Планете их было только двое. Миша и Люся Левинзоны.И оба они спали. Люся

спала сном невинного младенца, много повидавшего в жизни. А Миша как бы спал,но в

то же время бодрствовал. Он вроде бы жил и в то же время как бы существовал в дру-

гом виртуальном мире.
Люся дышала ровно. Миша стонал и ворочался. Ему почему-то становилось все

страшнее и страшнее...
На фоне совершенно черного неба, напоминающего "Черный квадрат" Малевича, летали

огромные птицы, точь-в-точь ящеры...