Лист

Однажды, когда садовник прогуливался по саду, к нему подлетела взволнованная пчела и начала звать на помощь. Она сказала, что ромашка погибает. Удивился садовник, подумав: «С чего бы это, я ведь создал ей все необходимые условия и ухаживаю за ней, как надо»?

Подойдя к ромашке, он увидел, что её лепестки начали вянуть, а некоторые уже отпали. Садовник нагнулся к ней, и погладил её. Она положила свою головку ему на руку и горько заплакала.

«Ну, ну, маленькая, не плачь»,- успокаивал он её, а...

Суди Бог
Лука опять перся, как с гранатой под танк. Какая уж местная язва придумала такое сравнение, но была она все-таки права не в бровь, а в глаз: одень на Луку вместо закопченной грязной «робы» драную солдатскую форму - и наезжай на него кинокамерой на здоровье, никаких актеров не надо!

Улочка сбегала круто под горку, и кривые, колесом, ноги мужика не справлялись со стремительным спуском, все норовили за что-нибудь зацепиться - Лука, пролетев ныром, пропадал во взметнувшемся облаке пыли...

На одном острове жил индеец, которого звали Дэвидом. Остров, на котором жил Дэвид, был прекрасным и изобильным. Дэвид принадлежал к королевской семье, правившей островом, ибо его дедушка был вождём. Жизнь Дэвида на острове была хороша; в пище не было недостатка, поскольку вокруг росло много растений, плоды, листья и корни которых были съедобными.

Вот уже многие годы жизнь деревни и племени Дэвида была безбедной.

Однако остров окружало странное явление — в трёх милях от берега стояла...

Настоятель женского монастыря отец Сергий бережно отсчитал триста рубликов Прасковьи Абрамовне и та, вне себя от счастья, побежала тратить нежданное в миру. Сахару, морковки и винца сухого, - шептала она, легко сбегая по крутым ступенькам и ловко увернувшись от растопыренной пятерни монастырского блаженного по кличке Байкал, который опять не словчился ухватить ее за тонкую ножку. И хорошо, что не словчился, быть бы беде. А не его ли она отхаживала, когда тот тонул в ручье на заднем дворе, не в...

Уже вечерело. Бабка Алена целый день ковырялась во дворе со своим хозяйством. После холодного осеннего ветра, пронизывающего до костей, дома ей показалось еще теплее и уютней. Она сняла фуфайку, теплый клетчатый платок, резиновые сапоги, и надев мягкие домашние тапочки, присела возле истопленной печи на скамейку, покрытую домотканным разноцветным половичком. Облегченно вздохнула.

На дворе тоскливо шумел ветер, словно пытался разогнать темно-синие густые сумерки. Бились о стекло голые ветки...

Возвращаясь как обычно с прогулки, маленький Саша затащил свой велосипед на площадку и нажав на кнопку вызова лифта стал осматривать стены родного подъезда, непроизвольно ища что-нибудь новое.

Неожиданно его взгляд остановился на излучающей слабый оранжевый свет кнопке, той самой, на которую он несколько мгновений назад нажал. Внимательно присмотревшись, мальчик увидел, что в самом центре кнопки кто-то проковырял крохотное отверстие, сквозь которое пробивался слабый лучик. Так как осмотр...

Дорога для боевого мага - эта линия его жизни. Дороги делят мир на сотни и сотни маленьких кусочков и почти на всех из них есть отчётливый отпечаток сапога странствующего волшебника. Боевые маги не похожи ни на одно существо, на которое хватило фантазии Создателя. Они могут легко найти язык даже с самым несговорчивым торговцем, починить любую телегу и вообще помочь, чем сумеют, почти любому бедняку. Они любили простоту и действенность, поэтому часто просили вместо денег за работу показать...

«… В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. Увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. Назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один… И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою. Насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. Произрастил Господь...

27

Стандартный зал-аквариум ожиданий вылето-прилётов был битком забит измождёнными пассажирами. Скованные туманом лайнеры то появлялись за запотевшими стёклами, то исчезали, но не взлетали и не садились. В углу зала приткнулась небольшая эстрадка.

Следующая сцена разыгралась именно на её крошечных подмостках. Чем-то это напоминало моноспектакль, изготовленный каким-нибудь неугомонным артистом из небольшого провинциального театра. Занавесь на эстрадке распахнулась и негромко заворковал...

Я уйду с первыми звёздами, когда встречаются день и ночь, отправляюсь навстречу новому шагу в моей жизни. Сколько башмаков я истопчу в очередных странствиях? Совсем несерьёзный вопрос! В прошлый раз я уходил в нехоженых лакированных штиблетах, а вернулся босиком. Ботинки я выбросил после первых десяти миль пути – натёр мозоли. Что? Нет, ногам зябко не было, только люди в Городах косились на меня как на душевнобольного. Хотя, почему «как»? Они недалеки от истинного положения вещей. Я болен духом...