Немного города за окном

Сидя перед камином, я наслаждаюсь теплом и слушаю тихий шепот своих хаотичных мыслей, взгляд беспорядочно блуждает по залу. Перевожу глаза с огня на свои порезанные руки, с рук на каменные стены, со стен на девушку со странным взглядом на медвежьей шкуре. Это, пожалуй, самое уютное помещение в нашей обители.
Если сложить руки вместе, сочетание порезов образует узор, похожий на ласточку. "Интересно, что бы это значило", – думаю я, поглаживая бороду. В этой частной психиатрической лечебнице...

- Ззы-нь... - надоедливой мухой зажужжал беспардонный будильник.
Пришлось резко вынырнуть из глубин яркого сновидения, правдоподобного до дрожи: казалось, только протяни руку ... .Она, правда, так и не решилась сделать это, и после пробуждения нахлынуло чувство разочарования. Как будто что-то важное было упущено.
Какая чушь приходит в голову, когда недоспишь из-за проклятого звона. Утро солнечное и птицы под окном вовсю заявили свои весенние права задорным чириканьем. Весна на пороге : такое...

Домовой сидел у печки и тихонько вздыхал — хозяйка умирала. Старушке было почти 90. Раньше шустрая бабушка в последнее время не вставала с постели, годы брали своё. Домовой сидел и вспоминал: вот хозяйка молодая — только женой в дом вошла, вот уже детишки бегают, а вот уже и старушка. И всегда чистоплотная, приветливая и очень хозяйственная. Домового любила и почему-то звала Мефодий, а иногда и Федей. Всегда ставила под печку блюдце с молоком, а то и шоколадную конфету.
Сейчас дом как осиротел...

ДРУГОЕ ДЕТСТВО

Мать с отцом уходят на работу в одно время, всякий раз внушая еще спящему сыну:
— На Волгу не бегай. Утонешь… И не шляйся со всякой шпаной. За трамваи не цепляйся. Каша в одеялку закутанная, тепленькая. А в обед суп разогреешь.
Под это заботливое бормотанье еще слаще спится.
Щелканье запираемой двери и провал в утренний крепкий сон. А потом резкое пробуждение от испуга: «Опоздал! Проспал!»

И в самом деле, солнце уже слепит даже через окно.
Быстрей-быстрей кашу поесть. Впереди...

...Как-то буднично все произошло. Без слёз, уговоров и нервов. Отец присел передо мной, четырехлетним, на корточки, обнял неловко и смазано поцеловал в щеку.
- Прощай, сын...
Подхватил свой лёгкий коричневый чемодан из кожзама, ещё раз внимательно посмотрел на маму, и ушёл.
Только после того, как закрылась дверь, она опустилась на кухонную табуретку и спрятала лицо в ладонях.
- Вот и всё...
Выдохнула.
Меня потянуло к окну - посмотреть с высоты третьего этажа на отца: может, то, что сейчас...

Он шел на ближний кордон заповедника, Лянгуеву Падь, в двух километрах за гребнем сопки. Находящийся по склонам ее поселок, амфитеатром смотрящий в бухту, где, днем, у причалов стояли рыболовные сейнеры, лес мачт среди портовых кранов, - все видимое пространство заполнял падающий из черноты ночи снег.

Это был канун Нового года, густой снег ложился под ноги мягко и уютно. Вот тогда он в первый раз почувствовал ее существование, она вместе с подружками ночью возвращалась домой из клуба. Она...

По утрам меня будит мама. Еще затемно. В школу к восьми часам. Собирает в школу, кормит завтраком, выводит на улицу и сама бежит на работу. Ей тоже к восьми, только надо ехать на автобусе в УАМР, а мне десять минут до школы пешком. Так что спешить нечего. Я всегда жду, пока с сопки, из своего частного сектора, спустится Вовка.

Мы сейчас с мамой одни. Папа ушел в море и его не будет месяцев шесть. Ловит рыбу на юге, где-то у Большого барьерного рифа. Это рядом с Австралией. Не совсем конечно...

Тяжел удел человеков на земле своей
Да и на чужой не легче им
Нет у них помощников
Нет последователей
А если и есть
То - какие-то низкопробные
Второстепенные и ширпотребительские
Старик один рассказывал мне во сне
Вернулся он после долгого изгнания на родину
И нашел там все таким каким оставил 30 лет назад
Высохшую ветлу под окном
Иссякший источник за домом
Да чалое небо до горизонта
И не удивился он этому
Потому что время для него остановилось
И не шло никуда все эти годы
Как...

Высокие тонкие каблучки осенних замшевых полусапожков звонко цокали на пустой и быстро темнеющей улице. Был тот час, когда домочадцы, вернувшись со службы, успели уже вкусно поужинать, но готовиться ко сну было еще рано. И они, заслуженные работники умственной и физической деятельности, сидели в казенной комнате или собственной шестиметровой кухне перед телевизором и внимательно, одним глазом, наблюдали за тем, что произошло за последние сутки на Родине, в ближнем и дальнем зарубежье.

А...

— О, черт. Опять этот долбаный рояль с самого утра, — бурчит Алла, с максимально недовольным видом поднимаясь с кровати. — Тошнит уже от этого Бетховена.

Лениво она стучит в стену, заранее зная, что это не произведет ровным счетом никакого эффекта. Никогда не производило.

На кухне царит привычный беспорядок. Настолько привычный, что на него уже никто не обращает внимания, даже редкие гости, заходящие в эту квартиру. Алла жарит привычную яичницу. Жарит небрежно, но это не оттого, что такая...