Мне жалко было покидать эту страну, с её северной красотой и спокойными, немного холодными, но добрыми людьми. К сожаленью визу мне не продолжили, предложив покинуть страну в десятидневный срок. Мне некуда и не к кому было спешить. Жена увезла ребёнка не на отдых в Египет, а в эмиграцию в далёкую Канаду. Деньги могут много, а у её нового мужа их было более чем достаточно. Был ещё дом моих родителей, но мне было запрещено переступать его порог. Прошло много лет, но сестра так и не смогла простить мне моих пьяных дебошей, драк с её мужем, а самое главное смерти наших родителей. Умирая, и отец, и мать произносили моё имя, но о том, что они умерли, я узнал только много месяцев спустя. Наверное, до конца жизни воспоминание о моих близких, страшной болью будет отзываться у меня в душе.
Перед отъездом я решил проведать монахов горного монастыря. В монастыре с визитом находился Юджин, сотрудник Красного Креста города Даммера. Он то и предложил мне присоединится к нему. Через неделю Юджин должен был ехать в Мальме, а потом с транспортом гуманитарной помощи в Эфиопию.
Неделя в монастыре прошла в молитве и тишине, немного залечив рану безнадежности в моей душе.
Монахов я покинул в полночь, чтобы к утру успеть к Юджину. Было приятно идти ночью лесной горной тропой. Луна светила вовсю, отблёскивая серебром от чистого снега, создавая причудливые тени на деревьях, скалах, откосах… Она действительно прекрасна, Норвегия. Пройдут годы, а эти горы не раз будут приходить ко мне во снах…
Кинув рюкзак на заднее сидение, я уселся возле Юджина.
- Пиво, - спросил он, указав на пластмассовую флягу, прикрепленную к рюкзаку.
- Нет, чай, - улыбнулся я, - понятия не имею, как в монастыре оказалась фляжка из под пива. Монахи мяса не едят, что уж тут говорить про спиртное.
Чай действительно был очень похож на пиво. Крепкий чай я не пил уже больше двадцати лет. Как-то я бомжевал в Мелитополе вместе с двумя «труболётами», как тогда называли людей отсидевших за тунеядство, с Ульяновска. Был сезон черешни. Что насобирав, а что и своровав, мы «толкали» потом это азейбаржанцам для продажи в Запорожье, а вырученных денег нам вполне хватало на вино и еду. На зоне ульяновци пристрастились к «чифирю», и каждое утро заваривали его, «кулишевали», по два «хапка» пили с большой солдатской кружки. Однажды я присоединился к ним. И тут мой желудок, до этого с терпеливостью выносивший водку и вина всевозможных сортов, «колёса», пиво с дихлофосом, разные виды аптечных спиртов и одеколон, - взбунтовался. Думаю, до конца жизни я не смогу пить чай крепче «компотика».
- Каждый человек выпивает в своей жизни определённое количество алкоголя, - пошутил я, - своё количество я выпил до тридцати лет жизни.
И уже серьезно добавил:
- Я не пью уже четырнадцать лет.
- Я семь, - сказал Юджин.
- Что семь, - не понял я.
- Семь лет не пью, - уточнил он и, помолчав, спросил, - тебе тоже Бог сказал не пить?
- Нет, - засмеялся я, - это скорее я просил у Бога, чтоб он ДАЛ мне не пить, - сделал я ударение на слове «дал».
- А мне сказал Иисус…
Юджин вырос в городе, в котором проходили этапы Кубка мира по горнолыжным видам спорта. Все его сверстники мечтали о высоких достижениях в слаломе или скоростном спуске. А Юджин бредил футболом, жил им, мечтал только о нём. Любую свободную минуту он посвящал работе с мячом, усиленно тренировался. Для того, что бы поставить силу удара, привязывал к подошвам свинцовые пластины и часами стрелял по воротом. В восемнадцать лет он уже играл в «Русенборге», сильнейшей команде Норвегии. Когда ему исполнилось 27, он был приглашён в английский клуб «Манчестер Юнайтед», одну из сильнейших футбольных команд мира.
- Два раза, - Юджин поднял вверх два пальца, - слышишь Стэн - ДВА раза я играл на лондонском «Уэмбли»! И забил гол лондонскому «Арсеналу»!
Слава, большие деньги, легко доступные поклонницы сыграли с Юджином плохую шутку. Нарушения режима, оргии, пьянки…. Футбольную карьеру он завершал в родном Даммере, в клубе второго дивизиона. Потом его выставили и оттуда. Он начал пить в смерть, потому что жизнь без футбола не представлял. Однажды утром, похмеляясь в баре, Юджин поднёс ко рту стопку с виски и…:
- Кто-то попридержал меня за руку и ласковый голос спросил: «Может достаточно?». Я оглянулся. В эти утренние часы бар был пуст. И только в дальнем углу стойки местная проститутка о чем-то устало общалась с барменом. – Юджин улыбнулся, - Потом мне говорили, что это была галлюцинация. Но я уверен, что это был Иисус. Никакая галлюцинация на даст силы алкоголику не пить на протяжении семи лет.
Круто изменив жизнь, он начал работать в Красном Кресте, собирая по Норвегии, Швеции и Дании пожертвования, вещи, продукты. И вёз морем транспорт в Африку, в основном в Эфиопию, где в то время был большой голод. На протяжении семи лет он не выпил ни единой капли спиртного.
- Всё бы было хорошо, Стэн, - грустно произнёс Юджин, - если б не одно. Каждую ночь мне снится «Уэмбли».
Мы молчали, каждый думал о своём. Потом Юджин как-то просветлел:
- Это мой последний транспорт. В Аддис-Абебе я попал на тренировку детской футбольной команды. Там был паренёк лет двенадцати. Талант! Самородок! Если не запустить и поработать с ним, Стэн, увидишь, через десяток лет, этот малый выйдет на поле стадиона "Уємбли" в форме «Манчестер Юнайтед» и закатает гол «Арсеналу». А я его к этому подготовлю, - и добавил, - и не дам спится.
Время за разговорами шло незаметно. В обед мы пересекли границу со Швецией, а к вечеру мы достигли долины ветряков, недалеко от Мальме. Ветряков здесь были сотни или даже тысячи.
- Прекрасная идея для обеспечением электроэнергией, - сказал я.
- У меня здесь старый друг работает, обслуживает ветряки. Хочешь, поговорю с ним, может возьмёт тебя в свою бригаду? – предложил Юджин.
Лучшего я себе и не желал в моём положении.
Перед отъездом я решил проведать монахов горного монастыря. В монастыре с визитом находился Юджин, сотрудник Красного Креста города Даммера. Он то и предложил мне присоединится к нему. Через неделю Юджин должен был ехать в Мальме, а потом с транспортом гуманитарной помощи в Эфиопию.
Неделя в монастыре прошла в молитве и тишине, немного залечив рану безнадежности в моей душе.
Монахов я покинул в полночь, чтобы к утру успеть к Юджину. Было приятно идти ночью лесной горной тропой. Луна светила вовсю, отблёскивая серебром от чистого снега, создавая причудливые тени на деревьях, скалах, откосах… Она действительно прекрасна, Норвегия. Пройдут годы, а эти горы не раз будут приходить ко мне во снах…
Кинув рюкзак на заднее сидение, я уселся возле Юджина.
- Пиво, - спросил он, указав на пластмассовую флягу, прикрепленную к рюкзаку.
- Нет, чай, - улыбнулся я, - понятия не имею, как в монастыре оказалась фляжка из под пива. Монахи мяса не едят, что уж тут говорить про спиртное.
Чай действительно был очень похож на пиво. Крепкий чай я не пил уже больше двадцати лет. Как-то я бомжевал в Мелитополе вместе с двумя «труболётами», как тогда называли людей отсидевших за тунеядство, с Ульяновска. Был сезон черешни. Что насобирав, а что и своровав, мы «толкали» потом это азейбаржанцам для продажи в Запорожье, а вырученных денег нам вполне хватало на вино и еду. На зоне ульяновци пристрастились к «чифирю», и каждое утро заваривали его, «кулишевали», по два «хапка» пили с большой солдатской кружки. Однажды я присоединился к ним. И тут мой желудок, до этого с терпеливостью выносивший водку и вина всевозможных сортов, «колёса», пиво с дихлофосом, разные виды аптечных спиртов и одеколон, - взбунтовался. Думаю, до конца жизни я не смогу пить чай крепче «компотика».
- Каждый человек выпивает в своей жизни определённое количество алкоголя, - пошутил я, - своё количество я выпил до тридцати лет жизни.
И уже серьезно добавил:
- Я не пью уже четырнадцать лет.
- Я семь, - сказал Юджин.
- Что семь, - не понял я.
- Семь лет не пью, - уточнил он и, помолчав, спросил, - тебе тоже Бог сказал не пить?
- Нет, - засмеялся я, - это скорее я просил у Бога, чтоб он ДАЛ мне не пить, - сделал я ударение на слове «дал».
- А мне сказал Иисус…
Юджин вырос в городе, в котором проходили этапы Кубка мира по горнолыжным видам спорта. Все его сверстники мечтали о высоких достижениях в слаломе или скоростном спуске. А Юджин бредил футболом, жил им, мечтал только о нём. Любую свободную минуту он посвящал работе с мячом, усиленно тренировался. Для того, что бы поставить силу удара, привязывал к подошвам свинцовые пластины и часами стрелял по воротом. В восемнадцать лет он уже играл в «Русенборге», сильнейшей команде Норвегии. Когда ему исполнилось 27, он был приглашён в английский клуб «Манчестер Юнайтед», одну из сильнейших футбольных команд мира.
- Два раза, - Юджин поднял вверх два пальца, - слышишь Стэн - ДВА раза я играл на лондонском «Уэмбли»! И забил гол лондонскому «Арсеналу»!
Слава, большие деньги, легко доступные поклонницы сыграли с Юджином плохую шутку. Нарушения режима, оргии, пьянки…. Футбольную карьеру он завершал в родном Даммере, в клубе второго дивизиона. Потом его выставили и оттуда. Он начал пить в смерть, потому что жизнь без футбола не представлял. Однажды утром, похмеляясь в баре, Юджин поднёс ко рту стопку с виски и…:
- Кто-то попридержал меня за руку и ласковый голос спросил: «Может достаточно?». Я оглянулся. В эти утренние часы бар был пуст. И только в дальнем углу стойки местная проститутка о чем-то устало общалась с барменом. – Юджин улыбнулся, - Потом мне говорили, что это была галлюцинация. Но я уверен, что это был Иисус. Никакая галлюцинация на даст силы алкоголику не пить на протяжении семи лет.
Круто изменив жизнь, он начал работать в Красном Кресте, собирая по Норвегии, Швеции и Дании пожертвования, вещи, продукты. И вёз морем транспорт в Африку, в основном в Эфиопию, где в то время был большой голод. На протяжении семи лет он не выпил ни единой капли спиртного.
- Всё бы было хорошо, Стэн, - грустно произнёс Юджин, - если б не одно. Каждую ночь мне снится «Уэмбли».
Мы молчали, каждый думал о своём. Потом Юджин как-то просветлел:
- Это мой последний транспорт. В Аддис-Абебе я попал на тренировку детской футбольной команды. Там был паренёк лет двенадцати. Талант! Самородок! Если не запустить и поработать с ним, Стэн, увидишь, через десяток лет, этот малый выйдет на поле стадиона "Уємбли" в форме «Манчестер Юнайтед» и закатает гол «Арсеналу». А я его к этому подготовлю, - и добавил, - и не дам спится.
Время за разговорами шло незаметно. В обед мы пересекли границу со Швецией, а к вечеру мы достигли долины ветряков, недалеко от Мальме. Ветряков здесь были сотни или даже тысячи.
- Прекрасная идея для обеспечением электроэнергией, - сказал я.
- У меня здесь старый друг работает, обслуживает ветряки. Хочешь, поговорю с ним, может возьмёт тебя в свою бригаду? – предложил Юджин.
Лучшего я себе и не желал в моём положении.
Обсуждения Может достаточно?