Написанный

В водовороте лет и потоке различных событий я все бежал и никак не мог остановиться, чтобы оглянуться назад. Жизнь моя похожа на прожитый не мной, а кем-то другим сон. Иногда мне кажется, что я не жил, а играл чужие роли, которые кому-то было нужно, чтобы я играл. Сценарий тоже был написан кем-то…

И вот пришла очередная осень - осень на улице и осень внутри меня. Осень - время раздумий и подведения итогов. Итогов жизни, которая прожита или сыграна в угоду кому-то.

Однажды ночью я проснулся...

Зимний холод заставил меня ощутить слезы на щеках, и слезы эти перемешивались с ледяными водами, катившимися передо мной. Где-то эта река соединяется с другой, потом с третьей, и так до тех пор —но уже вдалеке от глаз моих и сердца, — пока все эти воды не перемешаются с морской водой.

Пусть же воды ее унесут прочь смешавшиеся с ними слезы, чтобы любовь моя не знала, что однажды я оплакивала ее. Пусть воды ее унесут прочь смешавшиеся с ними слезы, чтобы я смогла забыть Рио-Пьедра, монастырь...

Новый день разгорался непредсказуемо и пестро. Тонул в бесчинстве красок, вспыхивал оттенками и полутонами, заворачивался в зыбкий шлейф сменяющих друг друга картин.

Нет, не так. Новый день начинался предсказуемо и пошло. Кларк стоял у распахнутого окна и скучающим взглядом перелистывал приевшиеся до зевоты аляповатые детали пейзажа. Каменистый пляж, у самой воды обрывающийся узкой полоской горячего серебряного песка, небо, лоснящееся золотом, забрызганное прозрачно-бирюзовыми каплями солнца...

Помнишь свои первые шаги в постижении музыкальной грамоты? Ты сидишь на неудобном табурете без спинки, ноги едва касаются пола. Перед тобой непослушные тугие клавиши, над ними ноты - крючки, непонятные значки, надписи на итальянском.

Рядом - учитель. Ты изо всех сил пытаешься понять, что зашифровано в нотах, при этом чуть не ломаешь суставы пальцев, силясь поставить их на нужные клавиши в нужной последовательности, с нужным усилием... Но все, что ты слышишь, - лишь какая-то какофония...

Узники жадно приникли к крохотным окошкам крепости, громоздкие ворота ограды, что окружала мрачное серое здание, открылись, пропуская освобожденных, и закрылись снова.

Был час заката. Лучи ярко освещали черепицу островерхих крыш, камни мостовых, кроны одиноких деревьев.

Кристиан огляделся – родной город показался ему новым, незнакомым.

- Пошли, - окликнул его Леон. – Теперь нам не откажут в помощи. Полтора года – это тебе не вечность, у нас еще остались друзья. Надо прежде всего...

Король был ранен, когда был еще подростком. Бродя по лесу, он наткнулся на опустевшую стоянку с тлеющим костром, над которым на вертеле вялился лосось. Мальчик очень проголодался и захотел отщипнуть кусочек рыбы. Но, дотронувшись до нее, он сильно обжег пальцы.

Чтобы успокоить боль, он взял обожженные пальцы себе в рот и почувствовал вкус лосося. Так как он пострадал от рыбы, его стали звать Король-Рыбак. Кроме того, он был ранен в бедро, лишившись надежды иметь потомство. Все его владения...

( Все события и факты к реальности отношения не имеют)

В доме профессора горела только одна лампа - зеленая, когда со своей рукописью появился Шариков.

Из-за пояса его торчал револьвер, но руки пока были заняты бумагами, только ведь это пока. Еще буржуазный писатель Чехов сказал, что если на сцене есть ружье, то оно обязательно должно выстрелить.

- Папашка, я хочу быть писателем, - с ходу без всяких церемоний заявил он и остановился надутым от важности и значимости момента...

-Скажи мне, ты закончил написание своей картины, - спросила Софи, длинноволосого мужчину средних лет, в очках без оправы. Который пил кофе, вместе с ней в детском кафе, стены которого были оформлены его руками.

-Ты же знаешь, я всегда хотел создать то, чем бы мог гордится, и я не хочу торопится как это обычно бывает, когда мысли стучат по черепной коробке, я хочу, чтобы на этот раз всё было идеально, - ответил он.

-И как она называется?
-Знаешь, в мире столько людей, которые не знают чего...

Рукописи не горят. Но чего только с ними не случается в этом мире. Сколько споров об авторстве, сколько копий сломано в залах суда и на поединках.

Я знаю одного странного типа, который докажет вам, что это он написал все знаменитые романы, всех веков и народов, и даже рукопись «Божественной комедии» на итальянском смастерит и расскажет о том, как шатался по аду, и чуть не сгорел.

И возникает невольно сожаление о том, что такой брехун не сгорел, но это клинических случай, а ведь есть много...

« Параллель …»
«... Я иду к тебе… и мне все равно, что нужно разрезать время, и сделать шаг. Ты только дождись, а я сохраню для тебя лучшее, не смотря на ту боль, которую оставили следы когтей прошлого в моей душе. Ты только жди.

Я приду к тебе нежданно, нажму звонок и скажу – здравствуй моя параллель...»

Я нажала сохранение статьи и закрыла крышку ноутбука. Встала из-за стола и, подойдя к зеркалу, прикоснулась кончиками пальцев к холодному стеклу.

Зеркало было большим почти во всю...