Машины

В следующем её видении белые колонны из предыдущего сна уже превратились в бревна на лесосплаве. По ним, перескакивая с одного на другое, пробежал маленький сморщенный горбун, дребезжа писклявым голосом: “Мазурку-мазурку-мазурку!..”

По берегу широкой сибирской реки тяжело и крупно шагал могутный мужик–сплавщик в робе и рыжей лисьей шапке с хвостом. Он нёс на плече огромное бревно. Нёс легко, играючи, но жилы на его багровой шее вздулись уже не на шутку…

Женщина испуганно закричала на него...

Она была симпатичной и ещё молодой женщиной, когда её жизнь в корне изменилась.

Остались позади чертежи и вереницы цифр, насиженное место, обращение по имени-отчеству, уютный дом, совещания и знакомые.

Был короткий перелёт, во время которого, а устало глядела в окно и рисовала в воображении новое, совершенно не представляя, каким оно будет.

Новое оказалось таким необычным и не похожим на прошлое, что она вначале, чуть растерялась

Затем решила искать, вливаясь в окружение.
У нее...

Странное выражение -- «на Новый год»… Кажется, с хронологией тут все ясно, однако поди разбери – о каком дне речь. Это сейчас – еще куда ни шло – добавили к новогодним гулянкам рождественские, отделив одно застолье от другого, и у осоловевшей от пьянства и чревоугодия публики появился новый временной ориентир – день рождения Спасителя.

В советские же времена этот самый «на Новый год» тянулся с момента выдачи праздничных заказов на производстве вплоть до того дня, когда изрядно полинявшая елка...

Вечером ребёнок долго стоял у окна. На улице крупными хлопьями сыпался снег. Он беззвучно кружился в жёлтом свете фонарей и толстым слоем устилал всё вокруг: дороги, дома, деревья. Это миллионы маленьких снегритят осторожно спускались с неба.

Они помалкивали и крепко держались за ручки: ведь впереди их ждала неведомая земля, и ещё неизвестно, как там сложатся дела. Ночь они пролежали смирно, тесно прижавшись друг к другу: было им немного страшновато.

Рано утром тишина закончилась: заревели...

Мы приняли присягу, и теперь нам можно давать боевые задания. А какое боевое задание в нашей части? Конечно же, караульная служба. Итак, мы сидим всем взводом в классе и учим Устав караульной службы. Я так упорно учил, что помню и сейчас некоторые его положения, особенно, то, что часовому на посту «запрещается отправлять естественные надобности».

Последний опрос и инструктаж:
- Ну, что, студенты, б…, в караул идёте? Запомните: то, что вы охраняете: пустую бензоколонку и склад с гвоздями...

Странный интерьер холла уже отменял всякие мысли о кофе и бутербродах, на магазин странное заведенье тоже похоже не было. Клуб? Да, но какой же это клуб? Где люди, где охрана, где музыка, наконец? За тяжелой дубовой дверью вниз круто спускались несколько ступенек, покрытых пушистым ковром, напоминающим шкуру какого-то животного.

Внутри всегда был полумрак и, независимо от погоды на улице, легкая влажная прохлада, как будто где-то рядом была вода. Мягкие, обтянутые явно дорогой кожей цвета...

Куда же делись те, кто пишет о том, как сильно он любит дождь, и ветер, гоняющий золотые листочки. Где тот, кто не видит смысла жить, без розового заката, и снежинок у нее на ресницах, человек, который пишет мелком на асфальте, о ее милой наивной улыбке.

Есть ли тот, который радуется грозе, и, думая о том какие цветом у нее глаза, сидит на окне и рисует каплями ее имя. Кто обожает смотреть, как она сладко спит, рисуя ее образно по контуру лица. Тот, кто без ума, от небрежно легшей пряди ее...

Вертится земля, основываются новые страны и города, называются новыми именами улицы… По ним нескончаемым потоком едут машины, автобусы, велосипеды, идут люди…

Днем толпа людей, ночью одинокие заблудшие прохожие…

Из городов уходят далеко, в разные стороны рукава-дороги, стелятся через другие города и села, просто через поля, горы, мосты…

Дороги уносят нас в разных направлениях, в разные страны, города, улицы.

Там мы строим свои дома, квартиры, жизни…
Влюбляемся, любим раз и...

Пролог, он же – попытка отделаться лёгким испугом

…и вылетела из того зайца утка, и полетела прочь. Пустил стрелу Иван, да мимо! Никак нельзя было промахнуться! Но он промахнулся. Ёкнуло сердце! Оборвалась душа! Страшно чужим стало всё вокруг. Время остановилось.

Если бы Иван смог подумать, он бы удивился, как бесконечно долго может тянуться мгновение. Оно рассыпалось несметным множеством других мгновений, каждое из которых тут же рождало мириады себе подобных. Всё это распадалось, росло...

Меня очень ждали. Я торопилась на встречу, почти бежала на зеленый свет светофора. Машины стояли, люди успели все пройти перекресток и только я одна еще торопилась. Я видела в этом какой-то порядок и тишину момента. Вдруг откуда-то перед моим лицом на огромной скорости выскочил, по единственной свободной полосе, громадный черный джип. C тонированными стеклами, почти четыре метра в длину. Было что-то зловещее в этом. По закону физики по инерции я должна была в него врезатся. Я буквально...